Вот только спать Филипп не собирался. Едва Орлов уснул, Фил выбрался из постели, быстро сходил в ванную, где привёл себя в порядок и смысл чёртовы слёзы с лица. Потом вернулся в комнату и прямо в темноте быстро побросал своим вещи в сумку. Наверняка он что-то забыл, но разбираться сейчас совсем не хотелось. Эмоции внутри буквально клокотали. Остаться здесь ещё хотя бы на час Филипп просто уже не мог. Его разрывало на куски от собственной беспомощности, боли и горечи. Одевшись и подхватив сумку, он застыл у кровати Данилы. Возможно, они ещё и увидятся, но такого шанса у Филиппа точно больше не будет. Задержав дыхание, он наклонился и почти невесомо поцеловал Орлова в губы. На улице стояла ясная звёздная ночь. Фил вдохнул прохладный воздух полной грудью, чувствуя, что лишь сейчас узел внутри хоть немного ослаб. Где-то рядом глухо гавкнула Тайга. Ларин поспешил спуститься и найти её. Он присел на корточки возле собаки и обнял ту за крепкую шею. — Тише, девочка, тише. Я был так рад познакомиться с тобой. Наверное, в Москве заведу себе щенка. Не такого огромного как ты. Тайга недовольно еле слышно зарычала, а Филипп тихо рассмеялся. — Простите, мадам, был бестактен. Фил посидел так ещё несколько минут, получая заряд умиротворения и спокойствия от этой большой и ласковой зверюги. Но надо было двигаться дальше. Вздохнув, он попросил: — Ты заботься о нём, хорошо? Тайга снова глухо гавкнула, будто бы соглашаясь, и Филипп отпустил её. Он поднялся на ноги, обернулся в сторону дома и зажмурился. Он провёл здесь меньше месяца, но эти недели полностью изменили не только его жизнь, но и самого Филиппа. Что бы там ни было, Фил сейчас был благодарен и отцу за то, что отправил его сюда, и Даниле. За такой жизненный урок. * * * Такси остановилось у знакомого дома. Стояла глубокая ночь, и света в окнах, конечно же, не было. Филипп лишь надеялся, что ему не придётся спать на улице, но, признаться, сейчас стало настолько плевать, что он был готов и на это. Дверь открылась только минут через десять. Ларин помялся, чувствуя смущение и неловкость из-за того, что разбудил человека среди ночи. — Ты? — удивилась Лера. Она во все глаза смотрела на Филиппа, кутаясь в один из своих кардиганов. — Могу я пожить у тебя несколько дней? Она, кажется, поняла всё сама. Не стала задавать вопросов, лишь кивнула и пропустила Филиппа в дом. * * * Утром Филипп на такси поехал в Томск. Он предупредил Никитича, чтобы занял парней на полдня в спортзале. Сегодня как раз должны были закончить с газоном, а значит, завтра можно будет продолжить тренировки уже на стадионе. Отвлекаясь мыслями о работе от главного, Фил старался не думать о Даниле. Лера не приставала с расспросами, просто выделила место на гостевом диване, выдала постельное бельё, а утром даже накормила завтраком. Ларин порывался спросить, как у неё дела со Стасом, но понял, что пока не готов к разговорам по душам. Ни на какую тему. Пока ехали в город, Филипп сжимал свой телефон, одновременно и опасаясь, и ожидая звонка от Орлова. Тот не мог не проснуться. А значит, знал, что Фил уехал. И всё же, Данила не звонил. От этой мысли болезненно сжималось сердце. Кажется, Филипп поступил правильно, решив уйти. Так он продолжал бы тешить себя глупой надеждой, что Орлов передумает. Но сейчас пора было признать, да, им с Данилой было хорошо вместе, но не стоит так драматизировать. Любой курортный роман должен оставаться на курорте. Тайгу, конечно, сложно было сравнить с Сочи или Анталией, но параллель проводилась довольно легко. Миллионы людей расстаются, так к чему возводить свою личную трагедию в степень абсолюта? Пострадать иногда даже полезно. Говорят, страдания очищают. За окном проплывали деревья, телеграфные столбы и редкие деревеньки. Филипп смотрел на них, прижавшись лбом к стеклу, и пытался представить свою дальнейшую жизнь. Он понимал, что прежней она уже не будет. Возвращаться сейчас к этим тупым вечеринкам и пьянкам? Не помнить себя самого, растворяться в алкоголе, пытаясь избавиться от проблем? Нет, этого он точно больше не хотел. В планах у Филиппа было поблагодарить