Танарис мягко улыбнулся. – А ты не знаешь? Неужели забыл, как сам когда-то говорил: дескать, простые люди не смогли бы воспользоваться нашими заклятиями? И неужели не подумал, что для бессмертных одна эпоха – всего лишь небольшая веха на долгом пути? – Светлый улыбнулся шире, подметив в глазах сородича искренний ужас. – Верно. Орден тут ни при чем. Вернее, та его часть, которую контролируют смертные. Они, как ты помнишь, были потомками магов, случайно подсмотревших тексты хроник в Лабиринте. Кажется, тогда он еще не был глухим подземельем… кстати, их видели все – люди, эльфы, гномы. Но, как водится, в спешке каждый узрел лишь краешек придуманной Изиаром головоломки. Именно поэтому наши хроники неполны и поэтому же столь сильно отличаются. Конечно, со временем нашлись те, кто сложил эти кусочки воедино, но и тогда многое осталось неясным. Те же, кто сумел докопаться до истины, как раз и организовали первый орден… Вижу, что ты уже понимаешь зачем. Таррэн судорожно сглотнул. Да, он понимал. Пожалуй, даже слишком хорошо. – Ты прав, – легко согласился Танарис, с любопытством следя за тем, как стремительно выползает из-под рыхлой земли крохотный зеленый стебелек. Как неуверенно качается, словно в раздумье, а затем безошибочно тянется в сторону не способной к сопротивлению жертвы. – Ты прав, друг мой: тот орден был уничтожен много веков назад, когда еще жив был король Миррд. Правда, кое-кому все же удалось уцелеть, а их дети и внуки наверняка дожили до наших дней. Но, увы, никакой силы в них больше нет. Уже… хм… примерно восемь с половиной тысячелетий. Темный эльф невольно подумал про мага, много лет проведшего в раздумьях возле Малой сторожи, припомнил слова Литура и горестно прикрыл глаза. – Что вы сделали с Белкой? – прохрипел Таррэн, безуспешно рванувшись в путах. – Терпение, мой друг, – беззвучно рассмеялся светлый. – Твоя красавица здесь. Отдыхает во-о-он там, рядом с моими новыми напарниками. Надеюсь, ты не возражаешь против их компании? Таррэн покосился на Аркана и Адвика и приметил лежащее в стороне туго спеленатое тело, почти скрывшееся в густой траве. Белка. Кажется, живая, иначе не было бы нужды связывать ее по рукам и ногам. Он разглядел медленное движение ее чешуйчатого доспеха на груди, неуловимо затрепетавшие веки и почувствовал неимоверное облегчение, но в этот момент его бедра коснулась острая иголка. – К твоему сведению… – невозмутимо продолжил Танарис, словно не заметив, как напряглось лицо сородича, в которого вонзилась первая проросшая ветка. Как роза оплела его лодыжку и, продолжая стремительно расти, начала взбираться выше, раня его все чаще и отмечая свой путь мельчайшими капельками крови. – К твоему сведению, наш орден возник давно, примерно две тысячи лет назад, когда Лабиринт утянул следом за твоим… наверное, прадедом?.. одного из наших. Хранителя, если точнее. А чтобы тебе стало еще понятнее, добавлю, что это был кузен моего отца. Таррэн прикусил губу, когда проклятая лоза перебралась с бедра на живот и мгновенно расцветила его кожу кровавыми отметинами. Он умел терпеть боль, ему не раз приходилось испытывать и худшее, но сейчас, под испытующим взглядом собрата, приходилось делать это без единого звука. – Как ты знаешь, хранители всегда связаны друг с другом кровными узами, – с разочарованием встретил его молчание светлый. – И в тот день, когда отряд достиг Лабиринта, мой отец был все еще связан с братом. Так что, когда того утянуло заклятие вызова, сумел увидеть, что именно случилось. В том числе и то, как твой прадед принес хранителя трона в жертву, едва завидел возможность попасть к амулету без испытания. Танарис ненадолго умолк, бесстрастно следя за тем, как расползается по телу темного эльфа зеленая плеть, и равнодушно заметил: – В конце концов узы свели с ума их обоих: дядю, оказавшегося