– Я Кенат Ратин Лейтек, и ранее был джедаем, – сообщил я, сбрасывая маскировку в Силе. – Как, теперь знакомство по-прежнему приятное? Замешательство Мерайка прошло очень быстро, и он тоже взялся за меч двумя руками. – Это будет новый опыт, – усмехнулся Инквизитор. – Джедаев я еще не убивал… Мечи скрестились. Он был хорош; стажа у меня больше, конечно, но я давно не практиковался. А Мерайк, похоже, постоянно пускал меч в дело… но, видно, почти всегда – против обычных бойцов. А сталкиваться в смертельном бою с другим адептом Силы ему не доводилось. Мы кружили по мосту, постоянно меняя положение. Хоть бы он споткнулся о тела штурмовиков… но нет, Инквизитор, как и я, очень внимательно следит за тем, что под ногами. – А в тебе никакого спокойствия, – улыбнулся Мерайк, парируя очередной удар. – Вроде бы джедаям эмоции были запрещены? Эта тварь… этот императорский прислужник… он еще смеет рассуждать о рыцарях?! Ненависть полыхнула во мне не хуже взрыва термального детонатора; Инквизитор попятился, едва успевая отражать мои удары. Во взгляде промелькнул страх; он явно и сам не ожидал такого эффекта от своих слов. Старый фокус – разозлить противника и заставить совершать ошибки. Но со мной не пройдет; я со своей ненавистью уже восемнадцать лет живу, и я привык к ней. Ненависть – оружие не хуже бластера или меча. Очень помогает выживать. Мерайк уловил момент и резко прыгнул назад, мигом увеличив расстояние между нами. И с пальцев Инквизитора сорвались слепящие молнии… принятые мной на меч. Проклятье… а вот про это я только в теории знаю… Мерайк нарастил мощь; на лице застыла кривая усмешка. Похоже, чувство юмора его никогда не оставляет… – Новое блюдо – «джедай бывший, зажаренный», – изрек он. – Приготовляется при помощи… Он вновь усилил молнии, и старый меч не выдержал; клинок «мигнул» всего на мгновение. Но этой секунды разрядам хватило, чтобы швырнуть меня назад. Меч выпал из руки и покатился куда-то в сторону. Больно… очень больно. Мускулы дергаются непроизвольно, глаза застилает пелена… – Вот и все, – протянул Мерайк, подходя ближе и занося меч. – Зря ты все-таки так злился. Только это он сказать и успел. С молниями я бороться не умею. А вот лечить себя и других – очень хорошо… как и калечить. Движение Силы разорвало ему ткани ног; я ведь когда-то немало таких ран заживил… Мерайк рухнул вперед с удивленным возгласом, и я телекинезом сжал ему горло. – Тебе… бы… красный кристалл в меч… – задыхаясь, выдохнул он; шутил даже на пороге смерти. – Увы, не достал, – холодно ответил я, сжимая пальцы. Хруст. Инквизитор распростерся на холодном металле моста. Я с трудом поднялся; подтянул к себе меч… и замер, оглянувшись. На том самом балконе, с которого я стрелял, стоял Рем; вне сомнений, он видел немало. Я пожал плечами. Мол, вот так все и есть. – Кенат Ратин Лейтек, – задумчиво произнес он, и собственное имя вдруг показалось мне чужим. – Ке-р-л, так? – Не хуже любого другого, Рем. Он помолчал, оглядывая тела имперцев. – Почему ты не сказал? – Опасался. – Что Империя тебя найдет? – Не совсем… Он был Инквизитором, Рем. Охотником на джедаев. Пройди слух, что в нашей группе рыцарь – и именно за ней стали бы охотиться такие как он. Причем не один. Рем вздрогнул. Я с Инквизитором мог справиться, но команда их против нашей группы… Очень не хочется снова остаться единственным выжившим. – Понятно. Я никому не скажу, Керл. – Спасибо, – кивнул я. – Но я не думал, что джедаи могут так ненавидеть. Молчание. Еще одна причина, о которой я умолчал. Да мне и самому себе в ней признаться трудно… Я не думаю, что я еще могу называть себя джедаем. Рыцарь-джедай – это не только мантия, меч и Сила. Это еще и правила… и образ мышления. Но правила я слишком часто нарушал, а образ мышления давно перестал быть рыцарским. Нет. «Бывший джедай» – разве что это я могу о себе сказать. И именно сюда ударили слова Рема. – Я уже не джедай, – с трудом выдохнул я. Почему-то, когда произнес вслух – стало чуть легче. – Орден мертв. Кодекс сгорел. Я могу только заставить Империю заплатить за это. Рем кивнул. – Пошли, Керл. Нам еще хранилище вскрывать. – Как там остальные? – Вентри слегка задело, Скраю прилетело в плечо. Но в общем ничего серьезного. – Рад это слышать, – усмехнулся я. Меч вернулся в потайной карман; подобрав бластер, я одним прыжком взлетел на балкон. Все. А теперь… снова становимся просто бойцом… «Тебе бы красный кристалл…» – вспомнились слова Инквизитора. Значит, вот такова на вкус Темная сторона? Наверное. Но… плевать. Империи от этого будет не легче. – Что-о? Невероятная, почти невозможная весть. Столько лет я ее ждал… и все же не могу поверить. – Свидетелей масса, – смеется Рем. – Вторая Звезда Смерти разлетелась на кусочки, Керл! Император и Дарт Вейдер – мертвы! Это абсолютно точно. Вокруг бушует ликование; вся наша база охвачена прямо-таки невозможным весельем. Эти двое казались бессмертными, а Звезда Смерти – несокрушимой… но мы их одолели. Как жаль, что меня не было при Эндоре – нашей группе досталось иное задание. Я молчу. Не потому, что мне нечего сказать; напротив, хочется сказать слишком много. Хотя… пожалуй, это и словами не выскажешь. Как передать на словах эту бурю радости и целый шторм чувств, которые сейчас бушуют у меня в душе? Как вообще объяснить, какое облегчение я чувствую? Как выразить ту примесь сожаления – что не я нанес такой удар Империи? Рем усмехается. – Язык не поворачивается что-то сказать, а, Керл? – Да, – честно признаюсь я. – Просто поверить не могу… двадцать лет… Двадцать три года я воевал, совался в самые опасные места, выполнял самые рискованные задания… и выжил. И дожил до этого дня… Жаль все-таки, что не я разобрался с Вейдером. Очень хотелось бы напомнить ему о Храме… я ведь хорошо помню, кого я там увидел… Я тогда промолчал. Не было еще никакого контакта с теми, кто лично знал Анакина Скайуокера; а для других он был просто фигурой из новостей. И они бы все равно не поняли весь ужас случившегося. А потом стало все равно.