Ребята ничего не думали. Они молчали. Некоторые смотрели на Рейну, другие опустили взгляды. Это было простительно: в конце концов, они имели смелость не одобрять это варварское наказание. Рейна совсем не ожидала такого сочувствия. – Хмм… – сын правителя задумался. Краем глаза Рейна увидела, что ее лицо проецируют в воздухе. Страх и нерешительность отражались в нем примерно в одинаковой степени. Ее губы тряслись, но глаза оставались сухими. – Да стреляй уже в нее! Рейна сопротивлялась искушению закрыть глаза, когда ствол оружия поднялся от ее лопаток к голове. Она все еще видела свою мать, по щекам Шторми текли слезы. – Подождите! Она… – Шторми крикнула, но часовой сзади нее зажал ее рот рукой, заглушив ее слова. Снова стало тихо, и только мать Рейны пыталась добиться, чтобы ее услышали. Голова Рейны наклонилась вперед под тяжестью ствола. Она ее больше не держала и закрыла глаза. Она умрет прямо сейчас? Перед лицом смерти ей захотелось, чтобы все сказки стали явью. Ангелы. Феи, исполняющие желания. Единороги, кто там еще… Ее глаза наполнились слезами. Руки сжались в кулаки, когда в темноте вдруг раздался голос. – Око за око, Принц? Она открыла глаза, на мгновение свет ослепил ее. Девушка моргнула и увидела проекцию мятежника. Повстанца. Она набрала воздух в легкие. Это был Шип в красной маске. Тот самый, которого она встретила на Фабричной аллее. Рейна почувствовала, как искра надежды загорается в ней. Они все-таки пришли ей на помощь? Даже когда она покалечила одного из них? – Мы дикие, свободные, настоящие и справедливые. Морфей поднял руки к лицу и пробормотал: – Вас еще не хватало… – Мы предлагаем вам сделку. – Мы не ведем переговоров с повстанцами. – Он повернулся к ассистенту: – Хоть раз что-то может пройти без проблем? Это должна была быть обычная казнь… Это что, так сложно? – А что, нет? Ну да, вы же этим изо дня в день занимаетесь. Ну ладно. Отпустите Шторми, и я поделюсь важной информацией. – Информацией? Я уже заинтригован, – ответил Морфей. – Как насчет того, что ваш Благословенный ребенок все еще жив и находится у нас? Мы его вам отдадим, если… – Он жив?! – Пока да… – Пока да?! Вы должны отпустить его, варвары! – Кого вы называете варварами? Выполните свою часть договора сейчас, если хотите, чтобы мы его вам отдали. Мы помним, как было в прошлый раз. – Нам нужно посоветоваться. – Изображение Морфея исчезло, и, хотя его не слышали, бунтарь крикнул «Только недолго!» ему вслед. На площади шептались голоса. Рейна осмелилась посмотреть на жителей округа, которые собрались в круг и что-то обсуждали. Она не слышала, что они говорили, и не знала, что они думают о сложившейся ситуации. Вряд ли они питали симпатию к повстанцам, которые убили их родных и близких несколько дней назад. – Мы не должны просто так отпускать убийцу! – крикнул кто-то. – У нее на совести смерть моего мужа! – Вы правда думаете, что кого-то интересует наше мнение? – Что с этой Красной Чумой? – Это просто краска, придурок. Люди хотели справедливости, и на площади воцарился хаос. Взгляды, которые они бросали на Шторми, не были сочувственными. Некоторые смотрели на нее с такой ненавистью, что казалось, они вот-вот взорвутся. – Она не участвовала в подготовке взрыва! – крикнула Рейна. Но ее попытки были напрасны: никто не слышал ее, и никто бы ей не поверил. Внезапно она увидела знакомое лицо. Ларк. Он стоял около часовых и смотрел на нее так, будто видел привидение. Было сложно не заметить новую форму, которая была на нем надета. Черная. Как у часовых. Рейна постаралась одарить его взглядом, полным холода и ненависти. Она беззвучно сказала ему «предатель» перед тем, как отвернуться. Она не