А я хочу. У нас с ней нет выбора. Я больше не потеряю ее и никому не уступлю. Ни жизни, которая у нее была без меня, ни ее пороку. Я испытал настоящий страх сегодня, узнав о нем. О боли, которая ее преследует. Правда об Алисе обожгла до нутра, и вряд ли теперь отпустит. Снежная, что же с твоим хрупким сердцем? Я машинально достаю из кармана куртки пачку сигарет и сжимаю в руке. Но вместо того, чтобы закурить, медленно сминаю ее в пальцах, вспоминая слова малышки: «Дядя, не кури. Маме нельзя дышать гадостью». Хотел бы и я знать об Алисе всё так же хорошо, как ее дочь. – Молодой человек, это ваша машина на парковке? Вы загородили мне путь. Кто так паркуется? Это же надо додуматься, поставить автомобиль прямо посреди площадки! Эй, я к вам обращаюсь! Надеюсь, вы были трезвым, когда садились за руль? Меня окликает незнакомка в яркой одежде и, повернувшись, я бросаю взгляд на свою «Теслу». Я действительно не помню, как бросил машину и пошел к Снежной. Просто накрыла тоска и стало невмоготу. – Что?.. Да, моя. Сейчас уберу. – Парень, с тобой всё хорошо? – незнакомка вдруг переходит на «ты», увидев мое лицо и нарисовавшись сбоку. – Может, хочешь выпить кофе? Вообще-то я никуда не спешу. Со своим бывшим поссорилась, вот и срываю злость… Кофе? Пожалуй, хочу. Выпить горький и крепкий, чтобы мысли встали на место. Но точно не с ней. Я подхожу к автомобилю и снимаю блок с замка. Сев в кресло, захлопываю дверь и включаю двигатель. Выезжая с парковочной площадки, замечаю незнакомку у обочины с выставленным в мою сторону средним пальцем, но равнодушно отворачиваюсь. Странный жест для того, кто через секунду не будет ничего значить. И, проехав мимо, я тут же о ней забываю. Я останавливаю машину возле большого торгового центра, внезапно почувствовав необходимость свернуть к нему. Часть магазинов внутри еще закрыты, и я захожу в небольшое и пустое кафе, чтобы выпить кофе и подумать о том, о чем не думать не могу. Мессенджер показывает новые входящие сообщения, но я, не глядя, смахиваю их. Включив последние звонки, набираю номер абонента, которого уже успел с утра разбудить. – Шибуев, привет, – еще раз здороваюсь, – это снова я. – Какого черта, Марджанов! – сонно сердится Андрей, зевая в динамик. – Ты время видел? Я уснул только в четыре утра, а ты зудишь! – У нее порок сердца, как ты и сказал, – говорю я. Андрей пару секунд молчит, после чего его тон меняется. – Хреново. А точнее? Как полностью звучит диагноз, знаешь? – Нет, но узнаю. – Кто она тебе? Подруга? – Больше. – Твоя новая девушка? – Больше. – Черт, Руслан, а ты с сюрпризом. Ты же вроде всерьез не увлекался никогда? – Увлекался. Но это было однажды, еще в школе. Мы вчера снова встретились и оказалось, что ничего не прошло. Точнее, я всегда знал, что не пройдет. – Ясно. Что ему «ясно», не важно. Сейчас меня волнует другое. – Скажи, Шибуев, как ей помочь? Действительно помочь, любыми средствами. Она не хотела говорить, но призналась, что ей нужна операция. И честно говоря, Алиса выглядит слабой. Это опасно? – Марджанов, я не чертов провидец, говорил уже. – Не тяни! – Нужен диагноз и данные обследования – это объективно. Субъективно – нужен хороший врач. Я бы сказал лучший! Ну и клиника, где оборудование и терапия на высоте. Тогда шансы на выздоровление приличные. Я нетерпеливо перебиваю друга. – Андрей, мне нужен твой отец! Шибуев хмыкает в трубку, но отнюдь не весело. Да я и сам знаю, что попасть к его отцу на прием – всё равно, что на званый ужин к какому-нибудь монарху. Может, конечно, повезти, но это один случай из тысячи. – Исключено. Прости, Руслан, но у него очередь на полтора года вперед. Плюс аспирантура и научная работа. Да и потом, он никогда не возьмется за больного, если не будет о нем все знать. – Что именно «всё»? Ты внятно можешь сказать? Шибуев вздыхает. – Ты не отстанешь? – Нет! – Ладно, дай мне два часа сна, а потом приезжай. Но если заявишься раньше, Марджанов… Клянусь, я тебя препарирую! Я тоже хмыкаю и тоже невесело. – Отрежешь яйца, ты хотел сказать? – Именно. Люблю, когда меня понимают. Еще довольно рано и в торговом центре мало народу. Я захожу в супермаркет и не спеша набираю корзину продуктов – выбирая то, что может понравиться Алисе. Опыт у меня в этом деле никудышный, так что приходится положиться на удачу. Мне всегда хотелось ее накормить и согреть – ничего не изменилось и сейчас. Я выбираю самые лучшие продукты, наполнив корзину с горой, когда неожиданно оказываюсь у отдела детских игрушек. Останавливаюсь, пялясь на разноцветные ряды конструкторов и кукол, на плюшевых существ неопределенного вида… пока меня не замечает девушка-продавец. Подойдя, вежливо интересуется: – Здравствуйте. Могу я вам чем-нибудь помочь? Мне кажется, у вас затруднение с выбором. – Можете, – неожиданно для себя соглашаюсь. – А есть у вас эти… как их… пони или панды? А лучше и то, и другое, – говорю и шагаю за девушкой в отдел. *** Алиса – Алло, Алиса? – Здравствуйте, Евгений Леонидович. – Доброе утро, Алиса. Я же просил называть меня просто Евгений. Неужели так трудно? – Я слушаю вас, Евгений. – И на «ты». – Это совершенно лишнее, я уже говорила. – Слушай, я понимаю, что вчера повел себя непростительно грубо. Но я не ожидал увидеть тебя в обнимку с каким-то молодым мажором. Ты сказала, что не замужем, и что у тебя нет отношений. А тут вдруг возвращаешься домой не одна. Я сорвался! – Послушайте, Евгений, я рассказала вам о себе только потому, что вы мой врач и убедили быть с вами откровенной. Но я не давала повод думать, что ищу вашего внимания за стенами клиники. Вчера вы позволили себе обозвать меня «лживой сукой», хотя не имели на это права. В чем я вас обманула – в ваших ожиданиях? Если так, то в этом нет моей вины. – Я вспыльчивый человек, Алиса. У меня тяжелая и нервная работа. И да, иногда я подвержен излишней экспрессии. Но в отношении тебя это больше не повторится, обещаю! Ты пропустила прием и не ответила на моё сообщение, а я у меня были планы на вечер. Я хотел его провести с тобой. – Евгений Леонидович, я ваша пациентка, а не хорошая знакомая для вечера, и не давала вам лично свой домашний адрес. – Алиса, я нужен тебе. Неужели ты не понимаешь? Я отличный хирург, и единственный, кто способен тебе помочь. – Понимаю. – Ты мне нравишься. Хорошо, признаюсь – я голову от тебя потерял! Довольна? Я сделаю всё, чтобы операция прошла успешно. Я смогу это устроить! – Если можете, то зачем звоните? Почему не скажете об этом в клинике? – Кто был с тобой вчера? – Отец моей дочери. И это всё, что я вам скажу. – Почему он тебя обнимал? – Это вас не касается. Вы и сами не свободный мужчина. – Кто тебе сказал?