- Даниила нет в Украине, - продолжил Варнава, а Зорян лишь мягко, но горько усмехнулся ответив: - Моего сына нет даже в этой реальности, следователь Варнава. Радуцкий издал смешок, а потом опять посмотрел вниз, когда вспомнил молнию, и такой же знак, который еле виднелся на бетоне первого этажа. Следом в голове Игоря всплыла только одна картина: черный взгляд лишенный белков, и серая пергаментная кожа, по которой словно черные трещины пошли. - Кто вы такой? И кто, бл***, ваш сынок? - Игорь прожег взглядом Зоряна, на что тот молча продолжил стоять, пока над головами мужчин быстро и совершенно неестественно сгущались темные грозовые тучи. Саша поднял взгляд на только что солнечное небо, и нахмурился лишь заметив, как грозовой фронт стал образовываться прямо из неоткуда. - Последний карпатский князь Зорян Вершигора, именем богини Мораны посвященный, а пламенем огнебога Симаргла наделённый силой гор и рек, юнец. Радуцкий медленно повернулся в сторону Варнавы, который только и произнес: - И вы хотите, чтобы я поверил в эту чушь? - Поверишь, мальчик! Как только миры столкнутся, ты поверишь даже в то, во что не поверил бы никогда. Ибо врата в междумирье открыты снова, а плату за переход сейчас осматривают твои коллеги криминалисты. И покуда не ведаю я, зачем мой мир пришел в ваш, в опасности находятся все, следователь Варнава. Над головой мужчин пророкотал гром, а молния настолько быстро прошила воздух между мужчинами, что Радуцкий не сразу понял как отлетел от шахты ударной волной. Однако как только открыл глаза, смотрел словно через дымку из серого тумана. Следом повернулся в сторону такого же шокированного Варнавы, неотрывно наблюдающего за мужской фигурой, держащей молнию в руке, словно плеть, пока дождь стеной хлынул прямо с неба. Это была не локальная стихия. Зорян призвал грозу во всём городе, а молнию отпустил как только ощутил, что сила слишком стремительно наполняет его, разрушая ткани и сосуды тела, начавшего гнить изнутри в этом проклятом мире. - Теперь! - Зорян отпустил искрящийся поток и он угодил, пройдя через шахту, прямо в пол первого этажа и рассеялся, - Мы можем поговорить по факту, господа следователи?! Ибо мне нужна ваша помощь, а вам моя! Варнава неспешно и впервые с дрожью поднялся, осознав, что дымка вокруг его тела развеялась, а смотрел он в глаза больше похожие на черные провалы. Смотрел всего мгновение, прежде чем лицо отца Даниила пришло в норму. - Кто вы? И...куда... - Саша шокировано посмотрел на мужчину опять, только потом уловив взгляд Игоря. - Я уже представился. Однако... Тебе и так должно быть ясно, что перед тобой колдун. А проще и понятнее для вашего люда - карпатский мольфар, - ответил Зорян и подал руку Радуцкому, который не осмелился принять помощь мужчины, и поднялся сам, отойдя от него на шаг со словами: - Я уже видел такое! Ваш сынок! Он тоже...этот...бесноватый? - Мой сын - последний и рода Верши Го́ра, и первый наследник престола карпатского княжества, простолюдин! Потому... Я бы попросил вести себя почтительнее! Варнава пытался понять то, что увидел, но логического объяснения произошедшему не находил. Саша осмотрелся и вытирая дождевые капли с лица произнес первое, что пришло ему в голову: - Где Станислава? И почему Даниил... - Она в холодном мире, следователь Варнава. Тела, найденные в Карпатах - стража, а вернее личная охрана молодого княжича Ярослава Рюриковича. Мальчик, который заблудился - и есть княжич помешаник. А жертва - женщина психолог, которую убили, когда исчезла Станислава, работала на монгольского хана Шерхана, родного брата великого хана степей и Монголии Терхана. Именно она стала платой, когда мальчика опять пришел спасти слуга Арысь Полынь мольфар Фалько. Он и убил женщину, отправив Станиславу и молодого княжича обратно в холодный мир, чтобы Шерхан не добрался до мальчика в этом мире. Варнава схватился за бетонный выступ, продолжая попытки осмыслить слова мужчины. Однако если поверить именно им... - Всё сходится, кроме одного, - прошептал Александр и задал следующий вопрос, - Если даже предположить, что ваш фэнтезийный рассказ, достойный экранизации Голливудом - правда, то как в этом замешана Виктория, которая исчезла точно так же, как Стежа? - Вы опытный человек, - ухмыльнулся Зорян и окинул Варнаву пристальным взглядом, - За вашей коллегой следили с того самого момента, как к ней в руки попало дело об убийствах мечами. Ровно как и за моим сыном вели слежку, пытаясь понять сохранил ли силу наш род. - Видимо, сохранил, - скривился Радуцкий и поправил на голове кепку. - Да, но ценой смерти моей дочери и двоих сыновей, юнец. Этот мир чужд для нас, и не принимает. - Однако вы не вернулись, а значит не захотели устраивать такое месиво? - Саша почти привел своё состояние в норму, всё же продолжая с опаской смотреть на отца Даниила. - Для того, чтобы вернуться надо открыть переход со стороны холодного мира, следователь Варнава. Придя сюда, ваш мир стал нашей тюрьмой, ссылкой и местом гибели. Он давно утратил силу богов, а потому мы бы не смогли открыть переход назад. Следовательно, это сделал именно Шерхан. Вы его видели, и уверен уже догадываетесь с кем именно провела свой последний вечер подруга вашей коллеги. Арвай Нармаев не кто иной, как тот самый Шерхан, следователь Варнава. А то, что мы сегодня обнаружили здесь - плата за то, что он пронес в холодный мир из вашего. И судя из количества невинных жертв, Шерхан отправился домой не с пустыми руками, а значит в моём мире начинается война. Новая, которая может стать самой кровопролитной в истории холодной реальности. И если Шерхан и Терхан одержат победу... - Зорян выпрямился и приподнял подбородок пробасив, - Уверяю, они придут за этим миром точно так же! А принеся с собой скадоний - вашей реальности, вашим людям, странам и порядку... - Зорян сделал паузу, заметив первый проблеск понимания в глазах Варнавы, - Всему придет конец, следователь Варнава! Всему! Он превратит мир лишенный колдовства в вызженную степь, подобную той, которую уже однажды оставил за своими плечами их отец Тулук-хан! Радуцкий стоял молча и не двигался совсем. Мужчине казалось, что он попал в какой-то дикий сон, или шоу, где разыгрывают наивных идиотов. Однако увиденное прежде, и сказанное этим ненормальным теперь, поселило в Игоре настоящий страх. Опять вернулась картина из подвала, от чего даже гроза и холод от порывов ветра не были столь ощутимы. - И где теперь этот Шерхан? - задал вопрос Радуцкий, хорошо понимая, каким будет ответ отца Даниила: - Очевидно в холодном мире, юнец... - ответил Зорян, заклиная Морану защитить его последнее чадо от меча ханского правителя. Однако промысел богини был в другом. Изящною моложавою рукой, богиня смерти плела свою пряжу. Нити искрились в свете звёзд и опутывали собой земли междумирья, сквозь которые, подобно окну, были видны оба мира. Сейчас богиня лишь продолжала плести, смотря на то, как её молодой слуга стоит прямо напротив монгола. Даниил продолжал осматривать поляну, и уже понимал, что Шерхан следил за ним. Вернее, это очевидно делал тот, кто беспрепятственно мог ходить между мирами. Таким человеком мог быть только колдун. И мольфар не ошибся, когда из воды за его спиной вышел старик с седыми волосами. Высокий, статный, он был облачён в хламиду старца. - Познакомься, князь Вершигора! Ты ведь родился в другой реальности, и не ведаешь кто из твоей семьи остался в этой, - Шерхан спокойно осмотрел старца и кивнул ему, дав тем самым дозволение обратиться к своему племяннику. - Ты так похож на отца, Даниил. Я словно в очи брата своего смотрю, - прохрипел старец, но как только ступил на берег, стал менять облик, в мановении ока обращаясь в мужчину примерно того же возраста, что и отец Даниила. Вершигора гортанно выдохнул и сжал ножны клинка в руке так, что кисть задрожала, а сам мольфар обратился в холод, коим и стал, когда наполнил себя силой госпожи до краев. - Ты кто такой, чтобы говорить подобное? - пророкотал Даниил и посмотрел на Шерхана, уже понимая как тот смог открыть переход между реальностями опять. - Как ты посмел пойти против воли золотого бога, старец?! - продолжил Даниил, чем вызвал смех Шерхана. Хан только сощурился и присмотрелся к мольфару пристальнее, зная по чему нужно ударить: - Ты бы не вопросы задавал, князь Вершигора, а спешил в стольный Киев, где твою женщину сегодня обременит венец Княгини Киевской. Ты ведь... - Шерхан стал медленно обходить Даниила по кругу, пока не закончил у его левого плеча, - не за мной пришел, мольфар. Ты за девкой своей прибежал, да не твоя она теперь. Хотя видел её и пониманию почему... Но Шерхан не успел даже закончить, как клинок Даниила коснулся тела монгола, однако не причинил никакого вреда, покуда его защищала сила старца. - Что, гнилое отродье... болотной тины? - Даниил зарокотал и продолжил, смотря на родича, - Душу басурману продал? - Нет... - Шерхан отошёл от Даниила и продолжил, - Зачем продавать то, что итак чуть не отобрали. Я спас его, а в замен Гелько помог моему роду во многом, Вершигора. Например, в том, как ребенка - девочку, которую прочили в союз одному из карпатских князей, подменили. Это изначально был план моего брата, но теперь уже не важно. Нечисть взойдет на престол Киевской земли. Нявка станет княгиней - это ли не позор для всех ваших богов, так почитающих чистоту людской крови? Даниил замер и опустил меч, осматривая Шерхана и пытаясь понять зачем сам хан пришел к нему в руки? Ведь убить старца не составит никакого труда, а играться и дальше в игры Даниил не имел ни малейшего желания. Однако лишь услышав имя своего якобы дядюшки, как и последние слова монгола, Вершигора понял, о ком речь. "Если нявка взойдет на престол, и если об этом узнает простой люд, Станиславе конец. Её сожгут, а Всеслава казнят. На престоле останется только Ярослав, а он помешаник. Княжич с монгольской кровью, не окрепший мальчик. Как только он останется один..." - Даниил поднял черный взгляд на Шерхана и пробасил: - Что, басурман? Пришел дать мне шанс? Или нет... Погоди... Наверное, ты пришел этот шанс уничтожить, тварь степная? Ведь только я могу остановить коронацию! Потому ты меня и ждал... Ты не зубы пришел мне заговаривать, ты пришел меня убить! - Конечно. Ведь ты жених по праву рождения и силы для этой женщины. Ты прислужник Мораны, а Станислава - нечисть. Всё так и должно было быть. Когда царит порядок! Но имя нам хаос, славянский колдун! Потому твой князь лишится головы, а девка сгорит в огне! - Шерхан развёл руками и ухмыльнулся, - Своє до свого лине... *(Своё вслед смотрит за своим...) - М-мммм... - Даниил не выдержал, только услышав этот проклятый стишок и зарычал, - Фалько-о!!! Сила хлынула из мольфара темным потоком за считаные секунды. Меч Вершигоры с размаху полетел в Гелька, который и опомниться не успел, как клинок прошил его насквозь, а Даниил только руку вскинул, как оружие вернулось рукоятью в его ладонь. Монгольской хан замер, смотря на эту картину, как зачарованный. "Хочу такую силу и мощь..." - только и подумал Шерхан, расширив в удивлении глаза, однако успел заметить, как из водной глади взметнулась другая мужская фигура. Даниил вскинул голову, дабы блокировать молнию, которая зарождалась прямо над озером грозой, однако Фалько был быстрее. Колдун использовал тело Гелька, как плату, и успел предотвратить смерть монгольского хана. Меч Даниила вошёл в столб дерева сквозь искрящийся поток электричества, а на месте, где стоял Шерхан остался только знак Перуна. Мольфар сжал челюсть и вернув себе клинок, взмахнул им в воздухе разрубая пополам корни деревьев, которые полезли прямо из земли под его ногами. Черная и густая тьма, клубами опутала тело Вершигоры, а из горла вырвалось рычание, прежде чем он произнес не своим голосом: - За то, что сделал ты, колдун - иссохнут твои руки! И в свете старых древних рун - познаешь только муки! - заговорил сотней женских острых голосов Даниил, обратившись в сосуд для своей госпожи, - Да будет волею моей, твоя кончина пред глазами. Я выпиваю смерть, и ты испей! Того, что станет кровью и слезами! Пускай земля теперь, сырою станет для тебя господой! Я забираю жизнь, и ты испей, холодной смерти вечность, а не годы! Фалько как мог пытался вырваться из пут Мораны, но Даниил отпустил контроль и вокруг тела Вершигоры прямо из земли, на десятки метров вверх поднялись старые корни. Они единым потоком, как плетями обрушились сверху и обвили тело Фалько, зарывая заживо в землю. - Тебе не спасти этот мир... - прохрипел Фалько прежде, чем последний корень оплел его шею, а тело всё глубже погружалось в рыхлую почву, - Никто не спасет богов! За то, что они сделали - заплатят всем людям! Запомни это мольфар, и держи в уме! Междумирье будет уничтожено! И боги... все они!!! Все умрут! Однако Даниил не слышал уже ничего. Как только госпожа покинула тело своего слуги, Вершигора упал на колени, рядом с местом, где теперь был погребен Фалько. Мольфар кашлял и хрипел, как столетний старик, сплёвывая кровь в траву и хватаясь рукой за грудь, в которую словно сотни раскаленных прутьев всадили, так она жгла и горела. Оглушительный раскат грома вынудил Даниила упасть спиной на траву и закрыть глаза. Теперь он понимал всё произошедшее. С самого начала, Фалько и был тем, кто помогал монголам, вместе со своим учеником, которым оказался родной брат отца мольфара. Пропавшего давно на карпатских тропах, Гельнара посчитали мертвым. Эту историю Даниил помнил ещё с детства, когда отец учил его и братьев темному мастерству. "Блуд увел моего брата горными тропами. Он был слаб и не мог противостоять силе карпатского злого духа. Тот и околдовал Гельнара, уведя за собой в междумирье..." - Нет, отец... - прошептал Даниил, открывая глаза и смотря на то, как молния летит прямо в него, - Всё оказалось иначе... - закончил Даниил и сжав меч и ножны в руках, приготовился к переходу. Даниил знал, что Морана использует тело Фалько как плату, и единственное место, куда своего слугу могла отправить госпожа - стольный Киев. Потому в раскатах грома и молнии, Даниил встал на одной из высоких крыш города, который не узнавал. Мегаполис - огромный, высокотехнологичный и яркий город, который ласкали лучи закатного солнца, пробивающегося своим светом из-за грозных темных туч. - Я опоздал, Стежа... - прошептал Даниил, смотря вниз на широкую площадь, где на высоком холме стоял круглый стол. Именно туда, минуя высокие ступени поднималась женская фигура в парчовом золоченом платье, подол которого двигался вслед за своей хозяйкой. Вершигора поднял медленно взгляд, осматривая Стежу, а подняв глаза выше по каменным ступеням вверх, взгляд Даниила замер на фигуре мужчины, который находился в окружении таких же князей. Справа стоял смотритель или языческий служитель, который и держал в руках корону Княгини возложенную на бархатную подушку. Даниил вернулся взглядом к Всеславу, и заметив то, как князь смотрит на Стежу, закрыл глаза и опустил голову, лишь скривившись, когда отовсюду стал слышен бой барабанов и стук копыт княжеской конницы, на ряду со счастливыми выкриками толпы. Даниил зверел от этого звука, словно агонией изнутри наполнялась каждая часть его тела, но поделать Вершигора ничего не мог. Покуда в момент, когда на голову Станиславы лёг венец Княгини ударили из старых пушек на холмах, а следом и сотни салютов разрезали своим светом грозовое небо. Даниил смотрел на свою суженную, а другой мужчина целовал её и снимая накидку со своих плеч, покрывал хрупкую фигуру Станиславы своим плащом. - И это я должен был видеть? - зарычал басом Даниил, чуть не отпустив контроль, лишь следом ощутив, как его госпожа сжала горло мужчины словно своей рукой, сотней тихих голосов зашептав у его фигуры: - Что судьбою отобрано, назад не вернуть! Что смертью унесено, не обратить вспять! Судьба такая у этой нечисти, которая стала человечкой. И в день тот, потерял ты право на неё! Смирись! - невидимая рука сжала горло только больнее, - Смирись и не дай им умереть! От них зависит судьба этого мира! От них, от тебя и тех, кого уже нашел твой отец. Смирись! Ибо судьбу не изменить, а водой разбитый сосуд не наполнить, Вершигора! Теперь только в ваших руках, чтобы земли в царстве моем не заполнились кровью и плотью до краев!