Марисоль повела их наверх по лестнице и дальше через анфиладу роскошно обставленных комнат. Им встретилось несколько вампиров – ни один не был вооружен для сражения с подручными Паука. Когда Марисоль и остальные осторожно пересекали банкетный зал, раздался громкий голос, эхом отразившийся от стен: – Эй вы! Стоять! Пленники кинулись к двери, выломали ее и бросились врассыпную по покрытому росой газону под светом луны. Тана, Валентина и Марисоль бежали последними. Луна висела высоко в небе, яркая и полная, словно перезрелый фрукт, слишком тяжелый для ветки, на которой он вырос. У ворот стоял всего один охранник. Он кинулся наперерез парню в подтяжках, приказывая ему остановиться. Марисоль подняла арбалет, и охранник упал на газон со стрелой в груди. Тана потрясенно остановилась. «Ты сама убила двоих! – мысленно прикрикнула она. – Чужая смерть не должна тебя пугать!» Из дома выбежал еще один вампир. Марисоль развернулась и направила на него арбалет. – Быстрее, – закричала Валентина, лихорадочно проталкивая всех в дыру в заборе, там, где прутья были перепилены. Джеймсон встречал их на другой стороне. Он держал в руках старый огнемет и взмахами оружия требовал, чтобы они поторопились. Пропустив Тану и Марисоль, Валентина последней пролезла в дыру. Джеймсон схватил ее за плечо, как только она оказалась на улице, и, глядя ей прямо в глаза, сказал: – Я бы сам пошел вместо тебя. Ты должна была сказать мне, и я бы все сделал вместо тебя. – Все было не так, – Валентина явно не понимала, что он думает о произошедшем. На мгновение Тане показалось, что Джеймсон поцелует Валентину, но он опустил руку и, вскинув огнемет на плечо, повернулся к матери. – Спасибо, – сказал он. – Дай угадаю. Ты вернешься назад, к Люсьену? – Не сегодня, – ответила его мать, оглядываясь на дом, озаренный тусклым светом. – Сегодня я с тобой, парень. В небе над ними Тана увидела белого ворона. И вспомнила Перл, которая как-то августовским вечером кружилась на лужайке перед домом. Взлохмаченные волосы летели по ветру, она кружилась и кружилась, пока не упала, накрыв одуванчики разлетевшимся подолом платья. Сейчас Перл идет прямо туда, откуда Тана убегает. Если она не успеет найти сестру и с ней случится что-то плохое, Тана навсегда возненавидит себя. Она вспомнила фильм, который шел как-то поздно вечером по каналу «История». Несколько профессоров беседовали о чудовищах. Это было одно из тех воспоминаний, которые шли в комплекте с колючим пледом, приготовленным в микроволновке попкорном и растянувшейся на старом ковре Перл, собиравшей конструктор Лего. «Чудовище всегда больше человека. Оно символизирует изобилие, переизбыток, – говорил седой ученый. – У него много глаз, рук, зубов. В нем всего слишком много». Сейчас она именно так себя и чувствовала. Как будто ее слишком много, и кожа туго натянута от переизбытка чего-то внутри. Она чувствовала себя переспелым плодом, который вот-вот лопнет. Тана вспомнила, что Габриэль сказал ей, когда она проснулась, пристегнутая к кровати наручниками: «И инфицированные и вампиры, мы остаемся собой. Может быть, даже больше, чем раньше. Собой в самом чистом виде. Тем, чем мы были всегда. В глубине души». Может быть, она была такой всегда. Всегда прятала этот переизбыток глубоко внутри, где никто не мог его видеть. А когда она найдет Перл, сколько у нее будет времени, прежде чем она превратится в такое же чудовище, как ее мать? Как скоро инфекция окрепнет в крови настолько, что она сможет думать только о том, как согреться? Как быстро Перл станет для нее всего лишь мягкой кожей и бьющимся сердцем? Может быть, она останется собой, но она будет голодной – такой, какой она себя еще не знала. Она будет собой, но с отказавшими тормозами. Способной только