запертым в каменной клетке, и моего отца, который пережил предательство вместе с братом. Безумие настигало их медленно, день за днем, год за годом. И это длилось до тех пор, пока отец не сдался и не рассказал обо всем мне – единственному, кому мог довериться. И единственному, кто мог бы избавить его от страданий. Думаю, он был благодарен мне за этот последний дар. И считаю, что он поступил правильно, основав наш собственный орден, чтобы твой проклятый род перестал властвовать на Лиаре. Кстати, однажды мне довелось встретиться с одним твоим собратом, когда он искал в Светлом лесу нашу копию хроник, и этого разговора хватило, чтобы понять, что он безумен. Он спятил, Таррэн, и, кажется, это фамильная черта правящего рода. Поэтому я согласен с отцом: род Л’аэртэ должен быть уничтожен. Ради этого я вступил в орден, продолжил его дело и согласился терпеть твое присутствие долгие три с половиной недели. Не знаю, как ты вырвался из подземелий, но теперь я тебя уничтожу. – Ты затеял все это ради меня? – неверяще просипел темный эльф. – Предал Стражей, Белку и всех остальных… чтобы отомстить за родича, который погиб не по моей вине?! И после этого ты меня называешь сумасшедшим?! – Не ради тебя! – жестко прищурился Танарис. – Я хочу, чтобы с лица Лиары исчезли все вы, весь ваш проклятый лес! Таррэн обреченно опустил плечи. – Зачем было впутывать в это смертных? – Почему бы и нет? – пожал плечами светлый. – Считай, что первый орден подал прекрасную идею – создать братство тех, кому ваше присутствие встало поперек горла. Да, сперва это казалось невозможным, потому что в вашу ценность верили слишком многие. Приходилось действовать осторожно, выходя из тени только раз в тысячу лет… Неудивительно, что орден терпел поражения. Но когда за дело взялся мой отец, дело пошло гораздо веселее. Танарис холодно улыбнулся. – Отец создал орден заново. Привлек к этому делу окружение владыки. Кого-то уговорил, кого-то заманил, обманул… он был неплохом оратором, это правда. И скоро подвел остальных к мысли, что причина наших проблем – вы. Ему поверили. Ты не представляешь, как легко оказалось привлечь на свою сторону смертных. Деньги, власть, месть… казалось бы, так банально! Но в последние столетия даже этого не требуется, потому что люди, как ни странно, служат нам добровольно. Ты удивишься, узнав, как яростно они вас ненавидят, и все до единого желают, чтобы Темный лес был уничтожен. Я долго к этому шел, темный. И, поверь, все бы закончилось гораздо раньше, если бы Седой со своей тропой не испортил нам все планы. – Что с остальными? – Ничего, – снова пожал плечами Танарис. – Кого-то оглушили, парочку Стражей пришлось убить – они оказались слишком агрессивны. Особенно те Волкодавы и… как его? Шранк? Таррэн похолодел, неверяще обернувшись к людям, а перехвативший его взгляд Адвик самодовольно улыбнулся. – Да, это я его убил. Торк! До чего же это было приятно – обвести его вокруг пальца! Жаль, что у меня не вышло тогда с остролистом, но теперь все в полном порядке. Парень гулко расхохотался, а Таррэн тяжело вздохнул. Проглядели… Ну как же так вышло, что даже Гончие проглядели подлеца?! – Тебе больно? – с интересом спросил Танарис, заметив, как вздрогнул темный, когда ему под кожу вонзились сразу несколько шипов. – Хорошо. Потому что я хочу, чтобы ты страдал и мучился. И прочувствовал все, что довелось пережить моему отцу по вине твоего прадеда. – Что с Седым? – словно не услышал темный. – Пока живой, – скупо уронил Аркан, играя ножом. – И рыжий – тоже. Если, конечно, Зессу не надоело терпеть его длинный язык. Таррэн невольно испытал невероятное облегчение, когда понял, что задира с огненными патлами оказался ни при чем. Значит, их трое? Адвик, Аркан и Зесс? Кто там еще? Рыжий и Дядько живы, Шранк наверняка первым почуял неладное, за что и был убит