Я сцепила руки в замок, во второй раз ощутив неловкость момента. Мне просто хотелось вернуться на работу и думать о руках Хоука на моей заднице, а не выслушивать чепуху от Джесса. — Черт возьми, Джесс, что ты хочешь от меня услышать? У меня и так забот полон рот, и твое предложение насчет постели — это не то, что мне нужно. Он склонился над столом и серьезно взглянул на меня. — Я тоже убил бы Юрия за тебя, ты ведь понимаешь это, да? Нахмурившись, я встретила его взгляд. — Это не соревнование. — Всем известно, что в присутствии Хоука твой образ примерной девочки разрушается. Я заметил твой яркий румянец, стоило ему только войти в клуб вчера вечером. Даже сейчас ты пытаешься скрыть его. — Поздравляю. Вот сейчас, благодаря тебе, мне действительно чертовски неловко. — Я просто говорю то, что есть, и не собираюсь щадить твои уши, когда речь идет о Хоуке. Он убил огромное количество людей — больше, чем все мы вместе взятые за всю историю клуба, Тайлер. Ты знала об этом? Он безжалостен. Блядь, он наемник Бордена и не скрывает этого. В своих фантазиях ты идеализировала его образ и не хочешь замечать того, что и так очевидно. Я ненавидела Джесса за то, что поставил меня в такое положение. Он что, серьезно пытается сейчас сравнивать себя с Хоуком? Ведь это все равно, что сравнивать апельсин и яблоко, и я хотела свое заботливое яблоко, а не апельсин, трахающий тупых девок в своем офисе и сравнивающий их минет с укусом акулы. Я прищурилась. — А что для меня очевидно, Джесс? Для меня сейчас очевиден мужик, которому отсосали минуту назад. Мужик, всегда окруженный шлюхами с голыми сиськами и постоянно греющий в них свой член на пару со своим добрым приятелем Гектором. Так что извини, что не купилась на твою искренность и не прыгнула к тебе в постель, как твои безмозглые потаскухи. — Я просто рассказал тебе все, как есть. — Я не желаю это выслушивать! Хоук даже не хочет меня, и я узнала это на собственном горьком опыте, понял? Это было унизительно, и мне до сих пор все еще стыдно, но это только мое дело, а не твое. И даже если случится невозможное, и он каким-то чудом захочет меня, решать буду только я сама. Он помрачнел. — Я понимаю это, ясно? Но ты знаешь меня достаточно давно, чтобы доверять — у меня ничего не будет ни с одной девушкой, если в моей постели будешь спать ты. — Джесс, мы друзья. И по-другому я на тебя не смотрю. Даже мысль о том, чтобы трахаться с тобой, для меня приравнивается к инцесту. Он пожал плечами. — Ничего противоестественного не будет в том, что мы, при случае, попробуем это. — Стоит тебе только позволить подобное, так ты только этим и будешь заниматься. Это полная херня, и я никогда не буду рассматривать тебя с этой стороны. — Ты единственный ребенок в семье, Тайлер. Поэтому такие мысли — не одно и то же, что думать так о своем родном брате. Какого хера? — Почему мы вообще об этом разговариваем? Это извращение. — Черт, я не знаю. В какой-то момент я просто забыл, с чего мы начали. Дай мне секунду, чтобы вспомнить. Несколько секунд он усиленно напрягал мозг, а я сама себе не верила, что давала ему возможность делать это. Наконец, вздохнув, я сдалась. — Джесс, хватит валять дурака. — Я пытаюсь заставить тебя понять, что Хоук не похож на меня, и это здорово. Я здесь для тебя. И, убивая кого-то из-за тебя, я был бы более внимательным, понимаешь? По крайней мере, заставил бы тебя отвернуться. — Это очень мило с твоей стороны, — сухо сказала я. — Я лучше его. — Разве вы оба не можете быть хорошими — каждый по-своему? — Тай, у него лицо, как у гребаного манекена. Даже те, кто достаточно близки к нему, большую часть времени просто не могут понять, есть ли у него хоть какие-то чувства. Плюс ко всему, его борода в наши дни выглядит чертовски нелепо. Он придерживается стереотипного образа байкера, и на его фоне симпатичные парни, вроде нас с Гектором, с виду