– Здесь звоночек, – прошелестела из тьмы Джен. – И ваш полицейский. Дрыхнет, как сурок. Бреннон наклонился: Келли крепко спал, свернувшись калачиком посреди крыльца. – Звоночек. – Ведьма указала на тусклую белесую искорку под козырьком. – Наш гость узнает, как только мы войдем. Эта штука тут не одна. – Двайер, черный ход. Только глянь, и всё. Детектив кивнул. Двигался он бесшумно, несмотря на рост и телосложение медведя. Джен одобрительно за ним проследила. – Можешь что сделать? – Натан ткнул дулом в звоночек. Ведьма задумалась. – Нужно найти все, – наконец сказала она. – Это как сеть с колокольчиками. Вырвешь один – зазвенят все. – А если просто ломануть внутрь? Эффект неожиданности? – Вы в эту дверь, ваш медведь в другую? – Глаза дворецкого азартно блеснули. – Я в окно. Недурно, но мы не знаем, кто внутри. – Вот сейчас и выясним. Ну что? – Спит, – доложил Двайер. – Я ничего не трогал. – Ну так вы в двери, я в окно? – нетерпеливо спросила ведьма. – Нет, – сказал Бреннон. – Ты – неприятный сюрприз. – Э-э-эй? – позвал комиссар, открывая дверь. – Есть кто живой? Миссис Эванс? Рейли? Кто-нибудь? Если неведомый взломщик его и услышал, то ничем себя не выдал. В домике царила бы тишина, если бы не храп полицейского Рейли, которого сморил непреодолимый сон прямо на коврике у камина в гостиной. – Никого, – грустно заключил Натан и прошел в гостиную. Рейли спал так сладко, что комиссар ему позавидовал. – Миссис Эванс? Э-э-эй! Он наклонился к полицейскому и уловил слабый дурманный запах у его лица. Поморщившись, Бреннон залег в засаду за креслом. В конце концов, лестница вниз была только одна, и ее отлично видно в распахнутые двери гостиной. Другого пути, чтобы выбраться из дома, у взломщ… Сверху раздался треск, звон разбитых стекол, короткий яростный вскрик и выстрел. Комиссар вскочил на ноги и бросился к лестнице. Наверху он успел заметить высокую и худощавую черную фигуру, потом что-то пыхнуло, ухнуло, и Двайер с рыком «Сэ-э-эр-р-р-р!» повалил Бреннона на пол. Уже лежа комиссар услышал, как детектив всем телом врезался в шкаф в прихожей и, судя по хрусту дерева, его сломал. В воздухе растекся запах какого-то дурмана, и Натан зажал рот и нос рукавом. Черная фигура ринулась вниз по лестнице. Комиссар вскочил, но этот гад, пролетая мимо, что-то распылил ему в лицо, и Бреннон на несколько секунд полностью потерял ориентацию в пространстве. Все вокруг покрылось серым туманом, глаза защипало, и только поток ледяного воздуха из распахнутой двери немного привел комиссара в чувство. Спотыкаясь, он устремился за упущенной добычей; позади Двайер, как настоящий медведь, с рычанием выбирался из-под обломков шкафа. Натан врезался в дверной косяк, вывалился на крыльцо, запнулся о Келли и кубарем скатился в снег. Сквозь туман и слезы в глазах он рассмотрел смутное длинное пятно, которое с разбега взяло ограду, взвыл от бешенства, и тут на это пятно сверху спикировало второе, не менее размытое. Оба рухнули с ограды на улицу; могучая рука сгребла комиссара за шиворот и поставила на ноги. Вокруг все плыло и качалось, слезы катились по физиономии рекой, глаза резало, горло жгло. – Сэр? – заботливо прогудел Двайер. – Возьмите-ка снежку. Сперва по роже Бреннона поелозили шарфом, потом – снегом. – Спс-сиба, – прохрипел он. – Хд-де?.. Детектив ткнул пальцем. До Натана наконец донеслись ласкающие слух звуки драки. За оградой полыхнуло лиловым, потом – огненно-красным, раздался свирепый вопль (неясно чей). Бреннон собрался с силами и при помощи Двайера дошатался до калитки. В кафе ведьме понадобилось минуты четыре, чтобы уложить пятерых бандитов, тем больше Натан удивился тому, что один-единственный взломщик на ногах и все еще отбивается. Правда, комиссар запретил Джен его поджигать… Ведьма пустила по снегу накатом огненный шар. Снег вскипел, взломщик отскочил, поскользнулся в образовавшейся под ногами жидкой каше, и Джен бросилась на него одним прыжком, как рысь. Он упал, и ведьма схватила его за руку, в которой он сжимал что-то вроде длинного ножа – Бреннон не углядел, что именно. Они проехались по снеговой