Лоттар насмешливо изогнула бровь и ворохом кинула в большую ковровую сумку дюжину белых блузок. – Пылкости меж нами – как между двумя лягушками. От такого прозаического признания Кристиан невольно расхохотался. – Романтизма в вас ни на гульден, – покачал он головой. – Когда много времени проводишь на улице, то видишь самые низменные воплощения человеческих желаний. – Лоттар села рядом с Кристианом и задумчиво уставилась на собственные руки. – Ты видишь много отвратительных сцен, которые не подходят для взора не то что девочки, но и самого развращенного головореза. Знаете, я даже испытала некоторое облегчение после того, как пожар изуродовал мое тело. Как будто это избавило меня от всех гнусностей, которые люди делают друг с другом. Кристиан молча взял ее узкую ладонь и неловко пожал ее. В рассуждениях Лоттар сквозила ущербная логика изуродованного детства, но спорить с ней было бы слишком бесстыдно. Да Кристиан и не смог бы подобрать слов, поскольку и сам никогда не понимал очарования страстей человеческих. Разумность Лоттар была тем самым качеством, которое он и ценил в ней превыше всего. Но цена, которую ей пришлось заплатить за эту разумность, казалась такой чрезмерной. – Разве я вас не шокирую? – после длинной паузы тихо спросила Лоттар. – Ваша откровенность мне непривычна, это правда. Но она мне скорее импонирует, чем отталкивает. Почему-то в вас я могу примириться с тем, что всегда ненавидел. – Например, с моим сиротством? – Например, с этими унылыми серыми одеяниями. – Не вся моя одежда серая, – возразила Лоттар со слабой улыбкой. – И правда. Я видел вас и в траурном черном. Теперь она засмеялась – немного неуверенно, тонко и звеняще. – Куда вы поедете? – спросил Кристиан. – В гостиницу, – ответила она быстро, и сразу стало понятно, что это ложь. Возможно, Кристиан и не хотел знать ответ. От Лоттар можно было ожидать чего угодно – кто знает, не совьет ли она себе новое гнездо в доках среди контрабандистов. – И вот еще что, господин Эрре, – Лоттар отняла руку и встала, – забудьте о братьях Гё. Они не стоят ни вашего времени, ни вашего внимания. – Мне вовсе несложно, – любезным голосом возразил Кристиан. – Ваше милосердие по отношению к людям, которые причиняют вам вред, у меня уже в печенках сидит. – Милосердие? – нахмурившись, переспросила Лоттар. – Не думаю, что это подходящее слово. Весть об исчезновении обоих братьев Гё облетела город уже через несколько дней. Они просто пропали ночью из собственных домов, оставив на память о себе разбитые окна и перевернутую мебель. – Знаете, Эрре, – ухмыляясь, завершил изложение новостей Гаррель, – забавно, что это случилось аккурат после того, как мы установили, что ваш пансионат подожгли мальчишки из сиротского приюта, которому покровительствовала семья Гё. А я думал, что вы теряете хватку. – Не понимаю, о чем вы, – мрачно ответил Кристиан. – Сколько лет вы прикидывались, что не приветствуете подобные методы? – упорствовал Гаррель. – Знаете, ваше чистоплюйство всегда выглядело лицемерным. После того как он ушел, Кристиан вызвал Катарину и велел рассчитать Гарреля. Эльзы Лоттар на месте не оказалось, и Кристиан отправился прямиком на будущую фабрику, в кои-то веки наплевав на секретность. Она отчаянно ругалась с Хауслером, доказывая ему, что отечественные станки ничуть не хуже заграничных, но более дешевы. – Да что вы вообще понимаете, – рычал Хауслер. – Посмотри на нее, Аккерман! Дамочка с приютским образованием поучает меня механике! – О, господин Эрре, – Аккерман зевнул, – хотите бренди? Признаться, только выпивка и спасает меня в те долгие часы, когда эти двое схлестываются друг с другом. – Не откажусь, – подумав, согласился Кристиан. Семинарист-недоучка ловко извлек из кармана фляжку и протянул ее. Здание когда-то принадлежало судоходной компании, оно было просторным, с высокими потолками и прогнившими перекрытиями. Теперь все помещение было покрыто лесами, и повсюду сновали строители. Они не обращали ни малейшего внимания на спорщиков. – Эта дамочка с приютским образованием отлично умеет считать, – наступала на Хауслера Лоттар. – Нет никакого смысла начинать предприятие, чьи расходы превышают всякие разумные пределы. И еще неизвестно, заведется ли вообще ваш самоходный механизм, ведь опытный образец все еще не готов. – А он никогда не заведется, если вы будете экономить на каждом гвозде. – Для чего вообще вам нужны гвозди? Вы собираетесь колотить гробы? – Аккерман, забери ее от меня! – в отчаянии закричал Хауслер, после чего оба оглянулись на семинариста и увидели Кристиана. – Слава богу! – воскликнул Хауслер. – Эрре, спасите меня. – С удовольствием, – Кристиан отсалютовал ему фляжкой. – Госпожа Лоттар, можете уделить мне несколько