Моему возмущению нет предела и голос такой визгливый, что даже Макс морщится от громкого звука, но по-другому у меня не получается, ведь эмоции неконтролируемо вырываются наружу. — За истерику на ровном месте из-за того, что я задал вполне себе обычный вопрос, — спокойно отвечает он. Значит истерика?! Обычный вопрос? Интересно, он всем девушкам задаёт подобные вопросы? Заставляет предоставить список бывших. Бред же, почему-то мне кажется, что только ко мне такое «особенное» отношение. Что не менее обидно. Чем я хуже всех остальных? — Не верю в то, что слышу, — злюсь на него. — Это такая наглость! Максим с твердой уверенностью заявляю: у тебя нет ни совести, ни тактичности. Он сделал меня виноватой. Отлично. Я точно не такого ожидала после близости. Мне хотелось объятий, разговоров, может даже обещаний, но не обвинений за мою девственность. Козел, блин. — Солнышко, мы можем просто забыть этот неприятный момент, — говоря это, он кладет свою огромную ладонь на мое колено. — Согласен, что я немного вспылил… — Немного, как же… — прыскаю злобно я. — И не называй меня солнышком! То малявка, теперь — солнышко. Скидываю с себя его тяжелую клешню, от чего Макс раздраженно трёт подбородок. — Дай же договорить, — снова трогает меня за колено, словно без этого не может обойтись. — Я готов все исправить, готов где-то идти на уступки, сходить там, на свидание, побыть только вдвоём, без скандалов, — задумывается и начинает лыбиться, — если, конечно, мы не будем мириться так же, как сделали это в прошлый раз. Да черт! Сколько можно меня смущать. И видит же, как на меня влияет, специально говорит о таком. Вновь и вновь напоминает о сексе с ним. — Готов он на свидание сходить… Да что ты, не нужно себя ломать, — язвлю я, как могу. Дергаю ногой, но это не помогает избавиться от него, он еще сильнее переваливается в мою сторону, отчего в машине становится тесно. Мне приходится прижиматься к двери, иначе я окажусь в его загребущих руках. Глава 45 — Я не ломаю, — приближается он. — Мариш, все, что я делаю, доставляет мне удовольствие, можешь за меня так сильно не переживать. Его самоуверенности может позавидовать кто угодно, хотя понятно, откуда ноги растут. Такой весь идеальный. Только мало кто знает, что на самом деле он тот ещё мерзавец. — В твоём случае по-другому никак, во-первых, хотя бы перестань спать со всеми подряд, может тогда с тобой кто-то и захочет нормальных, здоровых отношений. Решаю высказать в лицо все, что о нем думаю. Только вижу, что он не воспринимает мои слова всерьёз, поглаживает по коленке и отодвигаться не собирается. Ещё я заметила, что он заблокировал мою дверь. Если этот хитрый котяра полезет с непристойностями, то я ему все побитое лицо расцарапаю. — Я после тебя ни с кем не был, — удивляется он. — И зачем мне кто-то? Я говорю про тебя. Подумаешь несколько недель без секса. Хотя, возможно для него это слишком долгое воздержание. И еще далеко не факт, что он не врет, чтобы переспать со мной ещё разок. — Нет, про меня ты можешь забыть, я лучше поберегу остатки своих нервов, — говорю то, о чем постоянно размышляю. — Я не хочу постоянно думать о том, а не изменяешь ли ты мне. Я не из тех дур, которые прощают подобное. А с Максом же по-другому не выйдет, он знаменитый спортсмен, любвеобильный мажор, вокруг него всегда будет много девушек. Он может и попробует хранить верность, но на какой-нибудь вечеринке продуманная девица просто подпоит его и залезет в штаны. Мы же знаем какой Макс, когда пьяный, он мало что помнит, да и вообще плохо соображает в таком состоянии. А