– То есть нужно действовать очень быстро? – Не то слово как. Я поставлю щит, но он не задержит демонов надолго, а как только они прорвутся, начнется ад. Сначала они уничтожат нас, а потом кинутся в бездну. Нужно сделать так, чтобы они оставили нас в живых и не разворотили полскалы, когда будут уходить. Пока мы обсуждаем сложившуюся ситуацию, Эль все же подбирает нужную комбинацию. Последние символы, которые он нажимает на стене, вспыхивают ярко-голубым светом, и каменная дверь отъезжает, обнажая черное пространство. Помня о мечущихся в пещере демонах, мы бросаемся к открывшемуся проходу. Кэл на ходу создает заклинание щита. Завывание тварей из подземного мира раздается в каменных коридорах, но мы успеваем быстрее. По прозрачному щиту, отгораживающему нас от остальной пещеры, словно густая черная сажа, размазываются прильнувшие к ней демонические сущности. После длительного заточения в сохроне демоны слабы и напоминают лишь жалкие тени самих себя. Но если их не уничтожить сейчас, пока они беспомощны и сами рвутся в Запретные земли, они окрепнут и переубивают кучу людей. – Быстрее! – приказывает Кэл. – У нас не больше десяти-пятнадцати минут, чтобы найти свиток. Не успеем – попадем в стаю обезумевших демонов. – На что он похож? – интересуется Эль, оглядываясь по сторонам. – Мы попали на склад сумасшедшего артефактора. Здесь нереально найти что-либо за пятнадцать минут! Тут и дня не хватит! Я согласна с напарником. Помещение гробницы буквально завалено древними, покрытыми пылью артефактами. Гроб с телом жреца стоит на постаменте в центре. Вокруг размещаются сундуки с истлевшими нарядами; столы, уставленные давно сгнившими яствами, шкатулки с драгоценностями… В углу даже пристроена карета, запряженная неплохо сохранившимися мумиями вардаров. Жрец определенно не собирался в Запретные земли налегке. К слову, и проход в Запретные земли находится тут же. На мой взгляд, он находится в странном месте: на низком потолке прямо над гробом. И выглядит как зияющая черная дыра, из которой несет тьмой и магией. Предполагалось, что жрец прямо из саркофага перенесется в Запретные земли. Только вот что-то пошло не так: сухая, но нетленная мумия лежит в открытом гробу. Видимо, в Запретные земли ушла лишь душа жреца. Из черного провала тянет холодом, мне кажется, что где-то в недрах этой черной клубящейся бездны завывают демоны. Впрочем, возможно, демоны завывают значительно ближе, за защитным пологом, который установил Кэл. Даже в мыслях я все чаще называю его по имени, а не Человек Без Лица. У дальней стены я вижу еще одну заинтересовавшую меня вещь. Нечто напоминающее зеркало и накрытое чудом уцелевшей тканью стоит чуть в стороне от остальных вещей. Я подхожу и сдергиваю покрывало. Ткань рассыпается прямо в руках, а вот зеркало выглядит новым и рабочим. Его поверхность сияет, будто кто-то ежедневно протирал с него пыль. Магия в нем такая сильная, что так и тянет коснуться поверхности и активировать древнее заклинание. – Дайана, не пытайся пробудить древний артефакт, – рычит Кэл. – Как ты думаешь, каковы шансы, что он работает не криво? Боюсь, если мы им воспользуемся, до эш Гриса доберется только рука или нога. Не исключено, что и то и другое, но одно будет принадлежать тебе, другое мне. – Да я так… – отзываюсь я задумчиво, а в голове сам собой рождается план. Нехороший такой план. – Из любопытства глянула. Не думала, что в то время уже были в ходу зеркала. – Из любопытства ищи свиток, – огрызается Кэл и теряет ко мне интерес. Промолчав, следую его указаниям. Конечно, любопытствовала я не просто так. Я вообще очень редко что-либо делаю просто так. Я ищу пути отхода. И стоит признать, зеркало – один из них. Не самый лучший, не спорю, но может оказаться, что единственный. Жаль, нельзя осмотреться получше. Думаю, я нашла бы тут много интересного. Не факт, что стала бы брать. Все же я не воровка. Не мой профиль, я стараюсь зарабатывать на жизнь честно, но изучить было бы интересно. Но не в то время, когда в слабеющую защиту рвется полчище демонов, а выход в другую сторону пока закрыт. К нему мы отправляем разбираться Эля. Открывать раньше, чем схватим свиток, тоже чревато неприятными последствиями. А что, если с той стороны проход охраняют наемники? Это было бы логично. Толстые стены, возможно, до поры до времени скроют от них наше присутствие внутри, но получится ли сбежать со свитком через лагерь археологов, я не уверена. Зато уверена, что успею прыгнуть в зеркало. Еще