Так с чашкой кофе и вошел к отцу. Без стука, поэтому не удивился, застав у него в кабинете помощницу его зама. Хорошо хоть не на коленях, как в прошлый раз. Но директору все равно не понравилось – закашлялся от неожиданности, вставая с кресла и поправляя галстук. Махнул ладонью в сторону двери: – А постучать, Руслан, трудно было? Я показал на чашку и телефон в пальцах. – Не трудно, но руки заняты. Привет, босс. Отцу я кивнул, а с женщиной не поздоровался. Никогда не был вежливым сыном, а для штатных приветствий время уже закончилось. Подойдя к столу, опустил на него чашку и сел в кресло. Взяв из вазы на столе шоколадный миндаль, развернул конфету и сунул за щеку. – Устал в гараже, как собака, – признался, откидывая плечи на спинку кресла и переходя к рабочим вопросам. – Нам нужны новые машины и новый подрядчик на перевозки, иначе с поставками буду проблемы. Ты уже думал на этот счет, босс?.. Я тебе еще неделю назад сбросил отчет на личную почту. Помощница отошла, но из кабинета не вышла. Хорошо. Значит долго я тут не задержусь. – Потом, Руслан, – сердито говорит отец. – Я тебя не по рабочим вопросам просил зайти, а лично хотел с тобой поговорить. Интересно. – Лично? – я поднимаю бровь и встаю. Сую телефон в карман брюк, а в другой карман тяну пару конфет из вазы – я правда голоден, а шоколад у шефа всегда самый лучший. – Тогда я пошел. О личном в присутствии твоей любовницы, Ренат Тимурович, я разговаривать не стану. Встретимся дома… когда-нибудь! Брюнетка, которой лет тридцать с небольшим, возмущенно охает, зардевшись как малолетка, и оскорбленно поджимает яркие губы. Но мне не двенадцать лет, чтобы не заметить очевидных вещей и сделать выводы. Пусть делают что хотят, но без меня. Она могла бы и сама догадаться выйти. – Сядь! – рявкает отец. Ему не нравится моя прямота, но он к ней привык. Это я еще вежливый. Поэтому предпочитает не продолжать, обратившись к женщине: – Наталья, оставь нас одних! И дождавшись, когда женщина выйдет, простучав каблуками туфель по паркету и закрыв за собой дверь, поворачивается ко мне, сверкая темными глазами. – Стервец! Ты как со мной разговариваешь в присутствии посторонних! Имей к отцу уважение, особенно когда мы не одни! Я тоже завожусь. В последнее время отношения у нас ни к черту не ладятся, но я не собирался чувствовать за это вину. – Ренат Тимурович, ты определись, кого хочешь видеть перед собой – сына, или своего инженера по логистике? И предупреждай заранее. О личном в присутствии твоих подруг я трепаться не собираюсь! Если просил зайти, мог нормально меня подождать, а не звать сердечную грелку! – Я ее не звал. И между нами ничего нет! Ты сейчас Наталью оскорбил! Я скривился. Вот прямо матерью себя почувствовал с лапшой на ушах. – Ну, давай, босс… Еще заставь меня перед ней извиниться. Может, я тогда уволюсь, чтобы не мозолить бедняжке глаза. Отец молчит, а я жду. Раз пришел, то разговору так или иначе быть. Зачем-то же он меня позвал? – Руслан, тебя снова не было на совещании сегодня утром, – начинает отец недовольно, – на котором, между прочим, я решал важные производственные вопросы. Ты не явился в который раз! – Не было, – признаю, – но это не моя рабочая компетенция. У меня свои задачи. Если ты будешь дергать меня всякий раз, когда я засуну в работу задницу, ты получишь хренового сотрудника. Мне и так пришлось самому во всем разбираться. – Сегодня в моем кабинете был человек, владелец серьезной компании. На следующей неделе нам с тобой предстоит ехать в его офис. Ты работаешь в моей фирме почти два