Закончив с делами на кухне, отправляюсь в кабинет, к зеркалу для связи с внешним миром. Настраиваю сначала на Ребекку. Узнаю, что Эль добрался до замка Блэкфлая. И свиток тоже. Даю этим двоим указания, выдерживаю напряженный взгляд вампира, запрещаю приезжать и объясняю, как проконтролировать Маркуса, который тоже уже прибыл на место. Я хочу отправить его домой и снять с него все подозрения, но отдавать свиток бесконтрольно тоже не лучшая идея. Слишком ценный и неоднозначный артефакт. Поэтому велю Элю проконтролировать и оставаться на связи. Про нападение не говорю. Эль и так недолюбливает Блэкфлая и считает ошибкой его освобождение. А Ребекка, как и остальные ученики, слишком верит в неуязвимость учителя. Боюсь, такой поворот станет для нее ударом. Плюс подруга всегда слишком нервничает из-за меня. Не стоит ей добавлять тревог. Они ничего не изменят и помочь мне тоже не смогут. Пусть лучше оберегают свиток. По крайней мере, это в их силах. – Ты там одна… – интересуется вампир, сверля меня взглядом, словно надеется, что сможет проникнуть ко мне сквозь переговорное зеркало. – Не одна, и ты это знаешь, – отрубаю я, не испытывая желания развивать эту тему дальше. – Знаю. И поверь, меня это совершенно не радует. – Не нужно радоваться, нужно просто немного подождать. Я хочу, чтобы вы поняли, кто сильнее всего дергается из-за освобождения Блэкфлая. Следите за людьми в замке. Кто-то обязательно себя выдаст. – Тут не знают об освобождении. Маркус и Дафна велели не распространяться, – признается Ребекка. – Точнее, догадываются многие, но подробности известны строго ограниченному количеству лиц. МагСтраж уже навещал нас. Рыскали, даже пытались считывать. Но от считывания научились защищаться даже мелкие. У магстражей не вышло ничего. Дафна в городе, а остальные, даже Кэвин, не в курсе подробностей. То есть для всех Блэкфлай исчез из камеры, и его активно ищут. Основная масса жителей замка строит предположения. Те, кто поумнее, понимают: магистр не исчез сам собой. Не просто же так увезли Пушистеньку. Самые умные связывают его исчезновение с тобой, но подробностей не знает никто. Даже я. – Ну и прекрасно. – Я киваю, но не тороплюсь просвещать подругу. Ей и не нужно ничего знать. Так безопаснее. – Все равно следите за всеми. Мы до сих пор не знаем, кто заложил Блэкфлая. И это плохо, потому что ничто не помешает предателю выдать наше месторасположение, если он про него узнает. – Все это очень странно… – Ребекка вздыхает. – Никто не предупредил МагСтраж, когда вы вытаскивали Блэкфлая. О подготовке ведь тоже кто-то знал. – Значит, этот человек сомневается? – предполагает Эль. – Сдал учителя, но потом передумал? – Или это случайный человек, – высказывает предположение Ребекка. – То есть не ближайший круг. Просто кто-то оказался случайно в нужном месте. Подслушал, получил доступ к документам и вызвал МагСтраж. А потом у него не было возможности препятствовать нам. Он просто не в курсе. – Представления не имею. – Я кусаю в задумчивости губу. Дурацкая привычка. – Может быть всякое, вечером поговорю с Блэкфлаем. Возможно, мы вместе придем к какому-нибудь выводу. Эль, проследишь, чтобы все прошло без проблем с Маркусом, и вернешься в замок. Ты мне тут не нужен. Если что-то потребуется, я тебя вызову. Сам не суйся. – Я хочу быть рядом с тобой, Дайана, – говорит он, приблизившись к зеркалу вплотную, так, чтобы я видела тоску в красивых голубых глазах и несчастное лицо Ребекки на заднем фоне. Мне не нужно сейчас ничего этого. Не хочу. И так нелегко. Зачем мне еще дополнительные сложности? С друзьями прощаюсь торопливо, пока Эль не сказал мне чего-нибудь лишнего, что заставит Ребекку страдать еще сильнее, а меня – раздражаться. Вампир явно нервничает, что я тут наедине с Блэкфлаем. Но о чем ему переживать? Я и раньше была не нужна Мраку, мы поставили точку при нашей предпоследней встрече, когда он в очередной раз меня унизил. А я не Ребекка, не буду страдать, зная, что не нужна. Не в моем стиле. Да и других проблем выше крыши. Последние годы научили меня многому. А сейчас Мрак вообще