А может быть, все это вообще никак не связано с городским советом, просто случайно так совпало, что жертвами стали два его самых коварных члена? И… может быть, для Колина Эпла тоже была приготовлена отравленная булочка. – Фред, – резкий голос Поли вернул меня к реальности, – Афина не причастна к убийствам. Не причастна! Я тоже не хотела, чтобы убийцей оказалась она. Я была согласна с Кэти. Афина нравилась мне. Я пыталась понять, что говорила мне интуиция, но не могла, как ни старалась. – Фред, Афина правда не причастна к этому делу. Она чудесная женщина и удивительный друг. Она не способна причинить людям боль. – Поли что-то еще пробубнил себе под нос, и мне показалось, что он снова вот-вот расплачется. – Мой язык меня до беды доведет. Я совсем не то хотел сказать. Это звучит еще хуже, чем есть на самом деле. – Он покачал головой. – Я делаю все только хуже и хуже. – Поли посмотрел мне в глаза, и я поняла, какого труда стоило ему сказать эти слова. – Думаю, тебе пора идти, Фред. Извини меня. Но… пожалуйста, уходи. Глава 16 Афина крутилась на стуле и улыбалась, когда я постучалась в ее кабинет в офисе «Хроник бурундука». Как и в остальные наши встречи, она выглядела как с обложки журнала. Безупречный макияж. И почему-то на ней потрясающий розово-желтый костюм выглядел красиво и элегантно. Если бы такое надела я, люди бы подумали, что наступил Хэллоуин. – Уинифред Пейдж и Ватсон! Должна признать, когда секретарь сообщила мне, что вы здесь, я удивилась. Я совсем не ожидала, что вы придете. – Афина немного наклонилась вперед и протянула Ватсону руку. Песик дотронулся носом до ее кожи и разрешил, чтобы его погладили. – Полагаю, Поли позвонил вам вчера? – Я была уверена, что он так поступит. Афина выпрямилась и разгладила свою и без того ровную юбку: – Совершенно верно. Бедняжка сильно распереживался, подумав, что наговорил лишнего и вы будете подозревать меня. – Она нахмурилась и показала мне на стул, на котором я сидела в прошлый раз: – Присаживайтесь, Фред. Нет смысла притворяться. Мы обе знаем, зачем вы пришли. Я последовала приказу Афины. Я была уверена, что Поли предупредит ее, но не знала, как она встретит меня. Я протянула ей небольшой пакетик с логотипом «Милого корги» – Кэти положила для нее по моей просьбе несколько булочек. Афина подняла свои идеально выточенные брови: – Взятка? – Она заглянула внутрь, понюхала и с облегчением вздохнула: – Принимаю. Ваш бизнес-партнер – мастер своего дела. – О, да. – Я не знала, как отреагировать на слова о взятке, поэтому не стала акцентировать на них внимание. – Кэти бы сказала то же самое и о вас. Вы тоже хороши в своем деле, Фред. – Афина закрыла пакет с выпечкой и положила его на край стола. – Давайте приступим к делу. Вы пришли с вопросами или с обвинениями? Мне тоже было это интересно. – Как вы сказали, вы и так знаете, зачем я пришла, так почему бы вам самой не ответить на этот вопрос? Улыбка Афины стала еще шире, и она взглянула на Ватсона: – Твоя мамочка всегда играет в такие игры? Ватсон наклонил голову и вопросительно посмотрел на нее. Усмехнувшись, Афина повернулась ко мне: – Вы подозреваете, что я убийца, Фред. Я не собираюсь облегчать вам задачу. Ведь это довольно обидное предположение, не так ли? У вас не хватает смелости сказать мне это прямо в лицо? – Честно говоря, я не знаю, что и думать. – Я ценила в этой женщине то, что она предпочитала не играть в игры, а сразу переходить к сути. Однако, может быть, такая прямолинейность сама по себе и была чем-то вроде игры. Я подумала, что у меня не было другого выхода, кроме как начать играть по предложенным мне правилам. – Вы нравитесь мне. На это есть несколько причин, некоторые из которых я не могу точно определить. Но одна из них – то, что вы кажитесь сильной, уверенной… Может быть, отчасти это форма мести за то, что с вами плохо обошлись. Конечно, я плохо знаю вас, но кажется, вы не из тех людей, которые позволяют другим указывать, что