Кэра прижалась спиной к стене дома, на крыше которого они с Рико только что прятались. Сердце гулко стучало где-то в горле, а глаза слезились, пытаясь сфокусировать взгляд на заваленном мусором переулке. Куча коробок справа от Кэры зашевелилась, оказавшись вовсе не кучей, а очень даже живым инопланетянином, хоть и сильно избитым. – С… – прошипел капитан, пытаясь подняться на ноги. Сейчас он как никогда был похож на что-то среднее между птицей и рептилией, но никак не на человека. – Боги, капитан, вы общий язык забыли? – Кэра с облегчением бросилась на помощь лутрианцу. Но капитан отмахнулся от неё, завалившись на бок, и прохрипел: – Сзади. Кэра обернулась как раз в тот момент, когда ржавая металлическая труба уже летела ей в голову. Головореза, державшего трубу, всего перекосило от злобы – и это было последнее, что Кэра видела, прежде чем отключиться на пару секунд (или минут – сложно было сказать в тот момент, когда от боли и шока бесконечно летишь навстречу земле). Голову словно разорвало на две половины, как когда-то давно отец разламывал пополам спелый пепино из маминого сада. Кэра часто заморгала, надеясь, что приближающаяся к ней размытая фигура головореза куда-то исчезнет. Он будто стал ещё выше и шире в плечах. Или так казалось, из-за того, что горе-стажёр теперь лежала навзничь на чём-то… мягком? – Капитан? – застонала Кэра, но капитан не отвечал. Должно быть, он тоже ненадолго потерял сознание. Сложно держать связь с реальностью, когда на тебя уронили, пусть не сильно крупного, но всё же живого человека, а до этого ещё и жестоко избили. А головорез, тем временем, снова занёс над ней трубу, намереваясь раз и навсегда покончить с так некстати появившейся на месте преступления девчонкой. Кэра зажмурилась, думая о своей маленькой колонии, родителях и несбывшейся мечте. В один молниеносный момент в раскалывающейся от боли голове промелькнуло, что она ни о чём не жалеет. А потом она услышала глухой стук и короткий стон. Но боли не почувствовала (кроме той, что уже настойчиво стучала в висках), а стон принадлежал не ей. Кэра осторожно открыла глаза и увидела перед собой взъерошенного Рико, у ног которого лежал головорез в отключке. Рико крепко сжимал в руке булыжник, на остром углу которого мерцало что-то красное. Кэра почувствовала подступающую к горлу тошноту. Словно опомнившись, её спаситель выронил булыжник и помог девушке встать. На несколько секунд в глазах Кэры потемнело, и она схватилась за куртку Рико, чтобы устоять на ногах. – Ты как, рыжая? Порядок? – обеспокоенно спросил Рико, оглядывая её с ног до головы. Дождавшись слабого кивка, он покосился на всё ещё лежащего без сознания капитана. – Он… – Живой, – выдохнула Кэра, наконец отцепившись от куртки Рико. Пошатываясь, она подошла к Метиусу и опустилась перед ним на колени. – Погоди, герой, я помогу, – фыркнул Рико, и вместе они смогли поднять капитана, закинув его руки себе на плечи. Лутрианец был выше каждого из них и крупнее, из-за чего ноги в форменных ботинках сильно волочились по земле, пока горе-спасатели тащили его в сторону транспорта, который отвез бы их в Центральный квартал. Рико всё время фыркал и возмущался, но продолжал идти, принимая почти весь вес капитана на себя. – Додумался же, – пробурчал он, пытаясь махнуть свободной рукой, чтобы привлечь внимание такси, – одеться по форме в «Берлогу». Такси поспешно проехало мимо, игнорируя Рико. Они всё ещё были в неблагополучном районе Нижнего квартала, и как здесь оказалось такси было загадкой, наверное, даже для самого водителя. – Слушай, Рико, – Кэра была не уверена, стоит ли задавать этот вопрос, но никак не могла удержаться. – Почему ты вернулся? Ну, ты же сказал, что догонишь, но, раз нас с капитаном не оказалось в условленном месте, ты спокойно мог уйти. – Мог, – согласился Рико. Он немного помолчал, но видя, что Кэра на него не давит, всё-таки ответил: – Не мог же я потерять зацепку своей зацепки и… такую очаровательно непутёвую напарницу. Кэра возмущённо фыркнула, но промолчала. А пухлые губы, запачканные собственной кровью из раны на голове, растянулись в предательской улыбке. *** Всё было прекрасно в мемориальной больнице Селестиала: вежливый персонал, компетентные в своём деле профессионалы, регулярные поставки лекарств и новейшая техника. Всё, да не кофе. – Отвратительно, – Кэра едва удержалась, чтобы не выплюнуть пойло в ближайшую урну. – Не все же расы это переваривают! Свежезаштопанная рана на голове нещадно саднила, настроение было окончательно испорчено отсутствием кофеина, но одно не могло не радовать Кэру – капитан пришёл в себя и желал её видеть. Мимо неустанно сновал персонал, как гросианские муравьи-строители, эволюционировавшие в практически самостоятельную расу. Они были в шаге от открытия письменности, а медперсонал – от нервного срыва из-за большого количества непрекращающейся работы. Среди множества незнакомых лиц инопланетян и людей в белых комбинезонах Кэра заметила копну каштановых волос, мелькнувших за поворотом, который вёл в обратную от палаты капитана сторону. – Так и знала, – буркнула Кэра, решительно устремляясь вслед за своей целью и выбросив по дороге стакан с недопитым подобием кофе. Когда им всё-таки