Глава 19. Суд и приговор Шли дни, а видений не было. Только тревожные сны иногда о том, что я их вижу. Вернее, не их, а последнее — то, где чертовы часы. Я возненавидела часы. Иногда возникало непреодолимое желание выбросить все в мусор. Хорошо, что у Эрика их не было — счастливые часов не наблюдают. В конце апреля погода испортилась. Задождило. Когда Эрика не было, я подолгу сидела у окна и смотрела на низкое, темное небо в надежде что-нибудь почувствовать. Близость, единение, хотя бы намек на волнение. Жила спала, кровь, наверное, тоже. Пришлось признаться себе: я больше не атли. Совсем. Даже защитник это подтверждает. Не мой защитник. Когда-нибудь у кого-то из атли родится ребенок, и дождь достанется ему. Хотя до конца откреститься от атли я так и не смогла даже в синей комнате Эрика. Однажды вечером в дверь позвонили, и после этого звонка все пошло наперекосяк. Мнимая безопасность рассеялась, словно туман, обнажая острые рифы угроз. Эрика дома не было, а в дверной глазок я увидела того, кто, как я думала, никогда и ни за что сюда не придет. Хотя бы из гордости. Засунув руки в карманы, на лестничной площадке стоял Влад. Сначала я малодушно хотела не открывать. Наверняка ведь ругаться пришел или пенять на мой долг. Но потом вспомнила о Герде. Сказал ли Владу кто-нибудь? А если нет, то он до сих пор мучается и думает, как избавиться от вампира. Небось, и атли никуда не выпускает — держит за семью замками ради их же безопасности. Я обреченно вздохнула и открыла дверь. — Поговорить нужно, — бросил Влад и втиснул меня в квартиру. — Эрик дома? — Его нет, — нахмурилась я. — А тебе неплохо бы поучиться манерам. Например, спросить, хотят ли тебя видеть в гостях. — Мне не до манер, Полина, — очень серьезно и почему-то совершенно не зло ответил он. А ведь я ждала этого. Злости. Обиды. Неожиданных поступков. Ревнивых выпадов. А не отчаяния во взгляде. Впрочем, причины этого отчаяния он озвучил в следующую секунду. — Глеб вляпался. Я, как стояла, так и замерла. Прислонилась спиной к стене и, наверное, побледнела, потому что Влад прищурился и произнес: — Ты что-то знаешь, да? Я покачала головой и ничего не ответила. Это тайна Глеба, имею ли я право ее разглашать? Особенно Владу? Да Глеб прибьет меня, если узнает, что я сказала. — Послушай, — мягко продолжил Влад, — я знаю, он твой друг, и у вас существуют секреты, которые ты даже под пытками не раскроешь, но если тебе есть что сказать о нем и ясновидице, скажи сейчас. — Что с Глебом? — глухо спросила я. — Его забрал Андрей два часа назад. А еще через два часа будет суд. Глеба будут судить за похищение ясновидца. Холодный страх привычно обосновался в груди, заморозил легкие. Влад все смотрел — пронизывающе, вопросительно. А я молчала. Не потому что поклялась хранить тайну, а потому что не знала, что говорить. Можно ли говорить. И что это даст? — Поля, прошу, у нас очень мало времени! Я бы даже сказал, его нет совсем. — Влад шагнул навстречу и положил руки мне на плечи. В глазах — неподдельная тревога, даже страх. Что же я творю? Вообразила себя богом, решаю судьбы… — Ника в Ельце, — прошептала я. — Вернее, была. А сейчас… я не знаю. Закрыла лицо ладонями, попыталась успокоиться и думать. Думать не получалось. Совсем. Паника всегда мешает мыслям. — Черт! — выдохнул Влад и отпустил меня. — Так это правда? Глеб похитил ее после суда? — Глеб ее не похищал. Он ее выпил — после суда. Но Ника — не обычная ясновидица, она из тех, кто может влиять на нас. — Влиять? — Они восстанавливаются. Такие, как Ника. И могут убивать с помощью своего кена. Я видела одного такого. Если он захочет, у тебя снесет крышу, и ты его выпьешь. Но Глеб тогда сорвался не потому. Он злился — из-за тебя. — Хочешь сказать, я должен сейчас испытать благодарность? — зло спросил Влад. — Он подставился. И, черт возьми, я совершенно не знаю, как его вытащить, Полина! — Ника была в беде. Марк продавал ее хищным за каждую провинность. Наверняка ты даже не задумываешься о таком, когда берешь их кен, — ядовито выдохнула я. — Ты права, не задумываюсь. Ясновидцы нужны мне, чтобы выжить и сохранить свое племя. Поэтому я оставил сопереживание сольвейгам — им-то не нужно питаться. — Извини, — потупилась я. — Да пустяки. Ты же скрыла безрассудство Измайлова. Как все же хороша политика двойных стандартов: когда врут тебе, ты исполнена