Многие годы она спрашивала себя: что будет, если перестать барахтаться, пустить все на самотек? Эми, сколько себя помнила, жутко боялась того, насколько глубоко может пасть, если перестанет лезть, суетиться и бежать. Какое облегчение наконец отыскать ответ. Вот настолько. Дальше некуда. Это уже дно. Руки и ноги немели, боль утихала, приходило облегчение. Разуму делалось лучше. Эми ощущала, как он исцеляется, сбрасывает десятилетия лжи и безумия, принимает свое место в естественном порядке вещей. Она останется в кресле недвижимой, ничего не делающей, и не останется иллюзий, не будет бесполезных стараний, тщетных попыток скрыться. Спасибо креслу. Он показало истинное место Эми в этой жизни. Грудь стянута так плотно, что невозможно как следует вдохнуть. Закружилась голова. Эми не могла двигаться. Не могла видеть. Не могла слышать и дышать. Единственная оставшаяся мысль бежала и бежала по кругу. – Я дома… Дома… Я дома… Глава 11. Телохватт Обладая несколькими несомненными преимуществами над традиционными формами обездвиживания, «Телохватт» удерживает кающегося, предотвращает чрезмерно оживленное движение крови к мозгу, понуждает субъект к состоянию полной неподвижности, способствующей саморефлексии, освобождающей от внешнего стресса. ДОСТУПНЫЕ ВАРИАНТЫ: СВЕТЛЫЙ ДУБ, СРЕДНЯЯ БЕРЕЗА Д 24¾ × Ш 21¼ × В 53¼ Номер товара 53556666200 Руки. Две руки на лице – будто пара мягких пауков по коже. Но Эми не хватало воздуха, чтобы закричать. Вырвалось только жалкое блеянье. Огромный безумный крик остался внутри, запертый там. В глаза ударил свет. Зрачки сжались до острия иголки. – Ш-ш, тихо. Это я, Бэзил. Вы в порядке? Эми хотелось отвернуться, но ленты прочно держали голову. Глаза привыкли к полной темноте, их слепил даже слабый свет телефона. Если бы она могла говорить, то велела бы ему уйти, оставить ее в покое. Бэзил провел пальцами по лентам, натянутым, твердым как сталь. Тело Эми целиком занемело. Приток крови к конечностям почти прекратился, руки и ноги стали холодными и безжизненными, будто куски дерева. Изнемогая от нехватки кислорода, они уплыли по океану боли, одна за другой. Бэзил повернулся, вот так запросто ушел и унес свет. Эми закрыла глаза. По щекам покатились слезы – слезы облегчения. Теперь она опять сможет остаться в темноте. Как жестоко дарить надежду на то, что кто-то может прийти за ней. Какой садизм – внушать, что она кому-то нужна, когда она всегда в одиночестве. Это же… Лента, удерживающая подбородок, натянулась сильней, лопнула – и исчезла. Эми невольно втянула ртом воздух. – Хи-и-и-и а… И чуть не захлебнулась им. Легкие не захотели расправляться, чтобы принять его. – Не торопитесь, – посоветовал Бэзил. – Вдыхайте понемногу. Он присел на корточки у кресла. Дурак, он пытался освободить ее от того, что она уже приняла, забрать то, чего она по-настоящему хотела – как раз когда, наконец, смогла обрести цель. Он делал вид, что она может покинуть кресло. Лгал. – Хороший менеджер всегда носит с собой карманный нож, – сообщил Бэзил. – Никогда не знаешь, вдруг клиенту понадобится помочь открыть упаковку. Сковывавшие грудь ленты лопнули. Голова Эми закружилась от внезапного прилива кислорода. Она попыталась заговорить, но выходила лишь бессвязная белиберда. Бэзил хлопотал вокруг – спереди, сзади, сбоку – полосовал ножом. Одна за другой пластиковые полосы на пальцах, кистях, предплечьях, локтях лопались, высвобождая плоть. И каждый раз за благословенным мгновением бесчувствия огнем взрывалась боль. Кровь снова текла по жилам, в пальцы рук и ног будто заколачивали гвозди, загоняли булавки. Так страшно и мучительно – но зачем? Она же никуда не уйдет. Зачем он терзает ее, почему не оставит в покое? – Эми, пожалуйста, поговорите со мной, – попросил Бэзил из темноты. Эми сидела очень тихо и дрожала всем телом. – Я бродил в темноте, спотыкался… искал хоть кого-нибудь. Свет полностью отключился. Указатели выхода не работают, вентиляция тоже, и, честно говоря, если тот ненормальный учинил с вами такое, то я бы не хотел дожидаться его возвращения… давайте, пойдем отсюда. Эми не двигалась, не разговаривала. Она лишь зажмурилась и снова провалилась в темноту. – Я помогу вам встать, – пообещал Бэзил. Она ничего не сказала. Может, если ничего не говорить ему, он и уйдет восвояси? Но он не ушел, встал сзади, схватил под мышки и поднял. Когда тяжесть тела пришлась на ноги, в них словно залили кипящее масло, окунули в него ступни и щиколотки. От неистовой, невыносимой боли Эми обмякла, выскользнула из рук Бэзила, свалилась на пол, инстинктивно