удалось словить такси в Нижнем квартале, они направились прямиком в мемориальную больницу Селестиала, так как состояние капитана оставляло желать лучшего. В больнице их сразу же разлучили по разным палатам. Кэра знала, что её рану быстро обнаружат и зашьют, а потом отпустят с богами, чего она не могла сказать о капитане. Но её не покидала мысль, что Рико Контадино, не получивший особых повреждений в «заварушке», попытается улизнуть под шумок. Она оказалась права. Заметив рыжий всполох в толпе белых комбинезонов, Рико, округлив глаза, нырнул за угол и оказался нос к носу с Кэрой. – Но… как… – опешил парень, непроизвольно попятившись. Кэра щёлкнула большим пальцем кнопку на устройстве, похожем на стилус для планшета, и рыжеволосая девушка за спиной Рико, замерцав, растворилась в воздухе. – Обычная проекция, умник. – Всем безопасникам такие выдают? – скривился разбойник. – А как же, – съязвила Кэра. – Мне пришлось купить её на замшелом рынке в Нижнем квартале и перепрошивать вручную. Моя гордость. – Дай сюда. – Эй! Кэра отчаянно замахала руками в воздухе, пытаясь дотянуться до устройства, которое Рико поднял высоко над головой. Проходящий мимо них медперсонал начал шикать и кидать на парочку неодобрительные взгляды. – Успокойся, рыжая, я просто хочу взглянуть на твою работу, – примирительно улыбнулся парень и, удостоверившись, что Кэра не будет отбирать у него игрушку, покрутил устройство между пальцев, внимательно его разглядывая. – Ого, а неплохо… – Звучишь слишком удивлённо, – пробурчала Кэра. – Я удивлён, – признался он. – Хорошая работа. Я, своего рода, тоже инженер. Девушка непроизвольно фыркнула. – Как же. Далеко собрался? Рико устало закатил глаза, нехотя возвращая устройство Кэре. – У меня неоконченные дела. – Дела подождут. Ты пойдёшь со мной к капитану. – Это обязательно? – скривился Рико. Кэра лишь молча ухватила его под руку и уверенно зашагала по коридору в направлении палаты, где отдыхал капитан Метиус. Палата была светлой и чистой, увлажнитель периодически впрыскивал ароматную мерцающую жидкость в воздух, на прикроватной тумбочке покоился треснутый визор. Кэра ещё никогда не видела такого умиротворённого выражения на лице капитана, несмотря на запёкшуюся на синих лутрианских пигментах кровь. Она часто шутила про себя, что капитан был голубых кровей, но даже подумать не могла, что это окажется правдой в самом буквальном смысле. Метиус Квенлин поморщился и открыл глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на присутствующих. Рико поспешил занять место в дальнем углу палаты, прихватив с собой стул для посетителей, а Кэра, не отдавая себе в том отчёт, подошла ближе к больничной койке. Взгляд капитана опустился на её руку, которая потянулась к его ладони, тыльная сторона которой была покрыта тёмными синяками. Словно очнувшись от колючих, почти вертикальных зрачков лутрианца, Кэра поспешно одёрнула руку. – Капитан… как вы? Он поморщился, из-за чего старый шрам на его щеке ещё больше исказился. – Ещё более дурацкого вопроса не придумала? Кэра обиженно надула губы. – А вы? Они зло уставились друг на друга. Первым сдался капитан, устало вздохнув. – Что ты делала в Нижнем квартале вместе с прохвостом Дино, когда должна была разгребать архив? – Прохвостом Дино? – Отвечай на вопрос. Рико присвистнул и хихикнул. – А я, оказывается, популярный! – Я знала, что вы расследуете собственное дело, и хотела помочь. Вы никогда не посвящали меня во что-то стоящее! – раздражённо воскликнула Кэра. Она чувствовала, как глаза защипало от долго сдерживаемой обиды. – Потому что ты не готова! – гаркнул Метиус и попытался сесть, но от резкой боли был вынужден повалиться обратно в койку. Рико с интересом приблизился к безопасникам, поняв, что капитан не представляет для него угрозы. Кэра, тем временем, обиженно сопела, украдкой вытирая слёзы. – Значит, – протянул парень, наклонив голову и с интересом разглядывая покалеченного капитана, – вы знаете, кто я такой. – Конечно, – сквозь зубы ответил Метиус. – Ведь ты непосредственно связан с моим делом. Дело, которое действительно имеет значение, но которым никто не хочет заниматься. – И что же это за дело? – Твой работодатель. Рико покачал головой. – Бывший работодатель. Я почему-то так и думал, – он стал мерять палату шагами, разглядывая убранство. – Значит, хотите взять Торговца. Это был не вопрос. Рико Контадино прекрасно понял, в чём было «дело» капитана Метиуса Квенлина, и почему оно было так для него важно. В отличие от Рико, которым двигали личные мотивы, Метиус хотел раскрыть дело, которое имело бы значение для всего Галактического сообщества. Ведь Торговец был самым влиятельным криминальным лицом, держащим не только Селестиал, но и половину Галактики под своим контролем, благодаря захвату самого востребованного рынка – рынка информации. Ни Совет Селестиала, ни служба безопасности не решались вмешиваться и выводить незаконную деятельность Торговца на чистую воду, так как почти все они находились под его влиянием и зависели не только в денежном плане, но и в плане своих карьерных позиций. Информация стоит дорого. – Торговец? – удивилась Кэра, на какое-то время позабыв о своей досаде. – Он же обычный спекулянт.