Малыш Диксон зашевелился на коленях у Динь. Он положил руку на голову котенка. — Успокойся. Диксону нужен пятый сон за день. Мои глаза сузились. — Клянусь Богом, Динь, если ты не ответишь мне, я прибью тебя прямо сейчас. — Видишь ли, в этом-то и проблема, и вот почему ты связана. Это просто мера предосторожности. Теперь, когда ты проснулась, Таннер будет здесь… — Зачем эта предосторожность? Некоторое время он молчал. — Ты изменилась. Мы не думали, что это произойдет. Мы были не в курсе. Мой пульс подскочил до небес. — Что, черт возьми, это значит, Динь? Брауни съежился. — Ну, скажем так, твоя кожа теперь вроде как мерцает. У меня отвисла челюсть. — Как у фейри, — добавил он. Глава 8 Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать то, что сказал Динь, потому что я никак не могла врубиться. — Моя кожа мерцает? — Да. Как у фейри, — повторил он. — Ты же не налегаешь на серебро или что-то в этом роде, просто похоже, что ты попользовалась тем же лосьоном, что и стриптизерши. Я уставилась на него, а затем мой взгляд метнулся к тому, что на мне. На мне была рубашка с длинными рукавами, которая не была моей, но я не собиралась сосредотачиваться на этой хрени в данный момент… и с моими проклятыми запястьями, все, что мне было видно — это верхняя часть моей руки. Кожа выглядела нормальной. Когда мне удалось поднять руку на дюйм, я прищурилась. Я выставила ее на свет… — Твою мать! — ахнула я, широко раскрыв глаза. Моя кожа действительно мерцала, как будто я смазала себя блестящим лосьоном. — Срань господня, у меня кожа как… — Немного мерцает, да, но, эй, могло быть и хуже. Ты могла бы выглядеть как Эдвард в солнечном свете, вся такая блестящая и дерьмовая. Мой взгляд метнулся к нему. — Это едва заметно. То же самое и с ушами. — С ушами? — завопила я. — Да, — протянул он. — Они теперь немного заостренные. Как у меня. — Он склонил голову набок, демонстрируя свои уши. — Ничего такого, на чем можно было бы задержать взгляд. Кроме того, у тебя есть кудри, чтобы прикрыть их, если ты чувствуешь себя неуверенно. О Боже, я даже не могла вникнуть в то, что он говорит. Мне нравились мои нормальные, округлые человеческие уши, а теперь он говорит, что они у меня заостренные, как у фейри? — И моя кожа мерцает? Динь щелкнул пальцами, привлекая мое внимание. — Послушай, есть и другие хорошие новости. С тех пор как ты была не в себе пару дней, ты проспала худшие последствия. Я сделала глубокий, ровный вдох, но это не помогло подавить надвигающуюся панику. — Что за худшие последствия, которые почему-то не включают мою мерцающую кожу или мои заостренные уши? Диксон воспользовался этим моментом, чтобы вытянуть перед собой свои маленькие лапки. Динь наклонился и почесал его за ухом. — Ну, пока ты спала, ты не всегда спала. Иногда ты просыпалась. Всплыли смутные воспоминания, вспышки гнева и желания, потребности… Я резко втянула воздух, крепко зажмурившись. — Были времена, когда ты была голодна, как зомби, жаждущий мозгов. Таким типом голода, — тихо сказал Динь. — Вот почему ты привязана. Фэй, кажется, думает, что худшее уже позади. Как будто ты преодолела детоксикационную часть, и теперь тебе придется иметь дело с меньшим наплывом сильных желаний. Я вспомнила. В моем животе образовался узел. Я вспомнила, как Фэй, шепча, принуждала меня. Кормись. Одно это слово повторялось снова и снова, и я насытилась. Мои глаза распахнулись. — С Реном все в порядке? — Ну, ты знаешь… — С Реном все в порядке? — спросила я, тяжело дыша. Динь убрал руку с головы Диксона. — С Реном все в порядке. Он жив. Он был бы здесь, но Таннер и Фэй беспокоились, что присутствие его, как человека рядом с тобой, не поможет тебе преодолеть желание высосать его досуха. Меня затопило облегчение, но за ним последовали нехорошие эмоции, когда осознание того, что произошло, обрушилось на меня. — Ты… вы все заставили меня питаться Реном. — У нас не было выбора, Айви. Ты умирала, и мы больше ничего не могли… — Ты должен был позволить мне умереть! — закричала я, и Диксон дернулся на коленях у Динь. Я попыталась успокоиться, но сердце застряло где-то в горле. Он нахмурил брови. — Так хреново говорить, Айви. — Это пипец, что ты заставил меня питаться Реном! — Он был готов к этому, Айви. Рен сделал бы все, чтобы спасти тебя. — Даже заставив меня сделать что-то настолько ужасное? — спросила я, и глаза мои затуманились. — То, что Рен вызвался добровольцем, не делает это правильным. Я могла его убить. Выражение его лица разгладилось. — Но он в порядке, и с тобой все будет в порядке. — За исключением того, что моя кожа и уши изменились. Я не в порядке. — И это еще не все. Я питалась Реном, а потом мы занимались сексом… кровавым, сумасшедшим сексом. — Что ж, это так. Мы не знали, что так будет, но… — Принц со мной это сотворил. Он заставил меня… — мой голос сорвался. Гнев прожег меня насквозь. — Что вы все со мной сделали? — Мы спасли тебя… — Что вы со мной сделали? — закричала я. Его глаза расширились. — Мы не… мы не знаем, Айви. Я не могла в это поверить. Смерть — отстой. Да. Агрх. Но они заставили меня питаться против моей воли… питаться Реном, и это превратило меня в Бог знает что? К горлу подступила тошнота. Как я теперь буду смотреть на Рена? Как я смогу снова смотреть на себя? Быть Полукровкой — это не то, с чем я полностью смирилась, а теперь еще и это? Я не могла… я не могла с этим смириться. — Все будет путем. — Убирайся, — прошептала я. — Айви, — пробормотал он. Сокрушительная ярость и горький страх вихрем закружились внутри меня, подпитываясь силой, о которой я и не подозревала. Я подняла левую руку, разрывая сковывающие меня узы пополам.