– Без синяков, нам еще работать с ней, – равнодушно сказал кто-то из-за спины. Она вспомнила санитаров в психушке, которые пару раз успокаивали ее во время ломки. Тоже без синяков, но болезненно, по процедуре. Леру втащили в комнату, швырнули к широкой кровати, которая стояла в центре. Лера не удержалась, упала на колени, тут же попыталась вскочить, но получилось неловко: она скользнула ногтями по изголовью и упала снова. На коричневый ковер упало несколько капель крови. – Меня будут искать! – пробормотала Лера, поворачиваясь. Четверо мужиков рассыпались по комнате. Один стал разматывать шнуры, подключал удлинители к розеткам. Второй настраивал разложенные на столе видеокамеры – их было три штуки, одна большая, профессиональная, и две GoPro. Третий мужик взял пульт от крупного плазменного телевизора, висящего на стене. Лера заметила, что в комнате нет окон. Тут, должно быть, и звукоизоляция отменная. Кричать нет смысла. Она была раньше в таких местах. Зашкварные порностудии для любителей. Толик арендовал дешевые полуподвалы по всему городу. – Меня будут искать! – повторила Лера и растерла кровь по подбородку. Заныл выбитый зуб, хотелось коснуться его кончиком языка. – Кому ты нужна? – спросил мужик в кроссовках. – Кто у тебя есть? Друзья? Родственники? – Парень есть! – пробормотала Лера. Голос сбился на детский лепет. – Тот, который только что ушел отсюда? Отличный парень, да. В штаны наложил, едва мы появились. У него долгов на двадцать мультов, плюс кредиты, плюс клуб его в залоге уже третий год. Нам даже не пришлось с ним особо общаться. Телефончик передали, он послушал, обделался и на все согласился. Раздевайся. – Что? Мужик ткнул пальцем в блузку. – Раздевайся, говорю, – повторил он негромко, ощупывая Леру взглядом. – Давай без уговоров, хорошо? Спокойно разденься, сбегай помойся, вон душ слева. Возвращайся, и сразу на кроватку. Делаешь все, что говорит Славик, мы быстренько отснимем материал, и гуляй на недельку без проблем. Часа на полтора работы, не больше. – Что?! Мужик лениво и даже небрежно ударил Леру по щеке ладонью, а затем ухватил за ворот блузки, рванул, вырывая пуговицы и ткань. – Я ж рассказываю: сделаешь все, как надо, уйдешь красивой! В этот момент заработал плазменный телевизор на стене. – О, мои любимые моменты! – сказал мужик. – Вчера пересматривал на ночь, готовился. Сейчас без предварительной подготовки никуда. Лера развернулась и увидела на экране кровать, а на кровати – ноутбук, наушники, шнуры, телефон… и два обнаженных вспотевших тела, занимающихся сексом. Увидела себя почти десятилетней давности с фиолетовыми кругами под глазами, с поплывшим макияжем, с накрашенными яркой помадой губами. Лера с экрана вздыхала, стонала, охала. Лера с экрана царапала спину безымянного мужчины, закидывала ноги на его ритмично двигающийся зад. Лера с экрана то и дело бросала взгляд в камеру, подмигивала, облизывала губы, заигрывая с невидимыми зрителями. А за пределами камеры раздавались звонкие переливы падающих токенов. Где-то за камерой в то время сидел Толик, бизнес-партнер, придумавший, как монетизировать Лерину сексуальную зависимость. Он и раньше относился к ней как к вещи, а сейчас и подавно. Какая же она всегда была дура! Лера из прошлого внутри головы встрепенулась и вновь, как раньше, поползла по затылку, впиваясь острыми ноготками в нервы. – Нравится? – спросил мужик в кроссовках, легонько подпихивая ее в плечо. – Нам тоже понравилось. Хотим проверить, остался ли у тебя порох в пороховницах. Ты не бойся, извращаться не будем, мы не из этих. Повторим быстренько то, что ты и так проделывала много раз. Идет? Мужик с пультом перемотал несколько эпизодов – и вдруг на экране появился Толик. Он стоял в комнате своей квартиры, обнаженный по пояс. Настраивал камеру. На кровати за его спиной лежала, раскинув руки, Лера – нынешняя Лера! Голая и пьяная. – О господи!.. – прошептала она. Лера из прошлого обрадованно оскалилась. Ей нравилось. Она жаждала продолжения. Воспоминания позавчерашней ночи наслоились на изображение с экрана, выскочили из пьяных обрывков, которые удалось зафиксировать тогда. Подмигивание красной лампочки записи. Толик сейчас положит руки ей на спину, проведет пальцами между лопаток, собирая капельки пота, шепнет в ухо: «Как же я соскучился…» А она перевернется и прошепчет в ответ: «Давай, красавчик, не останавливайся!» А потом… а потом… Тяжелая ладонь шлепнула ее по разбитой губе. – У нас мало времени, – сказал мужик в кроссовках. – Не залипай. В голове зашумело. Мир перестал быть реальным, он превратился в