— Занятие окончено. Следующее: завтра, здесь же, в это же время, — прокомментировал он своё действие. — А сейчас: живо на Медитацию. — Так Зал же закрыт? — удивлённо возразил я. — Один из кругов, специально для тебя, уже подготовили. Придёшь, постучишься, назовёшь своё имя. Служители предупреждены, время забронировано и оплачено. — И, когда начинается моё время? — сменилось удивление подозрением. Этот… нехороший человек извлёк из другого кармана красивый золотой хронометр, сверился с ним и заявил. — Через десять минут. Тратить время на вздохи, возмущение или иные подобные этим бесполезные действия, я не стал. Просто развернулся и рванул бегом с места: ведь мне нужно было успеть покинуть полигон, добраться до общаги, принять наскоро душ, переодеться в чистое, а после ещё до самого Зала Медитации добежать. При том, что расстояния между всеми этими тремя объектами, совсем не маленькие! Только от полигона до общаги — пятак. И от общаги до Зала ещё с километр. А время-то идёт! Время тикает! А за него мои кровные плачены! И совсем не маленькие такие кровные! * * * Это было первое занятие. Второе, на следующий день, отличалось только тем, что Октавий не нападал из засады. Он спокойно и открыто ждал меня уже на плацу полигона, с которого мы так же спокойно ушли в поле стрельбища, где продолжилось прерванное вчера истязание. С той лишь разницей, что удары Мага сразу были той силы, что оставляли, при попадании, серьёзные глубокие порезы… что очень стимулирует мыслительную деятельность! Мотивируя крутиться и реагировать быстрее, четче, концентрироваться сильнее, следить за противником и пространством лучше. Через боль и кровь вообще, любое обучение проходит быстрее и качественнее. Это я ещё в своём, прежнем мире, хорошо успел усвоить. Третье занятие было копией второго, четвёртое третьего… Так и пошло: пары со всеми в аудиториях, занятия с Октавием на полигоне, медитации в отремонтированном Зале. Выработался ритм, в который я даже начал втягиваться… Что, меня лично, устраивало более чем! Жаль, что, почему-то, других это так не устраивало… Глава 54 Обсчет коллектора двигался медленно. Но весело. Каждый вечер, в одно и то же время, мы, всем курсом «Бытовиков» собирались в одной из пустующих аудиторий учебного корпуса. Да, в аудитории учебного корпуса и всем курсом. Ну а что? Мы же не «боевики» какие-нибудь, или «стихийники» — у нас вход-выход из общежития такой же свободный, как с территории. Точно так же, и доступ к учебному корпусу: хочешь днём, хочешь ночью. На вахту заходишь, ключ берёшь и пользуешься. Нет, на самом деле, это сейчас стало так просто. Для достижения такой «простоты» пришлось «нормально подкатить» к каждому из вахтёров, которые в этом корпусе дежурят. Проставиться, поговорить за жизнь… Но, напоминаю: мы — это не какие-нибудь чванливые пустоголовые «боевики». У нас контингент повзрослее, поопытнее. Мы… большая часть из нас, понимаем, что поручкаться с вахтёром не зазорно. А установленные с ним хорошие отношения многократно окупят все вложения. Тем более, и вложения-то минимальны, в сравнении с той же стоимостью самого обучения в Академии. Уж по паре серебрушек с человека мы сброситься на общее дело вполне в состоянии. Вообще, в этом мы не были первыми. У «Бытовиков» подобные отношения с обслуживающим персоналом Академии, можно считать же традицией. От старших курсов к младшим переходящей. Собственно, наш свободный вход-выход тоже не был изначально заложен в Академические правила. Как нам рассказывает история устами представителей всё тех же старших курсов, при создании этого учебного заведения, режим и правила для всех факультетов были общими. Только и то, что «боевики» в палатках проживали, а «бытовики» в общежитии. Но были всё те же комендантский час, режим, отсутствие выхода в город, общая столовая… Было. Вот только, в «бытовики» уже тогда шли исключительно тертые жизнью му… хм, разумные. Опытные и взрослые. С деньгами и связями. Ты им хоть обзапрещайся — все одно, всё, что им надо, когда им надо, они сделают. То есть: не устраивала «коридорная» система в общаге? Собрались вместе, перетёрли между собой, подошли к завхозу и коменданту, тряхнули кошельками — в общаге ремонт начался. По окончании которого, общежитие в два раза по размерам выросло, став представлять из себя то, что мы имеем сейчас. Накладно? Да. Затратно по времени? Тоже — да. Ведь студенты не просто скинулись, они же ещё и весь проект нового здания рассчитали, с фундаментом, всеми коммуникациями, подключением этих коммуникаций к общей городской системе и всем прочим. Да и в строительстве поучаствовали, те, кто уже умел что-то по специальности… что очень сократило сроки «ремонта». Им этот проект ещё и зачли потом в качестве курсовой работы. Вход-выход с территории начальство запрещает? Ну и? Пропускной режим не начальство же непосредственно осуществляет? Только контролирует. А контроль, каким бы плотным ни был, полным всё равно не бывает. Так что, подошли, перетёрли, мошной позвенели… а уж Дежурному найти моментик, чтобы впустить-выпустить одного-двух студентов, когда начальство не видит, не то, что бы уж так сложно. Если он хороший Дежурный, понятное дело. Который свою службу хорошо знает. А к кутежам и учинению беспорядков «бытовики» не склонны. Тихо и мирно свои дела делают. А по кабакам, даже если и шляются, то делают это так же обстоятельно и серьёзно, как всё остальное. Не жалуется на них никто. Нет поводов для серьёзных головомоек. В результате, Академическому начальству просто надоело гонять КПП-шников и устраивать «вечерние проверки» наличия личного состава в общежитии. Всё равно ведь, кого надо, когда надо, по-любому прикроют… И оно, начальство, закрепило наличествующее в реальности состояние дел документально, внеся правки в Устав. Не можешь победить — возглавь. «Боевики», ясное дело, тут же решили примазаться и поднять бузу… уж это-то они умеют. И поднимать, и бузить… И подняли, и добузились. Вынудили начальство подписать вход-выход и им… Что в тот же вечер после подписания так отметили в Авалонских кабаках, что до конфликта с Императорской Гвардией дошло. Результат? «Боевиков» тут же загнали в ещё более жёсткий режим, чем тот, из которого они бузить начинали. Все их поблажки, естественно, из Устава повычеркивали. А «бытовики»… а что «бытовики»? Мы люди тихие, спокойные, бесконфликтные. Нас мало… бороться с нами бесполезно. * * * Обсчёт коллектора. Казалось бы, что в нем сложного? Тем более, что все формулы в специализированной литературе в Академической библиотеке есть. И даже «живой», настоящий, действующий образец мы собственными глазами видели, ногами топтали… руками, правда, не щупали: грязно там было для этого слишком. Не имелось никакого желания к чему-либо там руками прикасаться. Но вот поди ж ты! Неделю уже «заседаем»: чертим, пишем, считаем и выводим. А конца-края не видно. Три раза уже свой «проект» на строгий суд куратору передавали, который его вместе с Рональдом проверял. И три раза нам его возвращали дорабатывать с указанием на ошибки. Да: именно нам. Не мне или кому-то другому одному. Мы работаем над проектом вместе. Всеми двумя группами. Ну а что в том такого? Разве кто-то нам запрещал кооперироваться? В том-то и дело, что нет. Так к чему тогда этот индивидуализм? Мне вообще наш Факультет Роулинговский «Хаффлпаф» чем-то напоминает. Такие же тихушники, так же комфорт любим. Так же не против друг другу помочь и обязанности на всех распределить. Хорошо, что хоть «Кубка Школы» никакого в Академии нет, и с «Боевиками» соревноваться не надо… — А вы новость слышали? — отвлёк меня от моих мыслей голос Герина, который обращался к Мэйлин и Максу, сидящим ближе всего к