убивать. – Дай мне арбалет, – сказала Тана как можно спокойнее. – Я возвращаюсь в дом. – Что? – Валентина развернулась к ней. – Нет! – Я должна, – Тана достала телефон и нашла фотографию сестры, сделанную год назад, – с волосами, заплетенными в косички. – Перл идет сюда. Она выглядит вот так. Сделайте для меня кое-что напоследок. Пожалуйста, найдите ее. Марисоль попыталась возразить, но Джеймсон только кивнул: – Конечно. Твоя подруга Полина говорит, что Перл не могла попасть внутрь до сегодняшнего вечера. Возможно, она еще даже не вошла в ворота. Мы все сделаем. Искать заблудившихся детей – моя работа. Тана протянула ему телефон: – Пожалуйста, защити ее. Он кивнул, бросив взгляд на мать. Потом вынул свой телефон из кармана и протянул Тане: – Держи. Я позвоню, как только мы что-нибудь узнаем. Не зная, как его отблагодарить, она убрала телефон за корсаж. Валентина посмотрела на дом. – Не рискуй там, – сказала она. – Старому безумному вампиру не нужна твоя помощь. А что, если нужна? «Больше никогда! – недавно обещала она себе. – Что бы ни случилось, больше никто не воспользуется мною. Больше никаких ошибок!» – Я не верю, что все уладится само собой. И я собираюсь лично убить Люсьена Моро, – Тана приняла арбалет со стрелами из рук Марисоль и опустила его на землю, чтобы расстегнуть ожерелье Габриэля, в котором хранилась метка – ключ от ворот Холодного города. – Когда найдете мою сестру, отдайте ей это. Валентина взяла ожерелье и пообещала выполнить просьбу. Провожая их взглядом, Тана подняла арбалет и погладила гладкое дерево и холодный металл. Марисоль скользнула в тень и растворилась в ней. «Я собираюсь лично убить Люсьена Моро, – повторила Тана и на этот раз додумала свою мысль до конца. – Я собираюсь лично убить Люсьена Моро или умереть, пытаясь это сделать». Глава 36 Мертвые не кусаются. Сойдя с автобуса, Перл взяла такси. Когда она вышла из машины, уже за пропускным пунктом с мерзким охранником, женщина-водитель внимательно посмотрела на нее. – Хочешь, я отвезу тебя обратно, девочка? – спросила она, высунувшись из окна. У нее были пышные темные волосы, заплетенные в косы и уложенные наподобие короны. – Бесплатно. Ты посмотрела на это место, больше тебе тут делать нечего. Они сожрут тебя, крошка, и даже не заметят. – Нет, спасибо, – сказала Перл и вошла в здание. Она не отвечала на звонки из дома и незнакомый человек не заставит ее изменить планы. Ей не было страшно, когда она сидела на щербатой бетонной скамейке, получив документы, где было написано что-то вроде «Отказ от всех прав» и «Угроза национальной безопасности». Когда Перл сообщила, что инфицирована, ее быстро провели сквозь здание, словно она была бомбой, которая может взорваться в любую минуту. Никто не пытался ее отговорить. Никто даже не посмотрел на отметины, которые она предусмотрительно сделала на внутренней стороне предплечья. И только ожидая спуска в железной клетке, она подумала, что, возможно, совершает ошибку. Холодный город выглядел совсем не так, как ожидала Перл. На видео шла бесконечная вечеринка, где веселилась толпа красивых и хорошо одетых людей, но улицы вокруг были пусты и завалены мусором. Город оказался большим, действительно большим, он был плотно застроен до противоположной от ворот стены. И Перл поняла, что найти дорогу будет не так-то просто. Когда Перл увидела, как Тана дерется с синеволосой девушкой на вечеринке Люсьена Моро, когда увидела, что эта девушка запустила клыки Тане в шею, она тут же отправилась на форум фанатов Люсьена. Там было полно извращенцев, болтавших о том, как им нравятся женские драки. Перл оставила сообщение, в котором просила ответить, все ли в порядке с ее сестрой. И целый час никто не отвечал. Она сидела на кровати, обновляя