Иван потянулся к телефону, чтобы проверить, нет ли сообщений от Маши. Они переписывались весь вечер, а потом она вдруг резко пропала, и его сообщения так и висели непрочитанными. «Наверное, сидит с семьёй за столом, готовится встречать новый год», – подумал он, пытаясь себя успокоить. Но всё равно на душе почему-то было тревожно. А что, если она наврала ему, что будет праздновать дома? Она как-то странно замешкалась в ответ на его вопрос… Вдруг отправилась куда-нибудь тусить с подружками? Или… или вообще с каким-нибудь парнем? Иван почувствовал, как его буквально пронзила ревность, хотя для неё, вроде бы, не было абсолютно никаких оснований. Он то и дело косился одним глазом в мобильник, но Маша в сети так и не появилась – ни за пять минут до полуночи, ни после неё. В конце концов он плюнул и набрал её номер, но тут выяснилось, что телефон в принципе недоступен. Женя Честно говоря, его слегка утомило обилие новых впечатлений, лиц и событий. А если совсем откровенно, то уже очень хотелось домой, точнее на съёмную квартиру – в душ и спать. Но признаваться в этом, ясен пень, Женя не собирался. Как ни крути, а надо было привыкать к тусовочно-ночной жизни: Москва никогда не спит, а уж представители шоубиза – тем более. К счастью, продюсер не стал их сильно задерживать. Под хлопки открывающихся бутылок шампанского, рёв, визг, аплодисменты и прочий не слишком стройный аккомпанемент все дружно приветствовали две тысячи двадцать третий год, и практически сразу же Железняк милостиво кивнул: – В целом ваша миссия выполнена, можно и по домам. «Ура!» – мысленно возликовал Женя. Впрочем, остальные парни тоже явно не испытывали желания здесь задерживаться. – Я выпил, поэтому за руль не сяду, – сообщил продюсер, обращаясь к Жене с Иваном. – Сейчас вызову для вас такси. – Да мы и сами можем… – начал было Женя, но Антон тут же перебил его: – Давайте я вас отвезу. – Я тоже на колёсах, – тут же вмешался Костя, – и мне как раз по пути, а тебе совсем в другую сторону, насколько мне известно. Так что лучше я! Антон хотел было что-то возразить, но Железняк, гася в зародыше намечающийся конфликт, среагировал моментально: – Костя, ты подбросишь до дома пацанов, а ты, Антон, отвезёшь меня, раз уж такой добрый. А то в новогоднюю ночь такси не дождёшься. – Хорошо, – после короткой заминки кивнул Антон, и Женя с облегчением перевёл дух – кажется, на этот раз обошлись малой кровью. Он не любил ссоры и ругань, а эти двое постоянно как будто вызывали друг друга на дуэль: достаточно было мало-мальского повода, любого невинного намёка или даже полунамёка, чтобы завязалась словесная перепалка. Как-то в разговоре с Иваном Женя осторожно затронул эту тему, пытаясь докопаться до причин взаимной неприязни Кости и Антона, практически граничащей с ненавистью. Но Иван тогда только усмехнулся и расплывчато ответил: – Двум альфа-самцам нереально ужиться в одной стае, – но более подробно объяснять не стал. …Почти вся дорога до дома прошла в полной тишине. Костя крутил руль и помалкивал, думая о чём-то своём, Иван продолжал безуспешные попытки дозвониться до своей девушки, а Женя клевал носом, рассеянно глядя в окно на новогоднюю ночную Москву. Наконец Иван выругался и в сердцах отбросил телефон на сиденье. – Чёрт, ну вот куда она провалилась?! – прошипел он с досадой. – Да расслабься ты, – лениво протянул Костя, не отрывая взгляда от дороги. – Новый год же. Ну, затусила девчонка, что в этом плохого? – Что значит «затусила»? – тут же возмутился Иван. – Она сказала мне, что будет встречать дома, с родителями и бабушкой! – Сначала собиралась дома, потом передумала, – всё так же флегматично отозвался Костя. – Спонтанно собралась куда-нибудь с подружками… – Или друзьями, – сердито пробурчал Иван себе под нос. Костя бросил серьёзный внимательный взгляд в зеркало. – У тебя есть основания её в этом подозревать? – спросил он, встретившись с Иваном глазами. – Нет, – растерянно откликнулся тот, – но… – Вот и не накручивай, – дружески посоветовал Костя. – Если ты не способен доверять своей любимой девушке на расстоянии, надо было порвать с ней ещё перед отъездом в Москву. Так и тебе, и ей было бы спокойнее. Да и совесть была бы чиста у обоих… если что – Если – что?! – тут же завёлся Иван. Костя пожал плечами: – Ну, всякое же в жизни бывает. На всякий случай напомню… это не она провела сегодняшнюю ночь в клубе, напичканном знаменитостями, а ты. По-моему, у неё куда больше оснований нервничать и ревновать, – заметил он, подмигнув. Иван некоторое время подавленно молчал, а затем снова потянулся к телефону. – Как давно она не выходит на связь? – тихо спросил Женя сочувствующим тоном. – Уже почти три часа, – отозвался Иван таким трагическим голосом, словно кто-то умер. – Если бы она была дома, можно было бы просто поставить телефон на зарядку. А это значит… это значит, что дома её нет! – он мрачнел буквально на глазах. Костя покачал головой, скептически фыркнул, но в этот раз предпочёл смолчать, и дальше уже до самого дома никто не произнёс ни