– Что, когда?! Мне из тебя каждое слово вытягивать придется? Мамаша! – Когда по-маленькому ходит в туалет. Говорили же уже. – И больше ничего? – Ничего, - отвечала уже Аня. Бибоевна почмокала губами, написала в карточке пару предложений, непонятным почерком, и захлопнула карточку. – Ничего там нет. Все в порядке. – Может, все-таки что-нибудь пропишете? – Я же сказала, там все нормально. Что я вам пропишу? Воспаления нет, мочеиспускание не затруднено, живот мягкий, температура нормальная. – Вы откуда это можете знать?! - все же не выдержала Аня и заговорила напористо, - вы до него даже не дотронулись! У фельдшера был такой взгляд, что дай ей только автомат, но Аня выдержала его, резко выставила сына за дверь и высказалась. – Вы очень неприятный человек, и вам нельзя работать с детьми! – Я и так все вижу, - спокойно ответила та, - чего мне его трогать. – Ну да, конечно, - понесло Аню, - руки пачкать о деревенских детей неприятно. Зато заключение на расстоянии запросто! Это не гадальня, а все-таки медицинское заведение, между прочим! Аня не дождалась реакции на свои слова, а просто вышла, хлопнув дверью. В коридоре стоял Федор. – Хорошо, что она не трогала меня, - насупленно бормотал он себе под нос, - противная и неприятная. – Согласна, - ответила ему Аня, - но врач всё же должен был тебя осмотреть. *** Вечером Федя, после того как помылся, сам подошел к Ане. – Мам, - обнял он ее за шею и прошептал, - у меня не болит, но все равно еще тянет неприятно. Это же пройдет? – Конечно, пройдет, дорогой мой. Аня поцеловала сына и улыбнулась. Из детской доносились звуки разгорающегося скандала. – Джеджик что-то не поделил с Макароном, - вздохнула Аня, - опять. – Да нет, - нахмурился Федя, - там все орут как резанные. Шурка тоже в драку ввязался. – Ох, мальчишки, - поднялась Аня. Неожиданно зазвонил телефон. Аня глянула на экран, номер ей не известный. Женщина нахмурилась. – Кто бы это мог быть? – Ма, ты оставайся здесь, а я сам их разниму, хорошо? – Ладно, - согласилась Аня и села обратно на стул. Неизвестный абонент звонил настойчиво. Аня подумала, что это Павел. Может номер сменил. Он согласился на все ее условия при разводе. Даже сам сказал, какой размер алиментов будет выплачивать. Паша исполнил свою мечту. С новой девушкой все-таки умчался в Находку, и теперь у него должна быть очень большая зарплата. Однако Аня удивила тем, что категорически отказалась подавать на алименты. Между тем, она не была уверена в бывшем муже, и немного сомневалась, ведь Павел свое мнение мог поменять кардинально. Про таких, как он, говорят: «Переобувается на лету», поэтому ей нужны были гарантии того, что он в будущем не сможет навредить детям. Не платит алименты сейчас, значит, не сможет сам в будущем подать на алименты для себя. Павла это откровенно оскорбляло. Он не желал оставлять своих сыновей без отцовского внимания и искренне негодовал от очередного Аниного решения. – Слушаю, - все-таки ответила Аня. – Добрый вечер, - раздался незнакомый голос в трубке, - извините, я, наверное, поздно. Глаза женщины машинально глянули на часы. Ровно десять вечера. Мальчишки в спальне гомонят на полдома. Громче всех голос старшего. Он разогнал драчунов по углам и объясняет им, как себя правильно вести. А те и не думают успокаиваться, оговариваются и обзывают друг друга. Все, как всегда. – Пожалуй, поздно, - согласилась Аня. – Понимаю, извините еще раз, пожалуйста, - голос говорившего был расстроен, - я просто хотел узнать, как дела у вашего футболиста. Закрутился и на время не глянул, я хотел позвонить раньше, но работа все время отнимает. – А… - смутилась Аня, - простите, Вы кто? На том конце возникла небольшая пауза. Аня даже трубку от уха отняла, чтобы проверить, не прервалась ли связь и уже хотела нажать отбой, как снова раздался голос. – Извините, Аня, я не представился сразу. Я Николай Аверин, ваш недавний гость. Вот, вспомнил. И решил поинтересоваться, как дела у Фёдора. – Да-да, Николай, - вспомнила Аня этого ночного гостя, - а у Вас откуда номер моего телефона? Снова возникла неловкая пауза. На том конце раздался протяжный вздох и снова посыпались извинения. – Еще раз извините. Неловко получилось. Я у бабушки попросил Ваш номер. Вы не позвонили с тех пор ни разу. – Вот как? У нас все хорошо, - ответила Аня, - не переживайте, Николай. Ваше внимание очень приятно. Не каждому дано быть таким проницательным человеком. У Феди остались остаточные явления в паху. Мы сегодня были у нашего фельдшера, и она сказала, что для беспокойства нет причин. – Остаточные явления? Раздалось другим голосом из трубки. И такой резкий переход с извиняющегося тона на деловой, испугал Аню. Сердце забилось от плохого предчувствия, и она уже не была столь уверена в словах Бибоевны. – У него бок прошел, но еще тянет в паху. – Когда я его осматривал, у него не было болей в паху. Это не остаточные явления, как утверждает ваш фельдшер, а новые симптомы. – Что? - в душе Ани уже кипела паника, - не может быть. Он хорошо себя чувствует. Не успела Аня закончить фразу, как на веранду заскочил Шурка и громко крикнул. – Мам! Мам! Там Федьке плохо. Наверное, отравился, говорит, внизу болит и тошнит! Конечно же Николай все услышал. Он испугался, что Аня отключит телефон и сразу же заговорил. – Аня, не отключайтесь, пожалуйста. – Извините, Николай, - отвечала ему Аня, а сама бежала в детскую, - но мне правда некогда, Вы сами все слышали. – Аня! Я врач! Хирург. И знаю, что с вашим сыном. Время идет на часы. Это не отравление. Аня, послушайте меня внимательно. Я распоряжусь, и вам приготовят палату. Но Вы обязаны как можно скорее приехать в первую городскую клинику. Федору поможет только срочная операция. Трубка из рук выпала, и связь прервалась. Аня подняла телефон трясущимися руками и сунула в карман. В голове звоном стояли последние слова Николая: «Только срочная операция». Федя лежал на кровати и смотрел на мать печальными глазами. Аня потрогала ему лоб, наклонилась и поцеловала. – Крошка моя, - попыталась она улыбнуться, но вышло грустно, - что с тобой? – Сейчас пройдет, ма, не переживай. Просто… Федя не договорил. Глазки его уперлись в стену, а губки поджались. Он терпел. Аня видела, что ему больно. – Мы срочно едем в больницу, - достала она телефон. - Мелочь, собирайтесь, к бабушке вас завезу. Мы с Федором едем в Ростов! – Хедя, - Макарон подошел к Федору, потрогал брату щеки, а затем поцеловал, - не боей. – Не буду, - ответил с улыбкой ему Федор. *** Аня завезла мальчиков к родителям. Оставила распоряжения по поводу Кислицынского хозяйства и умчалась что есть мочи в звездную ночь. Она не думала о том, что у нее нет водительского опыта, и о том, как сильно пугает ночная скоростная трасса, а ехать ей очень далеко, и о том, как она справиться с дорогами огромного города. Она мчалась вперед, огни редких фонарей освещали на миг ее мокрые от слез щеки. Федя на заднем сиденье уснул спокойным сном, и только сердце матери разрывалось от волнения за сына... Глава 24. «Аптека»