В прошлом После заключительного урока Элли почти не вспоминала о Ноэль Доннелли. Мама, как и обещала, позвонила Ноэль, чтобы прекратить занятия. Та, по маминым словам, «попыталась капризничать» – начала ныть, дескать, знай она с самого начала, что занятия с Элли будут прерваны, то вообще не взялась бы за эту работу, потому что теперь у нее, то есть у Ноэль, появилось окно, которое нечем заполнить, и поступать с ней так было, мягко говоря, не этично, и так далее, и тому подобное, и прочее бла-бла-бла. Тут Элли прервала маму, заявив, что уже чувствует себя виноватой. – Да все в порядке, – Лорел начала утешать дочку. – Думаю, она вообще обидчива, да и поворчать любит. Но поверь, с ней все будет хорошо. Найдет себе какого-нибудь отстающего и будет готовить его к экзаменам. Чьи-нибудь родители непременно впадут в панику и в последний момент ухватятся за Ноэль. Элли успокоили мамины слова, и она перестала думать о Ноэль Доннелли. Мысли заполнились текущими проблемами. А таких было сверх головы. Элли даже не сразу узнала Ноэль Доннелли, когда увидела ее на центральной улице в то утро, в четверг перед майскими каникулами. Элли шла в библиотеку. К Ханне пришел друг, который слишком громко смеялся, слишком сильно раздражал Элли. А для подготовки к экзаменам нужны были тишина и покой. И еще книга о работных домах XIX века. Оглядываясь назад, она могла бы сто раз обвинить шумного друга своей сестры в том, что из-за него очутилась на той улице, но Элли не хотела никого винить. Поиски виноватого бывают жутко изнурительными, могут свести с ума… Можно на самом деле потерять рассудок, если обдумывать все мелкие события и все пути, ветвящиеся на миллионы других путей – ведь один из них ты уже беззаботно выбрала и теперь идешь по нему туда, откуда никогда не найдешь дороги назад. Ноэль выдавила странную улыбку, когда увидела Элли. Та вздрогнула, в течение наносекунды порылась в памяти, извлекла оттуда нужное и улыбнулась в ответ. – Моя лучшая ученица! – произнесла Ноэль. – Привет! – Как дела? – Нормально! Дела с математикой идут прекрасно. – О, ну тогда все замечательно. – На Ноэль непромокаемый плащ цвета хаки, хотя синоптики обещали теплую, сухую погоду. Рыжие волосы убраны с лица и удерживаются на затылке заколками-крабами. На ногах дешевые черные кроссовки. К плечу Ноэль прижимала кремовую холщовую сумку. – Значит, все готово к великому дню? – Да, вполне, – преувеличила Элли, не желая дать Ноэль возможность отчитать ее за прекращение их занятий. – Во вторник, да? – Да. В десять утра. Второй экзамен через неделю. Ноэль кивнула, не отводя глаз от Элли. – Ты знаешь, – сказала она, – на занятиях с другими моими учениками я использовала одну очень хорошую практическую работу. Все как один говорят, что было крайне полезно. И еще я слышала от знакомых, которым можно верить, что у данной работы есть много общего с экзаменом этого года. У меня есть несколько экземпляров, и если хочешь, я могу дать один тебе. НЕТ, прокричала Элли про себя. НЕТ. НЕ ХОЧУ Я ВАШУ ПРАКТИЧЕСКУЮ РАБОТУ. Но ни с того ни с сего та Элли, которая хотела потратить лето на парапланеризм и потерять девственность, та, у которой на вечер была запланирована пицца, а на завтрашнее утро встреча с ее парнем, та самая Элли вдруг сказала: – Да. Было бы неплохо. – Тогда дай подумать, – Ноэль прикоснулась указательным пальцем к своим губам. – Я могу заскочить к тебе сегодня вечером. Я буду недалеко от твоего дома. – Отлично, – сказала Элли. – Это было бы просто здорово. – Или… Знаешь что, может, будет еще лучше, – Ноэль посмотрела на свои часы и быстро оглянулась, – я живу совсем рядом. – Она указала на боковой проулок. – Буквально