– Для начала про то, как на вас вышел Коля-Тесак, и о вашей ночной встрече. – Так вы следили за нами? – воскликнул Альберт Константинович и истерически рассмеялся. – Все, мне конец! Эти люди убьют меня. Не успею я воспользоваться вашим «чистосердечным». – Об этом мы позаботимся, – успокоил его Гуров. – Начинайте рассказывать. Альберт Константинович в сомнении покачал головой и заговорил: – Все случилось вопреки моей воле и моим желаниям. Вы должны этому поверить. Раз вы знаете, кто такой Коля-Тесак, значит, можете себе представить и методы их воздействия на людей, подобных мне. Чтобы объяснить, чем они меня зацепили, я вынужден признаться в одном нелицеприятном поступке. Обещайте, что не станете предавать его огласке, а тем более судить меня за давний грех, иначе я ничего не скажу. Гуров выдержал паузу и заявил: – Обещать вам я ничего не стану, пока не услышу все, что вы собираетесь сообщить. Если же не хотите облегчить душу, можем проехать сразу в Управление, там и поиграете в «молчанку». – Вы – жестокий человек, – проскулил Альберт Константинович. – Ладно, слушайте. Несколько лет назад, когда я еще только начинал карьеру главного врача в частной клинике, случилась одна история. На вечеринке по поводу открытия клиники я несколько перебрал и позволил себе вольности с одной медсестричкой, против ее желания. Она оказалась психически нестабильной и покончила с собой. Это в двадцать шесть лет, представляете? Гурову показалось, что Альберт Константинович ожидает от него сочувствия, а сам едва сдержался, чтобы не съездить по его наглой физиономии, и выдавил из себя: – Вы считаете, что в возрасте двадцати шести лет девушка должна благосклонно отнестись к насилию? – Нет, конечно. Но ведь не до такой же степени? – несколько удивленно заметил Альберт Константинович. – Что было дальше? – поторопил его Лев. – Мое имя никто не связывал с решением девушки покончить с собой. О том инциденте мало кто знал, скорее догадывались. А вот Коля-Тесак каким-то непостижимым образом пронюхал. Спустя месяц он заявился ко мне в клинику и, выложив подробности того вечера, спросил, не хочу ли я, чтобы в органах узнали, отчего девушка приняла решение покончить с жизнью? Я тогда сильно испугался. Ради того, чтобы эта история не всплыла, был готов на все. Коля-Тесак понял это и сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться. Уже потом я начал догадываться, что к смерти девушки он сам приложил руку. Но к тому времени было поздно что-либо менять. Альберт Константинович замолчал, поглощенный неприятными воспоминаниями, и Гурову снова пришлось поторопить его: – В чем суть предложения? – Донорские органы, – еле слышно прошептал Альберт Константинович. Наступила долгая пауза, в течение которой Гуров приходил в себя от услышанного. Наконец он тряхнул головой и проговорил: – Незаконная торговля донорскими органами. Я жду подробностей. – Дело сводилось к следующему: Коля-Тесак вербовал доноров, готовых за символическую плату расстаться с одной почкой. В нашей клинике они числились как наркозависимые пациенты. Там они проходили полное обследование, в определенный день им делали операцию. Потом короткая реабилитация, и домой. Куда уходили органы, я точно не знаю, знаю только, что за кордон. – И все это под носом у целого коллектива профессионалов? – удивился Лев. – Хотите сказать, что никто из сотрудников не догадывался, чем вы занимаетесь? – Ничего удивительного. Обследование наркозависимых мы проводим наиболее полно. Об этом я позаботился. Все остальное проходит вне поля зрения сотрудников. Операционный состав приглашали со стороны. Этим занимался Коля-Тесак. Он привозил их в определенный день, вернее, ночь, а после проведения операции они тут же исчезали. Происходило это не так часто. Пять-шесть операций в месяц, не более. А операционная задействовалась и того реже. За ночь группа хирургов успевала провести три-четыре операции, – выкладывал Альберт Константинович. – И все это вы делали исключительно из страха быть разоблаченным? – не поверил Гуров. – Если вы о деньгах, то мне платили совершенно незначительную сумму. И не нужно смотреть на меня осуждающе. Думаете, я один такой в Москве? У Коли-Тесака таких главврачей пара дюжин наберется. – А вот это уже интересно, – протянул Гуров. – Диктуйте имена. – Да откуда ж мне знать? Коля-Тесак слабоумием не страдает, и люди за ним стоят серьезные. Станут они свою сеть