жиже, раздался звук удара, и голова Джен мотнулась. В комиссаре вскипели остатки хорошего воспитания, но тут ведьма выкрутила обидчику руку под таким углом, что тот дернулся всем телом, вырвала из нее нож и наотмашь врезала его рукоятью по вражеской физиономии. Ночной гость распластался в снегу, и Джен, прижав коленями его руки, вцепилась ему в горло. – Джен! – надсадно взвыл Бреннон, опасаясь, что эта увлекающаяся натура лишит его свидетеля, а то и подозреваемого. Девушка поднялась с тела через пару секунд, взяла добычу за шкирку и поволокла к Натану. – Ничего се, – изрек Двайер, на глазах проникаясь уважением. – Во дает. Двужильный парень. Бреннон несколько раз сглотнул. В конце концов ущемленное мужское самолюбие сдалось и уползло в глубину души. Ведьма же с видом кошки, поймавшей для любимого хозяина крысу, бросила тело к ногам комиссара. – Видали? – Она протянула ему нож, и Натан узнал длинный трехгранный клинок. – В дом, – просипел комиссар. – Живо! – Он пытался бежать через зеркало, – сказала Джен. – Мгы? – промычал комиссар, уже утративший способность удивляться. Ведьма кивнула на выбитые ставни и осколки окна и зеркала, сверкающие на полу спальни. Двайер подлил в чашку начальника теплой воды – пока Джен обыскивала пленника, связанного чарами, детектив позаботился разжечь очаг в кухне и погреть чайник. Натан тем временем дотащился до второго этажа и кое-как осмотрел место преступления. – Я все разбил, – сказала девушка и нахмурилась. – Это довольно сложный вид магии. Я имею в виду прогулку между зеркалами. Я не знал, что человек может так свободно шастать туда-сюда, а не ползать из точки А в точку Б по одному и тому же пути. Бреннон ткнул носком ботинка взломщика. Двайер подал Натану свечу, и комиссар наклонился ниже, рассматривая пойманного. Это был мужчина (Бреннон надеялся на то, что этот настоящий), высокий, худощавый, но жилистый, с длинным торсом, длинными ногами и что важнее всего – длинными руками. «Этот мог бы дотянуться шпагой из трости», – подумал комиссар. На кровати были разложены вещи задержанного: трехгранник длиной в двенадцать дюймов с ножнами, которые крепились сзади к ремню; черный револьвер с серыми символами, спиралью обвивающимися вокруг дула; небольшой патронташ на дюжину пуль; набедренная кобура под это все; ремень, в котором по ячейкам были рассованы бутыльки с некими составами; тонкое кольцо из сплава серебра, золота и еще неизвестного Натану металла; черный плоский медальон в виде какого-то знака на цепочке, все из вороненой стали; серебряные часы, внутри которых крутились шестеренки, стрелки, колечки и бешено бегал красный шарик. И еще пара белых носовых платков из дорогой ткани, но без единой метки, вышивки или инициала. – Это ваш собрат-колдун? – спросил Бреннон. – Нет, – уверенно ответила ведьма. – Он не один из нас. Он человек. – Ну хоть что-то радует, – пробормотал Двайер. – Это он сделал замок на церкви? – Да. Бреннон потер бородку. Башка все еще адски трещала, и в глаза будто песку насыпали. – Значит, так. Там наверху – пустая мансарда. Тащи его туда и допроси. Не переусердствуй – никаких серьезных увечий, ясно? Выбей из него имя, кто такой, цель визита… – Дату рождения? – с усмешкой уточнила Джен, но уже в предвкушении облизнула губы. – И ее тоже. Смотри, чтоб никаких оторванных пальцев или еще чего. Усек? Топай. – Он неплох. – Ведьма взвалила пленника на плечи, как барашка. – Я бы сказал, что по крайней мере с людьми он дрался немало, но без оружия для меня слабоват. Комиссар проводил ее долгим взглядом, задаваясь вопросом, где девушка наловчилась так драться и кто ее вообще всему этому научил и зачем. И вздохнул. Жизнь неустанно преподносила ему сюрпризы в последнюю неделю; будь он послабее, уже давно загремел бы в дурку. – Давай показывай, что нашли. Двайер открыл дверь в кабинет, зажег от свечи настольную лампу и выругался. Комиссар тоже заметил на столе горку пепла и кисло подумал, что ночной гость уничтожил все следы своей деятельности. Никаких бумаг при нем не нашли. Однако он не успел убрать отложенные книги. Интересно, почему