вам делать… – Я обвела рукой ее небольшой кабинет: – Но вы сидите здесь и пишите некрологи. – Вы раскусили мои слабости, сладкая. Но вспомните, что вы только что сказали. Никто не может указывать Афине Роуз, что ей делать или не делать. – Женщина замолчала, ее глаза заблестели, и я поняла, что все-таки мы ведем игру. – Но если вы не заметили, Юстаса Бейкера убили не вчера, а я все еще сижу в этом кабинете и пишу некрологи. Если бы его убила я, то вернула бы себе свою прежнюю работу, так почему же я до сих пор сижу на этом месте? – Потому что вы не такая. Может быть, вам никогда не было дела до должностей, наказаний или некрологов. – Если Афина убила Юстаса и Салли, я точно знала, почему она это сделала. – И я действительно верю, что никто не может указывать вам, что делать. Но готова поспорить, что это вдвойне верно для вашей внучки. – Нет, я не была уверена, что убийца именно Афина, но я могла представить себе, как она убивает своих врагов. Несмотря на возраст и хрупкое телосложение, от женщины так и веяло силой. Афина посмотрела на меня большими глазами, она явно не ожидала такого поворота. – Вы непревзойденный мастер шпионажа, верно? И можете считать это комплиментом. Правда. Вы могли бы стать отличным репортером. – Афина глубоко вздохнула, ее взгляд стал тверже. – Дайте мне рассказать вам кое-что о моей внучке. Одесса не жертва. Мы проиграли битву за это дурацкое звание лучшего ученика школы? Да. И хоть мне тяжело это признать, но да, мы проиграли. Но я благодарна за такой опыт. – Афина немного наклонилась вперед и постучала по столу пальцами с французским маникюром. – Одесса уже и так была борцом, прямо как ее бабушка, но та ситуация закалила ее еще сильнее. Она и так стала бы успешной, но благодаря этому в ней вспыхнул огонь. Если вы прилетите со своей милой маленькой попкой в Нью-Йорк, то вам придется заплатить сто пятьдесят долларов только за то, чтобы посмотреть, как Одесса выступает на сцене. И она не на какой-то там подпевке, она не часть какого-то малоизвестного ансамбля, нет, дорогуша. – Афина покачала головой и замычала от гордости. – Она звезда целого шоу. Мы смотрели друг на друга, молчанием Афина говорила так же выразительно, как и словами. Может быть, мы с ней и вели игру, она и я, но сама по себе Афина Роуз не играла. Она еще раз стукнула пальцем по столу, кивнула и откинулась на спинку кресла: – Скажу вам так же прямо, как и в последнюю нашу встречу. Я не пролью и слезинки по Салли Эпл. Как и в ситуации с Юстасом, без нее мир вздохнет с облегчением. Но, как и всем ужасным вещам, которые случались со мной в жизни, я благодарна этим людям за опыт. Они сделали нас сильнее. Они надавили на нас и превратили уголь в бриллианты. И мы сияем. Одесса и я. Мы сияем. С этим я не могла поспорить. И не могла подобрать слов, чтобы ответить. На столе завибрировал ее телефон, но Афина продолжала пристально смотреть на меня еще несколько секунд, а потом наконец развернулась и взяла трубку: – Да? Я услышала чей-то голос на том конце провода. – Ты что, шутишь? – Афина вздохнула и раздраженно покачала головой. – О господи, нет. Не дай ей уйти. Я сейчас подойду. – Она положила трубку и встала. – Извините меня, Фред, отец мисс Джессуп скончался полгода назад. А она до сих пор жалуется на некролог. – И Афина усмехнулась: – Ну вот скажите мне, неужели я виновата в том, что во время своей работы я узнала, что у этого человека была вторая семья в Аленспарке? Я просто упомянула имена всех его потомков. Неожиданно для себя я усмехнулась. Да, она мне правда нравилась. – Мы с Ватсоном можем уйти, если вам надо поговорить с этой дамой в кабинете. – Вы еще не закончили со мной, я это чувствую. – Афина кивнула, как мне показалось, одобрительно. – Нет, оставайтесь. На самом деле для меня это важно. Так у меня есть уважительная причина выслушивать жалобы всего несколько минут. Я скоро. – И она вышла из кабинета, но спустя мгновение показалась