минут? – Ну разумеется, – она обожгла Хауслера высокомерным взглядом и прошла вперед, показывая дорогу в единственную комнатку, которая не была раскурочена строительными работами. Кристиан только глаза закатил, увидев знакомую ковровую сумку за новым диваном. – Теперь вы живете на фабрике? – обреченно спросил он. – У меня нет слов, госпожа Лоттар. – Я не собираюсь тратить деньги попусту, – ответила она раздраженно. – Здесь вполне удобно. – Да неужели? – ядовито уточнил Кристиан. – Видимо, вопросы вашей безопасности теперь вас не беспокоят. Или верный Ганс ночует у вас под диваном с револьвером в зубах? Кстати, я давно его не видел. Где пропадает этот юноша? – Вернулся в бордель, где и прежде работал вышибалой, – с искренней досадой проговорила Лоттар. – Понятия не имею, чем его так привлекает это место. – А я могу догадаться. Скажите, он ушел от вас до того, как закопал братьев Гё в ближайшем лесочке, или после? – Вот что вы про меня думаете! – совершенно фальшиво вознегодовала Лоттар и смутилась из-за того, как лживо это прозвучало. – Ганс тут ни при чем, – тут же сказала она совершенно иначе – торопливо и, кажется, настороженно. Будто ожидала изрядной взбучки. Что в целом было недалеко от желаний Кристиана. – А кто при чем? Лоттар замялась, а потом крайне неохотно призналась: – Семья Ли. Это они выволокли этих мерзавцев из теплых постелей. – Боже мой… – Кристиан, который до последнего не верил в причастность Лоттар к произошедшему и в то же время был уверен, что это ее рук дело, схватился за голову. – Это безумие! Послушайте, я знаю, как старик Гё вел дела… Но я совершенно не одобряю такого. Всегда можно решить дело без кровопролития. – Да помилуйте, – удивилась Лоттар. – Для чего мне их кровь? Внуки Ли всего лишь вывезли их из города. Они должны будут выбросить их в какой-нибудь деревне без документов и денег. Скорее всего, рано или поздно эти двое вернутся. – Что связывает вас с семьей Ли? – спросил Кристиан, успокаиваясь. Он и сам не был образцом смиренной добродетели, особенно по молодости лет. А Лоттар не выжила бы в приюте, если бы не умела давать сдачи. – Это длинная история. – Лоттар забрала у Кристиана фляжку и допила последние глотки. Поморщилась, нырнула в ковровую сумку и извлекла оттуда початую бутылку виски. – К Ли меня отправил господин Гё в те годы, когда я служила посыльным в Торговом предприятии. Я была посредником между ним и кланом Ли, а еще между контрабандистами и торговцами краденым. Кто обратит внимание на девчонку, которая целыми днями носится с различными поручениями по городу? – Гё всегда играл слишком грязно. – Кристиан огляделся по сторонам и нашел одинокий стакан на письменном столе, заваленном чертежами. – Как вы можете скорбеть по человеку, который впутывал вас в подобное? – Я обязана господину Гё всем, что имею, – отрезала Лоттар свирепо. – Без него я так и оставалась бы никчемной сироткой безо всякого будущего. Кто знает, может, не только Ганс сейчас трудился бы в борделе. – То-то вы прямо купаетесь в роскоши, – буркнул Кристиан. – Ради всего святого, Эльза, что за дикие фантазии? Как вы додумались жить на стройке? – Да какая разница. Они по очереди выпили виски из одного стакана, и Лоттар вернулась к своему рассказу. – На самом деле с семьей Ли связана одна из самых постыдных тайн моей юности, – с решительностью человека, который ныряет с разбега в холодную воду, сказала она. – Когда они начали наглеть и требовать увеличения своей доли, господин Гё решил натравить на них полисменов. Я случайно подслушала его планы и предупредила Ли об облаве. Знаете, в некоторых кругах благодарность имеет свою цену. И мне крупно повезло, что господин Гё никогда не узнал о таком предательстве. – Значит, и ваша преданность имеет свои границы, – задумчиво протянул Кристиан. – Мне было пятнадцать, или семнадцать, или четырнадцать. Не знаю… на самом деле. Но я была напугана и считала, что в этом городе лишние друзья не помешают. Сейчас господин Ли пытается наладить законную торговлю, и я помогаю ему с некоторыми финансовыми вопросами. Ну а он оказывает мне незначительные услуги. – Двойное похищение. Очень незначительно. Лоттар яростно сверкнула глазами. – Если первый поджог и был неудачной шуткой, – отчеканила она, – то второй – явной угрозой. Они знают мой единственный страх и бьют прямо в больное место. Я была бы идиоткой, если бы ничего не сделала в ответ. А я, господин Эрре, не идиотка. – Знаете, о чем я подумал? – Кристиан прошелся по крохотной комнатке. – Пока братьев Гё нет в городе, их Торговое предприятие так беззащитно. Лоттар хмыкнула и решительно поставила стакан на столик. – Ну а теперь, – сказала она, явно повеселев, – прошу меня простить. Меня ждет Хауслер.