года, а ничего не сделал для того, чтобы завести нужные знакомства. Ты вообще собираешься шевелиться, Руслан? Или думаешь, тебе всё с моей ложки в рот влезет? Я допиваю кофе и отставляю чашку. Смотрю на отца. Солидный мужик, при деньгах, влиятельный, да и бабам нравится, вот только не похоже, что его хоть что-то в этой жизни радует. – Па, давай начистоту, – говорю прямо, убрав из голоса раздражение. – Я не удобный сын – куда поставил, там стоит и исполняет. Я твой инженер. Ты дал мне должность и условие отработать на фирму пять лет, после чего я смогу делать, что хочу. Вот я и работаю, как умею. По сути работы есть вопросы? Если да, то я внимательно слушаю. А если ты пригласил меня, чтобы снова свести весь разговор к ресторану и знакомству с дочерью очередного владельца очередной компании, то лучше я пойду. Она не в моем вкусе. – Ну и дурак! – не выдерживает отец. – Ты ее даже не видел! – Так я и не спорю. На ужин домой не приду, матери сам позвоню. – Повторю еще раз, Руслан: во вторник к Мурадову мы едем вместе. Точка! Чтобы был, мать твою! А это уже серьезно. Но зато меня услышали. – Ладно. Если в рабочее время, так и быть, буду. Ты все-таки мой босс, Ренат Тимурович. – Подерзи еще! Но дерзить настроения нет, хочется уже убраться на свободу, и я, попрощавшись с отцом, ухожу. Спустившись вниз, сажусь в свою белую «Теслу» и еду в квартиру, которую снимаю отдельно от родителей вот уже пару лет, вновь вернувшись мыслями к работе. Из этих мыслей меня вырывает звонок Сергея Хмельницкого, моего студенческого приятеля. Черт! Приходится сбросить скорость и ответить. – Привет, Серый. Ты немного не вовремя, давай позже, я за рулем. – Какой позже, Руслан? Ты время видел? Что насчет вечера, ты будешь? И только попробуй сказать «нет», Марджанов, и ты мне больше не друг! Сам я на эту модную барахолку не пойду, а свою Лариску натравлю на тебя – пусть она тебе мозг выест так же, как мне! – Напомни, о чем ты, Хмель? Что-то припоминаю, но смутно. Я вчера уже засыпал, когда ты звонил. – Да я про аукцион, на который Лариска достала четыре приглашения. У нас возле экспоцентра открылся новый аукционный дом «Роза Кранц», ну и в общем, они организовывают мероприятие. Ларка уже второй день про это визжит, у нее вся семья на антикварном старье повернута. – Как ты сказал? – Да какая разница. Хоть «Зубная фея»! Главное, что какой-то местный антиквар проигрался в казино и распродает свою коллекцию барахла. Картины, статуэтки, прочая дребедень. И если что, про казино – это слухи! – Да мне по боку, я тут при чем? – В девять вечера открытие, и ты, Рус, должен быть в костюме. – О, нет. Иди в задницу, Серый. Со своей Ларкой! Или другую бабу заведи – любительницу группового БДСМ, тогда я подумаю идти с вами или нет. – Я уже думал, но она минет знаешь, как делает? Стонет, как мартовская кошка, будто кончает. – Хмельницкий ржет. – Все соседи слышат, а меня это заводит! Чувствую себя главным мужиком в ее жизни! – Черт, заткнись, Серый! Я уже две недели на голодном пайке. Или я тебе врежу, когда увижу. – За что? – За то, что б так довольно не скалился! Раздражаешь. – А что у тебя с Алинкой? Она Ларке жалуется, что ты ее динамишь. Я тянусь к пачке сигарет и выбиваю из нее одну, следя за дорогой. Закуриваю от зажигалки, бросая последнюю на боковую консоль. – У меня с ней ничего, ты же знаешь. Я живу по принципу «никаких гребаных отношений, и мозг будет цел». Так что давай без подробностей. – Слушай, ну для одного вечера сделай исключение, – просит Серёга, – Алинка будет четвертая. Зато