– Джесси Хант, не знаю, встречались ли вы с детективом Аланом Трембли. Он был на дежурстве сегодня и будет работать над этим делом вместе со мной. Пожимая протянутую руку, Джесси просто не могла не обратить внимания, что с его неопрятными вьющимися светлыми волосами и очками на середине переносицы, он выглядел довольно неуклюжим и неуверенным. – Наша жертва находится в домике у бассейна, – сообщил Эрнандес, направляясь к нему. – Ее зовут Виктория Миссинджер. Тридцать четыре года. Замужем. Детей нет. Она находится в маленьком, скрытом помещении основной комнаты, что объясняет, почему ее так долго не могли обнаружить. Ее супруг звонил в полицию еще днем, поскольку не мог найти ее на протяжении нескольких часов. Возникло предположение, что ее могли выкрасть и потребовать выкуп, поэтому полный обыск дома не спешили проводить. Труп был найден командой кинологов. – Господи, – пробормотал Трембли себе под нос, заставив Джесси задуматься о том, насколько опытен он был, раз так реагирует на кинологов. – Как она умерла? – уточнила Хант. – Судмедэксперты еще работают, анализы не готовы. Но первое мнение – передозировка инсулина. Шприц валялся возле нее. Жертва была диабетиком. – Разве можно умереть от передозировки инсулина? – удивился Трембли. – Конечно, как и от всего другого, – ответил Эрнандес, пока они шли по длинному коридору основного здания к заднему выходу. – И, по всей видимости, она несколько часов провела там одна. – Кажется, мы в последнее время часто сталкиваемся с делами, связанными с уколами, детектив Эрнандес, – заметила Джесси. – Знаешь, мне хотелось бы заняться этим. – Уверяю тебя, это чистое совпадение, – ответил он, улыбаясь. Они вышли наружу и Хант поняла, что огромный дом скрывал за собой еще больший двор, половину которого занимал широкий бассейн. За ним виднелся небольшой домик. Эрнандес направился в его сторону, остальные последовали за ним. – Что заставляет тебя считать, что это не несчастный случай? – поинтересовалась Джесси. – Пока я не делал никаких выводов, – ответил он. – Утром судмедэксперты смогут предоставить нам гораздо больше информации. Но мисс Миссинджер всю свою жизнь была диабетиком и ни разу, по словам ее мужа, не попадала в подобную ситуацию. По всей видимости, она прекрасно знала как позаботиться о себе. – Ты уже говорил с ним? – спросила Джесси. – Нет, – покачал головой Эрнандес. – Эта информация поступила к нам от дежурного офицера. На данный момент он находится в зале для завтраков, за ним присматривают. Мы пообщаемся после того, как я покажу тебе место преступления. – Что мы знаем о нем? – уточнила Джесси. – Майкл Миссинджер, тридцать семь лет. Наследник нефтяного бизнеса Миссинджеров. Он продал свою долю семь лет назад и основал хедж-фонд, инвестируя исключительно в экологические новинки. Работает в центре в пентхаусе одного из тех небоскребов, ради которых тебе придется хорошенько задрать голову, чтобы увидеть верхушку. – Судимости? – влез Трембли. – Ты шутишь? – усмехнулся Эрнандес. – На бумаге этот парень – сама добропорядочность. Никаких скандалов. Никаких финансовых потерь. Даже нарушений ПДД нет. Если у него и есть какие-нибудь секреты, то они очень хорошо скрыты. Они добрались до домика у бассейна. Офицер в форме приподнял полицейскую ленту и позволил им пройти. Джесси проследовала за Эрнандесом, который взял на себя инициативу. Трембли поплелся в хвосте. Войдя внутрь, Хант попыталась выкинуть из головы все лишние мысли. Это было ее первое потенциально громкое дело и она не хотела отвлекаться, стараясь сосредоточиться исключительно на уликах. Домик был подчеркнуто скромным, отделанным в стиле гламура прошлого века. Он напомнил ей о кабинках на пляжах, которыми пользовались кинозвезды в 1920-х годах. У дальней стены стоял притягивающий к себе длинный диван с деревянной рамой и роскошными мягкими подушками. Журнальный столик, по всей видимости, был сделан вручную из переработанного дерева, очень напоминающего части корпуса старой лодки. Картины на стенах явно были из Полинезии. В дальнем углу виднелся бильярдный стол. За плотной шелковой занавеской бежевого оттенка, которая спокойно могла стоить дороже машины Джесси, скрывался плоский экран телевизора. Ничто не говорило о произошедшей трагедии. – И где же скрытый уголок? – поинтересовалась Хант. Эрнандес провел их мимо бара, расположившегося у ближайшей стены. Джесси обратила внимание на увеличившееся количество желтой ленты перед чем-то похожим на обычный шкаф для белья. Эрнандес откинул ее и открыл дверцу, предварительно надев на руку перчатку. Затем он шагнул внутрь и, кажется, исчез в темноте. Хант проследовала за ним и обратила внимание, что полочки с полотенцами и разнообразными средствами для чистки все же присутствовали, скрывая за собой узкий проем, уходящий направо. Там оказалась раздвижная деревянная дверь, собирающаяся в проем в стене. Джесси также нацепила перчатки и закрыла дверь. На первый взгляд она была скорее похожа на очередную панель в