отца, попытаться наладить с ним отношения и заняться тренерской деятельностью вплотную. Возможно, пойти снова учиться, устроиться куда-то хотя бы помощником. Можно обратиться в свой бывший клуб. Там остались знакомства, тренера наверняка его помнят. Так потихоньку, шаг за шагом, Фил и вернёт себя к нормальной жизни. Вот только, ещё не уехав из Тайги, Филипп уже тосковал по школе, по Никитичу, по своим пацанам оболтусам. Да даже по Лере, которая его беспричинно бесила с самого первого дня. О том, как он тосковал по овчарке Тайге и её хозяине, Фил старался даже не думать. Пока что было слишком больно. Да, он решил не драматизировать, но это была его первая настоящая влюблённость, Филипп имел моральное право предаваться страданиям. Кто ему запретит? * * * Как же пацаны обрадовались кроссовкам. Когда Филипп, нагруженный пакетами, вошёл в школьный спортзал, на него с визгом налетели сразу двенадцать голов. И даже осуждающий свисток Никитича не остановил мальчишек. — Это они? Это нам? Это сейчас? — кричали почти хором и наперебой. Филипп отдал им на откуп пакеты и, кое-как освободившись, подошёл к улыбающемуся Ивану. Они приветственно пожали руки и присели на скамейку. — Разбаловал ты их, — Никитич покачал головой. — Как мне теперь справляться с такой оравой? Каждый раз будут требовать подарков. — Не будут, — Филипп улыбнулся в ответ. — Это была их мечта. А мечты должны осуществляться. — Тоже мне, Газпром нашёлся, — ухмыльнулся тренер, и она оба негромко рассмеялись. — Мне дочка сказала, что видела ролик про пацанов наших на ютубе этом вашем. Красиво, ей понравилось. Жена тоже говорит, что на работе обсуждают местных звёзд. — Это здорово, — Фил кивнул. — Они заслуживают своего шанса. Он наблюдал за веселящимися мальчишками и пытался припомнить, когда в последний раз так искренне чему-то радовался. Впрочем, пожалуй что, сейчас. Да, именно их радость и счастье зарядили Филиппа положительными эмоциями. Это было лучшим событием минимум за последние сутки. А то и больше. * * * Лера накрыла стол к ужину. — Давай я заплачу за продукты? — предложил Филипп. Ему было неловко есть чужую еду, да и квартироваться ещё несколько дней тут. Он точно хреново подумал, когда решил, что это будет отличной идеей. Но до игры нужно переждать всего два дня. А там, в пятницу, сразу после матча Фил рванёт в аэропорт и постарается больше не вспоминать это место и этих людей. Ладно, кому он врал. Всё он будет помнить. Особенно чёртова Орлова, который раз весь день так и не позвонил. Больше всего хотелось начистить ему лицо. Но Филипп понимал, что Данила ни в чём не виноват. Какие бы причины ни сдерживали его, они всё же существовали. Да, Орлов к нему точно не равнодушен. Но что-то ему мешало, и кто такой Филипп, чтобы навязываться. Он задал прямой вопрос, получил прямой ответ. К чему мять сиськи. У них и сисек-то нет. — Не стоит, — Лера покачала головой. Её голос вырвал Фила из раздумий. — Это от чистого сердца. — Почему ты меня не ненавидишь? — спросил вдруг Филипп. Рогова удивлённо на него посмотрела. — С чего мне тебя ненавидеть? — Я ведь был последним говнюком. Открыто демонстрировал свою неприязнь, грубил тебе. — Ты просто ревновал, — Лера улыбнулась. — Ты хороший парень. И уж точно не заслуживаешь ненависти. Филипп хмыкнул, ему было что возразить на эти слова, но он не стал спорить. Не так уж часто за его жизнь Фила называли хорошим. — Данила звонил, — осторожно произнесла Лера. Филипп застыл. Видимо, на лице отразились все его эмоции, потому что женщина вдруг накрыла его руку своей и чуть сжала. — Ты можешь мне ничего не рассказывать. Это ваше личное дело. Я знаю об ориентации Дани и спокойно к этому отношусь. Так что и тебя осуждать не стану. Он беспокоился о тебе. — Беспокоился, — хмыкнул Филипп. — Ага, как же. Вместо того чтобы позвонить мне, решил узнать всё у тебя. — Он рассудил здраво, куда ещё ты мог пойти, — Лера улыбнулась. — А что касается звонка… Скажи, ты был готов говорить с ним сегодня? Филипп задумался. Готов ли? Вряд ли. Слишком уж ещё свежа была обида. Слишком ещё жгло в груди. Он покачал головой.