— Ты должен прекратить задавать вопросы о своем Papá. — Она быстро натягивает рукав, чтобы прикрыть синяк. В глубине меня поднимается гнев и распространяется по всему телу, когда я понимаю, что мамин синяк — предупреждение для меня. — Почему? Кого покрывает Гектор? Он защищает кого-то в банде или члена другой банды, связанной с нашей? Я бы хотел спросить об этом Гектора. Еще больше я хочу отомстить и набить ему морду за то, что он обидел мою маму, но Гектор неприкасаемый. Мы все понимаем, что, если я брошу вызов Гектору, это будет равносильно предательству банды. Она смотрит на меня. — Не спрашивай меня об этом. Есть вещи, которые ты не знаешь, Алехандро. То, чего ты никогда не должен узнать. Просто забудь об этом. — Ты думаешь, что жить в неведении — это хорошо? Papá был членом банды и распространял наркотики. Я не боюсь правды, черт возьми! Почему все вокруг меня скрывают правду? Мои ладони становятся липкими. Звук из коридора привлекает мое внимание. Я поворачиваюсь и вижу братьев, которые не понимают, что происходит. Черт! Как только мама видит Луиса и Карлоса, она вздыхает. Я сделаю все, чтобы ей не было так больно. Я подхожу к ней и осторожно кладу руку на плечо. — Perdón[101], Mamá. Она отбрасывает мою руку, сдерживая рыдания, и уходит в комнату, хлопнув за собой дверью. — Это правда? — сдавленным голосом спрашивает Карлос. Я киваю. — Да. Луис качает головой и хмурит в замешательстве брови. — О чем вы говорите? Я не понимаю. Я думал, что Papá был хорошим человеком. Мата всегда говорила, что он был хорошим. Я подхожу к младшему брату и прижимаю его голову к груди. — Это все ложь! — проговаривается Карлос. — Ты, он. Это все ложь. Mentiras![102] — Карлос… — Отпуская Луиса, я ловлю Карлоса. Карлос смотрит на мою руку с отвращением, в нем закипает кровь. — И все это время я думал, что ты присоединился к «Мексиканской крови», чтобы защищать нас. Но ты просто идешь по стопам Papá. К черту такого героя. Тебе нравится быть в банде, но ты запрещаешь мне присоединиться. Разве это не лицемерие, брат? — Может быть. — Ты позор семьи, ты знаешь это? Как только я ослабляю хватку, Карлос несется к открытой двери и выскакивает наружу. Тихий голос Луиса нарушает тишину: — Иногда хорошие люди должны делать что-то не очень хорошее. Да? Я треплю его волосы. Луис куда более невинный, чем я в его возрасте. — Знаешь, я думаю, что ты будешь самым умным из Фуэнтесов, братишка. А теперь иди спать и дай мне поговорить с Карлосом. Я нахожу Карлоса на заднем крыльце, которое выходит на соседний двор. — Так он и погиб? — спрашивает он, когда я сажусь рядом с ним. — В сделке с наркотой? — Да. — Он взял тебя с собой? Я киваю. — Тебе было только шесть лет, ублюдок, — цинично вздыхает Карлос. — Знаешь, сегодня я видел Гектора на баскетбольной площадке на Главной улице. — Держись от него подальше. Просто у меня не было выбора после смерти Papá, и теперь я не могу выйти оттуда. Если ты думаешь, что я в банде, потому что мне там нравится, то ты не прав. Я не хочу, чтобы ты вступал туда. — Я знаю. Я строго на него смотрю. Такой же взгляд был у мамы, когда я запихал теннисные мячи в ее колготки и подбросил, чтобы увидеть, как высоко они взлетят. — Послушай меня внимательно, Карло. Сосредоточься на школе, чтобы ты смог потом пойти в колледж. Сделай что-нибудь для себя. У меня нет такого шанса. Повисает долгая пауза. — Дестини тоже не хочет, чтобы я вступал в банду. Она хочет пойти в какой-нибудь вуз и получить диплом медсестры, — посмеивается он. — Она сказала, что было бы здорово, если бы мы учились в одном университете. Я просто слушаю, потому что я должен перестать давать ему советы и позволить решать самому. — Мне нравится Бриттани, — признается он. — Мне тоже. Я вспоминаю момент, когда мы были в машине. Я увлекся очень сильно. Надеюсь, я не все испортил. — Я видел, как Бриттани разговаривала с mamá на свадьбе. Она держалась хорошо. — Если честно, потом она плакала в туалете. — И хотя ты очень умный, ты loco[103], если считаешь, что справишься со всем этим. — Я сильный, — сказал я Карлосу. — И всегда готов к опасности. Карлос гладит меня по спине. — Так или иначе, брат, думаю, встречаться с девушкой с северной стороны еще сложнее, чем быть в банде. Это прекрасный момент, чтобы сказать брату правду. — Карлос, ты видишь парней в банде, которые говорят о братстве, чести и верности, — это звучит здорово. Но они не твоя семья. И братство длится, только пока ты готов делать то, что они от тебя хотят. Мама открывает дверь и смотрит на нас. Она выглядит грустной. Я хотел бы изменить ее жизнь и забрать у нее эту боль, но это невозможно. — Карлос, дай мне поговорить с Алехандро. Когда Карлос уходит в глубь дома, откуда не сможет услышать наш разговор, мама садится рядом со мной. У нее в руке сигарета — первый раз за долгое время я вижу, как она курит. Я жду, что она заговорит первой. Я сегодня уже достаточно сказал. — Я совершила много ошибок в жизни, Алехандро. — Она выдувает сигаретный дым на луну. — И некоторые из них уже нельзя исправить, как бы я ни молилась об этом Господу. — Она протягивает руку и заправляет прядь моих волос за ухо. — Ты подросток, на котором лежит ответственность мужчины. Я знаю, что это нечестно по отношению к тебе. — Estábien[104]. — Нет, это не так. Я повзрослела слишком быстро. Я даже не окончила школу, потому что была беременна тобой. — Она смотрит на меня и будто видит себя в том же возрасте. — Я так хотела ребенка. Твой отец хотел подождать до старшей школы, но я собиралась сделать это раньше. Единственное, чего хотела, — стать мамой. — Ты жалеешь? — спрашиваю я. — Что стала мамой? Никогда. Что соблазнила твоего отца и схитрила, чтобы он не пользовался презервативом, — да. — Я не хочу об этом знать. — Ну, я расскажу тебе это, хочешь ты этого или нет. Будь осторожен, Алекс. — Я осторожен. Она делает еще одну затяжку и качает головой. — Нет, ты не понял. Ты можешь быть осторожным, а девочки — нет. Девочки — манипуляторы. Я знаю, потому что я одна из них. — Бриттани… — Эта девушка может заставить тебя делать то, чего ты не хочешь. — Поверь мне, мама. Она не хочет ребенка. — Нет, но ей нужно другое. То, чего ты никогда не сможешь ей дать. Я смотрю на звезды, луну и на бесконечную вселенную. — Но что, если я хочу дать ей все? Она медленно выдыхает дым сплошным потоком. — В тридцать пять лет я могу считать себя взрослой и видеть, как люди умирают в надежде, что изменят этот мир. Не важно, что ты думаешь, но твой отец умер, пытаясь исправить свою жизнь. У тебя неверная информация, Алехандро. Ты был маленьким мальчиком, слишком юным, чтобы понять. — Теперь я повзрослел.