стене. Она снова приоткрыла дверцу и шагнула внутрь, где ее ожидал Эрнандес. В помещении было практически пусто: лишь маленькое уютное кресло и такой же столик. На полу стояла лампа, которую, очевидно, случайно сбили. На белом ковре виднелись осколки разбитого стекла. В кресле в непринужденной позе сидела Виктория Миссинджер, которую легко было принять за спящую. На подушке рядом виднелась игла. Даже после смерти Виктория оставалась очень эффектной женщиной. Трудно было прикинуть ее рост, но она была в отличной форме и явно регулярно тренировалась. Джесси отметила про себя этот момент. Ее кожа, даже несмотря на факт смерти, все еще оставалась яркой и кремовой. Можно было только представить как она выглядела, пока была жива. У Миссинджер были длинные светлые волосы, частично закрывающие лицо, но недостаточно для того, чтобы скрыть идеальные черты. – Она была хорошенькой, – произнес Трембли, явно недооценивая жертву. – Как думаешь, она боролась? – спросила Джесси Эрнандеса, кивая на разбитую лампу на ковре. – Тяжело сказать. Она могла сбить ее, просто пытаясь встать. А может быть была какая-то драка. – У меня появилось ощущение, что у тебя уже сложилось определенное мнение, которым ты пока не хочешь делиться, – подтолкнула его Джесси. – Что ж, как я уже сказал, не люблю делать ранние выводы. Но мне показалось это странным, – ответил он, указывая на ковер. – Что именно? – уточнила она, пытаясь заметить хоть что-то, помимо толщины изделия. – Видите, насколько глубоко проседает ковер от наших шагов? Джесси и детектив Трембли кивнули. – Когда мы впервые вошли сюда с собакой, никаких отпечатков не было. – Даже ее? – уточнила Хант, начиная догадываться. – Вообще, – ответил Эрнандес. – Что это значит? – вклинился Трембли, пока не понимая сути. Райан принялся объяснять. – Это значит, что либо роскошный ковер умеет полностью восстанавливать свою структуру, что вряд ли, либо кто-то пропылесосил его, скрывая следы, отличные от Виктории. – Интересный момент, – произнесла Джесси, явно впечатленная вниманием детектива Эрнандеса. Она гордилась своим умением читать людей, но никогда не заметила бы подобную физическую мелочь. Ей пришлось напомнить себе, что перед ней стоял человек, который сыграл немаловажную роль в поимке самого Болтона Крачфилда и что не стоит недооценивать его возможности. Она может многому у него научиться. – Вы нашли пылесос? – уточнил Трембли. – Здесь его нет, – ответил Райан. – Но основное здание сейчас обыскивают. – Вряд ли кто-то из Миссинджеров занимался домашней уборкой, – произнесла Джесси. – Сомневаюсь, что они вообще в курсе, где хранится пылесос. У них же есть горничная? – Конечно, – ответил Эрнандес. – Ее зовут Мэрисол Мендес. К сожалению, она уехала из города на всю неделю и отдыхает в Палм-Спрингс. – Хорошо, домработницы нет, – продолжил мысль Трембли. – Кто-нибудь еще же работает здесь? У них должно быть немало работников. – Не так много, как можно представить, – сообщил Райан. – Их ландшафтный дизайн не требует пристального внимания, поэтому садовник приезжает лишь дважды в месяц, чтобы привести все в порядок. Каждую неделю по четвергам приезжает представитель компании для чистки бассейна. – Ладно, и кто остается? – продолжил Трембли, не решаясь произнести очевидное вслух. – Остается тот, с кого мы начали, – не побоялся продолжить Эрнандес. – Муж. – У него есть алиби? – спросила Джесси. – Именно этим мы сейчас и займемся, – ответил он, взяв в руки рацию. – Нетлс, отвезите Миссинджера в участок для допроса. Я не хочу, чтобы к нему хоть кто-то подходил до того, как мы пообщаемся. – Прошу прощения, детектив, – раздался в ответ хриплый, испуганный голос. – Но кто-то уже позаботился об этом. Он находится в пути. – Черт возьми, – выругался Эрнандес, отключая рацию. – Нам пора. – Что случилось? – удивилась Джесси. – Я хотел встретить Миссинджера на месте, показаться ему хорошим копом, его спасательным кругом, его жилетом. А если он доберется туда раньше, наткнется на всех этих засранцев, кучу оружия, раздражающие флуоресцентные лампы, то может перепугаться и потребовать адвоката еще до того, как я задам первый вопрос. Если это произойдет, никакой информации мы от него больше не получим. – Тогда нам пора ехать, – ответила Джесси, обходя Райана и покидая маленькую комнатку. ГЛАВА ВОСЬМАЯ К тому времени как они добрались до участка, Миссинджер уже пробыл там десять минут. Эрнандес позвонил заранее и отдал приказ сержанту отвести его в специальную «семейную» комнату, где обычно общаются с родными погибших или жертвами потерпевших. Помещение было менее чистым, чем остальная часть участка, но там стояли два уютных, хоть и старых дивана, висели занавески на окнах, а на журнальном столике валялось несколько газет месячной давности. Джесси, Эрнандес и Трембли сразу бросились к нужной двери, в проеме которой стоял высокий охранник. – Как он там? – поинтересовался Райан. – Нормально. К сожалению, он затребовал адвоката как только переступил порог участка.