бы знать, выйду с другой стороны целиком или нет. Но иногда призрачный шанс лучше, чем никакого. Я обхожу нагромождение артефактов и двигаюсь к саркофагу. Кэл приходит к тому же выводу, что и я. Если жрец собирался перейти в Запретные земли в физической оболочке и прихватил с собой управляющий демонами свиток, то логично, что он держал его при себе. Приблизившись к саркофагу, я сразу вижу свиток. Чисто черный, свернутый в трубочку пергамент в усохших руках. Инстинкт срабатывает в тот же миг. Я молнией кидаюсь вперед, не обращая внимания на предостерегающий крик Кэла. Понимаю: у кого свиток, тот и молодец. Я должна принести его эш Грису, только так буду уверена, что он меня не кинет. Хотя… даже со свитком я в этом не уверена. Не стоит тешить себя иллюзиями. Но и отдавать артефакт Человеку Без Лица я не собираюсь. Едва я осторожно берусь за свиток, как лежащая в гробу мумия со спутанными седыми космами резко распахивает глаза. В их глубине клубится тот же черный дым, который я много раз видела в течение сегодняшнего дня. Тело жреца тоже служит сохроном для демонов. И вот это уже страшно. Если я не стала ассоциировать спрута с Блэкфлаем, то черный жрец, наделенный даже после смерти сокрушающей силой… тут параллели проводятся проще. Я прижимаю к груди свиток и резко отпрыгиваю в сторону, создавая первое попавшееся атакующее заклинание. – Не нужно было его трогать! – орет Кэл. – Зато свиток у меня! – отвечаю я. – Или ты собирался утащить его вместе со жрецом? Бежим отсюда! – А демоны? – язвительно интересуется Человек Без Лица. – Предлагаешь оставить их в Южных землях? Представляешь, скольких они убьют? – А разбуженный жрец? Если он убьет нас, то как это поможет жителям Южных земель или Блэкфлаю? – парирую я, где-то в глубине душе отчетливо осознавая собственную неправоту. Жрец, к слову, очень быстро стряхивает с себя мое заклятье и теперь, припав на четвереньки, ползет ко мне с энтузиазмом почуявшего добычу волкодава. От сумасшедшего чернильного взгляда делается жутко, и я бью в него воздушной волной, надеясь, что от мощного порыва ветра иссохшая мумия развалится на куски. Но жрец весьма успешно сопротивляется, оказывается, он крепче, чем кажется на первый взгляд. – Знаешь, кто перед тобой? – раздраженно шипит Кэл, сплетая сложное заклинание сети, которым планирует обездвижить восставшего жреца. – Перед тобой будущее твоего драгоценного Блэкфлая. Это сохрон. Точнее, то, каким он стал спустя тысячелетия. Тело давно должно было бы разложиться, но демоны все равно внутри, потому что жрец был сильным и заковал их в себе. Они управляют им даже после смерти. – Так, может, Блэкфлай тоже до самой смерти сумеет сдерживать демонов внутри себя? Не думал об этом? – А кто тебе сказал, что это жрец сдерживал? Я почитал истории про его жизнь, он с ними вполне мирно сосуществовал… У него были приспешники, последователи. Именно поэтому и свиток захоронили вместе с ним. Именно поэтому он пытается у тебя этот свиток отнять. Он знает, что только артефакт способен уберечь его от демонов, разорвавших в клочья его душу. Те твари, которые вырвутся из этого сохрона, окажутся умнее, сильнее и хитрее тех, кого мы выпустили из спрута. – Почему? – дрогнувшим голосом уточняю я, совершенно не уверенная в том, что хочу знать ответ. – Потому что в каждом из них осталась частица могущественного жреца из прошлого. Как в каждом демоне, который сидит внутри Блэкфлая, есть частичка души твоего учителя. И частичка его силы. Подумай об этом. Подтверждая слова Кэла, жрец подпрыгивает, и защита разлетается мелкими брызгами воды. Я никогда такого не видела. Причем не только та защита, что сдерживает его, но и отгораживающая нас от полчища демонов за дверью. – Демоны преисподней! – ругаюсь я и тут же прикусываю язык. Ни к чему звать их, они и так уже тут. – Открывай свиток! – кричит Кэл, и я без вопросов повинуюсь. Как-то резко становится не до споров и пререканий. – Что с ним делать? – Собирай весь резерв и начинай читать заклинание! Вместе со словами Кэла орет Эль: – Народ, у нас проблемы! – Ты думаешь, мы не видим? – хором отвечаем мы с Кэлом. У меня дрожат руки от едва сдерживаемой силы, а маг снова создает щит, который должен хотя бы ненадолго отрезать нас от демонов. Нам нужно время, которого совершенно нет. – Я имею в виду новые проблемы! – усугубляет Эль. – Кажется, в лагере археологов о чем-то догадываются. Сюда бегут люди. У вас минут пять до их прихода. Поторопитесь! Нужно