начнет от меня шарахаться. Я видела его слабость, и он едва меня не убил. Думаю, этого достаточно, чтобы сделать пропасть между нами еще глубже. Дафна выходит на связь не сразу, я даже начинаю волноваться. А когда появляется ее красивое лицо, я удивляюсь тому, что разговаривает она со мной из ванной комнаты. На Дафне фривольная сорочка цвета шампанского, а волосы тщательно уложены в показной беспорядок. – У вас все нормально? – спрашивает она шепотом. – Да. А что у тебя происходит? – Не обращай внимания. – Она закатывает глаза. – Я уже неделю играю примерную жену. Ты бы знала, как оно мне надоело! Зато меня видела вся столица. Я постоянно или дома, или на людях и разных общественно значимых мероприятиях. Муж в восторге, не может понять, что такое случилось. А я просто панически боюсь, что меня поймает магстража. Кстати, они приходили с утра. Были очень недовольны, когда поняли, что вытащили меня из постели. Еще больше оказались недовольны, когда осознали, что в постели я была с мужем. И он уже третий день дома, как и я. Убрались ни с чем. Передай Блэкфлаю, что я уже не помню, когда спала с собственным мужем (и не горела желанием воскрешать традицию), все ради него. Как он, кстати? Со мной связывался Маркус, говорит, неважно. – Не знаю, – отвечаю я предельно честно. С Дафной не имело смысла юлить. Она не Ребекка. – Он чуть меня не убил, когда демоны захватили власть над телом. Если он потеряет контроль… – Я замолкаю. – Что нам делать в этом случае? – деловито уточняет она, и я выдыхаю, почувствовав поддержку. Дафна, как и я, умеет быть сильной и не рассыпаться в ненужном сочувствии, когда требуется действовать решительно. – Не знаю. Но я украла для эш Гриса свиток… – Да. Его должны передать Эль и Маркус. – Именно. Этот свиток может уничтожить живой сохрон и отправить демонов в Запретные земли. – Дайана, зачем ты его достала?! – Дафна начинает нервничать. – Теперь Блэкфлая могут убить! – Это плата за помощь эш Гриса. Если бы я не достала свиток, то не спасла бы Блэкфлая. Понимаю, что звучит глупо. Но сама знаешь, выбора не было. – То есть ты спасла Блэкфлая от смерти, подарив эш Грису артефакт, который может убить? Прекрасно. – Дафна, не начинай! – Я морщусь. – Никто не предложил другое решение. – Зачем ты говоришь мне все это? – наконец задает она правильный вопрос. – Я верю, что Блэкфлая сдала не ты. Ну почти верю… – признаюсь я, а она хмыкает. Уверена, Дафна в отношении меня думает примерно так же. Ну не умеем мы доверять. – Если вдруг со мной что-то случится… Если вдруг Блэкфлай потеряет контроль, я хочу, чтобы ты знала, как его можно остановить. Заклинание несложное, тебе понадобится только свиток и сильный маг. – Я бы предпочла знать, как вернуть его в нормальное состояние, – мрачно отвечает она. – И я тоже. Но не уверена, что это возможно. И допускаю, что и эта информация в свитке есть. У меня не было возможности как следует его изучить. Но я верю, что Блэкфлай оправится. Я расскажу ему про свиток, и, вероятно, мы вдвоем придумаем, как до него добраться. Если есть способ выгнать демонов из тела магистра, мы его отыщем. Мы с Дафной договариваемся держать друг друга в курсе дел, и я отправляюсь вниз, чтобы выключить мясо. Жду немного, но, когда Блэкфлай так и не появляется на кухне, принимаю решение все же подняться на второй этаж и узнать, как у него дела. В любом случае прошло уже почти три часа. Душ он точно принял, а если спит, просто проверю, дышит ли он, и не буду будить. Нужно убедиться, что у него все нормально. В комнате Блэкфлая тихо. Меня встречает груда грязной одежды на полу и неразобранная кровать. Сердце испуганно подпрыгивает в груди, и я бросаюсь в ванную комнату, уже не заботясь о своем душевном спокойствии. Первая мысль – Мраку стало плохо, и он потерял сознание. Но все оказывается прозаичнее и не так страшно. Я выдыхаю, а сердце продолжает биться в лихорадочном ритме. Блэкфлай лежит в наполненной ванной и спит. Вздымается грудная клетка, можно услышать глубокое дыхание. Мирно журчит вода, текущая из крана, плещется у самых краев – хорошо хоть