Яна уже наполовину открыла железную дверь подъезда, когда я за ее спиной протянул ладонь и закрыл ее обратно. Недотрога резко развернулась и плотно прижалась к прохладному металлу, а я поставил руку с другой стороны от нее, лишая ее возможности побега. Подъездный фонарь светил очень ярко и мне хорошо было видное ее лицо. Ей снова было страшно. Она воинственно вздернула подбородок, но я все равно, даже не прикасаясь к ней, чувствовал, как она дрожит. Я и сам дрожал. Хрен знает почему. Но меня накрыло. Я так хотел к ней прикоснуться, и до безумия боялся это сделать. Вдруг ударит, заплачет или вовсе растворится. Мы оба не произнесли ни слова. Слова нам были не нужны. Хватало зашкаливающих эмоций. Я склонился поближе к ее шее и втянул воздух. Она пахла чем-то нежно-сладким, чем-то ванильным. Чем-то, от чего у меня начала кружиться голова. Я бы с удовольствием покрыл ее кожу поцелуями и уже был готов это сделать, как услышал судорожный всхлип недотроги. Заглянув в ее глаза, я увидел, что она от страха едва держится на ногах. Словно ее никто никогда не целовал и не прижимал к себе. А я ведь даже не дотронулся до нее. Неужели она все еще невинна? - Ты спала с ним? – слова сами сорвались с губ. - Что? - Просто скажи ты спала с ним? Яна помотала головой и прошептала: - Я не понимаю…. Зачем…. - Блядь! Просто скажи мне, когда ты последний раз с ним спала? Недотрога судорожно сглотнула и замотала головой: - Я… Мы… У нас… Она не могла собрать мысли в кучу, а я уже все понял. Невеста Смоленцева была девственницей. Самой настоящей. И теперь сразу все встало на свои места. И эти отношения, и эта свадьба. Но меня это никак не отрезвило. Только еще больше завело. Теперь я тоже хотел эту малышку и боялся, что ей ничто не поможет. А меня ничто не остановит. Даже то, что она – несбыточная мечта лучшего друга. И это было так хреново, что хотелось выть на луну. Пока я переваривал полученную информацию, дверь с внутренней стороны подъезда открылась и мне пришлось отступить. Яна мгновенно воспользовалась моментом и юркнула в подъезд, проскользнув мимо выходящего парня с собакой. Удерживать ее я не стал. Мне самому нужно было бежать. Но я стоял и не мог сдвинуться с места, проклиная сегодняшнюю встречу с недотрогой. Я на сто процентов был уверен, что всем было бы лучше, если бы мы с ней никогда не познакомились. Но было уже поздно… Глава 5 Яна Утром меня разбудил телефонный звонок. Это был Ванька. - Если хочешь вкусно позавтракать вместе со мной, то у тебя пятнадцать минут. Я под твоими окнами. Хотела ли я? Конечно! Ночь была ужасной. Мне снились какие-то кошмары, я очень часто просыпалась, и сейчас чувствовала себя совершенно разбитой. Мне срочно нужно было увидеть Смоленцева и восстановить душевное равновесие, которое вчерашней ночью покачнул Горячев. Весь мой недосып был из-за него. Я хотела забыть время, проведенное с ним, поэтому встреча с Ванькой в половине восьмого утра была просто необходима. Даже не стала заморачиваться с нарядом и прической. Просто умылась, почистила зубы, натянула на себя белую майку и джинсовый комбинезон, а волосы стянула в хвост. Папа еще спал, а мама заваривала чай на кухне. Она тоже только проснулась и выглядела, как и я, заспанной. Я чмокнула ее в щеку и, быстро объяснив ей, что у меня завтрак с Ванькой, рванула на улицу. Родители знали об отношениях со Смоленцевым и уже давно горели желанием познакомиться с ним. Особенно папа. Но все как-то не было повода. А теперь он появился. Причем довольно веский. Ведь предложение руки и сердца – это не шутки. Я бежала по лестнице и думала о том, что вчера забыла у Ваньки в машине цветы и шары. Было бы неплохо, если бы он все это мне вернул сегодня. Было очень жалко розы, которые остались вянуть брошенными на произвол судьбы. С этими мыслями я открыла подъездную дверь и в одно мгновение неожиданно оказалась в чьих-то крепких объятиях. Мое сердце сделало кульбит, и я испытала чувство дежавю. Я была уверена, что кроме Ваньки меня никто не мог так схватить. До вчерашней ночи. На один короткий миг мне показалось, что это Горячев. Что он не ушел и всю ночь ждал меня здесь, чтобы завершить то, что начал. - Доброе утро, соня, – прошелестел голос Смоленцева над моим ухом, и я расслабленно выдохнула и тут же почувствовала теплые губы Смоленцева на своих губах. Он, как всегда, целовал нежно, медленно, скользя ладонями по моей талии вниз к ягодицам. - Вань, тут соседи же, – я заглянула в глаза своего жениха. Он был все тот же. И я была все та же. И, по-прежнему, была влюблена в него по уши. А то, что вчера я испытала с Климом – это просто дурной сон, не более. - Да срать на них! Я соскучился, – резюмировал Ванька на мое напоминание, но все равно выпустил меня из своих объятий, при этом вложив мою ладонь в свою. Я улыбнулась и отрицательно покачала головой. - Ладно, поехали, скромняга. Я жутко хочу есть и спать. И пока не свалился с ног, хочу провести время с тобой. Смоленцев потянул меня за собой. Но вместо привычной Субару мы подошли к огромному черному внедорожнику. - Это твое? - Нет. Взял погонять. Моя после гонок на станции. Надо кое-что проверить. Там, кстати, твои цветы и шары. Я все занес к себе в квартиру. Так что если хочешь увидеть свои подарки, то милости прошу, – Ванька открыл мне дверь со стороны пассажирского сидения. Он уже давно звал меня к себе домой, но мне было немного страшно оставаться с ним наедине. Я доверяла Смоленцеву безоговорочно и знала, что без моего согласия он меня и пальцем не тронет, но никак не могла пересилить себя и заявиться к нему в гости. - Ты неисправим, Смоленцев! – я села в машину и завороженно застыла. Дорогая, мощная, красивая тачка. Я на такой еще ни разу не каталась. - Надежда умирает последней, – Ваня сел за руль и с интересом посмотрел на меня. Как истинный автоман, он испытывал безграничное удовольствие, наблюдая, как я медленно изучала панель легким прикосновением пальцев. Судя по его довольной улыбке, я неплохо разбиралась в тачках. - Нравится? - Очень. - Хотела бы себе такую? - Хотела бы. Но ведь это нереально. Я даже не могу представить себя за рулем этого зверя. - Надо верить в чудеса, Суворова. - Да какие чудеса? Уверена, этот малыш стоит немереных денег и принадлежит какому-нибудь наглому, зажравшемуся мажору. - Почти в точку, – согласился Смоленцев. - Чья она? - Моя! – раздался голос из-за спины. Это было так неожиданно, что я вскрикнула и подпрыгнула на месте от испуга. Обернувшись, я увидела разлегшегося на заднем сиденье Горячева, который, криво усмехаясь, холодно смотрел в мои глаза. Я не ожидала его увидеть так быстро. Я наивно верила, что вчера была наша с ним последняя встреча. И уж точно не хотела, чтобы он поехал с нами завтракать. Я была не готова проводить время с Ваней под тяжелым опасным взглядом Клима Горячева.