Фабрисио покачал головой. – Мне создадут новую личность, и я просто… начну где-нибудь новую жизнь. – Где? – Не знаю. – В Аргентине? – Нет, – на его лице мелькнуло затравленное выражение. – Не в Аргентине. Позади Фабрисио дверь в кухню открылась, кто-то вошел. Фабрисио обернулся посмотреть на вошедшего, и Нита воспользовалась моментом, чтобы всыпать порошок из цветка дурмана в его апельсиновый сок, не забыв при этом закрыть телом обзор для камеры видеонаблюдения. Мгновение она пристально смотрела на отравленный сок, наблюдая, как измельченные лепестки тонут в нем, смешиваясь с мякотью. Ярко-оранжевый цвет скрывал следы розовых лепестков. Она сглотнула. В горле пересохло. Уверена ли она, что хочет это сделать? Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Нита повернулась лицом к Фабрисио, держа по бутылке в каждой руке. Бутылки стали скользкими в ее влажных от пота руках. Как было бы легко уронить одну из них, позволив яду разлиться по полу. Она слегка ослабила хватку, и бутылка выскользнула. Фабрисио был тут как тут – он подхватил бутылку прежде, чем та упала. На мгновение их пальцы соприкоснулись, и Нита почувствовала тепло его тела. Живого тела. Она вспомнила, как кровь Миреллы оросила доки, когда ее застрелили, как ее розовые волосы, разметавшиеся вокруг, смешивались с этой кровью. Вспомнила кровавые отпечатки своих собственных рук, оставленные на стекле клетки, когда она наблюдала за человеком, застрелившим Миреллу и съевшим палец Ниты. Она пошевелила ногой. Иногда казалось, что палец все еще там – фантомные ощущения. Но он пропал навсегда, как и доверие к Фабрисио. Ее сомнения были такими же фантомными, как ощущение пальца: лишь тень той девушки, спасшей от монстров незнакомого ей мальчишку не понимавшей, что тот мальчишка сам был монстром, – и он напал на нее при первой же возможности. Нита знала, что должна сделать. Она сжала челюсти, гнев из-за предательства Фабрисио вспыхнул в ней с новой силой, и она позволила ему взять бутылку. Он сделал глоток и нахмурился, облизнув губы. Нита и забыла, что вкус может показаться странным. Она откашлялась и попыталась отвлечь его: – Так почему ты не хочешь вернуться в Аргентину? Фабрисио пожал плечами и отвернулся. – Просто не заинтересован в продолжении семейного бизнеса. Затем он сделал большой глоток сока. Улыбка Ниты стала еще шире. Попался. – Аргентина – это не только ваш семейный бизнес, – улыбнулась девушка, пытаясь заставить Фабрисио чувствовать себя максимально неуютно. – Насколько я знаю, офис есть только в Буэнос-Айресе, верно? Но Аргентина – это нечто большее, чем один город. Фабрисио неловко отпил еще один глоток, явно стараясь уклониться от ответа. – Я просто не хочу возвращаться. Он продолжал пить сок, чтобы избежать неприятного разговора, а Нита воздавала должное еде. Пока Фабрисио пил, его взгляд сосредоточился на чем-то далеком, существовавшем только в его воспоминаниях. Однако о чем бы он ни думал, это что-то явно было ему не по душе. Закончив трапезу, Нита встала и потянулась. – Я пойду к себе. Он моргнул и опустил голову. Пустая бутылка выскользнула из его пальцев и ударилась о столешницу. – Пожалуй, я тоже. Устал что-то. Фабрисио, пошатнувшись, встал и пошел вместе с ней к коридору. Пока они шли, Нита украдкой поглядывала на него. Его зрачки начали расширяться, а дыхание стало сбивчивым. Они достигли его комнаты – белой двери среди многих таких же. Он прислонился к двери, часто моргая. – Мне нехорошо. Нита открыла дверь. – Давай я помогу тебе лечь в постель. Она взяла его за руку и втащила внутрь. Он споткнулся и чуть не повалил их обоих на пол, но Нита крепко держала его за руку и тянула за собой. Она отпустила его, когда они подошли к кровати, и Фабрисио со стоном рухнул на нее. – Мне кажется, что-то не так. – Его слова прозвучали не совсем внятно. – Мне нужен врач. Нита осмотрела его комнату в поисках видеокамер и, удовлетворившись увиденным, склонилась над Фабрисио и положила руку ему на лоб. Он был липким от пота. Фабрисио рассеянно уставился на нее. – Нита, ты позовешь кого-нибудь? – Нет, думаю, я не стану этого делать, – прошептала Нита. Он нахмурился. – Что? Она убрала руку с его лба и наклонилась еще ниже, чтобы шепнуть: – Я знаю, что ты сделал, Фабрисио. Его рот открывался и закрывался. – О чем ты? – Я знаю, это ты продал меня на черный рынок. Он замотал головой, его глаза широко распахнулись. Без сомнений, он был прекрасным актером. – Это не я! – прошипел он. – Я просто не мог! Я был в автобусе, на пути в МПДСС. – Ага. А во время поездки ты написал своим знакомым на черном рынке. Ты отправил им мои фотографии. – У меня нет знакомых на черном рынке! Нита закатила глаза. – Ну конечно, нет, Фабрисио Такунан. Он поморщился и отвел взгляд. Нита скрестила руки на груди. – Ладно. Хорошо, у меня есть знакомые. Но я не стал бы продавать тебя им. Ты спасла мне жизнь. Зачем, ради всего святого, мне поступать с тобой так? – Как раз об этом я и хотела тебя спросить. – Я не делал этого, Нита, – покачал он головой. – С чего ты вообще взяла, что это я? – Давай покончим с этим дерьмом, Фабрисио. У меня есть сообщения, которые ты отправил Рейес. Я могу показать их тебе. – Нита достала телефон. Она склонила голову и отметила его еще более рассеянный взгляд и трясущиеся руки. – Впрочем, это пустая трата времени. А его у тебя осталось немного. – Я не… Он попытался встать, и Нита отступила. Однако он не смог даже перевернуться. – Что ты сделала? – То, что должна была позволить сделать своей матери. – Слова будто скребли ей горло: она пыталась стереть из памяти его крики, когда мать отрезала ему ухо. – Твое спасение было единственным хорошим поступком в моей жизни, и я поплатилась за эту доброту кровью и ужасом. Я хорошо усвоила урок. Такого не повторится. Фабрисио сделал рывок вперед, пытаясь дотянуться до нее. – Нита, пожалуйста! Мне жаль, что тебе пришлось столько пережить, поверь мне, я понимаю, каково это. – О, я уверена, что понимаешь. Но это лишь усугубляет твое положение.