— Ты согласен с ними насчет принца? — Я резко повернулся к Майлзу. — Серьезно? — Он ведь нам понадобится, не так ли? — Если он действительно не Дрейк, а брат того другого большого блондина, то нам понадобятся они оба, чтобы победить ее. Потому что то, что я там видел… то, на что она была способна, было совсем не похоже на то, что я когда-либо видел. Я удивленно отступила назад. — Тогда что нам делать? — Фэй снова села. — Королева уже здесь. Ты хоть представляешь, что это значит для смертных и фейри? — О, я предполагаю, что нас ждет обычная кровавая бойня, — огрызнулась я. — Я знаю, что нам нужно сделать. Мы все обернулись на звук голоса. Это был он. Сам принц. Формально известный как Дрейк, в настоящее время он все еще занимал первое место в моем списке убийств. Кровь была смыта с его лица, и теперь светлые волосы были влажными и откинуты назад. — Мы должны остановить королеву. Глава 32 Мое сердце тяжело забилось, когда я посмотрела на принца. Я могла чувствовать гнев и напряжение, исходящие от Рена, но это было ничто по сравнению с буйством эмоций, которые сейчас боролись внутри меня. Позади него стояли Фабиан и Динь, который уже не был в форме крошечного Динь. Он был уже взрослым и, к счастью, нормально одетым. — Ты хочешь знать, что нам нужно делать, — сказал он, и теперь его голос был больше похож на тот, что я помнила. Глубокий. Со странным акцентом. Меня чуть не стошнило. — Мы должны остановить ее. — Ни хрена себе, — огрызнулась я, и его левая бровь слегка приподнялась. — Во всем этом нет никакого «мы». Фабиан резко выдохнул. — Он… Принц поднял руку, заставляя брата замолчать. — Она имеет полное право сердиться. Ненавидеть меня. Как и он. — Рад, что мы с тобой на одной волне, — выдавил Рен, его челюсть напряглась. — Мне буквально требуется вся моя выдержка, чтобы не схватить кол и не проткнуть им твой гребанный глаз. Я резко втянула воздух, когда мой взгляд метнулся от Рена к принцу. Лицо последнего было настолько бесстрастным, что Майлз, должно быть, был поражен полным отсутствием эмоций. — И я не стану тебя останавливать. Удивление пронзило меня насквозь. Принц не мог быть настоящим. Он ни за что не позволит Рену убить себя. — Неужели? — Рен шагнул вперед. — Давай попробуем это сделать. Фабиан напрягся, но тут заговорил Динь. — Ребята, я понимаю, что вы хотите прям проткнуть-проткнуть его, убить, но вам действительно нужно отпустить это. Я сердито посмотрела на него. — Тебе легко говорить. — Это действительно не так просто. — Динь встретил мой пристальный взгляд. — Я знаю, что он сделал с тобой, но сейчас он уже не тот принц, которого ты знала. У меня перехватило дыхание. — Я ни в коем случае не могу доверять тому, что он говорит. Чары это или нет, но он — принц. Он держал меня… — Я знаю, что сделал с тобой. С того момента, как я увидел тебя в том коридоре, после того, как чары были разрушены, я все помню. Я закрываю глаза и вижу это. Когда стоит тишина, я слышу твой… — Этого вполне достаточно. — Голос Рена был тихим и предостерегающим. Он перевел взгляд с меня на Рена. — Я помню, что я сделал с тобой, как я стал тобой… — Серьезно. У тебя есть желание умереть? — У меня дрожали руки, и я сжала их вместе. — Возможно, — пробормотал он, и я моргнула. — Королева хотела совсем не того, чего хотел я. Никогда такого не было. У меня нет ни малейшего желания следовать ее плану. — Значит, теперь ты не хочешь меня обрюхатить? Его челюсть напряглась. — Не обижайся, но нет. Я приподняла брови. — Облегчение. — Я знаю, что нет почти ничего, что заставило бы тебя поверить мне… — Вообще-то есть. — Тут мне в голову пришла одна мысль. — Как же нам ослабить принца настолько, чтобы можно было убить? — Вам надо… — Брат. — Фабиан схватил брата за плечо. — Если ты расскажешь им, они используют это против тебя… против нас. — Нам придется пойти на такой риск, — ответил принц, стряхивая руку брата. — Есть два способа ослабить нас. Если наша магия обернется против нас, она может серьезно ранить нас, и на ее исцеление уйдут месяцы. И есть одна штука… если им коснуться нашей кожи, он будет равносилен яду. Хуже, если он попадет в нашу кровь. Вы трое носите его на себе. — И что же это? — Майлз шагнул вперед. — Четырехлистный клевер, — ответил принц, и Фабиан закрыл глаза. — Он ядовит не только для нас, но и для наших рыцарей и других Древних. У меня отвисла челюсть, когда моя рука потянулась к цепочке на шее. Клевер в медальоне был как бы частью моего тела, такой частью меня самой, что я даже не думала о нем. — Ты это серьезно? Он кивнул. — Большинство из вас уже носят на себе нашу величайшую слабость. Используйте это и терновый кол, и нас будет не так уж трудно убить. Сжимая затылок, Фабиан отвел взгляд. — А королеву? — спросил Кален, заговорив впервые с тех пор, как появился принц. — Разве это ослабит королеву? — Должно было бы. Обычно. Но королева Моргана с годами выработала к нему терпимость. На нее он никак не повлияет. — Конечно, нет — пробормотала я, скрестив руки на груди и посмотрев на Рена. Он все еще сжимал терновый кол и не сводил глаз с принца. Ни разу. Я не могла сказать, что он чувствовал по поводу всего этого, кроме убийственной ярости, ясно отпечатавшейся на его лице. — А что собирается делать королева? — тихо спросила Фэй, в то время как я все еще была зациклена на том факте, что четырехлистный клевер все это время мог ослабить проклятых Древних и принца. — Она ведь все равно хотела бы открыть Врата, верно? — Майлз присел на подлокотник ближайшего дивана. — Она не может обойтись без принца, готового выполнить ее требования. — А что, если она найдет мужчину Полукровку и займется с ним «боу-чика-боу-вау»? — спросил Динь. — В пророчестве никогда не упоминалось, что произойдет, если королева или король породнятся с Полукровкой, но я думаю, что это сработает, — сказал принц. Фабиан повернулся к нам лицом. — Это будет иметь тот же эффект. Король или королева не из этого мира с Полукровкой и дитем такого союза. Это снимет все печати. Я резко выдохнула. — Теперь мы должны беспокоиться о том, что королева найдет кого-то и забеременеет? — Моргана не может зачать ребенка, — ответил принц. — А ты откуда это знаешь? — с вызовом спросил Рен.