– Воду в холодильниках меняет, – упреждая его вопрос, сообщила блондинка. – Хочешь, пройди внутрь. Но предупреждаю – прынцесса нынче не в духе. С самого утра. – Я в курсе, – усмехнулся он не слишком-то весело. – Спасибо. – Вань, а ты что, правда в Москву уезжаешь? – спросила вдруг Юля с жадным любопытством. – Правда, – помедлив, откликнулся Иван. Всё равно скоро все узнают, чего уж теперь… Блондинка выразительно поиграла бровями: – Тогда понятно, почему Машка так бесится! Иван не стал развивать эту тему и шагнул к двери служебного помещения. Маша как раз вытаскивала из холодильника тяжеленную цветочную вазу, в которой требовалось сменить воду. Иван тут же кинулся к ней: – Давай помогу! – Отойди! – рявкнула она, бросив на него взгляд, преисполненный ледяного презрения. – Вот вечно лезешь, куда не просят… разобьёшь мне сейчас тут всё нафиг. Да, похоже, «прынцесса» была даже более не в духе, чем Иван мог себе представить. – Маш, – мягко сказал он, – ну что за детский сад? Ещё и в чёрный список меня внесла… Я всё равно придумал бы, как с тобой поговорить. – А может, я не хочу с тобой разговаривать! – она с головы до ног окатила его новой волной презрения. – Вообще-то мы оба взрослые люди. Тебе не кажется, что нужно решать проблемы словами через рот? – он предпринял робкую попытку пошутить, но Маша не приняла шутку. – Ты для себя всё уже решил. Ну вот и я решила! – упрямо заявила она. Продолжая препираться, она, тем не менее, ни на секунду не отвлекалась от своего основного занятия: вылила воду из вазы, тщательно помыла её, залила свежей водой и поставила обратно в холодильник, а затем вытащила наружу другую вазу, чтобы повторить всё те же манипуляции. Некоторое время Иван молча наблюдал за её действиями, а затем снова ринулся в атаку: – Ну это же как-то… не по-людски. У меня поезд через несколько часов, хотелось бы нормально попрощаться. – Попрощаться? – переспросила Маша, зло сощурившись. – Да иди ты в жопу, Ванечка. Я, значит, «попрощаюсь» и останусь тут лить слёзы, а ты там в столице будешь поклонниц трахать! Он страдальчески закатил глаза: наша песня хороша – начинай сначала. – Маш, ну чего ты опять? Каких ещё поклонниц? Не собираюсь я никого трахать. У меня же ты есть. – Меня – у тебя – нет, – отчеканила она. – Ты же уезжаешь? Бросаешь меня? Вот и уезжай. Вали в свою вонючую Москву! – Уезжаю, но не бросаю, – пытался втолковать ей он. – Между нами ничего не изменилось. Я тебя люблю, ты меня любишь… – Я тебя терпеть не могу! – процедила она сквозь зубы. – Ты вообще дурак, что ли, раз веришь в отношения на расстоянии? Сопливые сказочки для малолетних идиоток. – Маш, – он улучил момент, когда она поставила в холодильник очередную вазу, и поймал её за руки. С силой сжал в своих, заставляя взглянуть себе в лицо. – Мне никто не нужен. Ты для меня одна, понимаешь? Любимая. И всё останется по-прежнему, даже когда я буду в Москве, – внятно произнёс он. – По-прежнему? – Маша яростно вырвалась и затравленно уставилась на него. – Да что ты, в самом деле, за тупую меня держишь? Ничего уже не будет по-прежнему. Ты вообще эгоист, в одиночку принял решение, которое вообще-то касается нас обоих! – А ты не эгоистка? – возмутился он. – Это же уникальный шанс для меня – пробиться в шоубизе, стать популярным… Ты же знаешь, как я об этом всегда мечтал. Или реально хочешь, чтобы я всю жизнь в местном ресторане на свадьбах пел?! – А чем плохо-то? – строптиво возразила она. – Работа как работа, не хуже других. – Да я со скуки сдохну в этом болоте, – выдохнул Иван. – Мне тут тесно, понимаешь? Вот увидишь, если у меня всё удачно сложится, то я тебя быстренько в Москву перевезу. Будем вместе, как всегда! – Вань, а ты меня спросил – надо мне это или нет? – Маша устало взглянула на него. – Я, как бы, о Москве никогда не мечтала. Мне и дома хорошо. У меня тут родители, бабушка, друзья, всё знакомое с детства, родное… С чего ты вообще решил, что я с радостью за тобой поскачу? Да кому я там нужна буду?! – Мне нужна, – тихо