Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 2 из 32 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— А в руках у Олега что-нибудь было? — задал вопрос Кудрин. — Нет, ничего не было, — помедлила с ответом Яровая и вдруг встрепенулась, — может быть, дочка вам больше расскажет, ведь она ближе находилась к дому соседа и с близкого расстояния, может, чего еще рассмотрела. Но она сегодня рано утром уехала в деревню проведать бабушку и отвезти ей необходимые лекарства, у нее переночует, а завтра вернется обратно в Москву. — Передайте ей, чтобы завтра обязательно пришла в отделение милиции в Хлебозаводской проезд в кабинет номер четыре, — сказал Кудрин. Он попросил женщину написать на листке бумаги все то, что она рассказала, а когда та закончила писать объяснение, попрощался и вышел во двор. Женя снова подошел к дому потерпевшего и стал внимательно осматривать все вокруг. Прошел мимо окна, в котором увидел, как работают оперативная группа и приехавшие медики, и завернул за угол дома. Каково же было его удивление, когда от прошедшего ночью дождя на размокшей глине он увидел две линии четких следов от ботинок: одна принадлежала человеку с обувью большого размера, примерно 45–46; это были следы тяжелых ботинок с квадратными носами и, возможно, принадлежали человеку массивному, судя по достаточно сильному углублению следа в глину. Другой след — менее отчетливый, с гораздо меньшим размером ботинка. Вокруг окна глина была истоптана, и Женя предположил, что обладатели этих ботинок здесь чего-то выжидали. Затем Кудрин, нагнувшись, медленно, чтобы не потерять следы из виду, пошел к входу в дом. Следы вели к той большой луже у деревянного порога, которую они обошли с левой стороны, входя в дом. А когда Женя посмотрел прямо перед входом на порог, то и на нем увидел четко отображенный и еще не высохший след ботинка большого размера с квадратным носом. Он представил себе, как неизвестные в темноте, увидев перед собой большую лужу, просто перепрыгнули ее и вошли в дом, оставив отпечатки на деревянном пороге. — Скажите, Сергей Петрович, — обратился Кудрин к брату потерпевшего, который все это время стоял во дворе и нервно курил, — все ли вещи на месте или каких-то не хватает? — Конечно, все разбросано по комнатам на полу, вывернуты ящики шкафа, но вроде бы ничего не пропало, да и что было тут брать! — громко сказал он. — Брат жил скромно, ничего лишнего не имел, кому понадобилось убивать его, больного старого человека? Ведь он болел раком и говорил мне, что сами врачи считали — недолго ему осталось жить. И грабители какие-то странные, радиоприемник не взяли, часы с кукушкой, которые я ему подарил на день рождения, тоже на месте висят. А в кармане пиджака, валявшегося на полу, целым и невредимым лежал кошелек с деньгами. — Так, значит, ничего по сути не было украдено? — допытывался Кудрин. — Да нет, вроде ничего, — пожал плечами Валяев и вдруг на минуту застыл, задумался. — Хотя, постойте, я не увидел серебряного нательного крестика на шее брата, он висел на простой шелковой нитке. Брат был набожным человеком, часто ходил в церковь на службу, а крестик ему достался от нашей бабушки. Он был необычным, на концах четыре небольших бриллианта. Это, пожалуй, единственная ценная вещь, что была у него. Так вот этого крестика вроде и не было на шее у Ивана. — А вы сможете нарисовать его? — как бы невзначай спросил Женя. — Конечно, я же учитель рисования в школе, — откликнулся Валяев. Кудрин достал из папки несколько листов чистой бумаги и протянул ему: — Вы нарисуйте на одном листе крестик, а на другом напишите все то, что мне только что рассказали, и не забудьте поставить число и подпись. Валяев послушно забрал листочки бумаги, зашел в дом и примостился на кухне за маленьким обеденным столиком, а Женя продолжал стоять во дворе, прокручивая в голове возможные версии преступления. В этот момент из дома вышли участковый инспектор и эксперт-криминалист, в руках которого был небольшой фотоаппарат. Они вынули свои сигареты, закурили, смачно затягиваясь сизым дымом. Кудрин присоединился к ним, прикуривая сигаретку. — Юра, — обратился он к участковому инспектору, — нужно срочно пробить по адресному бюро Трошина Олега Ивановича, сына потерпевшего от первого брака. Ему где-то лет восемнадцать, и, он учится в каком-то техникуме. — Конечно, — ответил Василенко, — тут рядом мой пункт охраны правопорядка, я сейчас же схожу