вселенского гнева, но когда нужно солгать самой — это для благого дела, по дружбе. И неважно, что разгребать мне! — Я пойду к Мишелю, — решительно сказала я и оттолкнулась от стены, но Влад остановил меня. — Не выйдет. Теперь дело не только в Мишеле. Для таких разбирательств приезжает несколько древних, Поля. Сам Альрик будет на суде. А у него особый взгляд на отношения хищного и ясновидца — он считает это извращением. — Между прочим, я рождена от такой связи, — обиделась я. — Альрик этого не знает. И не узнает. Или ты хочешь, чтобы он выращивал сольвейгов, как в инкубаторе, а потом ставил на них эксперименты? Я вздохнула и покачала головой. — Не хочу. — Я поеду в Елец, попробую найти эту Нику, — почти обреченно закончил Влад. — А ты… если веришь в богов, молись, Полина! Влад ушел, а я не находила себе места. Что делать? Ехать в штаб охотников? На каких правах — ведь я даже не атли? Искать Нику? Так у меня даже ее номера нет. Эрик упорно не брал трубку, видимо был занят. Паника все больше овладевала мной. Успокоиться бы… Жаль, дара целительницы во мне не было ни капли — сварила бы себе успокоительный отвар. Мишель мстил мне. Вот что ему стоило заставить клан Ники отыскать девушку? Неужели Марк был ему насколько близок? Нет, думаю, дело в другом — я ослушалась его. Он настолько привык контролировать все, что самодеятельность Эрика просто выбила его из колеи. И он решил проучить нас. Меня. И Влада, в придачу. Нет, нельзя просто так сидеть сложа руки! Через два часа охотники решат судьбу Глеба, и если Влад не привезет Нику, если не успеет… А если успеет? Станет ли она защищать Глеба? Все же она — ясновидица, а он — хищный. Альрик плохо относится к такого рода дружбе. Зачем ей подставляться ради того, кого она знает несколько месяцев, пусть он и выручил ее? Я вызвала такси. Не знала, что буду говорить на суде, войду ли вообще внутрь, но сидеть в квартире просто не могла. Быстро оделась и выскользнула в ночь. Двор заволокло тишиной. Фонари распыляли рассеянный свет по влажному асфальту, на аккуратных клумбах спали заботливо посаженные кем-то цветы. Я присела на лавочку и спрятала трясущиеся руки в карманы. Сколько раз за минувший год я вот так боялась? И не счесть. В итоге я жива, мои близкие тоже, а опасности… их всегда полно. Влад найдет Нику, он никогда не сдается. И убедит помочь — уж в его способности убеждать я ни капли не сомневалась. Главное, чтобы успел. Успей, я прошу тебя, только успей… Я с нетерпением наблюдала, как желтое такси медленно въезжает во двор. Встала, нащупала в кармане телефон и снова набрала Эрика. Глухо. Где же ты? Ты мне нужен. Здесь и сейчас. Ведь если Глеб умрет, я не переживу этого. Просто сломаюсь. Нет, нельзя об этом думать! Глеб обязательно выживет. Уже в машине у меня завибрировал мобильный, и я облегченно выдохнула: Эрик. — Что случилось? — обеспокоенно спросил он, опуская приветствие. Почувствовал? Испугался количества пропущенных? Неважно. Главное — вышел на связь. — Я еду в штаб охотников. Глеб в беде. Несколько секунд Эрик молчал, а я слушала, как гулко бьется сердце в зловещей тишине ожидания. — Увидимся там, — ответил Эрик и отключился. Я откинулась на спинку сиденья. Мы ехали витиеватыми улицами, останавливались на светофорах, и мне казалось, что мы плетемся черепахой. Я подгоняла таксиста, а он ворчал, что не собирается платить штрафы из-за моей спешки. Хотелось выйти из машины и бежать в место назначения — казалось, я смогу добраться быстрее. Бездействие убивало. Перед глазами стояло лицо Глеба — улыбающееся и беспечное. И я представила его другим. Распятым. Испуганным. Одиноким. Он там один, среди охотников, а я ничего не могу сделать. Или могу? Ведь Альрик будет там. И Эрик. Эрик обязательно что-нибудь придумает. Он ждал меня у входа. Начал накрапывать мелкий дождь, поднялся холодный ветер, и в одном свитере, без куртки Эрик смотрелся слегка нелепо. Впрочем, его это, кажется мало заботило. Он помог мне выбраться из машины и тут же обнял. Родной. Теплый. Надежный. Несколько секунд я просто стояла и наслаждалась ореолом безопасности и уверенности. Потом Эрик мягко отстранил меня и попросил: — Расскажи все. Я рассказала все, что знала. О том, как Глеб выпил Нику после суда, а потом проникся ее бедой. А после того, как погиб Марк, попросил ее спрятаться, и теперь мы не знаем, где ее искать.