сказал Иван. – Очень-очень нужна, Маш… Она с болью взглянула на него и медленно покачала головой. – Этого мало. – Что ж ты меня с самого начала не остановила, если тебе это поперёк шерсти? – спросил он непонимающе. – Когда я на прослушивание в первый раз поехал, что-то ты ни слова мне против не сказала. Ещё и удачи пожелала! Маша отвела глаза и некоторое время молчала. – Я думала… то есть, надеялась… что ты не пройдёшь, – призналась она наконец. – Офигеть, – выдохнул Иван. – Ну спасибо, конечно, что так в меня веришь! – Верить в тебя – значит, не верить в нас. Извини, но наша пара мне дороже, чем твой личный успех! А вот тебе, видимо, наоборот… Иван вздохнул и покосился на часы: времени на дальнейшие препирательства уже не оставалось. – Мне пора, Маш. Надо ещё вещи собрать. Она смотрела в сторону, самолюбиво поджав губы. – Вытащи меня из чёрного списка, пожалуйста, – попросил он, нерешительно тронув её за руку. – Мне будет тяжело без общения с тобой. Очень. Глаза Маши тут же налились слезами и стали огромными, как у мультяшки. – А мне, думаешь, будет легко? – беспомощно выдохнула она. – Думаешь, я от счастья тут одна буду прыгать, когда ты уедешь? Ещё и перед самым Новым годом… Я же планировала, что мы вместе его встречать будем! – Машка… – он притянул её к себе, уткнулся в тёмно-русую макушку, вдыхая знакомый нежный аромат. Маша тут же освобождённо заплакала, обхватив Ивана руками и неловко тыкаясь носом ему в грудь, точно слепой котёнок. – Ну что ты, балдося, – шептал он ей, гладя по волосам и целуя в мокрые и солёные от слёз щёки. – Всё хорошо будет. Честно. Мы с этим как-нибудь справимся. Вот увидишь, я обязательно что-нибудь придумаю! А пока… пока буду приезжать так часто, как только смогу. Ну хочешь, на каждые выходные? – Хочу, – Маша шмыгнула распухшим покрасневшим носом и с надеждой взглянула ему в глаза. – Приезжай, пожалуйста! Я не смогу без тебя… я правда не знаю, как справлюсь. – Мы справимся, – твёрдо заявил он. – Обещаю. Костя Москва Настойчивый писк телефона выдернул Костю из вязкого мутного сна. Будильник, мать его… Башка, казалось, сейчас разорвётся от пронзительных мерзких звуков. Лежащее рядом тело, завёрнутое в простыню как в кокон, пошевелилось и недовольно захныкало. – Ко-о-ость… выключи, наконец, этот сраный будильник! Спать охота… Спать? Э, нет, дорогуша. – Подъём! – скомандовал он по возможности бодрым голосом – куда более бодрым, чем был сейчас сам. – У тебя ровно тридцать минут на то, чтобы привести себя в порядок и свалить, а потом я должен ехать. – Тридцать минут?! – страдальчески застонали из кокона. – Садист… – Между прочим, я не шучу, – предупредил Костя. – Если через полчаса ты не будешь готова, мне придётся выставить тебя как есть – неумытую и неодетую. – Козёл, – кокон начал распутываться, и вскоре оттуда появилась взлохмаченная блондинистая голова. Несмотря на лёгкую утреннюю припухлость и недовольное выражение лица, девушка всё равно оставалась хорошенькой. Костя развёл руками: – Вообще-то я сразу предупредил, что утром мне надо будет уехать по делам. Даже предлагал вчера вызвать тебе такси, но ты не захотела… – Козёл, – беспомощно и капризно повторила девушка. – Ну уж какой есть. Я, собственно, и не скрываю, – Костя поднялся с кровати. – Короче, я в душ. Вернусь через десять минут. Её лицо тут же стало заинтересованным. Она мазнула взглядом по заметной выпуклости на его боксерах и состроила соблазнительную гримасу: – Хочешь, потру тебе спинку? Костя мысленно закатил глаза. Ну как можно быть такой упёртой дурой? – Слушай, я серьёзно, – сказал он. – Мне действительно нужно ехать, горячие игрища в душе сейчас совсем не в тему и не ко времени. Врубаешься, Олесь? – Ну ты и гад! – прошипела девушка, моментально ощетинившись. – Я так-то Алёна. – Упс… сорян, – он невинно улыбнулся и вышел из комнаты. Костя, разумеется, помнил, что девушку звали Алёной, не настолько он был кретином. «Ошибся» он намеренно, чтобы разозлить её по-настоящему – и это сработало.