Я отвел глаза. Я помнил: липовый парк, праздные разговоры, а особенно почему-то – темное полосатое платье. Гуляя со мной, Лоррейн не надевала леджи. Кажется, я так и оставался единственным мужчиной, для которого она делала такое исключение. Ей было восемнадцать, и, может, она действительно влюбилась. Но мне хочется верить, что Лори просто играла. К этому располагала и плачевная ситуация, в которой она оказалась, и мои постоянные визиты – по просьбе отца, когда-то тесно дружившего с отцом пяти сестер Белл. Я помогал Лоррейн вылечить ногу, и мне ее мать доверяла больше, чем всем практикующим врачам. Мисс Белл с благодарностью принимала помощь; она не была еще столь болезненно независима. Независимой она стала позже. Полосатое платье. В прошлом – Жарко, мистер Сальваторе. – Она встала под старым деревом. – Давайте передохнем. Я послушно остановился и прислонился спиной к стволу. Она вдруг улыбнулась. – Вы верите в любовь? – Не знаю, – рассеянно ответил я. – Редко имел с ней дело. – Моя подруга всегда говорила, что в любви не везет тем, кто слишком много ищет. – Я не искал, мисс Белл. Настоящие чувства – всегда случайность. И не всегда счастье. – Красиво… Она поднялась на цыпочки, взялась за отвороты моей рубашки и быстро прижалась губами к губам; от неожиданности я даже не успел ее оттолкнуть. Она прикрыла глаза, потом, не получив ответа, отстранилась. Я вгляделся в ее бледное лицо. – Сочту это следствием того, что утром вколол вам морфий. – Да… Лоррейн разжала пальцы и отступила, тяжело оперлась на трость и улыбнулась. – Видимо, вы вкалываете его себе с большей регулярностью. Осторожнее, а то так и останетесь. – Мисс Белл… – я приблизился. – Простите… – Спасибо, мистер Сальваторе. Хочу домой. Проводите? Я с трудом кивнул. Она опять взяла меня под руку. – Не переживайте. Я не убегу и не запла?чу, мне просто захотелось кого-нибудь поцеловать. Идемте, нужно успеть к ленчу. Больше она со мной никогда не гуляла и, кажется, выбросила то полосатое платье. По крайней мере… я его больше не видел. * * * Лоррейн потрепала меня по плечу и повторила давнюю фразу: – Не переживайте. Я больше не буду. В ближайшую неделю. – Она повернулась к Нельсону. – Если удовлетворили обезьяньи инстинкты созерцания блестящих баночек, идемте. Спокойной ночи, Артур. Она направилась к двери, Нельсон последовал за ней. – До завтра, мой друг. По его лицу я не смог понять, слышал ли он разговор, но что-то подсказывало: не только слышал, но и намеренно прислушивался. Однако это меня уж точно не волновало. Выпроводив сыщиков, я отнес в соседнюю комнату клетку с уснувшими мышами и начал собираться домой. Кажется, у меня давно не было таких длинных дней. [Лоррейн] Мы ехали в направлении Кенсингтона. Я, все еще недовольная устроенной Артуром выволочкой, молчала; Нельсон, к счастью, тоже не спешил мести языком: наверняка так и не смирился с тем, что ошибся насчет красок, и придумывал ответный ход. А может, просто хотел спать, в чем я вполне его поддерживала. Через некоторое время я все же спросила: – Кого подозреваете? Он будто проснулся и повернулся ко мне. – Хороший химик и профессиональный художник. Если не брать в расчет гипотезу о сообщнике, подобное мало кто может сочетать. У вашей сестры есть такие друзья? – Мистер Нельсон. – Я вздохнула. – Мне казалось, вы уже должны понять: у моих сестер нет друзей. Товарки по учебе, светские знакомые… ничего больше. Нас воспитали в соответствующем духе: быть придирчивыми при выборе круга общения. У очаровашки Лидии полно приятелей, возящих ее на пикники, но даже она никого не