перелив работает нормально и вода не затопила пол. Мрак откинулся на одну из стенок и спит. Черная челка падает на закрытые глаза, а руки лежат на бортиках ванны. Я замираю, не зная, что делать. Есть подозрения, что нельзя оставлять его так. Он выглядит красивым и уставшим, а еще может во сне сползти ниже и случайно захлебнуться. Наверное, это будет самая идиотская смерть в истории темных магистров. Я смотрю на Блэкфлая и понимаю, что он все еще самый красивый мужчина из всех, кто встречался на моем пути. На мой вкус в нем идеально все. С моих шестнадцати ничего не изменилось. Ни он, ни мое понимание прекрасного. И даже недели плена не смогли стереть эту красоту и мужественность. Я разглядываю его и сейчас верю: какие бы испытания ни приготовила ему судьба, он сильный и справится со всем. Сильные мышцы грудной клетки, рельефные руки и смуглая кожа. Пена на воде скрывает остальное тело, и это хорошо. Я не хочу разглядывать его обнаженного, пока он спит. Есть в этом нечто неправильное и стыдное… Я и так чувствую себя на редкость глупо. Не могу сказать, что смущаюсь, скорее, просто уже в том возрасте, когда понравившегося мужчину хочется изучать открыто и взаимно. Или не изучать вовсе. Раны на запястьях от наручников уже не выглядят такими ужасными, какими были всего несколько часов назад. На магах все заживает как на собаках, особенно если использовать правильные зелья. Блэкфлай отмылся от крови, и я вижу, что повреждений меньше, чем я думала, и они не такие страшные, как показалось, когда мы с Маркусом обрабатывали их в экипаже. Мрак даже похудел не сильно. Он быстро восстановится и придет в себя. Нужны только покой и нормальное питание. Хочется верить, что все это у нас есть. Ну, остается вопрос о том, как сильно пострадало его душевное здоровье. Иногда невидимые глазу раны заживают дольше. И именно через них могут найти путь на волю демоны. – Тебя не учили, что подглядывать нехорошо? – хрипло спрашивает Мрак, открывая глаза. Сейчас обычные светлые, подернутые сонной дымкой. Я вздрагиваю, словно меня застали за чем-то постыдным, и, возможно, даже краснею, но быстро беру себя в руки. Мне не нравится, что он по-прежнему может заставить меня робеть. Это неправильно. Он не первый обнаженный мужчина в моей жизни. – А тебя не учили, что спать в ванной опасно? – парирую я. – Особенно если ты едва жив. – Боишься, что я утону? – Он иронично изгибает черную бровь, насмехаясь надо мной. Видимо, Блэкфлаю стало лучше, и он снова чувствует себя хозяином положения. На наши разговоры прибегает Пушистенька. Он материализуется из воздуха и прыгает на бортик ванны, пытаясь подлезть под руку Мрака. Балансирует на ободранных кривоватых лапах и, после того как едва не падает в мыльную пену, раздраженно дергает хвостом и спрыгивает на пол, уставившись с ненавистью почему-то на меня. Словно это я пыталась столкнуть его в воду. – Вообще, я переживала, что ты умер, – признаюсь я. – Но вижу, мои волнения беспочвенны. Ты, как и Пушистенька, живее всех живых. – Сравнение в твоем духе… – мрачно замечает Блэкфлай. Шальная веселость слетает, и я пожимаю плечами. Что скрывать? Демоны в Блэкфлае помогли выжить ему и нам. Но, как и Пушистенька, Блэкфлай не стопроцентно нормальный. Оба они жертвы магического эксперимента. – Если ты сносно себя чувствуешь, то думаю, стоит поесть, – говорю я. – Мясо готово. Ну и разговор не повредит. – Ты права, – отвечает Блэкфлай и начинает подниматься из воды, совершенно не стесняясь моего присутствия. Закрывать глаза и бежать как-то уже совсем по-детски глупо. Поэтому я просто замираю, наблюдая за тем, как из воды показывается мощный торс, по которому стекает мыльная пена, плоский живот с рельефными кубиками… а ниже я все же решаю не смотреть и отворачиваюсь, чувствуя, как вспыхивают щеки. – Жду внизу, – глухо сообщаю я и выхожу. В спину доносится тихий смех. Он еще и издевается! Гад! Невольно думаю: а не так ли я себя веду с Элем? Если он хотя бы вполовину чувствует то же самое, когда я переодеваюсь при нем, пожалуй, стоит извиниться. Однажды он показал мне