– Читаешь мои мысли, – ответил Симон. – Я как раз хотел об этом сказать. Увы, но если говорить о комплекции, то таких, как наш тип с видеозаписей, в Германии каждый второй. Но это не единственная плохая новость. Я прогнал фотографию убитой с парковки супермаркета через систему распознавания лиц. К сожалению, в Сети не нашлось никаких соответствий. Мы по-прежнему не знаем, кто эта женщина. Мгновение Лаура не знала, что сказать. Затем кое-что все-таки пришло ей в голову. – Можешь сделать одолжение и поискать Паулу Маасен? Я отправлю тебе фото. Это женщина с длинными темными волосами справа. Есть вероятность, что она тоже пропала. Нужно проверить базу данных. Это был точно заколдованный круг. Число пропавших и убитых продолжало расти. И после долгих часов напряженной работы они по-прежнему топтались на одном месте. Две убитые, три пропавшие… Где начиналась эта цепочка? Очевидно, преступник долгое время действовал незаметно и поэтому имел значительное преимущество… – Без проблем, будет сделано, – ответил Симон. – И все-таки есть одна положительная новость. Объявилась одна из пропавших. Лаура мгновенно выпрямилась. То, что говорил Симон, казалось невероятным. Она затаила дыхание. Наконец не выдержала и переключилась на громкую связь: – Какая? Макс притормозил и остановил машину возле обочины. – Сабрина Хабих, та самая, о которой Крюгер рассказывал репортеру, – сообщил Симон. – Я прогнал фото через систему и наткнулся на ее профиль в «Фейсбуке»[2]. Вчера Сабрина оставила комментарий на странице своей подруги. Лучше присядьте. – Он выдержал многозначительную паузу. – Женщина пыталась покончить с собой и в результате была направлена в закрытую психиатрическую клинику. Она провела там последние две недели. Ни телефона, ни интернета. Повисло молчание. Лаура облегченно вздохнула. Значит, Сабрина Хабих в безопасности. Новость не могла не радовать. Но как это отражалось на списке подозреваемых? Можно вычеркивать Эрика Крюгера? Или он так ловко все обставил и намеренно подбросил им эту информацию? – Кто направил Сабрину Хабих в клинику? – спросила Лаура. – Наша старая знакомая, – ответил Симон. – Доктор Кристин Гебауэр. – Что? – Лаура вдруг вспомнила слова Крюгера. Тот сказал репортеру, что «скорая» приезжала за Сабриной Хабих в женский центр. Конечно, оттуда ее доставили в больницу, и, вероятно, доктор Гебауэр снова несла дежурство в отделении неотложной помощи. – То есть из больницы она отправилась прямиком в психиатрическую клинику? – Похоже на то, – подтвердил Симон. Лаура поблагодарила и дала отбой. Макс заехал в подземный паркинг. В кабинете их дожидался Петер Мейер из экспертного отдела. – Мы проверили продажи цианистого калия за последние полгода, – сообщил он взволнованно. – Есть некоторые несоответствия. Одному ювелиру был продан такой объем, которого, по нашим расчетам, хватило бы на несколько лет работы. Я звонил в аптеку, но фармацевт отказался назвать имя ювелира по телефону. Это пожилой человек, и он принял меня за мошенника. Пока кто-нибудь не съездит к нему и не предъявит удостоверение, он ничего не скажет… – Мейер тяжко вздохнул. – И еще кое-что. Именно в этой аптеке работает курьером Милан Цапке. Съездить туда? – Спасибо, не нужно, – ответила Лаура. Мысли, как по тревоге, сразу пришли в движение: Милан Цапке, партнер убитой Лены Рейманн! – Мы поедем сами. Разговор с Цапке дал какие-то результаты? – На вечер исчезновения Лены Рейманн у него нет алиби, – сообщил Петер. – Интересно… – Лаура записала адрес аптеки и отпустила коллегу. Когда они вновь сели в машину, Макс тихо присвистнул и взглянул на напарницу. – Все крутится в ближайшем окружении жертв. Пожалуй, мы понемногу выходим на верную тропу. Он запустил двигатель и выехал с паркинга. Аптека располагалась в тихом квартале на первом этаже жилого дома. Перед входом стояли несколько велосипедов. Мимо прошла женщина с коляской. Прижав телефон к уху, она что-то непрерывно говорила и не обратила на машину никакого внимания. Макс дождался, пока женщина наконец пройдет, и открыл дверцу. Когда они вошли в аптеку, над дверью звякнул колокольчик. Приземистый мужчина с редкими седыми волосами поднял голову. Поправил сползшие на нос очки и улыбнулся. – Чем могу помочь? – Управление полиции. У нас к вам пара вопросов… – начала Лаура, но аптекарь не дал ей договорить. – Не надо меня дурить. – Он замахал на них руками. – Только что мне звонил какой-то тип. По-вашему, я не соображаю? – Он снял трубку с телефона. – Проваливайте из аптеки, или я вызову полицию. Лаура в растерянности оглянулась на Макса. Тот шагнул вперед и положил на прилавок удостоверение. – Это я вам звонил, – заявил он, даже не моргнув, и кивнул на Лауру. – А