нему. — Какую? — не поднимая головы от своей тетрадки с расчетами, спросила она. — В этом году решили снова провести Универсиаду. Причём, здесь, в Авалоне. Круто, правда? — ответил ей Герин, подкармливая кусочком чего-то, в природу и происхождение чего я вникать не хочу, чтобы избежать тошноты и рвотных позывов, свою сову, сидящую на его плече. Кстати, почему она когтями ему одежду не протыкает и тело не царапает, понятно — у него специальная вставка на рубахе и пиджаке в этом месте из толстой прочной кожи вшита. По особому заказу делалось — я спрашивал. Но вот, почему, на моей памяти, эта птаха ещё ни разу его не обгадила? Помнится, ведь у птиц вообще вроде бы сфинктера природой не предусмотрено, у них всё «прямотоком» работает. Само собой. По накоплению. Контролировать же они этот процесс не могут… Хотя, чему я опять удивляюсь? Сова-то волшебная, фамильяр, как-никак. Стоп! Чего это он там такое сказал только что? — Универсиада? — вскинулся я. — Это что такое? — Соревнования, — равнодушно пояснила за Герина Мэйлин. — Лет десять уже не проводились. — Соревнования? — нахмурился я, чувствуя, как мой седалищный начинает подавать тревожные сигналы. — Что за соревнования? Кого с кем? — Обычные соревнования, — пожала плечами она. — А кого с кем… Шивэйцы точно приедут. Из других Академий, которые в провинции и у соседей, может быть, кто-то будет… — Шивэйцы, значит, — повторил я. — Да ладно тебе, Ичиго, весело же будет! — сказал Герин, скармливая ещё кусочек чего-то своей волшебно-не-срущей птице. — Даже не сомневаюсь, — не удержался и вздохнул я. — Даже не сомневаюсь. Глава 55 Соревнования и Шивэйцы. Соревнования, которые не проводились уже десять лет. Нет необходимости быть великим аналитиком, чтобы понять: «Это жжж не с проста!». И даже более того — всего лишь повод. Наспех придуманный повод. Вот только повод для чего? Что такое собираются провернуть сильные мира сего под прикрытием этих соревнований? Понять бы… Загруженный такими мыслями, я шёл следующим днём на свой обед после утренних занятий и отработки на полигоне с обязательной последующей медитацией. Аппетит, соответственно, из-за потраченных калорий был зверский. Когда меня окликнул знакомый звонкий девичий голос. — Ичиго! — я остановился и обернулся. Закономерно увидел приветственно машущую мне рукой и улыбающуюся Анну. Ну, хотя бы в этот раз, она меня залегендированным именем позвала, а не настоящим. Уже прогресс. С другой стороны, нельзя было сказать, что я не был ей рад. В конце концов, что особенного изменилось в тот момент, когда я увидел её грудь? И узнал, что она — очень богатая и влиятельная шишка, которая намеренно и последовательно следит за мной? Должны же быть у девушки недостатки? И хобби? Так чем такой красивый, обаятельный, привлекательный, сильный, загадочный и в целом замечательный я — не хобби для богатой и влиятельной девушки? Тем более теперь, когда непосредственной шкурно-личной заинтересованности во мне у неё нет? — Привет, — улыбнулся я подошедшей девушке в форме студентки Имперского Гражданского Университета, которая ей очень шла, стоит признать. Да и вообще — она красивая. Вполне объективно. Кстати, с прошлой недели, с последнего момента, когда мы с ней виделись, она заметно расцвела и похорошела. Волосы стали более сильными и густыми, цвет лица более здоровым, румянец стал более естественным, глаза ярче, улыбка светоноснее. Видимо, то, что организм перестал тратить такие грандиозные ресурсы на борьбу с проклятьем, пошло ей на пользу. — Ты на обед? — спросила она, естественным образом подхватывая меня под локоть. — Я составлю компанию? — Составь, — пожал плечами я. — Куда пойдём? — Может, туда же? — предложила она. — Опять к эльфам? — уточнил я, внутренне прикидывая, что нынче у меня времени меньше, чем в прошлый раз. И риск опоздать на практику вполне реален.