отражение своих чувств, но только сегодня я осознала в полной мере, что именно он тогда хотел мне сказать. Я никогда не была фиалкой, даже в шестнадцать чаще я провоцировала Блэкфлая и никогда он – меня. Но сейчас почему-то все меняется. Не исключено, потому что он неуловимо отвечает на мой импульс. Я чувствую в нем… возможно, взаимное влечение… хотя это глупо. Но целовал же он меня в своей артефакторной? Это был поцелуй-наказание, но вдруг он не оставил равнодушной не только меня? Боги! Мрак едва не убил меня пару часов назад. За нами гоняется весь МагСтраж Северных земель. Демоны рано или поздно захватят власть над его телом, почему же я вообще думаю про поцелуи? Это такой откат после сложного дня? Организм требует снять стресс сексом? Нет, такие мысли – это однозначно не то, что я хочу пускать в свою голову. Я раскладываю по тарелкам мясо и овощи, думаю и понимаю, что Блэкфлай как хочет, а я взрослая девочка, которая до дрожи в руках желает выпить. У Дафны же должно быть вино? Вино у Дафны находится. Причем выбор весьма богат и недурен. Оказывается, у нас совпадают алкогольные предпочтения. Я достаю бутылку красного, придирчиво изучаю сорта винограда и, убедившись, что они меня устраивают, наливаю себе в бокал, облизываясь от предвкушения. – И даже меня не дождешься? Голос Блэкфлая оказывается полной неожиданностью. Я подпрыгиваю, едва не ударяюсь лбом о ящик и чудом удерживаю в руках бутылку. Разлила бы вино, пришлось бы еще заниматься уборкой. Слишком много хозяйственных дел для одного дня. – Зачем же так пугать! – возмущаюсь я, смутившись от своей неадекватной реакции на его появление. – Я просто подошел, и все. Нальешь? – спрашивает он, кивнув в сторону бутылки. – Конечно. – Я улыбаюсь, прогоняя неуместное волнение. Я стала слишком нервной. – Просто не знала, будешь ли ты пить после всего случившегося. – После всего… – он делает ударение на последнем слове, – я бы предпочел и покрепче. – У Дафны есть. У нее алкоголь на любой вкус. Хочешь, поищу что-нибудь? Обыденный разговор снимает напряжение, и я готова продолжать его до бесконечности. Он простой и понятный. – Не стоит. – Мрак мотает головой и усаживается на ближайший к нему стул. Он все еще испытывает слабость, но уже выглядит гораздо лучше. – Наши желания не всегда совпадают с нашими потребностями. Мне нужно сохранять подобие трезвого ума. Сейчас опасно терять контроль по любой причине. Поэтому красное вино – лучший выбор. – Это точно, – соглашаюсь я. – Мне очень хочется жить. А со всеми твоими демонами я не справлюсь. – Я научу тебя как, – говорит Блэкфлай обыденно, будто не предлагает себя убить. – Не думаешь же ты, что я не озаботился этим вопросом? Я долго изучал то, что со мной происходит, и нашел способ убить себя так, чтобы никто не пострадал и демоны оказались в Запретных землях. Ты должна быть готова, если случившееся сегодня повторится. Я понимаю, что он говорит правильные и логичные вещи, но сердце болезненно сжимается. Я не готова его убить, хоть и не хочу признаваться в этом. Признание звучало бы как слабость. А слабость я ненавижу и в себе, и в других. Знаю, что стоит промолчать и не давить на больную мозоль, но, не удержавшись, все же шепчу: – Так, может, мы их отправим в Запретные земли, а тебя оставим тут? Ты нам еще нужен. – Вот такого способа я не нашел. – Мрак грустно усмехается, но смотрит на меня уверенно и прямо. Он сожалеет, что так получилось, но все равно уверен в том, что делает сейчас. – Я не терял надежды, думая, что рано или поздно отыщу такую возможность. Только сейчас не уверен, что на это хватит времени. Но, Дайана, я серьезно. Если я потеряю контроль, в следующий раз ты сделаешь все, как я скажу. Речь не только о тебе или обо мне, если дать волю чудовищам внутри меня, пострадает слишком много людей. – Но тут нет ничего… твои наработки… – Я сглатываю, думая, как лучше сказать. – Там многое уничтожено. Впрочем, кому я вру… там почти все уничтожено. Мы не хотели, чтобы твои магические работы попали в руки МагСтража. Разбираться в том, что именно уничтожали, времени не было.