в двери. – У меня на столе лежат вкусные булочки, угощайтесь. – Афина подмигнула и ушла. Несмотря на то что Афина нравилась мне все больше и больше, я не могла до конца разобраться в ней. Я не была уверена, что она как-то связана с последними убийствами, но в ней было что-то такое, что заставляло думать: если потребуется, она способна пойти на убийство. А еще я подумала, что так можно сказать про большинство сильных людей. Я обрадовалась, что нам помешали. У меня появилась возможность освежить мысли и понять, в каком направлении вести дальше разговор. Может быть, я просто теряла время. И хотя моя интуиция не подсказывала мне, что именно Афина убила Юстаса или Салли, я понимала, что в этой женщине намного больше загадок, чем казалось на первый взгляд. Но так можно сказать про большинство людей. Я вдруг услышала, что кто-то запыхтел, и огляделась. Ватсон умудрился встать лапками на полуоткрытый шкафчик и носом подтолкнул пакет с булочками ближе к краю стола. – Ватсон! Услышав мой удивленный крик, песик дернулся и сумел повалить на пол не только булочки, но и стопку бумаги. Поняв, что попал в беду, Ватсон опустил голову и поплелся ко мне. Он посмотрел на меня большими карими глазками, моля о пощаде. Я еще думала, прощать его или нет, а песик уже устремил свой взор на полуоткрытый пакет с булочками. – Ну, нет, даже не думай, маленький мошенник. Я встала с кресла и подняла с пола пакет. Булочки хоть и помялись, но не сказать, чтобы слишком пострадали. Ватсон спрятался под стул, на котором я сидела, а я подняла бумаги и попыталась уложить их в стопку, как было изначально, на столе Афины. Заканчивая уборку, на верхнем листе бумаге я заметила имя Салли Эпл. Посмотрев на дверь, я убедилась, что Афины поблизости не было, взяла лист и начала читать. Почерк Афины был таким четким, каким я его себе и представляла. Он был практически каллиграфическим. Первый абзац был написан в духе обычного некролога, с упоминанием дат, имен членов семьи и карьерного пути усопшего. Я не могла себе представить, каково это – писать некрологи про людей, которых ты ненавидишь. Упивалась ли Афина этим занятием? Чувствовала ли она, что наконец может вершить над ними возмездие? Или она боролась со своим желанием сказать то, что действительно думала о человеке? Казалось, что Афина была непревзойденным профессионалом своего дела. Я бы никогда не угадала, что она чувствовала на самом деле к Салли Эпл. По крайней мере, пока не дошла до последней строчки. Салли Эпл была женщиной с хрустальным менталитетом патрицианки и прожила свою жизнь соответственно. Мне пришлось перечитать это предложение три раза, чтобы понять его. Звучало красиво, как комплимент. И может быть, если бы я не знала Афину, я бы так и подумала. Но это не был комплимент. Патрицианка – это аристократка. С одной стороны, это комплимент, но с другой – это подразумевало человека, который ставил себя выше других. На самом верху иерархии. И эти слова подтвердили то, что я сама думала о Салли. Я хотела положить листок на место, но остановилась. Что-то еще взволновало меня в этой фразе. Хрустальный менталитет патрицианки. При близком рассмотрении эта фраза была оскорблением, обрамленным в красивые слова. Салли Эпл точно было присуще высокомерие, элитарный менталитет. Как это было верно. Я перечитала предложение. Что-то еще… Что-то, что кричало мне прямо в лицо, оно было передо мной, нужно было всего лишь открыть глаза. – Я не знала, что, предложив булочки, я пригласила вас почитать мои бумаги. Даже если это вы принесли булочки. Я подпрыгнула от неожиданности, услышав голос Афины, резко обернулась и увидела, что она стояла у двери и внимательно смотрела на меня. Афина была скорее удивлена, нежели оскорблена. – Боюсь, придется забрать у вас ваши очки, Фред. Вы не такой уж мастер шпионажа, если я так легко поймала вас. Афина зашла в свой маленький кабинет, и я неловко посторонилась, чтобы она смогла пройти к столу.