мне потом тыкнут этим в лицо. Смотрю в его глаза и верю в то, что он действительно загорелся, такое слишком тяжело скрыть или подделать, но, с другой стороны, я слишком хорошо его знаю. Он никогда не ввязывался в долгие отношения, он их не переносит. — То есть не пойдёшь никуда со мной? Макс все же отстраняется, садится на своё место, закрывшись в себе, с трудом подавляя появившуюся нервозность. Ну не всегда же ему получать положительный ответ. — Нет. Когда я даю ответ, он закипает, как чайник. Открывает рот, чтобы что-то сказать, но неожиданно выходит из машины, я вижу, как он закуривает, прохаживаясь около авто. Проходит минут пять и он возвращается. Это ужас как странно. Вообще на него не похоже. Не кричит, не возмущается. — Прошу, солнышко, не нужно, — говорит он, когда успокаивается. — Я так соскучился за эти недели, а ты шипишь на меня. Я тоже скучала, но, блин, как же тяжело все это. Мне кажется из нас двоих только я понимаю, что у нас ничего хорошего не получится. — Нет. Во мне ничего не дрогнуло даже, когда я дала четкий ответ. Так нужно. Так проще. И все, Макс все же меняется в лице, становясь агрессивным, от чего я как-то неосознанно сжимаюсь в кресле. — Марин, я ведь могу и по-плохому, не заставляй меня звереть, — говорит сквозь зубы. Все же терпение у него лопнуло. — Угрожаешь? — хлопаю невинно ресницами. — Констатирую факт. Я же не белый пушистый зайка, ты должна была это понимать, перед тем как ложиться под меня, — говорит очень грубо. — Мне кажется, я достаточно четко дал понять, что желаю больше, чем одноразовый секс. — Не понимаю хода твоих мыслей, — прищуриваюсь я. — Ты дала мне зелёный свет. Я? Разве… Это случайность. Я не планировала с ним спать. Я вообще много чего не планировала, но Максим умело смог перевернуть все вверх дном. — Я сказала, что больше ничего не будет, ты чем меня слушал?! — Ты сказала это сгоряча, не подумав, — твёрдо заявляет Котов, поражая своей уверенностью. — Что скажет твой брат, узнав, что ты практикуешь одноразовый секс? Вот никогда не знаешь, чем Макс может тебя шокировать. Непредсказуемый от слова совсем. И бьет в самое больное место. — Боже… Только не говори мне, что ты собрался меня шантажировать. Филипп, в первую очередь, тебе яйца оторвёт, — возмущённо говорю я, толкая его в грудь, чтобы он отодвинулся дальше. — Все, мне надоело это. Вези меня домой. — Как скажешь. Как ни странно, он соглашается и трогается с места, явно превышая допустимую скорость. И через двадцать минут тяжелого молчания, мы приезжаем в наш общий двор. Как только машина останавливается, я быстренько накидываю пуховик и выскакиваю, иду к своему подъезду, но чуть не подворачиваю ногу на скользком льду, повезло, что Макс быстро среагировал и схватил за локоть, а затем прижал к себе. Когда только успел оказаться так близко? — У тебя ещё есть время принять правильное решение, — говорит он, когда доводит до подъезда и все же отпускает меня. — Все, пока Котов, ты меня утомил, — решаю игнорировать его предложение. — Провожать дальше не нужно. Отворачиваюсь, чтобы открыть дверь, но Макс берет меня за руку и разворачивает к себе. Я от неожиданности вздрагиваю, когда он ласково оглаживает мою щеку, стоя слишком близко. Его горящие глаза сдают его намерения. — А поцеловать? Хм… Облизываю пересохшие губы, смотря на его. Кладу руку ему на плечо и поднимаюсь на носочки, и он с довольным лицом наклоняется ко мне ближе, чтобы я могла прошептать: — А губа не треснет? Видя его замешательство, я отбегаю и открываю дверь, вслед слышу хрипловатый голос. — Стерва!