сваливать! – Вопрос «как» и «куда», – огрызаюсь я, потихоньку впадая в отчаяние. – Мы должны уничтожить демонов! – непреклонно орет Кэл, и я с ним согласна, хотя инстинкт самосохранения буквально кричит: «Дайана, плюй на всех, прыгай в зеркало!» – Эль, придержи их по возможности! – кричу я вампиру, понимая, что шансов на спасение очень мало. А надежды на то, что получится уйти отсюда со свитком, вообще никакой. Нас окружили. Никогда. Никогда в жизни не буду связываться с эш Грисом. Нет уж! Лучше смерть, причем всех, кто меня окружает, чем очередная авантюра, в которой могу погибнуть и я. Рисковать жизнью ради близких – похвально. И иногда на меня нападает подобная жертвенность. Но в случае с эш Грисом велик шанс пострадать самой и не спасти тех, кто тебе дорог. В прошлый раз по вине эш Гриса был плен у Блэкфлая и один демон. В этот – полчище демонов и вероятная смерть. А еще свиток. Я держу его в руках и чувствую, какую мощь он хранит. В нем заключена страшная сила, настолько чуждая и неприятная, что хочется отшвырнуть его и вымыть руки с мылом. Но я не могу позволить себе такую роскошь: делать то, что подсказывает интуиция. Вопрос: зачем она вообще нужна? Если ты понимаешь, что делаешь глупость, от которой можешь пострадать, но все равно вынуждена ее совершать? Я начинаю читать заклинание, которое проявилось на черном листе, едва моя магия завибрировала на кончиках пальцев. Ее во мне так много, что еще чуть-чуть, и я просто взорвусь. Язык силы универсален. Проступающие на нетленной бумаге символы понятны любому магу. Если уровень позволяет создать заклинание, значит, и прочитать его получится. Я читаю медленно, с запинками. Мне оно дается очень тяжело. Я не могу реагировать ни на что вокруг. И если бы рядом со мной не стоял Кэл, прикрывающий меня и от кружащих вокруг визжащих демонов, и от подбирающегося ближе жреца, меня бы давно уже растерзали. Чем дольше я читаю, тем плотнее становится воздух в склепе. Пространство над саркофагом дрожит, и в черной бездне на потолке начинает закручиваться воронка. Так вот как оно работает! Демоны рвутся к порталу, но не могут уйти сами, их будоражит магия, наша теплая кровь и этот мир, а свиток заставляет их убираться в Запретные земли. Сначала в гигантский водоворот утягивает самых слабых. Но с каждым словом черный смерч становится сильнее. Ветер треплет мои волосы, я с трудом стою на ногах. У стены сыплет ругательствами Эль, а дверь уже содрогается от самых первых ударов: к нам ломятся люди из лагеря археологов. И мне страшно представить, что случится, если они ворвутся сюда раньше, чем я закончу заклинание. Если ворвутся потом, тоже страшно, но уже только за себя. Сейчас же демоны, почуяв свежую кровь, разорвут непрошеных гостей на части. Даже если там есть сильный маг, вряд ли он сориентируется так быстро и сумеет выставить защиту. Ну и не всем везет иметь с собой такой ресурс, как Кэл. Нужно ускоряться, заканчивать заклинание и бежать. Но перед этим стоит подать сигнал Элю, чтобы вампир понимал, что делать. К счастью, мы так давно работаем вместе, что тонко чувствуем друг друга. Достаточно жеста и взгляда. Свиток не должен оказаться у Кэла, да и к эш Грису он попасть не должен. Не сейчас. Иначе у меня не будет уверенности, что с магистром не сделают то же самое, что я сейчас делаю с мертвым жрецом, который корчится у меня под ногами. Каждое мое слово буквально отрывает от него кусок. Магия пробивает бреши в истлевшем теле, вырывая визжащих демонов и оставляя уродливые дыры. Оказавшись вне сохрона, демоны воют и корчатся, а потом их засасывает воронка Запретных земель. – Эль, беги! – ору я, понимая, что миссия закончена, и сразу же кидаю свиток напарнику, увернувшись от рук слишком поздно спохватившегося Кэла. Вампир без вопросов подхватывает артефакт уже в образе летучей мыши и скрывается в темноте, а я кидаюсь к зеркалу, надеясь, что эта выходка меня не убьет. Бросить Кэла с озлобленными наемниками в разгромленной гробнице – не самый благородный поступок. С другой стороны, я иду на все это с одной целью: спасти Блэкфлая. А для этого мне нужно вернуться к эш Грису с козырем в рукаве и сделать так, чтобы Кэл точно не мог добраться до свитка, пока я выторговываю выгодные условия. Свиток должен быть вне досягаемости эш Гриса до тех пор, пока Блэкфлай не окажется в безопасности. Я прыгаю в зеркало под ругань Кэла. «Ничего личного, мужик, так сложилась жизнь», – бормочу себе под нос. Я никогда не была