рассекречивать? – Тогда откуда вам известно, что подобные операции проходят не только в вашей клинике? – задал Гуров резонный вопрос. – Хирурги из операционной группы, что привозил Коля-Тесак, не столь привержены кодексу молчания. Я присутствовал на операциях, кое-что слышал. Сделать выводы из их болтовни не сложнее, чем детский пазл сложить, – ответил Альберт Константинович. – С этим разобрались. Теперь перейдем к убийству медсестры, – потребовал Гуров, и Альберт Константинович снова сник. – Это чистое недоразумение, поверьте, никто не хотел ее убивать, – замямлил он. – И это сделал не я. У меня алиби! Это все Коля-Тесак. Дуболом проклятый! – Давайте без патетики. Меня интересуют факты. Чем она помешала Коле-Тесаку? И не вздумайте врать, – предупредил Гуров, увидев, как засуетился главврач. – Тут история произошла, – нехотя ответил Альберт Константинович. – Глупая история. Кто ж знал, во что она выльется? – Вы собираетесь говорить или до утра будем кашу в ступе толочь? – разозлился Гуров. Альберт Константинович понял, что увильнуть от ответа не удастся, и начал рассказывать. – Пару недель назад я решил расслабиться. Выпить коньячку. Домой идти не хотелось. С женой отношения сложились напряженные, вот я и остался в клинике. В ту ночь дежурила Леночка. Я вызвал ее к себе под предлогом обсуждения перспектив повышения по службе. Она пришла не сразу. К тому времени я прилично надрался, ну и не сдержался. Леночка – очень красивая девушка, – проговорил Альберт Константинович и тут же добавил: – Была. – Вы начали домогаться ее, а она вам отказала, – подсказал Гуров. – Да, я предложил ей стать моей любовницей. Не на один день и с вытекающими из этого статуса привилегиями. И вы правы, она мне отказала. Памятуя прошлый опыт, я не решился применить физическую силу, однако подумал, что смогу ее заинтересовать, предложив материальные блага. По пьяной лавочке я рассказал ей больше, чем мог себе позволить. – Альберт Константинович в очередной раз замолчал. – И что же вы ей рассказали? – спросил Гуров, уже догадываясь, каким будет ответ. – Я признался ей в том, что получаю деньги от продажи органов. Мне показалось, что ее эта новость возбудила, и начал стараться изо всех сил. В итоге Леночка сбежала, а я вырубился. Наутро, проспавшись, понял, какую глупость совершил. – И не придумали ничего лучше, чем рассказать о своем промахе Коле-Тесаку, – догадался Гуров. – Так и было. Коля-Тесак сильно разозлился. Орал на меня так, что уши закладывало. Но потом успокоился и сказал, чтобы я продолжал работать и ни о чем не беспокоился. Он, мол, сам о Леночке позаботится. Разве мог я предположить, что он имеет в виду под словом «позаботиться»? – Лицо Альберта Константиновича скривилось, и он, не сдержавшись, разрыдался. Лев смотрел на истерику главврача с долей брезгливости и думал: «Каков подонок! Погубил девчонку, а теперь слезы льет. И ведь наверняка не ее оплакивает, а свою загубленную жизнь. Смотреть противно». – Вы выписали пропуск Тесаку, а сами уехали за город, чтобы обеспечить себе алиби, – проговорил он, когда рыдания несколько ослабли. – Что вы! Конечно, нет. Я понятия не имел, что замышляет Коля-Тесак. Я думал, он с ней побеседует, предупредит, чтобы держала рот на замке, и этим дело кончится. О том, что произошло, я узнал только тогда, когда профессор Ухтомцев позвонил, – замахал руками Альберт Константинович, и слова его звучали искренне. – Теперь главный в вашей жизни вопрос, – произнес Гуров. – Выслушайте его внимательно и сорок раз подумайте, прежде чем отвечать. Вы готовы подтвердить свои слова о незаконной торговле органами и участии в этом Коли-Тесака в суде? – Они меня убьют, – повторил Альберт Константинович слова, сказанные в самом начале разговора. – Я не доживу до суда. – А если я пообещаю, что до того, как вам придется делать заявление, мы поймаем Тесака? – Он все равно доберется до меня. Не он, так его главари. – Коля даже не узнает о том, что мы вышли на вас. По крайней мере, до тех пор, пока сам нам все не выложит, – заверил Гуров. – Давайте же, Альберт Константинович, решайтесь. Хоть одно стоящее дело за свою жизнь совершите. Главврач низко склонил голову и чуть слышно произнес: – Делайте, что считаете нужным. Обратной дороги у меня все равно нет. – Протяните руки, – потребовал Гуров и, когда главврач послушно подставил запястья, защелкнул на них наручники. Второе кольцо он