Резкий порыв воздуха, от того, что я осталась полностью обнаженной, дразнит кожу. Она остывает тут же, соприкасаясь с телом Всеслава. Его рука замирает на моём бедре, а взгляд останавливается на губах, как и мой на его. Их пухлая кожа сжимается, но следом накрывает мои, когда Всеслав без предупреждения наполняет меня собой. - Ах... - от сильного толчка и осознания того, насколько полным стало это движение, и как резко развязало напряжение внутри, я задохнулась и выгнулась, а потом и вовсе схватилась за мужские плечи, ощущая как во мне скользит его плоть. Скользит, увеличивается и толкается только глубже. - С ума сойти... Как же хорошо... - хрипло выдохнула, чувствуя как тело пробирает сладкой дрожью, а мужская плоть своим холодом приносит совершенно новые ощущения, вынуждая задыхаться от каждого нового толчка. Всеслав плавно проводит ладонью по моей и заводит её вверх, переплетая наши пальцы. Приподнимается, наращивая темп и поджимает под себя полностью, выбивая из меня каждый стон. Ловя его губами и с силой двигаясь надо мной, словно вторгаясь в моё тело. - Моя Стася... - слышу шепот возле уха, а повернув голову впиваюсь в мягкие и пухлые губы, начиная дрожать от гуляющего волнами по телу наслаждения. Оно яркое настолько, что дрожат ноги, а следом и вовсе тело прошивает ток. Заставляет выгнуться опять и закрыть глаза, смотря только на то, как в темноте видны белые вспышки. Но это не конец. Даже сейчас, чувствуя мою лёгкость, Всеслав не останавливается, а только глубже и быстрее наполняет меня. Сильно, жёстко, именно с той дикостью, которой и могло закончиться подобное безумие. А ещё потому, что не отпустит. Это и есть причина, по которой его плоть глубоко вторгается в мою в последний раз, а я чувствую её сокращения, и на этот раз уже жар, разливающийся внутри и медленно проникающий в каждую часть моего тела. Александр сидел за своим столом и стучал карандашом по гладкой деревянной поверхности так, словно отсчитывал секунды, в такт движению стрелки настенных часов. Во взгляде напарника Стежи, гулял немой вопрос, пока он смотрел на ориентировки пропавших без вести людей. На экране монитора были два фото: снимок его напарницы и маленького мальчика. Именно изображение с ребенком и приковало взгляд оперативника. Он не мог понять в чем странность Ярослава, кроме того, что его разрез глаз резко контрастировал с их цветом. - Сероглазый монгол, найденный в горах с кинжалом на перевязи своего детского пояса. Совсем не детская игрушка на пояске маленького мальчика. Кто же ты? - продолжил шептать Саша, даже когда резко и без стука открылась дверь, а в неё буквально влетел Игорь Радуцкий. - Какого хрена ваш отдел творит? Кто дал право отстранять меня от дела? - мужчина так орал, что Саша скривился и бросив взгляд на часы, остановил руку с карандашом между пальцев над поверхностью стола. - Выйди! Постучись, и тогда входи, Радуцкий! Это не кабинет твоего папаши прокурора! - Саша только поднял взгляд от экрана, спокойно пройдясь им по фигуре Игоря, который покраснел, сжимая челюсть. - Ты ведь знаешь, что дело закроют, Варнава? Ты ведь понимаешь, что если... - Пропала Виктория Василенко! Знаешь такую? - мужчина подался вперёд, облокотившись на стол и наклонив голову, следя за реакцией Радуцкого. - Что? При чем тут Вика? - Игорь скривился, а Саша кивнул и продолжил: - И я не знаю. Но фактом остаётся и то, что она исчезла именно в тот день, когда вы уехали во Франковск. Тело не найдено, следов нет, а последней с кем она виделась была Стежа. - Ты намекаешь, что это связано с исчезновением пацана и Станиславы? - Радуцкий хохотнул, а потом зло оскалился, - Я видел, как они испарились на том склоне, Саша! Я видел своими глазами, как в них ударила молния! Самая настоящая, бл***, молния! А