производят впечатление слабаков. — Джесс… — Послушай, я реален, и я здесь, — перебил он меня, хлопнув по столу, чтобы подчеркнуть, насколько он здесь. — Не сближайся с ним. Он беглец и скоро уедет. Хоук — безнадежный вариант, сладкая. И эти две жестоко-правдивые фразы лишили меня дара речи. Вот так истина бьет по лицу наотмашь. Я чувствовала себя гребаным Ральфом из сериала про Симпсонов, когда Лиза разбила его сердце в День Святого Валентина. Мысленно представляла себе его лицо, искаженное болью от того, что она не выбрала его. Долбаная Лиза. Долбаный Джесс. Банда сердцеедов — их большинство. Взглянув на меня, Джесс поморщился от моего совершенно опустошенного вида, который я не могла скрыть. — Тайлер, — ласково и тихо сказал он, — прости, если я был мудаком. Мне просто не хочется, чтобы ты тратила свою жизнь, ожидая того, с кем не сможешь быть. Я отвернулась и прочистила горло. — Да, конечно, — ответила я, стараясь, чтобы слова звучали обыденно, но попытка не удалась. — Ты страдаешь, — печально заметил он. — Может, тебе стоит пойти домой… — Я в порядке. — Твою мать, откуда у тебя такая броня? Я никогда не встречал такую девушку, как ты. Моя броня ощущалась хрупкой и легкой, как пластик. Я просто делала вид, что она прочная, чтобы такие люди, как Джесс, оставили меня в покое. — Я должна вернуться к работе, Джесс, — сказала я ему безжизненным голосом. — Увидимся позже. Не дав ему возможности остановить меня, я выбежала из офиса. А потом долго сидела на своем верстаке и гадала: какого черта у меня такое чувство, будто я потеряла Хоука, хотя он никогда даже не был моим. Глава 14 Хоук Было уже за полдень, а Гектор до сих пор не спускался. Парни собрались в комнате переговоров за баром, чтобы обсудить ситуацию с Абрамом, но на данный момент никакого обсуждения не происходило, потому что все ждали, когда Спящая Красавица Гектор пробудится ото сна и выйдет из своего замка. Хоук скрестил руки и, откинувшись на спинку стула, смотрел на пустующее место во главе стола — туда, где должен был сидеть его брат. Нет, туда, где должен был сидеть он. Он не мог отделаться от этой мысли. Хоук скрипнул зубами и повернулся к Джонни. — Ну, и что это? Джонни взглянул на наручные часы и покачал головой. — Да уж. Обычно к этому времени он встает. Может, выпил больше, чем обычно… Сидевший напротив Хоука Гас смотрел на него испытывающим взглядом. Блядь, этот взгляд словно говорил ему: «Видишь, Хоук? Твой брат ни хрена не справляется. Во главе стола должен сидеть ты». — Маршалл, — сказал Хоук, — иди разбуди его. Мы не можем больше ждать этого говнюка. Маршалл кивнул и сорвался с места. Они ждали еще десять долбаных минут, и для Хоука это были самые хреновые десять минут жизни, потому что каждую секунду он пытался выбросить Тайлер из своих мыслей. Она засела у него в голове с той самой секунды, как он вошел сюда, и Хоук не мог перестать о ней думать. Это упругое маленькое тело. Эти губы. Эти проникающие в самую душу глаза. Этот, мать его, взгляд. А сегодня утром? Он чуть не застонал. Господи, в этом дурацком комбинезоне она выглядела так чертовски соблазнительно. Хоук почти поддался искушению свалить отсюда только ради того, чтобы просто увидеть ее, стоящую на коленях перед мотоциклом, с замасленными по локоть руками. А если бы это был его байк? Он сорвал бы с нее одежду, развернул бы спиной к себе и созерцал бы эту задницу и татуировку над ней, пока Тай продолжала бы работать своими маленькими сексуальными руками. Но лак на ногтях он все-таки оставил бы, потому что пальцы с розовым маникюром охуенно сексуально смотрелись бы на его члене. Твою мать, он реально представил себе эту картину, и этого оказалось достаточно, чтобы член встал. Блядь. Блядь. Блядь. Хоук потер лицо, раздраженный своей неспособностью что-либо делать, не представляя в мыслях ее, словно помешанный на ней придурок.