туда и все сделаю. — Саша, — обратился к эксперту-криминалисту Кудрин, — у меня к тебе тоже просьба есть, сфотографируй, пожалуйста, отпечатки следов, какие, я тебе покажу. Сфотографировав следы обуви, он и Кудрин вошли в дом, а Василенко быстрым шагом пошел в сторону Нагатинской улицы. В этот момент врачебная бригада, забрав тело потерпевшего, уехала, а Андреев продолжал составлять протокол осмотра места происшествия. — Вот что еще, — сказал эксперт-криминалист, обращаясь к Кудрину, — когда ты опрашивал соседей потерпевшего, во дворе дома я обнаружил закрытый черный зонтик с эффектной пижонской рукояткой белого цвета, на которой, несмотря на дождь, сохранились характерные бурые пятна. Женя аккуратно осмотрел находку и как бы невзначай произнес: — Странно, зонтик весь мокрый, а рукоятка сухая! — Да в том-то и фокус, — продолжал эксперт-криминалист, — что зонтик большей частью лежал на земле, как говорится, под открытым небом, а его рукоятка каким-то невероятным образом была под поленом. Чудеса какие-то! — Да, странно все это, — произнес Кудрин. — Ну, я, кажется, тоже закончил, — сказал Андреев, прощаясь с понятыми, — покурим, Женя, перед дорогой? Они вышли во двор и закурили. В этом и отдых, и расслабление, и возможность обсудить какие-то рабочие моменты в процессе следственных действий. — Ну поведай, Женя, что нарыл? — спросил Андреев. Следователю нравился этот дотошный молодой оперативник, хотелось с ним побеседовать и узнать его мнение. Кудрин рассказал о показаниях соседки Яровой, о разговоре с братом потерпевшего и о найденных следах обуви нескольких лиц. — Ты знаешь, Слава, — глубоко затянувшись сигаретным дымом, продолжал он, — у меня еще мало опыта в расследовании таких преступлений, но интуиция подсказывает, что, возможно, все было совсем не так, как кто-то «нарисовал» нам картину этого преступления. — Вот оно как! Но она предельно ясна, — возразил Андреев, — во-первых, сын потерпевшего последним заходил вечером в дом отца; во-вторых, ты же сам сказал, что соседка видела, как они поссорились, и Олег выскочил из дома отца в крайне возбужденном состоянии; ну а в-третьих — в случае смерти отца сын, как единственный наследник, получает все его имущество. — Ну да, он что, дурак, — возразил Женя, — чтобы прийти к отцу и хладнокровно убить его, оставляя многочисленные следы. Напряги свое воображение, Слава, зачем Олегу было убивать своего отца, больного неизлечимой болезнью, которому и так недолго оставалось жить на этом свете, а имущество — оно и так достается ему как единственному наследнику. — А если Олегу в этот момент очень нужны были деньги, а отец отказал в этом? — не унимался Андреев. — Может быть, так оно и было, — неуверенно ответил Кудрин, — но чтобы из-за этого убивать своего отца, а перед тем переворошить все вещи, да и еще сорвать с шеи нательный крестик… — Завтра увидим заключение эксперта-криминалиста, и все, возможно, прояснится, но на этот момент я считаю, что улик против Олега достаточно, чтобы задержать его в качестве подозреваемого в совершении преступления, — настаивал на своей версии Андреев. — А я хотел бы обратить твое внимание еще на один факт, — продолжал Кудрин, — во дворе у окна и на порожке дома я обнаружил следы от ботинок большого размера с квадратным носом и ботинок меньшего размера.
— Ну и что это за факт? — парировал следователь. — Ты фантазер, эти следы могли быть оставлены кем-то из ранее приходивших к Трошину людей. — Да нет, следы были свежие, хорошо отпечатавшиеся на глине после прошедшего ночного дождя, — ответил Женя, — ну а глина на полу комнаты тебе ничего не говорит? — Да, может быть, Олег с отцом сначала погуляли во дворе, а потом просто в грязных ботинках зашли в дом, — не моргнув глазом сказал Андреев, — а видимых следов обуви в комнате мы не обнаружили. — Но под окном у дома и на порожке они есть, — упирался Кудрин. — Хорошо, — устало махнул рукой следователь, день близился к концу, пора уже расходиться, — я остаюсь при своем мнении и в рапорте обосную свою версию этого преступления, а ты можешь фантазировать и выстраивать свои предположения. — Думаю, что не совсем верно упираться на одну-единственную версию и концентрировать свое внимание на Олеге Трошине как убийце, — не унимался Кудрин, — хотя, конечно, улики и предопределяют именно это. Когда мы его задержим, все и выяснится, хотя я прекрасно понимаю, что именно эти улики против него в принципе