страницу снова и снова, и вспоминала, что бабушка с дедушкой говорили ей, что она обязана присматривать за Таной. Она не может этого делать, если они с сестрой в разных местах. Если бы она поехала в Холодный город вместе с Таной, они могли бы поселиться в каком-нибудь старом складе у реки. Дружили бы с Эйданом и вместо школы ходили бы на вечеринки. И с Таной никогда бы не произошло… этого, потому что Перл сказала бы ей, что девушке с синими волосами верить нельзя. Но теперь, возможно, уже поздно что-либо предпринимать. Наконец один из модераторов форума написал ей личное сообщение. Его звали Николас, и он сказал, что с ее сестрой все в порядке, и если она сама приедет в Холодный город, Люсьен был бы рад с ней познакомиться. «Никому не рассказывай, – написал он. – Представь, как твоя сестра удивится». Тогда Перл и начала думать об этой поездке. Всего-то нужно будет найти дорогу к дому Люсьена Моро. Она надеялась, что просто спросит у прохожих и они объяснят, как туда попасть. Однако ни к одному из тех, кто попадался навстречу, ей не хотелось подходить. Худые и грязные оборванцы толпились вокруг бочки с горящим мусором и жарили на веточках что-то похожее на жуков. Судя по внешнему виду, они скорее ограбили бы ее, чем помогли. Перл видела много трансляций с вечеринки Люсьена Моро, и иногда его дом показывали снаружи. Нужно просто дойти до той части Спрингфилда, где стоят большие старые особняки. Она был уверена, что узнает дом, как только его увидит. Эта идея придала ей сил, и Перл направилась туда, где огни сияли ярче всего. – Эй, – раздался голос, и Перл обернулась. Девушка в старом летнем платье, с кудрявыми светлыми волосами, стояла, прислонившись к стене. На плече у нее висела сумка. Она курила и дым от ее сигареты пах чем-то острым и пряным. – Ищешь, где поселиться? – Не совсем, – застенчиво ответила Перл. – Я ищу свою сестру и… – У меня есть друг, который много кого знает, – сказала девушка, подходя ближе. – На улицах тут опасно, мы ходим большой группой. Мы все сбежали из дома. Так же, как ты, да? Пойдем со мной. Вообще-то Перл не считала, что сбежала из дома. Она точно знала, куда и зачем едет. И она не будет тут одинока. Кроме того, в девушке было что-то жуткое. Она говорила так, будто повторяла заученный текст. – Спасибо, – сказала Перл. – Но я ищу сестру… – Ты понравишься моим друзьям, – девушка не обращала внимания на ее слова и улыбалась слишком широко, чтобы ее улыбка была искренней. – Пойдем, поужинаешь с нами. Ты ведь голодна, верно? – Нет, я… Перл тихо вскрикнула, когда девушка схватила ее за руку, впившись пальцами в кожу. – Ладно же, не хочешь по-хорошему… – она потащила Перл в переулок. – Все равно пойдешь со мной. Перл попыталась вырваться, отцепить пальцы девушки от своей руки, но та вытащила из сумки большой кухонный нож. – Я сказала, разговоры по-хорошему окончены. Перл закричала, люди у мусорного бака подняли глаза, но никто не двинулся с места. – Перестань, – девушка приставила нож к груди Перл. – Не будь ребенком! – Что со мной будет? – дрожащим голосом тихо спросила Перл. Девушка не ответила. Она смотрела на что-то за спиной Перл расширенными от ужаса глазами. Потом выпустила ее руку и побежала. То, что напугало эту девушку, должно было быть очень, очень плохим. От страха у Перл закружилась голова; ей показалось, что она упадет в обморок, если обернется. Она зажмурилась. Потом, набрав побольше воздуха, резко развернулась и открыла глаза, готовясь закричать. Обнажив в улыбке острые клыки, Эйдан шел к ней по растрескавшемуся асфальту. Его челка падала на глаза, мерцавшие рубиновым светом. – Я как раз искал тебя, – сказал он. За его спиной показался еще один вампир. Глава 37 В городе мертвых не знают ни трудов, ни любви.