Девушка на вид лет двадцати, у которой все лицо было в пирсинге, по моей рекомендации взяла идеальный мистический детектив. Однако мне пришлось очень постараться, чтобы уговорить девчонку купить именно его. Я считала, что такой девушке подойдет что-нибудь мрачное. Хотя ее поначалу привлекла серия про восьмидесятилетнюю служительницу церкви, которая раскрывала убийства, разъезжая по округе в закусочном фургоне. Полчаса спустя старушка, которая была живым воплощением той самой сыщицы из закусочного фургона, удивила меня вопросом, есть ли у меня в наличии какой-нибудь горячий роман, по обложке которого невозможно догадаться о содержании книги: она не хотела, чтобы остальные члены церковного хора знали, что она читает. К моему удивлению, к обеду пришла Миртл Бантам, но она не спрашивала ничего о книгах или птицах, а подтвердила слова Поли об отношении ко мне, купив ярко-желтое худи с большим логотипом «Милого корги». Разговор с Миртл снова пробудил во мне чувство вины. Однако мое чрезмерное любопытство позволило ей изменить свою жизнь. До середины дня у меня выдалась всего одна свободная минутка, чтобы заскочить в пекарню и взять что-нибудь перекусить и выпить еще один чай-латте. Мы с Кэти, быстро переглянувшись, улыбнулись друг другу. Она была так же занята, как я, даже еще больше. Вот какую жизнь я себе представляла. Мой собственный маленький мирок, мой собственный маленький книжный магазин. На самом деле все было еще лучше, потому что мой магазинчик наполняли умиротворяющие звуки музыки и приятные ароматы, доносившиеся из пекарни сверху. Местные жители влюбились в мой книжный и нуждались в моих советах. А через две-три недели, если верить знатокам, начнется туристический бум, и тогда мне точно будет не продохнуть. Не обращая внимания на мои размышления, Ватсон лежал у главной витрины на своем любимом местечке, окруженный художественной литературой и последними новинками. Песик дремал, сопел и счастливо потягивался, время от времени слегка перемещаясь вслед за уходящим солнышком. Меня настолько поглотили мысли о покупателях, что я не сразу узнала парня, который зашел в книжный. Я уже открыла рот для приветствия, как поняла, с кем разговариваю. И опять я почувствовала вину. На этот раз я сразу вспомнила его имя. – Ник! Привет! Чем тебе помочь? Я была уверена, что парень-бариста из «Черного медведя» впервые пришел в «Милый корги». Может быть, Карла подослала его пошпионить за мной, чтобы выяснить, не продолжаю ли я совать нос куда не нужно, заставляя ее дедушку еще больше нервничать. Или, возможно, Ник зашел передать мне документы, потому что его хозяйка собралась судиться со мной за разбитую машину. А Карла вообще может предъявить мне иск за разбитую машину? Подозрения так быстро проносились у меня в голове, что я еле разобрала первые слова Ника, когда он наконец заговорил, покачав головой: – Я не Ник. Я Бен. – Он показал пальцем на свою нижнюю губу. – У меня слева шрам. У Ника шрам на правой брови. – Затем парень наклонил голову и заговорил так тихо, что я едва могла разобрать его слова на фоне музыки и шума, доносящегося из пекарни. – И волосы у меня немного длиннее. Я уставилась на баристу, пытаясь вникнуть в его слова. В это время Ватсон подошел к нам и уткнулся лбом в ногу парня. Бен замер, посмотрел вниз, затем улыбнулся, наклонился и погладил Ватсона. Я изумленно смотрела на эту парочку. Ну, то есть я изумленно смотрела на Ватсона. Мне еще предстояло определить, что привлекало песика в некоторых людях. Ватсон не очень любил людей, как, впрочем, и собак. Он терпел их в случае необходимости или когда ему предлагали вкусняшки, но время от времени появлялся человек, с которым песик хотел подружиться или, как в случае с Лео и Барри, кого он хотел боготворить. Бен наклонился, чтобы хорошенько потискать Ватсона, и улыбнулся, взглянув на меня. В темных глазах парня застыла боль, однако в присутствии Ватсона он просиял: – Мне нравится ваша собака. – Его зовут Ватсон, ты ему тоже понравился. А это случается довольно редко, Ни… – По морщинке, которая пролегла между бровей парня, я поняла, что совершила ошибку и мне нужно вспомнить его настоящее имя. – Прости, Бен, так? Парень кивнул: – Ага, шрам на губе и волосы длиннее, запомнили? Всему было только одно объяснение, самое очевидное. – Должно быть, ты брат-близнец Ника. Я даже не знала, что у него есть близнец… Что за глупость я несла! До недавнего времени меня даже не занимало, как звали баристу, не то чтобы интересоваться его семьей. – Ага. – Парень кивнул, и снова я еле услышала, что он ответил. Затем Бен повернулся к Ватсону, и я могла поклясться, что эти двое разговаривали друг с другом глазами. Затем, к моему полнейшему удивлению, парень прижал свой лоб ко лбу Ватсона и похлопал его на прощание. Ватсон не только разрешил ему так вести себя с собой, но и продолжал