— Черт его знает, — хмыкнул Сурин. — Актеришка, конечно, способен. Такие случаи бывали. Но чтобы режиссер… Впрочем, режиссером того же Графова можно назвать с натяжкой, так что… Нет, ну а в чем все-таки его обвиняют? — В убийстве, — отчеканил майор. — Даже в целой серии убийств. 41 Повисла тягостная пауза, после которой Сурин проговорил: — Нет, товарищ майор, знаете, это уже слишком… Милиционер усмехнулся: — Стало быть, киношник на такое не способен. Это вы хотите сказать? Директор шумно вздохнул: — Не берусь судить, но Графов точно не способен. — Вы же его плохо знаете. — Достаточно для того, чтобы понимать, что он здесь ни при чем. — Эх, товарищ директор, — протянул майор. — Если бы все было так просто… Если бы и вправду заранее можно было утверждать: этот способен, а этот — не способен… Такой подход значительно облегчил бы нашу службу. Но он, увы, не работает. Сурин снова вздохнул: — И скольких, по-вашему, человек убил Графов? — Возможно, он никого не убивал, — ответил майор. — Но раз нам об этом заявили, пусть и в анонимной форме, мы обязаны проверить данную версию. — Думаю, вы зря тратите время, — сказал Сурин. — Искренне надеюсь, что вы правы и ваш режиссер невиновен, — сказал майор. — Ну что ж, всего доброго… Стоящий за дверью Герман отшатнулся, понимая, что сейчас столкнется с майором нос к носу. К тому же он уже опознал этого милиционера. Это был тот самый майор Жаверов, который беседовал с ним в цирке после гибели Тефина. Однако директор еще на некоторое время задержал Жаверова в своем кабинете. Герман, сделав два шага назад, все-таки продолжил прислушиваться. — Товарищ майор, а кого, собственно, убили? — спросил Сурин. — Нескольких кинорежиссеров, — спокойно ответил Жаверов. — Вот как! — удивленно воскликнул директор. — И как же это, интересно, прошло мимо меня? — недоуменно добавил он. — А я вам сейчас перечислю имена этих жертв. Жнейцер, Тефин, Хучрай, Мумунин, Оганисян. — Генрих, — чуть слышно прошептал сам себе Герман в это мгновенье. — Вы считаете, что всех их убили? — усмехнулся тем временем Сурин. — А вы как считаете? — спросил майор. — Да что тут считать… И так известно. Жнейцер покончил с собой, Тефина растерзали тигры, Хучрай скончался от сердечного приступа, Мумунин попал под машину, а Оганисян умер от рака. — И тем не менее нельзя исключать, что их могли убить, — настаивал Жаверов. — Очень любопытно, — усмехнулся Сурин. — Вы зря смеетесь, товарищ директор, — строго сказал майор. — Возьмем самоубийство Жнейцера. Да, возможно, он по собственной воле принял яд, чтобы умереть. Но ведь его могли и отравить! Точно так же Тефина могли запереть в клетке с тиграми, а Мумунина намеренно сбить машиной… — А Хучраю подстроить сердечный приступ? — В анонимном письме говорится, что Хучрая до смерти напугали… — Бред! — не выдержал Сурин. — Кто — Графов напугал Хучрая? Полная чушь! А в том, что у Оганисяна был рак, тоже Графов виноват? — По поводу рака я не знал, — сказал майор. — Мы проверим эту информацию… Автор анонимки пишет, что Оганисяна удушили… Вообще, его сообщение не очень подробное, но… — Да все ясно с ним, с этим автором! — перебил директор. — Врет как сивый мерин. Наведите справки и узнаете, что Оганисян скончался от рака. А значит, и вся остальная писанина вашего анонимщика — такая же липа… — Вполне возможно, — проговорил Жаверов. — Повторяю: я искренне надеюсь, что вы правы. Я бы, собственно, с самого начала не воспринял всерьез это письмо, если бы не одно но. 42 — И какое же? — полюбопытствовал Сурин. — В день смерти Тефина Графов был там, — ответил майор. — Где? — не понял директор. — В цирке, когда там проходили съемки с тиграми. — Вы уверены? — Я сам его тогда допрашивал. Директор хмыкнул: — Да, странно… Но он, наверно, как-то объяснил свое присутствие? — Объяснил… Сказал, что пришел с Тефиным. — Вот видите, — обрадовался Сурин. — Но это еще ни о чем не говорит, — усмехнулся Жаверов. — И ничего не доказывает, — добавил директор. — Конечно, — вроде бы согласился майор, но как-то неохотно. — Да, чуть не забыл! — повысил он голос. — Я бы хотел осмотреть ваш мосфильмовский гараж. Ну, тот, где находятся машины, используемые для съемок. — Пожалуйста, — согласился Сурин, — спуститесь вниз, на вахте вам объяснят, как пройти… А можно узнать, что вы там хотите обнаружить? — Что ж, — хмыкнул Жаверов. — Анонимщик утверждает, что товарищ Мумунин был сбит на вашем реквизиторском автомобиле «ГАЗ М-1». — Ерунда, — протянул директор. — Почему же? — Реквизиторские машины используются только на съемках. — Но они ведь на ходу? — Естественно. — А гараж охраняется? — Нет, зачем? Разве у нас угоняют машины? — Вообще-то угоняют, — недоуменно сказал майор. — Однако не на «Мосфильме», — отмахнулся Сурин. — Это и в голову никому не придет… Автомобили, которые снимаются в кино, слишком приметные, чтобы их угоняли. — Ну, а если не угнать, а просто позаимствовать? — не отступал Жаверов. — Покататься какое-то время и загнать машину обратно. Такое ведь возможно? — Подобные случаи мне не известны, — ответил директор.