свидетельствуют в пользу твоей версии, но я лишь высказал мысль, что возможны и другие, отличные от этой. — Так, — проговорил следователь, — мы все закончили и уезжаем, а завтра утром, как обычно, пришлю все документы в ваше отделение милиции. Попрощавшись, они быстро уехали в райотдел. В это время из дома вышел Валяев и передал Жене подписанное объяснение и рисунок крестика. — Очень красивый рисунок, — сказал Кудрин и положил документы к себе в папку. Следом подошел Василенко и сообщил, что Олег Иванович Трошин проживает с матерью на Каширском шоссе, 14, в квартире № 5, это совсем рядом, и предложил Кудрину прямо сейчас поехать по этому адресу, пока дежурная машина еще ждет. — Конечно, поедем, — согласился Женя, и, попрощавшись с Валяевым, они с Василенко быстро направились к дежурному «Москвичу». Через пятнадцать минут подъехали к многоподъездному пятиэтажному дому, зашли в первый подъезд и поднялись на второй этаж. Василенко нажал кнопку звонка, и дверь со скрипом открылась. На пороге стояла пожилая женщина, закутанная в пуховый платок. — Трошин Олег Иванович здесь проживает? — спросил Василенко, показывая свое удостоверение, — Да, а что случилось? — испуганно ответила женщина и, неуклюже попятившись назад, пропустила в прихожую нежданных гостей. В небольшой комнатушке на тахте, широко раскинув руки, в одежде спал худощавый молодой человек. — Олег пришел поздно ночью, когда я уже спала в другой комнате, — со вздохом сказала женщина, — видимо, где-то с друзьями выпил и завалился спать, даже не сняв с себя одежду. — А вы, наверное, его мама? — спросил Кудрин. — Да, меня зовут Ольга Николаевна Трошина, я в настоящее время нахожусь на пенсии. А что случилось, почему вы пришли к нам домой? — Скрывать не буду, вчера вечером у себя в доме был убит гражданин Трошин Иван Сергеевич. Так вот, Олег, по всей видимости, был последним, кто приходил к нему. Мы ведем расследование, поэтому к нему есть вопросы, на которые он должен дать ответ. — О Господи! Да что же это такое! — всхлипнула Трошина. Пуховый платок скользнул на пол, а без него она вдруг стала худенькой и беззащитной. — Олег мне говорил, что собирался вчера к отцу за деньгами на покупку мопеда, так как он когда-то обещал выделить небольшую сумму, — Ольга Николаевна смахнула рукой накатившуюся слезу, — но я его со вчерашнего дня не видела, поэтому не могу больше ничего сказать. Я абсолютно уверена, что сын никогда бы не поднял руку на отца. Никогда! — голос ее дрожал, но в нем появилась твердость. — Конечно, у нас с бывшим мужем были непростые отношения, и это в определенной мере сказалось и на сыне, — продолжала она, — Иван по характеру очень грубый человек, он буквально изводил меня, я не могла это больше выдерживать. Поэтому и рассталась с ним. Ну, а с Олегом он поддерживал отношения и даже помогал деньгами на покупку одежды или других предметов, но лично только для сына. — Мы разберемся, — покачал головой Кудрин, — а сейчас прошу вас его разбудить и дать мне паспорт Олега. А потом мы с ним поедем в отделение милиции в Хлебозаводской проезд. Не без труда Ольга Николаевна разбудила сына, он поднялся и, уставившись на работника милиции, боднул головой воздух, удивленно спросил: — Мама, а это зачем ты милицию-то вызвала? — Олег, иди умойся, приведи себя в порядок, и мы поедем в отделение милиции, — сказал Василенко. Через несколько минут они вышли из квартиры и направились к стоящей у подъезда машине. По приезду в отделение милиции Кудрин и задержанный сразу прошли в оперативный кабинет, а Василенко остался в дежурной части. Юноша уже очухался и сидел на стуле, испуганно озираясь по сторонам. — Ты где так напился, что перегаром тянет, как из паровозной топки? — спросил Кудрин. — Да вчера вечером, после ссоры с отцом пошел к друзьям, они меня и угостили самогоном, — криво усмехнулся Олег. — А ты догадываешься, почему тебя привезли в отделение милиции? — задал вопрос Женя. — Нет, не догадываюсь и вообще ничего не понимаю. — Дело в том, — тихо проговорил Кудрин, — что вчера поздно вечером твой отец был убит у себя дома, а ты последний, кто в поздний час заходил к нему. Олег удивленно посмотрел на стоящего перед ним оперативника и, проглотив слюну, произнес: — Как у-убит? Женя посмотрел на него и увидел, как на юном мальчишеском лице брызнули слезы из глаз, парень явно был потрясен таким известием.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!