КРАФТ Негравитационное моделирование пространства-времени. В Четырех Прогрессах развит уша и рахабами из инфлатонной физики. Теория и практика крафта, в свою очередь, сделали возможным развитие мета-физики. Оптимальным энергетическим инструментом крафта является т. н. Клык. Единичный Клык делает возможным крафт линейный, векторный (например, создание крафт-волны, гребень которой во внутренних системах перемещается быстрее света). Два Клыка делают возможным тензорный крафт. Три Клыка – полное свертывание пространства-времени, то есть создание Порта. В развитой мета-физической инженерии требуется большее, точно фиксированное количество Клыков. Популярные формы крафта: Волна qFTL Порт. Эн-Порт (Порт многократный). Мешок. Инклюзия (Порт Отрезанный). Декрафтизация («выпарывание» Порта). Крестокрафт (неравномерный, двойной тензорный крафт). Крафт-дыра (односторонний сброс энергии). Транс. «Построение» черных дыр (см. Колодец Времени) «Мультитезаурус» (Субкод HS) Задыхаясь, он наконец упал в траву. Однако тело помнит, тело обладает автономной памятью, подумал он. Когда-то я бегал. Когда-то я бегал часто и долго, любил бегать. Тело помнит. И всего через миг, чуть отдышавшись: да хрена там помнит – две, три недели, не старше, взрастили его от простейших белков, ничего оно не помнит, кроме наноматической крови и механических маток. Анжелика глядела на него из-под крайнего дерева рощи. – Сказала бы – метров шестьсот. – Ага, – согласился он. Солнце било в глаза, заслонился предплечьем. – Круг, насколько могу оценить. Но вверху? Там – что? Небо? – Есть методы, – уверила она. Сидела на вылезшем из травы корне, ножом соскребала что-то с каблука. – Нас взяли в Мешок. – Этот Мешок… Что-то вроде Порта, полагаю? – Более-менее. В том смысле, что… я так думаю, они должны были применить нечто подобное. Мы ведь находились внутри Сол-Порта, и всякий Порт, его покидающий, должен иметь авторизацию Совета Пилотов. А мой отец – его член. Совет никогда бы не выпустил Клыки с закрытым Портом сразу после кражи куска Земли. И такие Клыки невозможно спрятать внутри Сол-Порта. Пустое дело. Безумие. – И что же они, по-твоему, сделали? – Свернули нас в Мешок. По сути, такой же крафтинг, что и в случае с Портами; только здесь Клыки находятся внутри складки и поддерживают ее отсюда. Так мне это излагали в теории: что есть как минимум два набора Клыков. Один сворачивает пространство вместе с ними самими; второй, тоже свернутый, удерживает нормальный Порт. Понимаешь, пузырь в пузыре, луковица. – В таком случае, мы находились бы в этом внутреннем Порту. – Верно. Поскольку – как же иначе?.. В задумчивости Адам помассировал шишку на затылке. – Ведется ли реестр Клыков, что находятся внутри Сол-Порта? Тогда достаточно провести быструю инвентаризацию, и отсутствующие указали бы виновника. Нет? Анжелика саркастически рассмеялась. – Не все так просто, – она вынула и надела черные очки. – Подумай-ка минутку. Он подперся локтем, заглянул в тень, в которой она укрылась. – Это что, какая-то загадка? Я в этих ваших супертехнологиях не разбираюсь. Она надула губы: – Э. У тебя – все данные. Это очевидно. Подзадоривала его, развлекаясь его невежеством, он это знал. И конечно же принял вызов. – Его доставили контрабандой, в Мешке же! Открыли только на миг похищения. Верно? Я прав? – Видишь, ты уже ориентируешься. – Не относись ко мне как к ребенку! – отвел он взгляд. – Это как болезнь. Дефект – не моя вина. Никогда не любил этой манеры сиделок и врачей: сюсюкают с взрослыми пациентами, словно с дошколятами. От подобного так скачет давление, что не удивлюсь, если именно такое сюсюканье привело к паре инфарктов уже в госпиталях. – Блин, какие мы нервные, уж простите милостиво, господин Замойский. Он встал и двинулся вверх по ручью, чтобы напиться. Но в мыслях все еще крутил загадку Мешка: вернувшись, атаковал Анжелику снова, с этой стороны. – Но ведь вы должны ожидать чего-то подобного! В Мешке можно контрабандно провезти как в Порт, так и из него любое число Клыков! Разве у вас нет никаких охранных систем? Хотя бы детекторных – я не в курсе, как оно проявляет себя снаружи… Анжелика явственно замешкалась с ответом: – Это не так — – А как? Он встал над ней, тень над тенью – и, спрашивая, придвинулся еще ближе. Но опамятовался с полужеста. Отошел под соседнее дерево, оперся о ствол. Девушка поглядывала на Замойского по-над стеклами. В нем взыграл гнев. Адам ждал, что сейчас она снова снисходительно улыбнется. Но нет, лишь смотрела. – Что опять? – Ты все еще пытаешься поймать меня на лжи. – Что? – Не веришь в этот мир. Мы тебя обманываем. Не сумею чего-то объяснить и – вуаля! – иллюзия раскрыта! – Объяснить, не объяснить… Но если уж я вижу очевидные противоречия — – И что тогда? Давай проведем тест, – она потерла ладони. – Расскажи мне какую-нибудь историю из своей жизни. Любую. Ну. Давай. – А ты будешь искать в ней противоречия, ага? Большое спасибо. Я и так знаю, что в памяти у меня – дыра на дыре. – Трус. – Вот, значит, во что играют дети у иезуитов? В исповеди? – Трус, трус. Чего боишься? Гребаный ты интроверт. Нужно разговаривать. Ты не знаешь, что помнишь, пока не попытаешься об этом рассказать. Как и не знаешь, что ты на самом деле думаешь на данную тему, пока не начинаешь насчет нее с кем-то ссориться. В одиночестве ты даже в собственных противоречиях не уверен. Думаешь, для чего нужна исповедь? Что, ты никогда к психоаналитику не ходил? – О, ты уж моим психоаналитиком не будешь! – Какого тебя узнаю, таким ты и запомнишься. Короткое замыкание: как реагировать? Он рассмеялся. Она смотрела на него с подозрением. Он замолчал и сел под деревом, глаза ее были за матовой чернотой очков на расстоянии в два маха руки от него. – Слушают, да? – пробормотал. – Слушают и смотрят, – согласилась она. – И вообще. – Время играет не на их стороне. Мы уже не должны бы жить, а? Она пожала плечами: – Время тоже можно моделировать Клыками. Есть различные изгибы и отрезы пространства-времени. Это большая отрасль мета-физики. Ее я знаю только в общих чертах.