– Я хочу знать, Патель, как вы догадались. Что почувствовали. «Словно попал под двадцатитонный грузовик. Словно земля разверзлась у меня под ногами в этой сонной йоркширской деревушке». – Было ощущение, будто вы, – Скиннер брызнул слюной, – сорвали джекпот? – Будто госпожа-удача намяла мне бока, сэр, – ответил Патель и подумал: «Придурок». Скиннер вздохнул. Его лицо замерло. Он постучал пальцем по отчету, лежащему на столе. – Как вам в Лондоне? – Довольно тихо после Йоркшира. Лицо у старшего инспектора осталось неподвижным. Лондон… Ему нравилась та анонимность, которую предоставлял этот город. В сравнении с пасторальным Йоркширом здесь он действительно мог раствориться в толпе. В Лондоне до тебя никому нет дела – хотя порой Патель встречал недоуменные взгляды, если говорил, что он офицер полиции. Но, когда его спрашивали, как он стал полицейским, Патель терялся. Ему нелегко было признаться, что его занесло туда после того, как пошла прахом карьера в крикете. Всегда ли он хотел расследовать убийства? Патель мог лишь ответить, что в детстве любил читать истории о Шерлоке Холмсе. Вместе с тем последние три года он словно топтался на месте. Сплошная рутина. В основном непреднамеренные убийства. Один наркоман убивает другого. Подростки без паспортов режут друг друга ради развлечения. Бытовые убийства. Без счета. Как правило, мужчина убивает женщину. Изредка женщина убивает мужчину. Ужасно, кто бы спорил, но такова человеческая природа. И, как ему представлялось, в сущности своей полицейский и преступник были связаны. Патель перебирал документы, писал отчеты, обзавелся друзьями и не нажил врагов. А затем, спустя год, Скиннер впервые назначил его старшим по очередному делу: был найден мертвым сын приятеля самого Скиннера. Смерть в результате эротической асфиксии, как заключили Патель и ряд экспертов. Отец, полковник армии, требовал найти убийцу, чтобы излить на кого-то свой гнев. Или затушевать гомосексуальные наклонности сына. Скиннер сказал тогда: «Просто возьми на рассмотрение такую возможность. Организуй следствие на пару дней, чтобы хоть как-то утешить бедолагу». Патель ничего не стал делать – не смог… – Ладно, к делу, – произнес Скиннер. Аллилуйя. – Я направляю вас в Индию помочь в расследовании. – Что? – Патель решил, что ослышался. – Вы подходите, как никто другой, Патель. За вами закрепилась определенная репутация, а им нужен чертов гений. Четкая связь между жертвами, высшая категория. У Пателя дрогнули ноздри. Скиннер сказал жертвами? – А мы при чем? – Вмешался министр иностранных дел, так что нам… – Их или наш? – Что? – Министр? – А… наш. Его бывшая жена, родом из Индии, – последняя жертва. Возможна какая-то связь с Британией. Патель вспомнил. Это была «самая читаемая» новость на сайте Би-би-си. Саба Хан, светская дама, бывшая супруга министра иностранных дел Алекса Голдблума, подруга теннисиста Фредди Бхатта, «растерзана психопатом». Известные женщины Индии «требуют схватить маньяка. Шествие за безопасность. Скорбное бдение со свечами». – Кажется, это было неделю назад? – Конечно, индийские копы разберутся и сами. Все-таки это их стихия. Но, как бы там ни было, они согласны принять поддержку от старого доброго Скотленд-Ярда. – Сэр, вряд ли я способен возглавить… – Патель, вы едете туда не командовать. Вы должны лишь оказывать содействие. – То есть я не старший следователь? – У них есть свой следователь. Какой-то малый, зовут… – Скиннер уставился в монитор, – Суб-ра-ма-ни-ам. Не знаю, как правильно. Вы там будете в роли консультанта. – Вроде Шерлока Холмса? – Как? – Скиннер перевел на него недоуменный взгляд, нахмурился. – Послушайте, Патель, не нужно вносить смуту. Им не требуется рука помощи. Продемонстрируйте свое знаменитое чутье. Они выследят убийцу, это лишь вопрос времени. Тут нет ничего нового: рано или поздно психопаты допускают ошибки, проявляют себя. Вопрос времени? Он возомнил себя ясновидцем? – Официально вы – консультант от Скотленд-Ярда. Если они поймают его, то припишут эту заслугу себе – и примут на себя вину, если провалятся. Вот материалы по делу. – Скиннер хлопнул об стол зеленой папкой. – Наши коллеги передали почти все по факсу. В самолете у вас будет время, чтобы ознакомиться. – В самолете? – Вылет завтра в полдень. В аэропорту вам в ускоренном порядке оформят визу. – Сэр… – Не время для любезностей. Все предельно серьезно. Вы, как никто другой, подходите для этого дела. Сообщите жене и собирайтесь. – Невесте, сэр. Завтра мы вылетаем на Тенерифе. Секунду Скиннер смотрел на него без всякого выражения, затем сказал: – Это вряд ли. – И уставился в экран сквозь бифокальные линзы. Сержант поднялся. – Да, вот еще что, Патель… – Да? – Завтра первым делом отправляйтесь к министру Голдблуму. Вас будут ждать. Подача, мяч брошен. Остается либо отбить его до самой линии, либо принять на себя. – Да, сэр. * * * Патель нашарил в кармане ключи. Дыхнул на руку, проверил запах изо рта. Осторожно открыл дверь, бесшумно вошел. Стянул ботинки и прокрался по коридору. Заглянул в гостиную. Сара сидела на диване и читала книгу. Патель пригляделся к обложке. Скульптуры Эрин Саркоф. Женщина с белыми волосами прильнула к лысой гипсовой голове в гигантских очках. Платье сияющей белизны, и на его фоне руки, бронзовые от загара, испускали золотистое свечение. У людей в Южной Азии кожа другая, они лишены такой особенности. Золотистое сияние французского юга. Патель вспомнил, как тащился под дождем сквозь непроглядную темень после пяти пинт в пабе. – Привет, милая. Сара подняла голову. – Привет. Он снял куртку, бросил на спинку дивана. Только потом опомнился и поцеловал Сару в подставленную щеку. Заметил остатки гипсовой пыли у нее на подбородке. – Все трудишься над этой оргией? Вопрос возмутил ее и рассмешил одновременно. – Это не… – Знаю-знаю. – Патель вскинул руки. – Просто три женщины без одежды ласкают… – Речь не… – Это для заказчика. Ты говоришь – выражение женской сексуальности. Я говорю – круто! Сара покачала головой. Он явно выбрал не самый подходящий момент для шуток. – Прости, Сара. – В твои планы это не входило. – Скиннер так распорядился. – Ты уже извинялся. Он звонил из паба, после первой пинты. Сара отнеслась к этому с пониманием, учитывая все обстоятельства. И все же Патель не мог отделаться от чувства вины. – Знаю, ты хотела обсудить… – Он неопределенно поводил рукой по воздуху. Сара зарумянилась. В этот момент она была по-девичьи восхитительна. Длинные темные волосы, собранные в хвост, белоснежное веснушчатое лицо без макияжа. Патель сел рядом и положил руку ей на колено. Она шумно вздохнула.