ждала от Ларка ответной реакции, потому что был кое-кто поважнее. Шторми. Рейна пыталась поймать взгляд своей матери, но та уставилась на пол. Она дрожала? Нет, это же Шторми. Она злилась, боролась. Она была непоколебима, как шторм. Она никогда не боится. Что происходит? – Мам? – позвала ее Рейна. – Мам, что… В этот момент проектор ожил, и сын правителя вернулся. – Значит, так, – сказал Морфей, и люди зашумели. Часовые встревоженно подняли оружие, требуя тишины. Это было недовольное и напряженное молчание, но никто не смел протестовать вслух. – Мы согласны с вашими условиями, повстанцы. Шторми вскинула голову и уставилась на Морфея, будто она не верила в то, что слышала. Рейна тоже не могла в это поверить. Неужели Благословенные пойдут на сделку с Шипами? Никогда… Это было невероятно. Но оковы, удерживавшие Шторми, действительно упали на пол, а часовые отошли в сторону. – Но мы удержим девчонку в качестве залога. «Девчонка – это я», – подумала Рейна, вытягивая голову. Она не хотела показывать свой страх, пыталась внушить Шторми, что все хорошо. Мать подбежала к Рейне и упала перед ней на колени. Ничто не мешало ей обнять свою дочь. – Прекрасно, – сказал мужчина в красной маске. – Теперь, когда Шторми с нами, вы получите своего Благословенного ребенка. – С тобой все будет хорошо, моя милая, – прошептала Шторми. – Не беспокойся за меня, – выдавила Рейна, чувствуя, как комок в ее горле растет. – Непогода ничего не боится! – Так и есть! Не забывай, что я люблю тебя. Всегда! Охранник оттащил Шторми от дочери. – До скорого, моя милая! – До скорого, – повторила Рейна. «Не оставляй меня одну, – хотела закричать Рейна. – Когда мы увидимся в следующий раз? Мы увидимся вообще когда-то?» Но Рейна молчала и позволила поднять себя. Ее повели к планеру два часовых. Не сводя глаз с матери, она попыталась запомнить каждую деталь, чтобы сохранить эти воспоминания на следующие несколько дней. Светлые короткие волосы, которые всегда казались растрепанными из-за ветра. Тонкие губы, которые так часто целовали ее щеки. Внезапно она погрузилась в темноту. Она почувствовала, как грубая ткань капюшона закрыла ей лицо и поцарапала губы. – Подождите! – Она услышала чей-то голос. Это был Ларк? Ей показалось, что она его узнала. – Подождите! Рейну толкнули в планер. По крайней мере, она так думала, потому что температура воздуха вокруг стала ниже, и она слышала, как ветер залетает в кабину снаружи. Затем последовало гудение двигателя, и догадки Рейны подтвердились. – Куда вы меня отвезете? – спросила она и, вместо того чтобы получить ответ, почувствовала, как погрузилась в еще большую темноту. Чья-то рука залезла под ее капюшон и прижала кусок ткани к ее рту и носу. Что-то острое разлилось по ее языку. Она задержала дыхание. Ее хотели усыпить! А что будет потом? Сердце тяжело стучало в груди, а легкие начало жечь, но она старалась не дышать. Рука прижалась к ее лицу сильнее, и часовой попытался поднести ткань ближе к носу. Она пиналась ногами, пытаясь освободить руки. Усилия Рейны были напрасны, ее прижали к стене. Она не сможет продержаться долго. Ее глаза закрылись, и она попыталась проигнорировать крик своих легких, которые требовали кислорода. Что-то укололо ее руку, и она жадно вдохнула воздух. – Каллисто, – пробормотала она, и ее разум погрузился во тьму. 15 – Она вся грязная, – чей-то голос разбудил Рейну. – Мы должны ее обследовать. Я не хочу потом переживать о насекомых в ее волосах. Откуда-то справа раздался звуковой сигнал. – Она проснулась. Что-то, возможно, чей-то ботинок пнул руку, но она не отреагировала. Рейна старалась дышать тихо и равномерно, надеясь, что от нее отстанут.