Удивляюсь его претензиями. Откуда столько агрессии в моей адрес, я не понимаю. Что ему вообще от меня нужно? — Слушай, я, наверно, пойду, — говорю, поджав плотно губы, и делаю шаг назад. Но Котов неожиданно берет меня за локоть и удерживает на месте, не дав улизнуть. — Этот Игорь трется не в лучших компаниях, — кивает головой в сторону здания, имея в виду приятеля Лизы. — Артём уже едет забирать твою подругу. И я тебя туда не пущу, можешь даже не надеется. Вот это заявление. Поражаюсь его самоуверенным заявлениям и тому с какой легкостью он решает за меня, что мне делать. Обнаглел в конец. — Что за замашки такие? — спрашиваю я недовольно. Кутаюсь в пуховик, когда поднимается ветер. Сегодня очень холодно. Вон у Макса щеки и нос уже покраснели. Он впрочем, замечает, что я начинаю дрожать и пытается приобнять, чего я естественно не позволяю, удерживаю парня на расстоянии. — Ты замёрзла, пойдём в машину, — не отстаёт он и, улучив момент, хватает за талию и тянет меня в ту сторону, где припарковался. — Я лучше пойду к подругам, — упираюсь я изо всех сил. Не могу же вот так всех кинуть, тем более, когда Максим сказал, что спутник Лизы не так прост. Максим сдаётся и уже не пытается утащить, как маньяк, меня к себе в машину, только хмыкает и смотрит с неким раздражением. — Ладно, мы можем стоять здесь, сколько тебе влезет. И мы стоим, друг напротив друга, в ожидании, когда приедет Артём. Долго ждать не приходится: через мгновение его друг с визгом шин влетает на парковку, и быстро поздоровавшись с нами, следует внутрь здания. — Давай, ты вся продрогла. Поехали, — приглашает он жестом, но я продолжаю стоять на месте. — Марин, я же могу и силой запихать тебя в машину. — Только попробуй, — заявляю я. — Нам нужно поговорить. Не понимаю о чем именно. Я ему уже все сказала, как впрочем, и он мне. Не понимаю, зачем он продолжает это разводить, зачем продолжает давить на больное. Понимаю, что Котов не отстанет, все равно добьётся желаемого, поэтому вскоре киваю и иду к его машине, не даю ему открыть за меня дверь. Мы же не на свидании, чтобы он за мной ухаживал, хотя, глубоко в душе, мне становится тепло от того, что он пытается быть нормальным, не считая, конечно, его напряжённого вида. Усаживаюсь поудобнее и, наконец, расслаблюсь, потому что в машине у Макса достаточно тепло и уютно. Парень садится за руль и вскоре срывается с места, смотря то на дорогу, то на меня. Хмурится, оглядывая с головы до ног, когда я расстёгиваю пуховик и снимаю шапку, поправляя волосы. — Так о чем ты хотел поговорить? Максим не отвечает сразу, он останавливается на светофоре, поворачивается ко мне и неожиданно выдаёт: — Ты вообще хоть что-то ешь? Заморгала, не понимая к чему этот необычный вопрос. — Что? — У тебя впали щеки. Я удивлена, что он заметил такую мелочь, ведь мы с ним не виделись всего несколько недель, никак не могла предположить, что парни вообще обращают на это внимание, особенно, такие, как он. — Ну да, я похудела на пару килограмм, но это не страшно, когда я активно занималась танцами, то была ещё более худой, — зачем-то сообщаю ему. И правда, это сейчас я ещё в «теле» по сравнению с тем, как выглядела раньше. Я всегда придерживалась строгих диет. Тренер не давал расслабиться, ведь я участвовала в соревнованиях на европейском уровне, а там учитывался каждый лишний грамм. Может поэтому грудь у меня начала увеличиваться только после аварии, когда пришлось все бросить, да и попа появилась, хотя раньше я была, как бы грубо это не звучало, доской. Несексуальной, непривлекательной. Может поэтому Котов не обращал на меня никакого внимания. — Заедем в кафе, хоть покормлю тебя, брат, видимо, за тобой вообще не следил, — вырывает Котов из мыслей. — Я не хочу идти в кафе. И не пойду. Вредничаю. Ещё гулять с ним не хватало, особенно после того, как