потом всё... - Игорь развел руками, как безумец, - Тело психолога, проводившего надзор над ребёнком, валялось в каком-то диком выжженном кругу, который мне свастику фашистов напомнил! Саша только хохотнул, а потом покачал головой, смотря на Радуцкого как на дебила и поворачивая монитор к мужчине: - Этот знак? - спросил Александр и показал оперативные снимки того дня, а потом переключив их, вывел на экран фото обугленной лошади в точно таком же кругу, - Это древнеславянская руна Перуна, Радуцкий! Я знал, что ты недалёкий, но чтобы настолько, это уже слишком. - Насмешил, юморист! - Игорь только похлопал руками, и расплылся опять в оскале, - Да! Этот! И что дальше? Как ты это логично свяжешь с тем, что пропала подружка Станиславы? У неё дома стоит идол и место поклонения Перуну? - Игорь чувствовал раздражение, и оно нарастало с каждым днём больше. "Вершигора... Тварь!" - прошипел мысленно мужчина, сжав челюсть и вспоминая последний разговор двухнедельной давности с докторишкой. Впервые за все годы своей работы Игорь не понимал, что вообще происходит, и во что решил ввязаться отец, из-за своего стремления греть стул повыше. Это всё пугало мужчину, потому что он понимал - логичного объяснения происходящему просто нет! - Говори давай уже, Варнава! Не беси! Я же вижу, что ты что-то накопал! - Игорь ухватился за это, уже понимая, что в последний раз влезет в дело с мечами, и отцу точно откажет. "Не надо нам этого. Слишком всё странно и опасно. Папа найдет другой способ, как надеть новые погоны!" Радуцкий сел по другую сторону от стола Варнавы и кивнул, показывая, что готов слушать. - Ты же орал, что тебя отстранили? - Саша откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. - Не паясничай, Варнава. Выкладывай! Я весь во внимании, раз у тебя других ушей не нашлось, чтобы вливать в них дичь с Перунами. Ещё скажи что мольфары существуют, и можем звонить в Пентагон! У нас же в стране так всё решают? - Юморист здесь, погляжу, именно ты, Радуцкий, - прицыкнул Саша и опять посмотрел на часы, которые показывали почти шесть часов вечера. Варнава подался вперёд, понимая, что Ушастик не придет. Вершигора был пунктуален, как немец. Раз его нет до сих пор, значит он решил действовать сам, и в обход законных методов поиска. Саша этого и ожидал, учитывая отношение Вершигоры к Стеже. Оперативник видел и понимал, что даже если Станислава закрывала глаза на то, как к ней относился Даниил, последний не стал бы бегать за простушкой. Такие, как он обычно завязывали отношения с женщинами из своего круга. А значит, Ушастик относился к Стеже очень серьезно. - Записи из видеокамер внутри ресторана, где ужинала в последний раз Виктория, - Варнава отыскал нужный файл охранной фирмы ресторана и запустил запись, показав Радуцкому. Сперва Игорь не понимал ровным счётом ничего, но следом, когда разглядел подруг в компании двух мужчин, с виду не выглядевших, как церковные мыши, подался вперёд. Он пристально наблюдал за поведением бурята. Именно это действующее лицо и заинтересовало Радуцкого, а в последствии, просмотрев записи до конца, Игорь поднял взгляд от экрана и пробасил: - Она показывала своё удостоверение ему, а значит, он ей не понравился, - подытожил Радуцкий, припоминая привычки Стежи. - Ага, - кивнул Варнава, и начал опять стучать карандашом по столу, - И он монгол. Я нашел копии их документов в отеле, где они останавливались. В них значится имя Арвай Нармаев. Однако... Саша переглянулся с Радуцким, и у мужчин в глазах одновременно зажегся огонек интереса. Цепкий взгляд и натура сыщика, которую ничем не вытравить даже из такого человека, как Игорь. Мужчина подался ближе, пододвинув стул впритык к столу, когда Варнава продолжил: - Я сделал запрос в консульство