собственным напарником, кто-то из сопровождающих его Волкодавов тоже погиб. Остаются Ирбис, Сова и Молот? Торк! А Элиар?! Он ведь тоже хранитель! – Верно, – спокойно кивнул Танарис, без труда угадав ход его мыслей. – Элиар присматривает за твоими дружками, пока я не решил, куда их деть. Он хоть и молод, умеет быть жестоким. Я хорошо его научил. Правда, твоя девка успела его подпортить, но скоро он забудет о ней и вернется к себе прежнему. Кстати, как думаешь, если я предложу Седому жизнь, он проведет нас через лес обратно? Таррэн презрительно скривился. – Пожалуй, ты прав, – без слов понял его светлый. – Урантар заигрался в благородство, что для человека его возраста и положения – непростительная роскошь. И потом, он чересчур привязан к своей воспитаннице. А значит, для меня бесполезен… почти. Аркан, как там девка? – Очнулась, – с ленцой отозвался предатель, на мгновение оглянувшись. – Хочешь взглянуть? – Нет, – покачал головой эльф. – Я закончил. Проследите, чтобы лоза довела дело до конца, а потом добейте. – А с ней что? – Что хотите, а когда наиграетесь – тоже избавьтесь. Только не затягивайте, чтобы хмера не явилась, и дважды убедитесь, что эта стерва уже не воскреснет. – С удовольствием, – мстительно улыбнулся Адвик. Танарис упруго поднялся и свысока взглянул на тяжело дышащего собрата, у которого лицо исказилось при виде плотоядной усмешки Гончей. Пару секунд светлый изучал его, словно подопытную крысу, спокойно проследил, как заметно разросшаяся роза тычет колючками в незащищенную шею, брезгливо осмотрел кровавые разводы под дрожащими от возбуждения листочками, что уже скрыли израненный торс почти целиком, и удовлетворенно кивнул. – Вот и все, темный. Теперь ты знаешь, почему вам всем придется умереть. Магия тебе сейчас недоступна, так что даже не пытайся. Эту парочку специально оставляю, чтобы ничего не упустить. Жаль, что не могу досмотреть до конца, но надо успеть разобраться с остальными до того, как ваши бешеные кошки сообразят, где нас искать. Ну и еще кое-что… Отдай мне перстень. – Пошел… к Торку! – выплюнул темный эльф, с ненавистью глядя на палача. – Фу, как грубо. Куда ты его спрятал? И почему я не чувствую его силы? Впрочем, если тебя целых двести лет не мог найти даже темный владыка… Таррэн сжал челюсти и остро пожалел, что оказался привязан именно к ясеню, который вытягивал из него последние капли магии, превратив в беспомощного сопляка. Если бы не это, Танарис не ушел бы живым – «Огонь жизни», как правильно заметила Белка, плавит даже камни. – Адвик, ты хорошо просмотрел его сумки? – повернул голову Танарис. – А то! До самого дна распотрошил! Там пусто. – И рядом с мечами его нет, – задумчиво произнес светлый. – Жаль. Тогда сделаем так: проследите, чтобы он сдох как можно мучительнее, затем обыщите и принесите мне перстень. Он пригодятся, когда потребуется предлог заглянуть в Темный лес во главе объединенного войска, которое уже собирается со всех концов Лиары. Слышишь, Таррэн? Ты остался единственным, кто в полной мере владеет магией огня, поэтому без тебя они обречены. Даже владыка не устоит против двух десятков наших магов! – Ты не посмеешь! – прохрипел Таррэн, нутром почуяв, что светлый не лжет. – Тебе никто не поверит! Светлый владыка не решится развязать новую войну! – А если я приведу ему неопровержимые доказательства существования нового заговора? Если он узнает, что за время похода ты убил ни в чем не повинного наследника подгорного трона, чтобы завладеть его кровью? А заодно использовал силу Проклятого леса, чтобы уничтожить человеческую заставу? Темный эльф неверяще вскинул голову. – Танарис… – Почему нет? – гадко улыбнулся светлый. – Гномы – несносный народец, так что мне показалось невозможным терпеть одного чванливого его представителя рядом с собой на протяжении целого месяца. Нам вполне