он себя повёл. Он громко вздыхает, словно пытается сдержать в себе трехэтажный мат. Но терпит. Даже пытается улыбнуться и не придушить меня. Однако тяжелый взгляд его выдаёт. — Ладно, я сам схожу, — он останавливается около небольшого кафе. — Сиди здесь. Прошу, Марин, без глупостей. Кидает на меня предупреждающий взгляд, но мне совсем не хочется убегать, какой толк, если он знает, где я живу. Я просто узнаю, что он от меня хочет и все. — Я же не дурочка убегать, — фыркаю на него и снимаю куртку полностью, потому что в машине стало слишком жарко. — Я буду здесь. Устраиваюсь поудобнее и отворачиваюсь к окну, желая поскорее со всем этим закончить. Глава 44 Максим уходит, а я думаю о том, какого черта я творю, почему вообще села в его машину, начала разговор. А с другой стороны, мы же взрослые люди, почему я должна бегать от него, если он хочет поговорить, то можем и поговорить, только мне кажется, что мы все уже выяснили. Но когда он так близко, моя броня даёт трещину, сердце снова начинает биться намного чаще. Хотя мое сердцебиение и без него постоянно учащается при каждом малейшем воспоминании. Этого я и боялась. Не понимаю, как избавится от этой болезни под названием Максим. С ним такие разные ощущения: то комфортно, то остро. На грани. Мы и друзья, и нет. Во всей этой ситуации понятно лишь одно: сколько бы времени не прошло, я так же буду испытывать множество чувств в его адрес. Но сдаваться этому нахалу совсем не хочется, даже несмотря на то, что мы перешли уже все границы. Чтобы было не так скучно, включаю музыку, морщусь, когда колонки переполняет тяжелый рок, приходится сделать намного тише. Сильно заскучать не успеваю, так как Максим быстро возвращается, держа в руках два бумажных пакета, салон сразу заполняет аромат свежей выпечки. Он протягивает мне стакан с кофе и три разные булки, но осиливаю я только одну из них, припоминая, когда ела в последний раз. Что-то я совсем раскисла. Из любопытства заглядываю в пакет, и мои глаза на лоб лезут от количества калорий, которые я там вижу. Со стройной фигурой можно попрощаться, если частенько питаться вот этим. Мой тренер по танцам дал бы мне затрещину. — Еще, — говорит Котов, когда я вытираю салфеткой рот, а он пристально наблюдает за моими движениями. Сам не притронулся, только выпил кофе и покурил. Дважды. Волнуется? Кажется, нет, выглядит вполне себе уверенным. — В меня больше не лезет, — признаюсь я, и вдобавок много не съешь, когда за тобой так пристально наблюдают, это меня очень смущает. Раньше такого внимания от него я не получала. Он смотрел на меня более спокойно, хотя несколько раз я ловила заинтересованный взгляд, но он никогда не пялился на меня вот так в открытую. Сейчас Макс не упускает возможности стрельнуть глазами в небольшой вырез свитера и на губы. Туда и обратно. Нахал, видимо, забыл, где расположены мои глаза. — Ешь, как птичка, скоро от тебя ничего не останется и не за что будет тебя щупать. Мне совсем не нравится куда перетекает наш разговор. Не в то русло. И щеки опять пылают, а в животе появляется это щекотливое ощущение. Бесит. — Так, о чем ты хотел поговорить, — делаю голос на тон серьёзнее. Флиртовать с ним не планировала, потому что он все тот же гад, ещё подумает, что между нами все как раньше. Я могу скрывать свои настоящие чувства, могу дать понять, что мне все равно, но это выбивает из сил. Иногда бороться с ним слишком тяжело. — О том, сколько ещё ты будешь обижаться из-за ерунды, — не менее серьезно отвечает Котов. — Я вот тебя простил и готов к примирению. У меня пропадает дар речи. Я просто перевожу на него шокированный взгляд, убедиться в том… А не шутка ли это. Я даже подзависла на несколько секунд, но Котов выглядит очень серьёзно. Смотрит колко, без намёка на улыбку. — Ты меня, что сделал… Простил?! Интересно за что?