Хоук снова завел машину. — Кажется, ты собирался заправиться? — безучастно сказала я, и так уже зная ответ. — Не было нужды, детка, — ответил он, и мы снова вырулили на дорогу. * * * — Что ты вообще нашла в этом паукообразном сопляке? — спросил Хоук минут десять спустя. Благодаря напитку он взбодрился и выглядел гораздо более оживленным и менее мрачным и задумчивым. Я до сих пор пыталась как-то переварить произошедшее, когда Хоук задал мне этот вопрос. Прекратив пялиться на ночное небо, я посмотрела на него. — Возможно, он показался мне интересным. Хоук криво усмехнулся. — Твою мать, тебе придется постараться получше, чтобы я смог понять. Ты отдала свою девственность этому мешку с дерьмом, Тай, — он сжал губы и раздул ноздри. — Такой ушлепок не достоин этого. Я поскребла краску на приборной панели и выковырнула ее из-под ногтя. — Каких слов ты ожидаешь от меня? — Он принудил тебя? Потому что ты слишком неискушенная для такого парня, как он. — Такого парня, как он? — Озабоченный тип, который с первой же минуты пытается затащить тебя на заднее сиденье своей машины. Я закатила глаза. — Нет, он не принуждал меня. Только попробовал бы. При первой попытке я оторвала бы ему яйца. Он вел себя мило. — Мило? — скептически повторил Хоук. — Он использовал тебя, чтобы получить доступ в клуб. Разве это можно назвать милым? — Нет, Хоук, конечно нет. — Ты так отчаянно нуждалась во внимании? Я просто не могу понять. — Опять это слово, — разозлившись, сорвалась я. — Отчаянно. Ты думаешь, этот парень был нужен мне от безысходности? — Да. — Пошел ты на хрен, Хоук. Это была не безысходность, а любопытство. Мне хотелось узнать, может ли у меня вызвать определенные ощущения парень, который не… Он с интересом взглянул на меня. — Который не что? Я нерешительно покачала головой. — Не важно. — Который не я? — сострил он. — Ты это собиралась сказать? Это должен был быть я, верно? Я не ответила. — Только не надо быть таким самоуверенным. Хоук беспечно рассмеялся. — Черт, я не самоуверенный, но ты так смотришь на меня, Тайлер, что я чувствую себя Томом, мать его, Харди. Я спрятала улыбку и пробормотала: — Тебе не понять. — Тогда почему он? Я промолчала. — Тайлер, — продолжал настаивать Хоук, — детка, я просто пытаюсь понять. Мне действительно хочется это знать. Это уже два года сидит у меня в голове. Я знаю, что одно время ты сохла по мне, а потом — бац! — мне говорят, что ты с каким-то придурком-старшеклассником. Мне всегда казалось это странным и непохожим на тебя. Просто хотелось бы услышать это от тебя, а не от парней. Я убрала руки с приборной панели и покорно вздохнула. — Это не особо увлекательная история. Я начала интересоваться парнями, ясно? И, будучи подростком… ты не понимаешь, каково быть девушкой, Хоук. Над тобой смеются, если ты толстая, обзывают анорексичкой, если худая; называют уродиной, если сильно накрасилась, а если не накрасилась — все равно уродина. Этой толпе невозможно угодить. Я была изгоем и хотела познакомиться с кем-то за пределами клуба. Мне нравилось общаться с Роханом, и примерно в это же время я начала по-настоящему исследовать себя. — Исследовать себя, — заинтересованно повторил он. — Я… трогала себя… и чем больше делала это, тем сильнее хотела, чтобы меня поцеловал и коснулся кто-то еще. Я хотела, чтобы у меня был парень. Хотела знать, каково это, почувствовать кого-то внутри себя, и… Рохан показался мне достаточно симпатичным. Хоук удивленно кивнул. — Это довольно простое объяснение. — Потому что и потребности у меня были простыми. — Он оказался хорош? Он заставил тебя стонать так, как заставил я в той спальне, Тайлер? Я сглотнула и взглянула на него. Он уже смотрел на меня с ожиданием. — Нет, — с горечью прошептала я. — Это все было напрасно, понимаешь? Я продешевила с ним, потому что должна была понимать — он сделал это не ради меня. А только ради того, чтобы потом попасть в клуб. Это был первый раз, когда я признала, что чувствовала себя использованной. Оглядываясь назад, я понимала, что его цели должны были меня насторожить. Из-за него я разочаровалась в парнях, и они перестали меня интересовать — как в клубе, так и за его пределами. Меня образцово-показательно кинули. — Гребаный карандашный член, — яростно пробормотал Хоук. — У него и был член, как карандаш. — Да? — Я даже не почувствовала его в себе. Он удивленно усмехнулся. — Серьезно? — Да, я все время спрашивала его: «Он внутри?». Хоука немного отпустило, и его грудь затряслась от смеха. — Блядь, я подозревал это. Я не смогла удержаться от смеха. — Может, я все еще девственница? Он с интересом взглянул на меня. — И даже не заставил тебя кончить? Я покачала головой. — Ни разу. — Черт, детка, это было невежливо, — сказал он. — Не так нужно обхаживать девушку. Я улыбнулась. — Все это уже в прошлом, Хоук. Твои прикосновения были восхитительны. Я никогда раньше не испытывала подобных ощущений. Он улыбнулся в ответ. — Это называется опыт, Тай. Поверь, мой первый раз был охеренным провалом. — Ты врешь! Не вешай мне лапшу на уши!