хорошей. Подозреваю, и ты тоже. Уверена, ты сможешь выбраться, а если нет… что же. Это будет еще одним поводом себя ненавидеть. Но я все равно не смогла бы ему помочь. К тому же у Кэла остается выбор: он может попытаться догнать Эля со свитком, а может последовать за мной в зеркало. Только вот я успела настроить выход в определенное место. И Кэл не узнает какое. А если и узнает? Это не имеет значения. Эль в образе летучей мыши унесет свиток в безопасное место, и если я выживу, то все у нас получится. X Мрак Не знаю, в какой момент приходит смирение. Наверное, когда дни сливаются в один и я окончательно понимаю: никто не сможет мне помочь. Или не хочет. Как много я значу для моих учеников? Как много значу для тех, с кем работал долгие годы? А может, я сам не заметил того момента, когда превратился в чудовище? И они все в реальном мире, за пределами каменного мешка, в котором я оказался, гораздо лучше понимают, что такого, как я, нельзя выпускать на свободу. И убивать нельзя – это осознали даже в МагСтраже. У меня за спиной нет семьи, которая готова заступиться. Я сам был силой и никогда не думал, что однажды мне понадобится крепкий тыл. Все маги – одиночки, за редким исключением. Наша семья – это ученики. Мои, похоже, меня предали или просто оказались слишком неопытными, чтобы пробиться сюда. Я же представления не имею, как тщательно меня охраняют. Я смог бы подкупить конвоиров, если бы находился с другой стороны… а им, возможно, не хватило связей и опыта. Я слышу разговоры. Магстражи боятся меня и не понимают, что со мной делать. Именно поэтому дни напролет я провожу прикованным к стене, без возможности прилечь и расслабить мышцы, почти без еды и воды. Я нужен им слабый, но живой. Они боятся, причем справедливо, что демоны не захотят использовать мое тело после смерти. Интересно, если бы они узнали чуть больше и докопались до сведений о том, как древние жрецы заточали в своем теле демонов и даже после смерти служили сосудом, удерживающим тварей, они попытались бы меня убить, а потом забальзамировать и, обложив защитными амулетами, погрузить в саркофаг? Думаю, да. И рано или поздно кто-то отыщет древние легенды. Ну или просто рискнет убить меня рядом с открытым порталом в Запретные земли в надежде, что демоны уйдут сами. Такие надежды, конечно, глупы. А пока они просто ищут способ убить меня и изгнать демонов и поддерживают во мне видимость жизни, не понимая, что внутри меня уже что-то сломалось. Стальной стержень, который, как я думал, ничто не способно согнуть, перестал существовать. Я все чаще уступаю свое тело тварям просто так, не для того, чтобы приглушить боль. Просто мне скучно, а с ними человеческие чувства отступают. Вчера приходил дознаватель, и я сорвался. Он говорил со мной как с душевнобольным, и в какой-то момент я поверил в то, что я и правда просто свихнувшийся маг, которого непременно нужно уничтожить. И сорвался. Позволил демонам вырваться на свободу и действовать. Порвать цепи и вцепиться в горло дознавателю. Я чувствовал на губах его страх. Мне не нужна была кровь, достаточно упоительно-сладкой магии. Хотелось выпить ее досуха, а для этого надо было разорвать мага на клочки, почувствовать в руках бьющееся сердце, и это казалось настолько желанным, что я чуть не сошел с ума, когда не получил человеческую жизнь. Конечно, мне не позволили убить. Даже с демонами сейчас я слаб, а магстражей много. Глупо надеяться справиться с ними на их территории. Отпор надо было давать у себя в замке, но я оказался беспечен. Наивно считал, что мой арест ненадолго и выбраться из застенков будет просто. Я ошибался и расплачиваюсь за это каждый день. Вчера они окончательно уверились в том, что я враг, и не церемонились. Не выполняли свою работу, а с наслаждением били. Теперь все тело ломит. Кажется, выбито плечо, но я уже так привык к боли и могу не обращать на нее внимания. Цепи становятся толще, охрану у камеры усиливают, а я окончательно перестаю ждать спасения, потому что нельзя меня спасать. Я действительно превратился в монстра, которым меня считают. Только вот создал его не я сам, а МагСтраж. Методично ослабляя меня и уничтожая все, что было во мне человеческого, расчищая путь демонам. Мне хочется верить, что делают они это не специально, а от незнания. Потому что, если нет… значит, кто-то хочет выпустить в мир опасного монстра. Пока я еще тут, один в темноте и изолирован от мира, но что будет, если однажды сорвусь с цепи? Выживет ли город? Не уверен.