вполне уютно сидеть в ногах Бена, не только не выпрашивая вкусняшку, но и не привлекая к себе никакого внимания. Это совершенно сбило меня с толку. Наконец я сосредоточила свое внимание на Бене, который выжидательно смотрел на меня. Мне стало не по себе от его взгляда – парень как будто понял, что я весь день испытывала чувство вины. Понять-то понял, но не осуждал меня. Боже мой, да в чем моя проблема? Заставив свой мозг включиться, я посмотрела на парня как на желанного покупателя: – Что ж, Бен, чем я могу тебе помочь? Ты ищешь какую-то определенную книгу? Он покачал головой, открыл рот, затем снова его закрыл. Спустя секунду нервно облизал губы. Бедняжка, парень нервничал, что, в свою очередь, заставило разволноваться меня. Ватсон примостился прямо на ноге Бена. Именно такой поддержки парню и не хватало. Он посмотрел прямо мне в глаза. Его голос смягчился, но вот взгляд – нет. – Мои предки сказали, что мне нужно либо поступать в колледж, либо искать работу. По правде говоря, мне не хочется ни того ни другого. Я хочу писать книги. Но… пока… Мне показалось, что работать в книжном – это лучшее решение. И снова слова парня с трудом до меня доходили. – Мы с Кэти, – я показала рукой наверх, словно бы он не понял, – проводим собеседования на должность помощника в пекарне. Тебе это подойдет? Бен нахмурился: – Нет. Об этом я не знал. Меня больше интересует книжный магазин. Я не люблю готовить. В этом больше силен Ник. Мы с Кэти давно договорились, что сначала подыщем человека в пекарню. Мы были уверены, что не справимся, если будем проводить собеседования одновременно на должность помощника в пекарню и на должность ассистента в книжный. И в своем магазине я точно видела не парнишку, чьи слова едва можно было различить на фоне тихого джаза. Не важно. Это будет просто, скажу Бену, что я пока никого не нанимаю себе в помощь. Но добавлю, что дам ему знать, когда мне понадобится ассистент. Ватсон потерся о ногу Бена и фыркнул, я посмотрела на пса: он словно умел читать мои мысли. А может, это я могла читать его мысли? В тот момент я была уверена, что поняла, что хотел мне сказать Ватсон. Как странно. Несмотря на ворчливый нрав и вечную озабоченность вкусняшками и сладким сном, иногда песик выказывал практически мистическое чутье к чужой боли. Так он и появился в моей жизни, в конце концов. Пришел ко мне в момент наивысшего отчаяния и изменил всю мою жизнь. Я посмотрела на парнишку: – Сколько тебе лет, Бен? – Восемнадцать. – Он откашлялся. – Через две недели я окончу школу. Но в этом семестре мы все равно половину недели не ходим на занятия. Так что, если хотите, я могу работать после обеда начиная с завтрашнего дня. У меня в голове завертелся миллион вопросов. Его родители знали, что он пришел устраиваться ко мне? А брат? А Карла знала? Последний вопрос заставил меня на мгновение задуматься. У нас с Карлой постоянно случались конфликты. Определенно, если брат ее баристы устроится ко мне на работу, это заставит Карлу подозревать меня в повышенном интересе к своей персоне. Но Бен не был виноват в этом. И мальчишке было всего восемнадцать. Хотя… не совсем верно. Если ему восемнадцать, то он уже не мальчишка. – Какие книги ты бы хотел писать? Парень выпучил глаза, и хоть голос его не стал громче, в его словах явно просматривалась искренняя заинтересованность. – Я несколько лет сочиняю истории… Про детектива по имени Койот. – Бен смутился, но всего на мгновение. – В моей культуре, культуре ютов, ходят легенды про койота, младшего брата волка. Он обманщик, но я адаптирую истории под современные реалии, и он будет вором, который расследует убийства. Я чуть не упала: – Ты хочешь писать мистические детективы? Бен кивнул, очевидно, задумавшись, не сболтнул ли он чего лишнего. Я снова почувствовала себя виноватой, но постаралась не думать об этом. – Ты знаешь, чем я занималась до того, как переехала в Эстес-Парк? Возможно, Бен погуглил и выяснил, что я была владелицей «Мистери Инкорпорейтед», издательства, которое выпускало книги исключительно в жанре мистического детектива. Парень нахмурился и с упреком посмотрел на меня. Мне показалось, что я поняла, о чем он думал: «Ну конечно, кто же тебя не знает?!» Я чуть не рассмеялась: – Ладно, по-видимому, нет. Так случилось, что мистические детективы – мой любимый жанр, вот и все. Бен немного расслабился: – Ой! И мой тоже. Я взглянула на Ватсона, который смотрел на меня с видом: «Вот видишь? Я знаю, что делаю». Может быть, я пожалею об этом; а может быть, и нет, но я не видела, какие тут могли быть отговорки. – Что ж, Бен, я не была готова нанимать кого-то прямо сейчас, но почему бы тебе не зайти завтра, я составлю договор, распечатаю его, и посмотрим, что из этого выйдет. Парень снова выпучил глаза, и когда он улыбнулся, шрам на его нижней губе стал более заметным. – Правда? Я могу работать у вас?