хватило его крови, поэтому… Да, ты прав: я его убил, пока Элиар прохлаждался в сторонке. Но этого никто и никогда не узнает, а моих слов хватит, чтобы вызвать недовольство глупых карликов и их искреннее желание избавить Лиару от вашего присутствия. Думаю, подгорный владыка сам предложит нам союз против Темного леса, чтобы отомстить за убитого наследника. – Ты убил старшего наследника трона?! Улыбка Танариса стала шире и теперь походила на зловещий оскал. – Нет. Его убил ты. Мои смертные друзья охотно подтвердят, что видели все своими глазами, а нашей с Элиаром магии хватит, чтобы даже совет старейшин в это поверил. – Ты сошел с ума! – прошептал Таррэн, запоздало осознавая, что маленький народец в действительности не отказал в помощи Интарису и с готовностью отправил в поход не младшего, а старшего сына правящего дома. И его убийство ляжет на плечи рода Л’аэртэ, который хоть и был виновен во многих прегрешениях, но все же не заслужил такой чудовищной лжи. А если начнется новая война, на Лиаре вскоре останется один победитель – светлые! Если уж хранители трона решились на такой обман, то что помешает им избавиться от неудобных союзников вроде гномов и смертных?! Танарис мелодично рассмеялся. – Что ж, не буду вам мешать. Прощай, Таррэн, и передай от меня привет Изиару. Вместе с пожеланиями сдохнуть в третий раз и больше никогда не возрождаться. Адвик, не забудьте про перстень. Светлый эльф тряхнул шелковистой гривой и, бросив прощальный взгляд в сторону извивающейся Белки, со вздохом покинул «место мира». За его спиной бесшумно сомкнулись густые ветви, донеслись звуки быстро удаляющихся шагов, но затем стихли и они, оставив беспомощного и истощенного темного, обездвиженную Гончую и двоих плотоядно облизнувшихся мужчин, один из которых не мог оторвать от нее горящего взгляда. – Ну что, малыш? Поиграем? – хищно улыбнулся Адвик и, наклонившись, резким движением поставил своего вожака на ноги. Белка хрипло зарычала, но атаковать предателя ей не позволили тугие веревки. Опутанная ими с ног до головы, она лишь сверлила лицо парня бешеным взглядом и лихорадочно размышляла. – Умная девочка, – прошептал Адвик, окидывая ее плотоядным взглядом. – Хорошая. Ладная… Я давно за тобой наблюдаю. Все гадал, что же в тебе такого особенного, что все вокруг сходят с ума. Я знаю о тебе все. Даже то, что лишь аконит может тебя поранить. То, что ты не поддаешься магии, на тебя не действуют яды и почему именно сейчас твоя драная кошка нас, как бы ты ни хотела, не услышит. В «местах мира» вы становитесь слабее, да? Гончая яростно зашипела. – Да, – возбужденно втянул ноздрями ее запах Адвик. – А знаешь, почему я принял предложение нашего остроухого друга? Знаешь, почему Шранк мертв, а я стою здесь и все еще не даю тебе умереть? Он пообещал мне тебя, моя радость. Дал слово, что не тронет тебя и позволит сделать все, что я захочу. Я слишком долго об этом мечтал, чтобы не рискнуть, когда появилась такая возможность. Ты была близка с нашим славным Сар’рой… не спорь, я знаю! Ты так нежно смотрела на Шранка, что я не мог не отомстить ему за это. Ты играла с Криллом, ты издевалась над Броком, ты шутила и смеялась над всеми остальными, прекрасно зная, что это ранит меня, но теперь тебе некуда деваться. Теперь ты моя! Гончая гордо вскинула голову, словно не заметив лютого взгляда Таррэна, брошенного на обезумевшего мальчишку из-под опущенных век. – Надо было свернуть тебе шею еще тогда, когда ты надумал припереться ко мне той ночью. Жаль, Шранк отговорил. Адвик вдруг хрипло рассмеялся. – Ты ведь не знаешь, кто я, верно? – Разве я должна была? – Помнишь мальчишку, который бросился со Стрелковой башни много лет назад? Помнишь, как он кричал сверху, что любит, а ты назвала его глупым щенком, потерявшим разум от похоти? Белка едва заметно вздрогнула. – Аддик…