Монголии, и мне дали четкий ответ, что такой гражданин не подавал документы на оформление визы, более того, российские погранцы, как и наши подтвердили, что границу пересёк только дружок Нармаева, тот самый заказчик фирмы, где работает Вика - Кирилл Шилов. Один, без своего монгольского приятеля. - Погоди! - Радуцкий посмотрел на монитор и замер, а потом вскинул брови вверх, - Мальчик, которого нашли в Карпатах. Он ведь айн? Ну, так его наши криминалисты назвали, мол, это очень редкая генетическая особенность у монголов со смешанными генами - светлые глаза и двойное узкое веко. - Правильно мыслишь, Игорёк! - Саша кивнул, смотря на то, как Игорь стал продолжать. - Выходит, Вика и Стежа ужинали с этими типами, а потом пропала и одна, и вторая. Только первая исчезла с мужиком, который взялся из неоткуда, а вторая с ребенком, который тоже, как с неба на голову свалился. - И оба они монголы, Радуцкий! Чуешь связь? - расплылся в улыбке Варнава, пока у Игоря прямо таки глаза на лоб лезли от осознания, что вот оно - наконец логическое объяснение. - Выходит, ты прав, Варнава. И у нас есть зацепка! Надо искать их! Ты подал запрос наверх? - Нет, - Саша резко нахмурился и покачал головой, - Это не возьмут в разработку, потому что подобное лишь домыслы, и не более. Ведь есть запись, где Виктория выходит из отеля рано утром и благополучно садится в такси. Одна. - Таксиста нашли? - тут же спрашивает Радуцкий, а Варнава только кивает со словами: - Мужик божится, что ехал по навигатору, и высадил девушку аккурат у её парадного, чуть ли не под дверью. Радуцкий разочарованно откинулся на спинку стула и так же сложил руки на груди. В голове мужчины снова возник образ бледного лица Вершигоры, который смотрел на него черными провалами вместо глаз. - Ты говорил об этом больному нарциссу? - скривившись спросил Игорь, вызвав тем самым интерес Варнавы, к тому как Радуцкий отзывался об Ушастике. "Впервые этот недалёкий идиот действительно говорит о Данииле так, будто ненавидит его..." - оперативник сощурился, и решил умолчать, что Вершигора влез в это дело, как гражданский. "Он не может так рисковать только из-за девушки... Есть что-то ещё! Уверен Станислава не единственная причина, по которой Вершигора идёт на должностное преступление..." - думая так, и приходя к подобным выводам, Варнава был прав. Мужчина ещё и сам не ведал этого. Не знал, что именно сейчас, пока они с Радуцким решали, как дальше продолжать расследование убийств и поиски Станиславы, Вершигора остановил автомобиль у кромки хвойного леса, и вышел из машины вместе с Фалько. Они встали у выезда на горную тропу, ведущую через лес к самому прекрасному озеру Карпат. - Сыневыр... - прошептал Фалько, и улыбнулся мальчишеской улыбкой Даниилу, который совершенно не разделял веселья своего собрата. Мужчина, пройдясь взглядом по фигуре Фалько, бросил мольфару хранителю ключи от своей машины, со словами: - Как только я перейду на ту сторону, заберешь машину и оставишь в селе на кого-то из местных! В бардачке пара тысяч. Этого должно хватить ґосподе, пока я не вернусь, - Даниил говорил сухо и строго, понимая на какой шаг идёт, и что его слова в какой-то мере звучат глупо. Фалько лишь приподнял брови, и покрутив связку в руках, закивал головой со словами: - Своє до свого лине... А серце в грудях гине... *(Своё вслед смотрит за своим... А сердце в боли гибнет вместе с ним...) Даниил закрыл глаза, прогоняя раздражение и пытаясь игнорировать идиотские шуточки и стишки пятисотлетнего умертвия, которому давно бы в земле томиться, а не играть в подобные игры. - Веди! Он не станет открывать переход без твоей жертвы, Фалько! - отрезал холодным тоном некромант и запахнул полы насыщенно красного плаща плотнее, сжимая в руке ножны с мечом. Солнце