через четыре дома. Почему бы тебе не зайти ко мне прямо сейчас? Это займет всего десять секунд. В то утро четверга на улице было много народу. Люди мелькали в обе стороны. Впоследствии Элли будет задаваться вопросом, осталось ли в голове хоть кого-то из тех прохожих подспудное воспоминание о девочке с рюкзаком, одетой в черную футболку и джинсы, говорящей с женщиной в плаще цвета хаки с кремовой сумкой на длинном ремне, переброшенном через плечо. Элли будет представлять реконструкцию Crimewatch. Кого бы они сняли в ее роли? Наверное, Ханну, старшую сестру. В тот год они были почти одного роста. А рыжеволосой женщиной стала бы какая-нибудь сотрудница полиции, одетая в жуткий зеленый плащ и с легкостью перевоплотившаяся в Ноэль. – Кто-нибудь из вас был там, – пристально глядя в камеру, спросит Ник Робинсон, ведущий передачу, – утром в четверг двадцать шестого мая? Кто-нибудь видел средних лет женщину с рыжими волосами, говорящую с Элли Мэк? Они стояли возле благотворительного магазина Красного Креста на Страуд Грин Роуд. Это было приблизительно в десять сорок пять. Вы могли запомнить тот день по погоде – в Лондоне была гроза. Вы видели женщину в плаще цвета хаки, идущую с Элли Мэк по направлению к Харлоу Роуд? – В этот момент на экране появится немного зернистая видеозапись камер наблюдения, и будет видно, как Элли и Ноэль вместе идут по Страуд Грин Роуд. Элли выглядит крошечной и уязвимой, когда сворачивает за последний угол и направляется прямо навстречу своей судьбе, как идиотка, которую поманили мнимым призом. – Пожалуйста, – продолжит Ник, – если вы помните хоть что-нибудь, что случилось в то утро, если вы видели Элли Мэк на Харлоу Роуд, свяжитесь с нами. Мы ждем вашего звонка. Но никто не видел Элли в то утро. Никто не заметил, как она говорила с рыжеволосой женщиной. Никто не знал, что она пошла с нею к Харлоу Роуд. Никто не приметил, как Ноэль Доннелли открыла дверь обшарпанного домишки с цветущей вишней возле него, как повернулась к Элли и сказала: – Ладно, заходи. Никто не увидел, как Элли вошла в дверь. Никто не услышал, как за спиной Элли захлопнулась дверь. 12 Тот печальный день, когда Пол и Лорел хоронили найденную часть останков дочери, выдался по-летнему солнечным, хотя ленивое бабье лето уже шло к концу. Похоронили бедренные кости, большие берцовые и часть черепа. Согласно отчету судебной экспертизы, неустановленное транспортное средство переехало Элли и протащило ее изувеченное тело в лесистую местность. После чего труп девочки был помещен в неглубокую могилу и оставлен там, чтобы животные нашли кости и растащили их. Полицейские с собаками много дней обследовали лес, где были найдены останки Элли, но больше ничего не обнаружили. Полиция перерыла документацию гаражей и автосервисов – искали автомобили, доставленные с повреждениями, соответствующими наезду на Элли. В окрестностях распространили множество листовок с вопросами. Не видел ли кто-либо женщину, путешествующую автостопом, или пассажирку автобуса, или просто молодую женщину с темно-синим рюкзаком? Не останавливалась ли она в вашем мотеле, вашем доме? Не натолкнулись ли вы на нее, когда она спала на улице? Вы узнаете эту девочку пятнадцати лет? А эту двадцатипятилетнюю женщину, фотография которой создана при помощи компьютерной программы, дающей возможность состарить лицо? Полицейские распространяли фотографии подсвечников Лорел. Кто-нибудь продавал их? Или видел? Или купил? Но никакой информации не поступило. Никто ничего не видел. Никто ничего не знал. Прошло двенадцать недель, и шквал активности затих. И теперь известно, что Элли умерла. Надежда исчезла. Лорел одна. Ее семья разрушена. Не осталось