подпускает ближе из страха перед матерью. – А вы старшая сестра? Несколько удивленная, я все же уточнила: – Старшая – Джейн, наша адвокатесса. Ей двадцать шесть, и она все еще не замужем. Я моложе на год. Лидии и Софи по шестнадцать, Хелене через неделю должно было исполниться восемнадцать. Почему вы вдруг спросили? – Не для дела, если честно. – Он помедлил. – Любопытство: нечасто встречаю действительно независимых. Не удивляюсь, что в вашей семье вы такая одна. – Джейн из той же породы, – возразила я. – Хоть и надевает ледж лишь на слушания и в тюрьму. Разница меж нами в том, что она всегда умела… как бы сказать… приспосабливаться. Получила свободу, не враждуя с матерью. Я так не могу. Мы снова помолчали, потом Нельсон вдруг нахмурился и перевел тему: – В деле много настораживающих вещей. От него и вправду веет дьявольщиной. Убивать художников… – Я готова допустить, – медленно начала я, – что на Джонсона был зуб у противников Неравнодушных Аристократов. Реформы, которые они лоббировали, для консерваторов – кость в горле. Но моя сестра и Лафер ни с кем не воевали. Мотив… Нас тряхнуло; я стукнулась о плечо Нельсона и вцепилась в сиденье. – Это еще что? Кэб остановился. В тишине мы отчетливо услышали женский голос: – Умоляю, отвезите меня к Синему Грифу! – Какому грифу, мисс? – ответил возница. – Опасно гулять в такой час по улицам, идите домой или ловите другой экипаж. Ну?.. – Никого нет, я заплачу, пожалуйста, мне… Голос задрожал и сорвался на всхлип. Нельсон, распахнув дверь, высунул голову. – Нам по пути. Мы потеснимся. Леди наверняка замерзла, и ей действительно опасно бродить в столь позднее время. Позвольте ей сесть. Доплачу пять шиллингов за вынужденную остановку. – Как скажете, сэр, – тут же покладисто пробасил возница. – Залезайте. Нельсон выбрался на улицу, чтобы помочь маленькой девушке, кутающейся в белую шубку. Пассажирка была не старше шестнадцати; она дрожала и озиралась. Она потеряла или не надела шапку; снег на волосах уже таял, превращая ухоженные локоны в липнущие к лицу патлы. Подождав, пока девушка сядет, Нельсон сам залез в кэб и захлопнул дверцу. Оглядев незнакомку, он с учтивым поклоном сообщил: – Синий Гриф, она же мисс Лоррейн Белл, – по левую руку от вас. Мое же имя Гюрбюар Нельсон, я детектив. Чем мы можем вам помочь? Он замолчал, наслаждаясь произведенным эффектом: девушка широко распахнула серые глаза, даже перестала дрожать. Я не удержалась и подпортила момент: – Герберт. Он Герберт, а еще Падальщик. Не ломайте язык. Не знаю, поняла ли меня девушка. Она закрыла лицо руками и заплакала, пробормотав лишь: – Вас послала мне судьба… – Не драматизируйте, – пошутил сыщик. – Судьба посылает падальщиков: всяких стервятников, грифов – только на мертвечину. А вы… – Нельсон! – Осуждающе глянув на него, я протянула девушке платок и, смягчив тон, спросила: – Как вас зовут? Вы искали меня по делу? Незнакомка спешно начала вытирать слезы и вскоре почти взяла себя в руки. Подняв на меня глаза, она тихо ответила: – Я прочла о вас во вчерашней газете. Ваше прозвище я слышала раньше, но не знала, что вы женщина, да еще богатая, да еще, – губы снова задрожали, – сестра бедной Хелены…. Настала моя очередь поднять брови. – Милое дитя, откуда вы знаете мою сестру? – Позвольте ответить за нее, – неожиданно вмешался Нельсон. – Перед нами мисс Луна Эрроу, дочь сэра Дамиана Эрроу, третьего помощника министра внутренних дел. Кажется, ее занятия в классе мистера Блэйка прошли не так успешно, как обычно, верно? Пораженная девушка даже передумала снова плакать. Нельсон опередил вопрос.