окрасило пики гор, усыпанных хвойными деревьями, в яркие тона. Насытило темный и яркий зелёный цвет золотыми оттенками, которые как искры огня плясали между острыми кронами. Лучи облизывали лес и угасали, от чего он становился только гуще и темнее с каждым шагом вниз. Спуск к кристально чистому озеру - подобно зеркалу самой Арысь Полынь, в которое древняя богиня смотрелась, каждый раз, когда мир просыпался и начинался новый день, вёл по гравийной дороге, выходившей к берегу. Фалько остановил Даниила, придержав за руку и приложил палец к губам, призвав к тишине. Даниил замер, а взгляд его приник к старым деревянным гуцульским вратам на противоположном берегу. Высокое и старинное сооружение менялось жителями множество раз, но сути и предназначения не потеряло. - Это единственный возможный способ попасть через междумирье в холодный мир, некромант, - наконец заговорил Фалько, когда вода в озере плавно пошла рябью. Даниил понимал, что прямо сейчас увидит то, о чем до этого момента читал только в отцовских свитках и фолиантах. - А вот и он, - хитро прошептал Фалько, пока Даниил неотрывно смотрел на то, как с появлением первой зарницы на вечернем небе, из воды поднимается прозрачная фигура. С неё ниспадает потоками вода, однако не издает при этом и капли шума, возвращаясь обратно в глубины озера. Она стекает по нагому телу молодого парня, которое прикрывают лишь его ярко-синие волосы. Лик существа настолько прекрасен, насколько старо и ужасно его отражение в воде. - Зачем ты потревожил мой дом, старик Фалько? Да ещё нечисть Мораны привёл с собой? - голос водяного звучал, подобно течению горного родника. Даниил отпустил контроль настолько быстро, что и сам не заметил, как изменился в лице, а черный туман заклубился побежав по водной глади в сторону озерной мертвечины. Некромант ухмыльнулся, когда водяной отпрянул от тумана и нахмурился, сбросив три водные волны в ответ. - Не стоит называть карпатского князя нечистью, Любомир. Это не учтиво с твоей стороны! Он пришел с миром и просьбой к тебе и твоим девам, - Фалько скинул морок и положил руку на плечо Даниила, сжав его, тем самым попытавшись успокоить мольфара. - С просьбой? - хитро приподнял синюю бровь на бледном лице парень, и осмотрел Даниила с ног и до головы, - К моим девам? Ты хочешь сделать мой дом могилой для карпатского князя? Я польщён, Фалько. Как и удивлен масштабам твоей старечей глупости! - Любомир! - Фалько повысил басовитый голос, а по небу тут же пронесся клёкот Громовца, - Пропусти парня! Он исполняет приказ золотого бога. Ты же помнишь, что Даждьбог велел закрыть все переходы и навсегда отделить два мира и междумирье. Остался только твой, и тот, который охраняет дух Байкала Златогор. Вам ли не знать, что грань нарушена и кто-то гуляет между мирами? - Как ты недавно? Я видел сквозь горный ручей у скал, как ты эффектно помог нявке полукровке! Человечку убил, хотя я бы перевертыша человеком не назвал. Душу басурманское золото бабе знатно отравило. Так что одобряю! - хитро произнес лже-юнец, а потом посмотрел опять на Даниила и скривился со словами: - Люди... Как же вы жалки, даже будучи наделёнными силой богов. Ты как пустой сосуд для утех своей богини, человеческий князь. - А ты просто гниющий веками в воде труп старика, обращённый в красивый дух! Тебе ли меня жалким называть, Водяной? Я живу, а ты гниешь, согреваясь телами таких же гниющих утопленниц на дне этой лужи! Лучше век прожить дыша, чем вечность глотать болотную тину и свой же гной! - Даниил оскалился в усмешке, в Фалько только устало покачал головой со словами: - Юнцы... Как с вами трудно! Кровь горячая, а мозги пониже пояса! - Хочешь пройти, карпатский князь мольфар? - Любомир резко проплыл над водой и навис потоком у лица Даниила.