ничего. В самом прямом смысле. Так и тянулась жизнь, пока Лорел не встретила Флойда. А произошло это спустя месяц после похорон Элли. Часть вторая 13 Лорел вручает молодой девушке, помывшей ее волосы, монету в два фунта и мило улыбается. – Спасибо, Дора. Затем протягивает парикмахеру-стилисту банкноту достоинством в пять фунтов стерлингов. – Огромное спасибо, Таня! Прическа выглядит великолепно! Перед уходом Лорел еще раз смотрит на себя в огромное зеркало, висящее на стене. Волосы длиной до плеч, светлые, блестящие и элегантные. Они абсолютно не соответствуют тому, что находится под ними. Если бы Лорел могла заплатить кому-нибудь в Страуд Грин восемьдесят фунтов, чтобы взамен получить солнечную, цветущую, шелковую, будто уложенную феном, душу, то дала бы чаевые гораздо больше пяти фунтов. Ветреный осенний день встречает Лорел на улице. Волосы, легкие, как шелк, вьются вокруг головы. Уже поздно, и Лорел проголодалась. Решив, что не может терпеть до дома, она открывает дверь кафе, расположенного через три дома от парикмахерской. Взяв капучино без кофеина и горячий сэндвич с сыром, начинает быстро есть. Сыр отрывается от хлеба непослушными нитями. Они рвутся и хлопают Лорел по подбородку. Она берет бумажную салфетку, вытирает жир с подбородка и замечает, что дверь кафе открывается. Входит мужчина. Он среднего роста и телосложения, ему около пятидесяти. Волосы короткие, темные, с сединой на висках. Немного поредевшие. На носу очки в черепаховой оправе. На вошедшем очень приличные джинсы и хорошая рубашка. Ботинки на шнуровке. Такого качества одежду носил и Пол. И сколь бы противоречивыми и страшно запутанными ни были сейчас чувства Лорел к Полу, она должна признать, что он всегда выглядит прекрасно. К своему удивлению, она обнаруживает, что почти восхищена задержавшимся в дверном проеме мужчиной. В нем есть нечто особенное: небольшая развязность и определенно – разве она смеет говорить это? – мерцающий огонек в глазах. Лорел наблюдает, как он стоит в очереди у прилавка. Она замечает, что у него плоский, но мягкий живот, красивые руки. Одно ухо торчит немного больше другого. Он не красив в традиционном значении слова, но обладает видом человека, который давно примирился со своими физическими недостатками и переключил все внимание на свою индивидуальность. Он заказывает кусок морковного торта и черный кофе. По акценту трудно определить, кто он. Возможно, американец. Или другой иностранец, блестяще выучивший английский язык в США. Вот он забирает заказ и несет его к столу, стоящему рядом с ее столом. У Лорел перехватывает дыхание. Кажется, мужчина не заметил, что она уставилась на него. Интересно, что столик он выбрал самый близкий к ней, хотя в кафе полно свободных мест. У Лорел начинается паника из-за того, что неосознанно могла привлечь внимание этого мужчины. Ведь ей не нужно ничье внимание. Несколько секунд они так и сидят – бок о бок. Он ни разу не посмотрел на нее, но Лорел чувствует, что от него исходит неясное намерение. Мужчина играет со своим смартфоном. Лорел медленно доедает сэндвич с сыром, уже не набивая рот. Через какое-то время к ней приходят мысли, что она всего лишь вообразила, что между ней и мужчиной что-то пробежало. Она допивает кофе и собирается уйти. И тогда слышит: – У вас красивые волосы. Она поворачивается, шокированная его словами, и произносит: – О. – На самом деле симпатичные. Очень красивые. – Спасибо. – Ее рука машинально поднимается к волосам. – Мне их только что уложили. Обычно они не так хорошо выглядят. Он улыбается. – Вы когда-нибудь заказывали здесь этот морковный торт? Она качает головой. – Это довольно странно. Хотите попробовать?