порнофильм с яркими цветами, повышенной резкостью, нарочито глупыми диалогами и абсурдным сюжетом. Вся жизнь, по сути, была порнофильмом. Ничего не закончилось после лечения и долгих лет балансирования на краю обыденности. Просто кто-то невидимый, всевластный проматывал пленку в поисках нового, самого крутого эпизода. И вот нашел. Каково, а? – Меня будут искать… – произнесла Лера. Слова звучали глухо, как сквозь вату. «Пусть ищут! – взвизгнула Лера из прошлого. – Разве ты не этого хотела? Оглянись! За последнюю неделю ты вернула себе прежнюю жизнь! И разве она тебе не понравилась? Клуб, посиделки с сестрой, флешки, ощущение жизни, понимаешь? Жизни! Вернись! Оторвись! Насладись!» Мужики уже разделись до трусов. Хотя это были даже не мужики, а парни, лет по двадцать пять, не больше. Накачанные, красивые, загорелые. «С такими заниматься сексом – удовольствие!» О чем ты думаешь? С экрана на нее смотрела прошлая Лера. Она щурилась от удовольствия и стонала. Как же было хорошо тогда, да? Настоящая Лера осторожно поднялась, ощупывая взглядом комнату. Если ей удастся вырваться, она сбежит из города сразу же, в этот же день. На чем угодно. На вертолете, поезде, на попутках или даже пешком. Сбросит эту жизнь, как старую одежду. Но вдруг ей сейчас понравится? Нравилось же раньше? Это кайф – заниматься сексом с крутыми парнями, зная, что на тебя смотрят сотни или даже тысячи человек. На тебя дрочат. Тебя боготворят. Ищут твое имя в Интернете. Разве не этого она хотела? Всем назло. Лера из телевизора выгнула спину и громко застонала. Лера из настоящего пошла в ванную, ощущая, как мир пошатывается, слепнет и глохнет вместе с ней. Надо пережить. И бежать. Забыть. И бежать. Вырваться. И бежать. Если только чей-нибудь член не прорвет иллюзию хорошей жизни и не вернет Леру в прошлое, где ей безусловно нравилось. Недолго – но нравилось! Ты ведь этого хотела? В ванной она ощупала зеленые кафельные стены, чувствуя влажность подушечками пальцев. Взяла безопасную бритву, засунула в карман. Взвесила шансы проткнуть кому-нибудь глаз зубной щеткой. Смирилась. Вымыла лицо холодной водой, стирая кровь с губ. Два зуба болели. Один едва держался – Лера вырвала его с глухим хрустом, раздавшимся внутри головы. Острый укол боли отдался в левом глазу и немного привел ее в чувство. Комок крови шлепнулся в раковину. Лера улыбнулась собственному отражению. Дырка будет видна в кадре, отлично. Она постарается улыбаться на камеру как можно чаще. Естественный протест, раз уж ничего больше не остается. А еще она решила, что не сбежит из города сразу. Сначала найдет Нату и вышибет из нее дурь. Избавит сестрицу от идеальности. Окунет в ванну со льдом. Зуб Лера тоже убрала в карман и вышла в комнату. – Я же сказал – раздевайся! – скривился мужик. – Тянешь время, красавица. Где запал, где страсть, а?! Двое уже избавились от трусов и теперь расслабленно теребили в паху, разогреваясь. Четвертый мужик развесил камеры GoPro на спинке кровати, а большую камеру положил на плечо. С экрана телевизора улыбался вспотевший пьяный Толик, завязывающий Лерины запястья шнуром. «Сама напросилась… – подумала Лера отстраненно. – Кого теперь винить?» И сразу другая мысль, неожиданно резкая: а что если она все еще в прошлом? Вдруг под таблетками записывает порно в таком вот подвальчике Толика, чтобы слить затем в Сеть и заработать денег? Наркотики разъели ее мозги и впрыснули фантазии о нормальной жизни, о Денисе и Пашке, о безумии Наты и смерти Бельгоцкой. Вдруг она все еще пытается доказать папе, что может обойтись без его денег и связей? Она медленно расстегнула оставшиеся пуговицы на блузке, стащила ее, бросила к ногам. Сняла джинсы, предварительно зажав в руке безопасную бритву. Свободной рукой расстегнула лифчик. Мужик в красных кроссовках присвистнул, улыбаясь. Мужикам у кровати уже не нужно было ничего теребить – все и так прекрасно стояло. «Они оба войдут в меня». «Я буду кричать от удовольствия». «А потом отправлюсь в две тысячи девятый, искать неродившуюся Настю и живого пока еще Пашку». Мужик подскочил к Лере, крепко сжал пальцами сосок. По затылку пробежали мурашки, а губы мгновенно пересохли. – Снимаю, – сказал тот, что с камерой, и направил на Леру объектив. В телевизоре Лера из прошлого сидела в позе наездницы, упершись руками в колени незнакомца. Той Лере было хорошо. Она шептала внутри головы: «Выпусти меня, и я покажу, что прошлое можно вернуть. В полном объеме, как надо». В дверь вдруг заколотили. Часто, сильно, кулаками. – Открывайте! – мужской голос, знакомый. – Давайте, ну! Не тяните резину!