закрепил на дверной ручке, пояснив: – Это для страховки, чтобы по дороге вам в голову не лезли ненужные мысли. Сев на водительское сиденье, он завел двигатель, развернулся и поехал в обратном направлении. Впереди его ждала бессонная ночь, но он об этом ничуть не жалел. Дело сдвинулось с мертвой точки, и оказалось оно намного серьезнее, чем представлялось поначалу. Ради того, чтобы накрыть криминальный бизнес по продаже органов за рубеж, стоило потрудиться. Глава 8 Ехать в Главк с Альбертом Константиновичем на заднем сиденье Гуров не решился. Вместо этого он позвонил генералу Орлову на мобильный и попросил о встрече. Не задавая вопросов, генерал согласился. И вот теперь они сидели в машине генерала и обсуждали дальнейший план действий. В припаркованной напротив машине Гурова находился главврач. Невероятно, но после всех ночных волнений Альберт Константинович мирно спал. – Что ты предлагаешь? – выслушав Гурова, спросил генерал. – Нужно выяснить, с какими именно клиниками у Коли-Тесака налажена связь. Это первоочередная задача, насколько я могу судить, – ответил Лев. – Стасу удалось выяснить, где он обитает? – поинтересовался Орлов. – Да, он успел доложить, что слежка прошла успешно. Сейчас у его дома дежурят те же опера, что «пасли» Альберта. – Это хорошо. Раз Коля-Тесак под нашим наблюдением, можем обсудить ситуацию в целом. Что у нас получается? В Москве орудует хорошо организованная группа, промышляющая торговлей органами. И, если верить словам главврача Экспериментального центра, в этом замешана целая сеть клиник. Ясно, что сам Коля-Тесак на такое не способен, им кто-то управляет. Кто? Нам неизвестно. Мы можем лишь предполагать, что он не изменил своей привязанности и по-прежнему работает на Сяму и Плешика. Так? – Думаю, да, – согласился Лев. – По большому счету, это все, что нам известно. А вот неизвестных столько, что тянет на рекорд Книги Гиннесса. Мы не знаем, кто заправляет «черным» бизнесом и где их штаб-квартира. Не знаем, сколько человек под управлением Коли-Тесака действует в Москве. Не знаем, какие клиники подверглись шантажу со стороны «шестерки» братьев, где и каким образом они вербуют добровольцев на продажу почки. Не знаем, как действует канал сбыта и с какой частотой проворачиваются операции. Единственная наша зацепка – это насмерть перепуганный врач-потаскун. Интересная картина вырисовывается, ты не находишь? – невесело рассмеялся Орлов. – Все не так ужасно, как выглядит на первый взгляд, – не согласился Гуров. – Мы знаем главное: канал поставки органов за границу нужно остановить. И мы сможем это сделать, если не станем спешить. – Рад, что хотя бы у тебя оптимистичный настрой. А вот мне придется объясняться с вышестоящим начальством, и, не имея никаких конкретных фактов, кроме слов главврача, сделать это будет проблематично, – вздохнул генерал. – А тебе и не придется ничего докладывать, пока мы не соберем факты, – возразил Лев. – Послушай, что я предлагаю. Альберт Константинович сообщил, что группа хирургов должна прибыть в клинику на этой неделе. Все произойдет в ночь с субботы на воскресенье. На этот день назначено четыре операции. Мы лишим Колю-Тесака возможности получить четыре донорские почки к этому сроку, и ему придется в срочном порядке искать возможность получить их в другом месте. Что он, по-твоему, сделает? Естественно, побежит к другим поставщикам, что подтвердит слова Альберта Константиновича о других клиниках. – Как ты собираешься лишить Тесака возможности получить желаемое в Экспериментальном центре? Заставишь Альберта Константиновича отказать ему в категоричной форме? Твой Альберт ни за что не пойдет против Тесака. – Этого и не потребуется, – покачал головой Гуров. – Сегодняшнюю ночь Альберт Константинович пережил на удивление плохо. Волнения из-за смерти девушки, постоянные допросы со стороны полиции и под конец неприятная беседа с Тесаком основательно подорвали его здоровье. У мужчины просто не выдержало сердце. Читал статистику по количеству инфарктов у мужчин? Большая их часть происходит в самом расцвете лет. Мы уложим Альберта Константиновича в больницу. Реанимационная палата подойдет как нельзя лучше. – И туда не сможет добраться Коля-Тесак, – размышлял Орлов. – Ловко придумано. Только как это осуществить, чтобы персонал не проболтался? Насколько я могу судить, Тесак умеет «убеждать» людей. Мы не можем подвергать риску медицинских работников.