представь, как она по тебе соскучилась. Ночь точно не разочарует! – Не знаю, я устал, Серый. – А про нашу дружбу слышал? Я не шутил!.. Еще раз выручи, Марджанов, и я твой должник! – Хорошо, подъеду. Только сначала в тренажерку загляну на час. Не скули, если опоздаю. – Окей, договорились! Вытерплю как-нибудь! *** Мне повезло, что фитнес-клуб находится рядом с домом, в котором я живу. Так что мои вечера часто проходят здесь. Ехать никуда не хочется, а хочется разгрузить голову хорошей музыкой, нормально поесть и выспаться. Секса тоже хочется, желательно без прелюдий и общения после. Старею, наверное, но все эти девочки-глазки-променады стали утомлять, а за сложными мишенями я никогда не охотился – не влекло. Странно так думать в неполные двадцать пять лет, но еще хуже задаваться вопросом: так какого же рожна мне надо? Я не был готов на него ответить даже себе и скорее всего послал бы Хмельницкого к черту, но это был хороший повод объяснить матери, почему меня не будет сегодня на семейном ужине, который она любила устраивать по пятничным вечерам. Не забывая пригласить на него кого-нибудь из своих «очень влиятельных» знакомых. И потом, Серега был из тех друзей, кто всегда выручал сам, если была необходимость. Так что я решил съездить на этот аукцион и помочь ему убить пару часов времени в обществе его девушки и ее подруги. Тем более, что план на поздний вечер привлекал сексуальной разрядкой. Оставалось только придумать, что ответить Алинке на вопрос, почему я эти две недели ей не звонил. Но здесь я полагался на удачу, которой, видимо, пошел в отца, потому что вешать девушкам лапшу на уши никогда не было для меня проблемой. Я вышел из тренажерного зала и поднялся в свою квартиру. Приняв душ, побрился и переоделся. Хмыкнул коротко, увидев свое отражение в зеркале – уверенного в себе парня, со скользкой усмешкой и равнодушным взглядом. Зря мать старается, ни один приличный папаша не захочет связать судьбу своей дочери с таким типом. Но у матери впереди еще было много лет, и надежды она не теряла. Вот и сейчас пришлось потратить на разговор с госпожой судьей минут пять, пока мы не закончили его, как обычно. Я никогда не менял своих планов и обещаний, и мать первой повесила трубку. С костюмом-двойкой, конечно, Хмельницкий загнул. Так я одевался только на совещания с деловыми партнерами отца – раз в год. Так что, собираясь на встречу, ограничился костюмными брюками, кожаным поясом и темно-серой рубашкой. На запястье надел часы, на плечи – короткую кожаную куртку, а на ноги вместо кроссовок – туфли. Взяв бумажник и ключ от машины, спустился вниз. Я жил в новом спальном районе, в получасе езды от центра города, и к девяти часам опоздал. Но оказалось, что аукцион еще не начался, хотя народу в красиво отделанном мрамором холле и экспозиционном зале собралось предостаточно – как на каком-то чертовом фуршете. Здесь мариновали потенциальных покупателей, поэтому я не удивился, увидев в углу на круглом столе шампанское и холодные напитки. – Руслан? – Серега махнул рукой и подошел к швейцару, передав ему мой пригласительный. – Спасибо, друг, век не забуду! – от души выдохнул и тут же признался: – Ну и тоска здесь! Однако по плечу хлопнул, явно довольный тем, что я приехал. Мы подошли к гардеробу, где я оставил свою куртку, а затем приблизились к девушкам. Они стояли сбоку у входа в центральный зал и с любопытством поглядывали по сторонам. Обе отлично выглядели в платьях и на каблуках, соответствуя заявленному дресс-коду… но и только. Я равнодушно им улыбнулся: