Когда ты возвращаешься из путешествия по городским коллекторам в студенческое общежитие, то последнее, чего ты ждёшь, это вызов к Ректору… или приглашение. Я так и не смог понять по формулировке сообщения, переданного мне посыльным студентом-второкурсником, направленным ко мне нашим Деканатом. Однако, что бы это ни было: приглашение или вызов, а отказывать, находясь в положении студента, не вариант. Тут одно из двух: либо оставаться студентом и идти, либо не идти, но уже и не оставаться студентом. Выбор есть. И он всегда за нами. Но и ответственность за последствия этого выбора — тоже на нас, а не на ком-либо ещё. Вот только, ума не приложу, зачем я мог понадобиться лично господину Ректору? Ну не Артефакт же он мне заказать хочет после выслушивания доклада от куратора о нашем сегодняшнем путешествии? Какая ерунда в голову лезет! Делать ему, Ректору, больше нечего, как доклады о каждой «практике» «Бытовиков» лично заслушивать! Тут точно что-то другое. Хотя, с Артефактами я, видимо, всё-таки лажанулся. Там в канализации только совсем глупый человек не понял бы, что тот самый «мастер», о котором я говорю, и есть я. Не то, чтобы меня это так уж сильно беспокоило, но, как минимум, хоть какой-то простор для манёвра, а точнее, для отказа от дальнейших, обязательно последующих за этим, заказов у меня будет. Просто скажу: мастер послал меня в жопу и больше заказов не берёт. И попробуй мне что-то на такую формулировку возразить. При этом, хоть все всё понимают, вежливость соблюдена. Отказ, пусть и категоричный, но не жёсткий… ну, я так думаю. Ладно, не хочу об этом думать сегодня — подумаю над этим завтра. Так, вроде бы, говорила одна не слишком отягощенная моралью и совестью дамочка? А Ректор ждать не будет… точнее, как раз, подождёт! И плевать, что он там подумает по этому поводу, но пока я не приму нормальный душ, не надену на себя чистую одежду и не выпью стаканчик свежего сока, предварительно выжав его из тех фруктов, которые в запас накупал у Али специально под эти цели, даже и не подумаю сделать хоть шаг из своей комнаты! В конце концов, канализация вам не цветочная полянка эльфийского ресторана, пахнет там, и после пребывания там, отнюдь не розами. Думаю, что и сам Ректор предпочтёт разговаривать со мной чистым, свежим и опрятным, чем с… таким, какой я только вернулся в свою комнату. Нет, оно и так-то, я не в рабочей робе и болотных сапогах по городу передвигался, добираясь от стройплощадки нового района до территории Академии. Есть у меня хоть какое-то представление о приличиях и поведении в общественных местах — переоделся в запасной комплект повседневки, как только выбрался на поверхность. Как, впрочем, и остальные мои одногруппники. Даже у наших сопляков мозгов достало в этом плане подготовиться. Но, даже и так: канализация есть канализация. Даже просто психологически неприятно себя ощущаешь после неё, не комфортно, пока не вымоешься. Даже, если объективно, ни одна молекула из обитающей там грязи не имела и шанса пробраться сквозь мой Артефактный костюм «химзащиты». Ладно. Достаточно об этом. Посланец Деканата… ждал всё это время под дверью. И потихоньку закипал. Наступление точки его кипения совпало как раз с открытием мной двери для выхода из комнаты. Он раскинул руки в гневном жесте, распахнул рот для гневной речи… и получил в этот самый открытый огурец. Ну, какой-то местный, очень на огурец похожий аналог. Я его сам схрумкать по пути собирался, для того и взял. Но, увидев позицию посланца, оказавшегося на расстоянии меньше вытянутой руки от меня, просто не смог с ним не поделиться. Без огурца во рту его образ был какой-то незавершённый… Не знаю, не уверен: может быть, парень и хотел ещё поскандалить, после того, как прожевал откушенную от неожиданности часть огурца, но я, как бы, уже ушёл вперёд, и скандалить на бегу, в безуспешных попытках догнать — не самая удачная идея. Ну, ему точно так показалось. По крайней мере, пыхтел он молча, пока мы к зданию, в котором кабинет Ректора был расположен, шли. Административный корпус, третий этаж. Я, кстати, первый раз здесь. От того, с большим интересом по сторонам оглядывался. Думал, что-то эдакое увижу… но, реальность, как всегда оказалась жестока: мрамор, лепнина, светлые стены, монументальная лестница с мраморными же перилами, какие-то пейзажи в вычурных рамах на стенах. Не, ну такой фигни в любой Земной приёмной достаточно «крутого» чиновника хватает. Где волшебство, я спрашиваю?! А? Где рыцарские доспехи? Где головы Драконов? Где мечи, алебарды и гербовые щиты на стенах?! Где, я спрашиваю? Не тут. Окончательно я скис и смирился с обыденностью такого, по идее, волшебного и загадочного места, когда поднялся на третий этаж и упёрся в стол секретарши. Стандартный дорогой офисный стол стандартной дорогой офисной секретарши. Эдакой строгой, но не лишённой сексуальной привлекательности, тетеньки, одетой в стандартные для офисов юбку-карандаш, белую блузку и туфли на высоком каблуке. Тётенька, которую на кривой козе не объедешь. Которая костьми ляжет, но не пустит к осекретаряемому телу того, кому «Вам не назначено!!». Я, при взгляде на неё, уже приготовился и морально смирился с долгим ожиданием здесь, в приёмной, пока дамочка соблаговолит сообщить обо мне, пока удостоит поделиться полученным ответом… ей же здесь одной куковать скучно. А я — какое-никакое развлечение… Но, ожидания мои не оправдались. Увидев меня, она в лоб спросила. — Ичиго «Бытовик»? — Ага, — растерянно отозвался я, остановившись под её пронизывающим взглядом. — Заходи. Ждёт, — бросила она, после чего вскочила с места, подошла к двери в начальственный кабинет, постучалась в неё и тут же, почти без паузы открыла, уступая мне дорогу. Да ещё и страшные глаза сделала, мол «Живо дуй давай!!!». Что ж, удивление удивлением, а тормозить я не стал. Раз уж ждут… * * * Ректор Магической Академии, как я когда-то раньше уже говорил, был мужчиной около пятидесяти лет на вид, среднего телосложения, среднего роста, с коротким ёжиком тёмных с проседью волос. Ни шрамов, ни залысин, ни каких-то особых примет, вроде страшного жутко пронзительного взгляда, проникающего прямо в душу… В одежде — тоже умеренность. Простой деловой костюм по местной моде. Даже не костюм Мага, а так — «гражданка»… Кабинет так же, никакой экстравагантностью не отличался: просторный, светлый, с Т-образным столом в центре, с парой шкафов, забитых книгами у стены, с круглым журнальным столиком у окна… Пожалуй, хоть какую-то индивидуальность помещению придавало большое, почти до потолка, разлапистое «пальмообразное» дерево в большой, соответствующей ему размерами, кадке. А так: стандарт… Но, блин, функциональный, рабочий стандарт! В таком вот кабинете удобно именно работать, а не пыль в глаза кому-то пускать. Вызывает уважение такая вот смелость. Смелость — выбрать то, что тебе действительно удобно, не испугавшись оказаться «как все». Смелость не бояться не быть оригинальным… — А, Ичиго, — подняв на меня глаза от каких-то бумаг, лежащих перед ним, сказал он. — Проходи, садись, — указал он рукой на ближайшее к нему «совещательное» место справа от «ножки» буквы «Т», которую составлял его стол. Хм? Не, ну раз садиться предлагают, стало быть не распекать вызвали. Что же, сядем, поговорим. Может быть, чего-то интересное удастся услышать. Я коротко кивнул, не став размениваться на поклоны, формальности и приветствия, раз уж хозяин кабинета всё это уже пропустил. Прошёл к указанному месту и поудобнее устроился на мягком стуле с высокой спинкой, который на этом месте как раз стоял. — Читай, — кивнул он, когда я уселся и подвинул через стол раскрытую папку с документами, ту самую, которая до того лежала перед ним. Я папку принял, развернул к себе, опустил глаза, достал первый лист и принялся читать. — Это что, шутка такая? — буквально через десяток секунд лист вместе с держащей его рукой рухнул на столешницу, а сам я уставился на Ректора круглыми от непонимания ситуации глазами. — Если бы, Иван. Если бы… — тяжело вздохнул он. Глава 47 — Что это вообще значит — «Запрос разрешения на ликвидацию»?! — поднял и даже не совсем культурно потряс рукой с так и оставшимся в ней зажатым листом того самого «запроса». — А, что, по-твоему, это может значить? — пожал плечами Ректор оказавшейся довольно… непредсказуемой Магической Академии. — Запрос на ликвидацию — это запрос на ликвидацию. Физическое устранение опасного субъекта. — «Опасный субъект» — это я? — всё ещё в состоянии тормозного непонимания показал на себя пальцем свободной руки. — По-моему, там в запросе достаточно четко и разборчиво всё написано. В том числе и обоснование, — покойно ответил Ректор. — Эхм, — завис ещё сильнее от его спокойствия я. — И зачем вы мне это показываете? На что рассчитываете? Что я, прочитав вот это вот, должен сделать? Проникнуться, встать и самовыпилиться? А не боитесь, что «опасный субъект», выполнив пару несложных логических операций, начнёт сам выпиливать всех причастных и, находящихся в курсе дела? — Не горячись, Иван, — чуть поморщился Ректор. — Сядь. Ты до конца прочитай сначала. — До конца? — переспросил я, задумался, потом сел обратно на свой стул, с которого не заметил даже, как вскочил. — Хорошо, — кивнул ему и принялся читать дальше. Почему так спокойно? Так ведь я не был ни разозлён, ни взбешён, ни ещё что-то в этом роде. Удивлён — да. Обескуражен — пожалуй. Но внутреннего какого-то кипения, волны или застилающей глаза пелены гнева не испытывал. Была, пожалуй, какая-то прострация, что ли? Но, в любом случае, ситуация была, на самом деле, слишком странная, чтобы начинать совершать какие-то незамедлительные резкие действия, не разобравшись в ней, как следует. Что-то в ней было… нетривиальное. Я дисциплинированно положил лист обратно в папку, разгладил его, хоть он особенно того и не требовал, опустил ладони по краям папки и принялся сканировать строчки глазами. Молча и демонстративно прилежно. Что ж, информация, получаемая от второго прочтения документа, ничем не отличалась от той, что была получена при первом. По началу. Почти весь документ: такого-то и такого-то, опираясь на заключение ССБ Академии и её же психологической службы, считаю ликвидацию целесообразной, ставлю в известность, испрашиваю Высочайшего Дозволения, результаты экспертиз и экспертные заключения прилагаю. Всё так, как и в первый раз. Всё я понял правильно. Но! Но вот, в конце документа, имелся неожиданный сюрприз: личная рукописная резолюция самого Императора Яго Наргола. И гласила она: «Ликвидацию запрещаю». Подпись, печать — всё, как положено. Официально. Четко. Красиво. Безапелляционно. — Прикольно, — не смог промолчать я. — То есть, вы мне сейчас показываете, что вы — мой враг, который собирался меня убить, а Император — друг, который мою жизнь спас? Так получается? — С одной стороны, именно так это и выглядит, — кивнул Ректор. — С другой же: ты прочитал заключения ССБ и экспертов? — А чего их читать? Что я, собственных проблем с головой что ли не знаю? — пожал плечами я. — А ты знаешь? — чуть приподнял одну бровь он. — Знаю: фобии, посттравматическое расстройство, склонность к аффективному поведению, приступы агрессии, немотивированная жестокость. Что-то ещё не назвал? — Асоциальность и эмоциональную нестабильность забыл, — спокойно произнёс Ректор. — Но дело уже не в этом. Это заключение имело вес и смысл только в сочетании с данными о тебе, как о низкоуровневом, быстро прогрессирующем «местном». Но ты не «местный», Иван, ты — Герой. А это в корне меняет дело. — Серьёзно? И чем же? — скептически и одновременно удивлённо приподнял свою бровь я. — Герой-псих перестаёт быть психом? — Нет, не перестаёт, — даже позволил себе легкую улыбку Ректор. Поистине — человек со стальными нервами и железной выдержкой. — Тем более, что это и так одно и то же. — Что именно? — нахмурился я. — Слова «Герой» и «псих», в нашем Мире, практически равносильны. — Не, ну так уж и все? — не поверил я. — Ладно — я, но остальные? Должны же быть и исключения? — «Исключений» история не сохранила, — спокойно и с полной уверенностью в своей правоте ответил мой собеседник. — Ну, пусть, не буду спорить. Не обладаю достаточным объёмом статистических данных для этого. Но что это вообще меняет? Опасный псих остается опасным психом. Разве не так? — спросил Ректора я, расправив брови, но вернув серьёзность взгляда. Даже прицельность. — Псих действительно остаётся психом. Но Герой — это слишком опасный псих. Что ты сам, между прочим, совсем недавно и доказал, стерев с лица земли целую крепость вместе с большей частью Д`Шардской прорывной армии. В одиночку. И без подготовки, — спокойно выдержал мой взгляд мужчина напротив. — Император Яго, обладая большей полнотой информации, чем я, принял мудрое решение — он не захотел лишаться большей части своей столицы.