слова. Женя даже успел немного вздремнуть. – Ладно, пацаны, – сказал Костя, останавливая машину возле их подъезда и давя нечаянный зевок, – с новым годом вас ещё раз… завтра увидимся. – Спасибо, что подвёз, – поблагодарил Женя. – Не переживай, Вань, – напоследок подбодрил Костя, – найдётся твоя Маша, никуда не денется. Иван пробормотал в ответ что-то маловразумительное – похоже, настроение у него было вконец испорчено. Они выбрались из тёплого салона, и Женя с удовольствием подставил лицо медленно падающему снегу. Самая новогодняя погода – сказочная, волшебная! Кружащиеся в свете фонарей снежинки навевали ассоциации с чем-то детским, праздничным и очень-очень счастливым… Они с Иваном зашагали к подъезду, и тут вдруг откуда-то сбоку, из темноты выскочила и кинулась в их сторону невысокая женская фигурка. – Ваня! – воскликнула она. Иван ошалело остановился, явно не веря своим глазам и ушам. – Маша? – переспросил он, справляясь с секундным замешательством. И фигурка тут же с радостным визгом бросилась ему на шею: – Сюрпри-из!.. …Что ни говори, а сюрприз удался на славу. Женя никогда ещё не видел, чтобы человек так быстро переходил из одного состояния в другое: вот только что Иван был погружён в пучину отчаяния и тревоги – а теперь уже сиял счастливейшей из улыбок. Пока они поднимались в лифте, его девушка трещала без умолку, рассказывая о том, как ей в голову пришла эта гениальная идея. – …Из Самары до Москвы лететь-то всего полтора часа! – тараторила она. – Я и подумала – ну ладно, пусть гора не идёт к Магомету, Магомет сам пойдёт к горе! Знаю, что у тебя дела и всё такое, но я, честное слово, не буду мешать! Ты же меня не выгонишь? Поживу у тебя несколько дней, а потом улечу обратно… Ты правда не сердишься на меня, Вань? – Правда, – отвечал он, не выпуская её руки из своих и явно сдерживаясь, чтобы не наброситься на неё с поцелуями прямо здесь, в лифте, но его взгляд всё равно был настолько красноречив и откровенен, что Женя смущённо отворачивался. Маша была красивая. Он, конечно, не разглядывал её открыто, вообще старался не пялиться лишний раз, чтобы не смущать (хотя она, кажется, едва ли в принципе заметила Женино присутствие, настолько была поглощена Иваном, и он деликатно не навязывался), но даже мимолётного взгляда хватило, чтобы понять – настоящая красавица. По крайней мере, в представлении Жени. Совершенно в его вкусе! Вьющиеся тёмно-русые волосы, рассыпавшиеся по воротнику шубки, озёра серо-голубых глаз, нежная белая кожа… Он даже позавидовал Ивану – круто, что его любит такая классная девчонка. А потом вдруг подумал о том, чем сейчас будет заниматься остаток ночи эта сладкая парочка – и покраснел чуть ли не до слёз. Костя В студии на следующее утро Иван – единственный из них всех – выглядел возмутительно довольным, словно обожравшийся сметаны кот. Это даже настораживало: с чего бы ему так радоваться в девять часов утра первого января перед занятием по вокалу? – Ты чего это сияешь? – не выдержав, вполголоса полюбопытствовал Костя. Излишне бодрые и жизнерадостные с утра люди раздражали его, тем более, что сам он сегодня катастрофически не выспался. Железняк как раз вышел, оставив ребят ненадолго одних в комнате отдыха, поэтому Иван, на всякий случай тоже понизив голос, с нескрываемой гордостью сообщил: – Машка моя приехала. – Пипец! – нечаянно вырвалось у Кости, хотя Иван, очевидно, ждал от него немного других слов. – А если Львович узнает? Иван пожал плечами, стараясь казаться невозмутимым: – Как узнает-то? Она в квартире у нас осталась, сидит и не высовывается… – Дубинушка, да у тебя же на морде лица всё написано, – хмыкнул Костя. – «Смотрите, завидуйте – я нынче ночью отлично потрахался!» – Что, правда? – смутился Иван. – Кто отлично потрахался? – услышав последние Костины слова, тут же обернулся к ним Антон, который стоял в дальнем углу комнаты и от скуки пялился на развешанные по стенам всевозможные дипломы и награды. – Тише ты! – шикнул на него Костя. – Никто. Во всяком случае, Львовичу эта информация точно ни к чему. – Так-так-так, – заинтересованный Антон приблизился к ним. – Интрига, однако!.. Женёк, колись – ты, что ли, устроил «ночь наслаждений и утех»?24 Респект, бро! Женя предсказуемо залился краской – ну просто святая невинность! Костя фыркнул, наблюдая за его сконфуженной физиономией. Можно себе представить, как «весело» парнишка провёл сегодняшнюю ночь – уж наверняка влюблённая парочка жгла не по-детски! – Ну вы, блин, даёте, – покачал головой Костя, глядя на Ивана и с трудом сдерживая рвущийся наружу ржач. – Засмущали мальчонку своими постельными игрищами, наверняка бедняга из-за вас не выспался… – Так это у тебя были игрища? – Антон с уважением взглянул на Ивана. – Маша приехала, – поведал тот, но уже с заметно меньшим энтузиазмом, явно скиснув. – Ну и нормально, – подбодрил Антон. – Главное – перед Железняком не спалитесь. Надолго она? Ответить тот не успел – дверь распахнулась, и в комнату стремительно, как всегда, вошёл продюсер в сопровождении педагога по вокалу.