это моя коллега Лаура Керн. Не волнуйтесь, мы действительно из полиции. Взгляните на удостоверение и, если хотите удостовериться в его подлинности, позвоните по номеру на обратной стороне. Этот номер есть и в телефонном справочнике. Старик опустил трубку и с недоверием взглянул на удостоверение. – Макс Хартунг? – проговорил он и окинул Макса критическим взглядом. Затем поднес удостоверение к свету, словно мог таким образом убедиться в его подлинности, и перевел взгляд на Лауру. – А вы? Можете показать свое? – спросил он, не выпуская из рук удостоверение Макса. Лаура кивнула и положила на прилавок свое удостоверение. Аптекарь внимательно осмотрел его и для верности перевернул. – Похоже, настоящие, – отметил он через некоторое время и вернул им документы. – Ну что ж, о чем вы хотели спросить? – Мы по поводу продажи цианистого калия в последние полгода. Два месяца назад вы отпустили ювелиру значительный объем. Это так? Аптекарь на мгновение поднял глаза к потолку. – Кажется, так, но позвольте, я уточню. Заказы принимает мой племянник. Подождите минутку. Аптекарь скрылся в подсобном помещении. Прошло довольно много времени, прежде чем он вернулся с увесистой книгой в руках. – Вот, я нашел отгрузку ювелиру Гёпке. Вы правы, партия большая, но мы отпускаем цианистый калий всем клиентам, у кого есть разрешение на покупку. Мы работаем с ювелиром Гёпке уже больше десяти лет. Возможно, ему поступил крупный заказ… Так или иначе, я не вижу здесь ничего подозрительного. Он показал Максу запись. – А кто еще покупает у вас цианистый калий? – Лаура попыталась заглянуть в книгу. Аптекарь забрал книгу и перелистнул несколько страниц. – За этот год – никто, кроме Гёпке. В сущности, мы просто получаем товар с оптового склада и перепродаем. – И заказами занимается ваш племянник? Его не удивил такой большой объем? Это втрое больше, чем полгода назад. Звякнул колокольчик над дверью. Лаура обернулась. В аптеку вошел мужчина и коротко поздоровался. – О, ты как раз вовремя, Самуэль. Эти люди из полиции спрашивают насчет Гёпке. Два месяца назад он заказывал большую партию цианистого калия. Помнишь? – Из полиции? – переспросил мужчина и нахмурился. – Я ведь еще пару дней назад отправлял вам данные по продаже цианистого калия. – Верно, – ответила Лаура и представилась. – Мы проверяем все аптеки в округе и обратили внимание на упомянутый заказ. – Самуэль Машке, – представился в ответ мужчина и улыбнулся. – Я помню этот заказ. Эрнст Гёпке получил крупный заказ. Он подчеркивал, что ожидает партию точно в срок, чтобы приступить к очистке украшений. Я могу дать вам его контакты, если нужно. – Спасибо. – Лаура кивнула. – А разве вы не проверяете количество? Самуэль Машке пожал плечами, записывая адрес на листке. – Как правило, нет, если количество не выходит за принятые рамки. Мы постоянно снабжаем Эрнста Гёпке, и до сих пор сложностей не возникало. Он – наш давний клиент. – У вас есть другие сотрудники? – спросила Лаура. – Конечно. В аптеке нам помогают две сотрудницы, хотя фрау Кох сегодня приболела. Кроме того, несколько водителей развозят заказы по адресам и время от времени доставляют медикаменты в больницу. У нас общие водители с больничной аптекой. – Милан Цапке входит в их число? – спросила Лаура. Самуэль Машке удивленно вскинул брови. – Верно. Вы его знаете? Лаура не стала отвечать прямо. – Это он доставлял цианистый калий ювелиру? Самуэль Машке кивнул. Его дядя подался вперед над прилавком. – Это очень ответственный сотрудник. И всегда приветлив. Надеюсь, он ничего не натворил? – Его подруга была убита. Он вам не говорил, – ответил Макс. Самуэль Машке слегка побледнел. Его дядя в ужасе раскрыл рот. – Убита? – сконфуженно пробормотал он и хлопнул себя по лбу. – Теперь понятно, почему Цапке в последние дни сам не свой. Перепутал все заказы, развез не по тем адресам… Мы получили массу жалоб. Странно, почему он не рассказал… – Аптекарь покачал головой. – Бедняга. Я только сегодня устроил ему разнос, после того как он забыл про лекарства для фрау Краузес. Ей срочно нужны таблетки от давления. А теперь я даже и не знаю… – Каждый по-своему реагирует на удары судьбы, – сказала Лаура. – Возможно, ему просто трудно говорить об этом… – Она помолчала в ожидании, пока аптекарь придет в себя. – Не могли бы вы показать нам накладные на поставку? Мы хотим лишь проверить, действительно ли цианистый калий поступил ювелиру в полном объеме. – Конечно, – ответил Самуэль Машке и скрылся в подсобном помещении. Через некоторое время он вернулся с отпечатанными копиями. – Вот, прошу. Это квитанция о получении, и вот здесь подпись ювелира… к сожалению, не могу разобрать. Возможно, подписывался кто-то из его сотрудников.