выбраны именно эти? На каждой из восемнадцати полок Натан обнаружил по два значка – слева и в центре. Эти значки составляла пара элладских букв. Комиссар взял книгу «Агаты твоих глаз» за авторством Ли Чамберса. Под обложкой внутри, в левом верхнем углу, значились две элладские буквы и три цифры. Бреннон достал из нагрудного кармана свою записную книжку, в которую скопировал шифр Грейса. Все буквы в шифровке были сгруппированы по пять, и группки разделены длинным пробелом на две неравные части. – На всех книгах такие обозначения? – Да, сэр. Первые две загогулины совпадают с теми, которые на полках. Дальше, видимо, порядковый номер. То есть, если я не ошибаюсь, мы можем все расставить, как у Грейса и стояло. – Тогда почему наш гость достал и отложил именно эти? – Натан посчитал группки: семь до длинного пробела и четыре после. – Ладно, ставьте обратно все, кроме них. Бреннон присел к столу. Зачем-то этот тип отложил в сторону одиннадцать книг. Но почему он выбрал эти? Сравнивая буквы на книгах и шифр, комиссар убедился, что первые две буквы в каждой группе совпадают с буквами на книгах. Хорошо, первые две буквы указывают на то место на полке, где стояла книга. Но ведь она там не одна! Книги с одинаковым буквенным обозначением отличаются порядковым номером. Так почему взломщик взял именно эти, а не другие? Что значат еще три буквы в группе? Номер книги? Но как буквы соотносятся с цифрами? Вот на томе Ли Чамберса стоит обозначение Ω∫014. В шифре сочетание Ω∫ повторялось три раза – в начале второй и четвертой группах до пробела и в начале последней группы после пробела. Так почему же этот взломщик взял именно «Агаты глаз», а не «Шелест листвы под луной», Ω∫021? Комиссара охватила страстная надежда на то, что семь и четыре группы скрывают в себе имя и фамилию Душителя. Он пересмотрел остальные книги, но у них не было ничего общего. На трех книгах код начинался с букв Ω∫, на двух – с Δµ, у всех остальных буквенная часть отличалась. У Натана засосало под ложечкой от близости разгадки. Но где же она? Как ее найти? Он вскочил и принялся помогать Двайеру. Может, на нее укажет именно отсутствие книг в ряду?! – Сэр, вы бы проверили, что происходит с задержанным, – заметил Двайер на исходе первого стеллажа. – Уж больно у них тихо. Может, случилось чего? Натан вытер с рук книжную пыль, отодвинул одиннадцать книг, которые выбрал взломщик, велел их не трогать и, взяв свечу, отправился в мансарду. Перед дверью комиссар остановился и прислушался. Изнутри доносились какие-то звуки, но Бреннон не уловил ни одного голоса, ни ведьмы, ни… Он толкнул дверь и вошел. Джен подняла голову и сверкнула на него искристыми глазами. Взломщик лежал пластом на боку и не шевелился; его сюртук и жилет, изорванные в клочья, валялись в углу, рубашка – в пятнах крови. Одной рукой он прикрывал голову, другую девушка придавливала к полу коленом. При появлении комиссара она поднялась, и Бреннон увидел, что два пальца у пойманного типа сломаны. Черт возьми, он же велел ей!.. – Ну как он? – сухо спросил комиссар. – Ни звука, – пожала плечами ведьма. – То есть? – То есть вообще ни звука. Даже не пищит, хотя люди обычно забавно пищат. Посмотрите. – Она наступила каблуком на сломанные пальцы. Незнакомец судорожно дернулся, но не издал даже вздоха. Джен пнула его под ребра – с тем же результатом. – Вот видите, – пожаловалась она. – И так все время. Даже если прижечь. Молчит, как немой. Бреннон перевернул безучастного пленника на спину. Рубашка на нем была распорота до пояса, шея, грудь и живот покрыты ожогами от пальцев ведьмы. Натан отметил сломанную скулу, ожог размером с ладонь на левой щеке и густо запекшуюся под носом, на губах и подбородке кровь. Из носа она все еще текла. С рассеченного лба кровь ползла в волосы над виском. Глаза мужчины были прикрыты, и его вид в целом комиссару не понравился. – Притащи воды, – распорядился Бреннон. – Таз, чашку и полотенце. Потом поможешь Двайеру с книгами. – Этот тип кусается, – предупредила ведьма. – На меня заклятия не действуют, а вот на вас-то! Может, мне лучше… – Ступай.