Я сразу поняла, кто меня подставил. Ной. Выходит, его предостережение касалось не только моей репутации. Я мысленно видела, как он нашептывает Логану на ухо: «Она устроила охоту на этого профессора; доказательств не было, но она все равно обвиняла». Я в этом не сомневалась. И по-прежнему не сомневаюсь. * * * На следующее утро я проснулась в школу по звонку будильника – одна. В небе висели темные тучи, по водосточным желобам стекали струи дождя. Эмми не было, признаков ее ночного присутствия в доме – тоже. Я проверила шкафчики в нашей общей ванной. Зубная щетка Эмми, аптечный дезодорант, расческа – все лежало на полочке медицинского шкафчика. Эмми не планировала исчезать надолго. Я оставила новую записку возле гнома: «Эмми, позвони мне, как только зайдешь домой». И нацарапала свой номер – вдруг она его забыла. * * * Я хотела вновь проскользнуть в школу через боковые двери, чтобы избежать вопросов Митча о беседе с полицейскими, однако после вчерашнего это было бы, пожалуй, чересчур. Из-за дождя ученики уже начали собираться в вестибюле. Обычно они ждали перед школой или на парковке, не заходили раньше первого звонка. Сегодня же толпились по углам, гул их голосов звучал даже тише обычного. Почти шепотом. И тут я увидела почему. В стеклянной клетке-канцелярии стоял Кайл Донован, вчерашний детектив. Разговаривал с секретарем. Та кивнула в мою сторону, едва я приблизилась к окнам. Он посмотрел на меня, я притормозила. Ученики наблюдали. Я чувствовала их взгляды. Хуже того: я чувствовала, как история на глазах обретает очертания – и затягивает меня внутрь. – Мисс Стивенс, – окликнул Донован, и я замерла. – Где мы можем побеседовать наедине? – Мой класс подойдет? – предложила я. Этот вариант предполагал ограничение по времени. Пятнадцать минут до первого звонка – потом ученики заполнят коридоры. Я хотела себя обезопасить. Не представляла, что известно Доновану, что именно он выяснил. Зато представляла, как ведутся подобные расследования: как коп набирает номер «старого приятеля» из Бостона и просит пробить одно имя. Донован махнул рукой – мол, после вас. Наши шаги отдавались в коридорах гулким эхом. Нащупывая ключ и вставляя его в замочную скважину, я старалась выглядеть спокойной. В первое мгновение пустой класс всегда казался чужим – затхлым и холодным, – пока не вспыхивал свет и ученики не наполняли воздух ароматом цитрусового шампуня, этого подросткового одеколона. Я опустила сумку на свой стол у боковой стены и выжидательно застыла. Донован огляделся – сесть ему было некуда, только за ученическую парту. Он взгромоздился на одну из них сверху, задал неофициальный тон. Отлично. Я прислонилась к учительскому столу. Скинула туфлю, почесала лодыжку обутой ноги. – Чем могу помочь, детектив? – небрежно спросила, а у самой сердце замерло. – Кайл, – поправил он. – Кайл, – повторила я. Один, без коллег, в моем классе он воспринимался не так, как вчерашний детектив Донован. У него белел шрам на лбу, почти на линии роста волос. Темно-карие глаза. Каштановые волосы. Легкая небритость. Не ночевал дома? – Я хотел сообщить вам лично, – начал Кайл. Продолжать не было необходимости. Я взглянула на часы. Прошло больше суток. – Вы не предъявили обвинения, – сказала я. – Недостаточно улик для дальнейшего задержания. – Судя по тону, в этом считали виновной меня. Я опустила ногу на пол. – Женщина – Бетани – обвинила Кобба? Кайл поморщился: – Она молчит. Ее пока держат в коме. Наблюдают за опухолью. – Он ткнул себе в макушку. Я вспомнила кровь в траве. Ох… – А вы? – негромко спросила я, и Донован подался вперед. – Вы уверены, что это он? Для задержания нужны веские причины. Эффект неожиданности срабатывает лишь раз. Теперь Дейвис Кобб насторожится. Уничтожит все следы, если они остались. Кайл соскочил с парты, шагнул ко мне и тоже понизил голос: – Вы знаете, где расположена прачечная Кобба? Я покачала головой. – Позади автозаправки на Стейт-стрит. – Видимо, детектив Донован считал, будто я знала все городские закоулки, будто названия мне о чем-то говорили. – Простите, я тут недавно живу… – А. Это в квартале от главной дороги, огибающей озеро. Несколько человек клянутся, что машина Кобба всю ночь простояла у прачечной. И еще есть свидетель, который слышал, как Кобб ругался с женщиной на озере. – Свидетеля вам недостаточно? – удивилась я. Кайл посмотрел в окно, на пейзаж, искаженный струями дождя. – Жена Дейвиса Кобба утверждает, что они с мужем вернулись домой на ее машине и провели всю ночь вместе. Было темно, свидетель мог ошибиться. Если бы узнать, откуда Кобб вам звонил! Если бы вы прослушали его сообщение… – Но я не прослушала. Это все равно ничего не дало бы. Раньше, когда я еще слушала, то улавливала на заднем фоне лишь уханье совы или шум ветра. Ни звяканья стаканов, ни бормотания телевизора. Только голос в трубке, пониженный до шепота, чтобы окружающие не разобрали слов. Кобб мог быть где угодно – идти домой, стоять перед собственной дверью, где угодно. – А распечатка его телефонных звонков? – спросила я. Она стала бы уликой даже без моих показаний. Я бы не удивилась, если он звонил по ночам и другим женщинам. Горбатого могила исправит. Кайл задрал голову к потолку. – Кобб над нами посмеялся. Охотно вручил свой мобильный. Ничего компрометирующего там нет. Это неудивительно. В подобных делах почти всегда используют предоплаченный телефон. Их кругом полно, можно купить за наличные. А отследить нельзя. – Детектив помолчал. – Кобб знает, что делает. Предупреждение, значит. Призыв к моей совести. Кобба задержали без особых на то оснований, понадеялись на его признание или на мое сотрудничество с копами – мол, если я узнаю об аресте обидчика, то перестану его бояться и дам обличающие показания. – Вы вынуждены отпустить Кобба и хотите пробудить во мне чувство вины? Потому и пришли? – Я пришел потому, что мы вынуждены отпустить Кобба. Еще пришел предупредить: я отдал распоряжение, чтобы сегодня ночью патрульные машины периодически сворачивали к вашему дому. Так что, если увидите свет фар, это, скорее всего, они. Но смело звоните мне в случае чего-нибудь необычного. – Думаете, мне стоит беспокоиться? Неужели Кобб настолько глуп? – Судебная система нечасто имеет дело с людьми, принимающими обдуманные решения. Прозвенел звонок на урок. – Спасибо за предупреждение, – кивнула я. – Можете быть со мной откровенны, мисс Стивенс. Манеры Кайла смутно напоминали мне кого-то – или просто соответствовали некоему образу. Детектив держался и говорил спокойно, невозмутимо и уверенно, как человек, который в профессии уже не первый день, который привык к ее взлетам и падениям и научился сохранять устойчивость. – Лия, – поправила я. – Лия, – повторил он и козырнул мне, словно напарнице. * * * На уроке я то и дело проверяла телефон и прислушивалась к шепоткам. Однако сегодня ученики хранили свои тайны крепко. Я начала писать задание на доске – пусть народ займется делом и помолчит. – Мисс Стивенс! – прозвучало за спиной. Я знала, кто это. Мысленно видела вскинутую руку, легкое подергивание пальцев. Иззи Марон.