скорчилась, подтянула колени к подбородку, заплакала. Так хотелось назад, в кресло. В нем было легче. Намного легче. Бэзил обнял ее за талию, напрягся и приподнял, усадив на пол. Она бессильно оперлась о стену. – Уходи, – прошептала Эми. – Пожалуйста. Он присел рядом на корточки, отвел потную прядь с ее лица, посветил телефоном в глаза – мутные, ничего не видящие. – Я не могу оставить вас здесь. Я ваш руководитель. Я несу за вас ответственность. Эми завалилась набок и попыталась уползти. Руки горели огнем, мускулы будто порвали на части и скололи степлером. Они дергались не туда, вздувались узлами, не хотели помещаться под кожей. Тело казалось старым и хрупким. Бэзил пытался ее остановить, но Эми упорно ползла, желая ускользнуть назад, в темноту, прекратить бесполезную суету. Она бездумно извивалась на полу, лезла вдоль стены. Эми подумала, что если Бэзил продолжит громко разговаривать, его услышат, придут – и возьмутся за лечение его безумия. Она улыбнулась: – Не беспокойся, он излечит и тебя. – Кто? – Комендант Ворт. – Вы имеете в виду Карла? Бездомного? Это он – комендант Ворт? Она попыталась мотнуть головой, но даже от такого простейшего движения в мозгу вспыхнула нечеловеческая боль. – Комендант… Он внутри Карла. Носит Карла как перчатку. Он хочет помочь нам. – Эми, я не понимаю, о чем вы. Но с тобой что-то решительно не в порядке. Вы понимаете, где мы? Какой сейчас день? – Мы в Улье. – Нет никакого Улья. Вы не в себе. – Это место, где мы получим то, что заслужили. – Мы в «Орске», – указал Бэзил. – Нет. Мы всегда были в Улье. Ничего иного вокруг нас нет и не было. – Хорошо, – согласился Бэзил. Он снова попытался поднять Эми, и снова она обвисла в его руках. Когда он захотел перехватить ее поудобнее, она снова соскользнула на пол. Бэзил снова ушел. Хоть бы навсегда. Темнота укрыла Эми, унесла в забытье. Конечно, не в безопасности обездвиживающего кресла, но все же, если не двигаться и не противиться, ощущаешь себя частью Улья. Вдали глухо зарокотало. Да, комендант Ворт возвращается за ней. Он вернет ее в кресло или подвергнет терапии посильнее. Рокот усилился. Эми расслабилась, чтобы спокойно принять грядущее. Она устала ощущать себя больной и сломанной. Хотелось стать целой. Она обшаривала взглядом тьму в поисках повелителя. Но вместо Ворта из темноты показался Бэзил, слегка подсвеченный сиянием мобильника и катящий офисное кресло «Хюгга». Когда он остановился, прекратился и рокот. Бэзил опустился рядом с Эми на колени и сказал: – Уходим отсюда. – Ты не можешь знать и понять то, что он придумал для нас, – возразила Эми. – Вы правы. Я не знаю и не понимаю того, что происходит. Но, тем не менее, я в ответе за вас. Он поднял ее, заволок обмякшее тело на «Хюггу». Эми снова попыталась соскользнуть, но Бэзил успел схватить ее за плечи и удержать. Затем осторожно толкнул кресло вперед, и они поехали по Яркому Сияющему Пути. Колесики жутко грохотали, и Эми с удовольствием думала о том, что шум обязательно привлечет Ворта, поэтому расслабилась и осмотрелась. С потолка тряпкой свисал плакат с надписью «Принесите новую жизнь в ваш дом». Но сейчас в темноте различались лишь последние два слова, «ваш дом». Бэзил вертел телефоном: тусклого серого света хватало, чтобы осветить диваны и кресла вокруг, но все за ними скрывала тьма. – Уже почти приехали, – сообщил он. – Мы выйдем наружу, и, если нам повезет, там уже будет полиция. Они помогут вывести всех остальных. – Мы никуда не выйдем, – сказала Эми. Впереди Яркий Сияющий Путь перекрыла высокая баррикада из мебели: огромная гора шкафов «Фигаро», стенок «Нелепотт», кресел-качалок «Гутбол» и разбитых столов «Горежырр». Корзина с товарами лежала на боку, бежевые сумки для покупок разлетелись по полу. Повсюду блестело битое стекло. Эми вспомнила грязные заскорузлые руки, шарящие по лицу. Ей захотелось убежать – но ведь нужно вернуться. Убежать или вернуться? – Надо найти другой путь, – прошептал Бэзил. Он повернулся к Кухням, а Эми улыбнулась. Чем больше он суетится и старается, тем быстрее осознает безнадежность их положения. Они никогда не выйдут наружу. Комендант Ворт будет без конца удлинять их срок, добавлять год за годом. Он очень рассердится из-за того, что Эми покинула кресло, прервала предписанное лечение. Бэзил свернул с Пути, подкатил кресло к проходу между Кухнями и Шкафами – но дверь оказалась завалена разбитой мебелью. Сам по себе Бэзил бы перелез ее, но вместе с Эми это было невозможно. – Никаких проблем, – он сохранял уверенность. – Обойдем по длинному пути.