С этими словами журналист вышел из машины и быстрым шагом направился обратно к уже знакомой двери. На этот раз его не было больше сорока минут. Вернулся он совсем в другом настроении. – Хоть в чем-то должно же было повезти! Ты, Серж, обращал внимание на два сторожевых корабля, которые постоянно охраняли «Свиягу»? – Не очень. Я привык, что такие корабли стерегут входы в базы подводников. Ну и тут, маячили себе на горизонте… – Сергей пожал плечами. – А я вот по своей неосведомленности и природному любопытству… журналистскому даже номера на их бортах запомнил. Потом их службой поинтересовался. Так вот, они заступили на дежурство на две недели. Затем их поменяли на два других, еще до нашего прилета на плавбазу. И вдруг один из них вечером того дня, когда тебя увезли, ушел, а ему на смену пришел новый. Всего через пять (!) дней. – Это ни о чем не говорит. – Согласен. Не будь последующих событий, я бы и не вспомнил об этом. А сейчас связался со штабом их бригады и выяснил много интересного. Например, что один из кораблей был просто приказом возвращен на базу. Основные работы на «Свияге» закончены, хватит там пока и одного охранника. У этого и так ремонт на полгода задерживался. Больше этих ребят из штаба ничего не волновало. Ни о какой подмене они не знают! – Это, Гера, конечно, интересно, но вот только нырять сторожевики все равно не умеют. – Эх, ответил бы я тебе, скептик, но факты смогу узнать только завтра из Москвы. Тогда и закончим наш разговор. – Талеев! Наш настоящий разговор еще не начинался, – встретив недоуменный взгляд Германа, Редин закончил: – Но сначала давай в какой-нибудь кабак завалимся: голоден я, как собака. Там и пообщаемся предметно. Журналист ничего не ответил, задумался на секунду, а потом резко тронул машину с места. Не прошло и пяти минут, как они уже тормозили около какой-то маленькой неприметной кафешки. Внутри она оказалась на удивление уютной, чистой, шикарно обставленной и практически пустой. – Здесь очень дорого по местным расценкам и нет музыки. А готовят изумительно, – Гера взял в руки изысканно оформленную карточку меню, – давай я закажу сам. – И флаг тебе в руки! Только водку не забудь, ведь за рулем один ты, а я, можно сказать, из тюрьмы, истоковался-я-а-а-а… Когда тарелки и бутылка опустели больше чем наполовину, Сергей блаженно закурил. Талеев не выдержал: – В мире глобальные катаклизмы происходят, просто земля под водой ходуном ходит, а ты тут эпикурействуешь! Сергей никак не отреагировал. – Прекрати блаженненького из себя строить! – Слушай, Гера, когда меня забрали со «Свияги», ты о чем-нибудь с Милецким разговаривал? – Ну да. Только он абсолютно ничего не мог сказать, так как проспал в тот день вообще до ужина. – Ну, Вовка, кремень! Я на это и рассчитывал. А теперь, журналист, держись! Думаю, моя новость поразит тебя не меньше тектонического удара. – Меня сегодня уже ничем не удивить. – Ну-ну. Удивишься – еще одну бутылку поставишь. В ту ночь, когда мы монтаж сочленения закончили, я ведь умудрился уговорить Милю сплавать к «утопленничку». Уже удивился, да? Не перебивай! Нас всего трое было: я, он и механик, вполне надежный мужик. Гера, я не хвастаюсь, но если ты в курсе, что мы всемером год назад с американской субмариной сделали… – Талеев, не желая перебивать, часто-часто закивал головой, – то поверишь, что управиться с малышкой втроем было просто детской забавой. В отличие от нашего первого совместного погружения я на этот раз точно знал, где, что и как поискать, хотя никакой определенной цели у меня не было. А видел бы ты, как теперь работает «механическая рука»! Сказка! Освещение мы отличное наладили, я выкатившиеся ТВЭЛы разложил манипулятором поаккуратней, и тот, гнутый, так повернул, что надпись стало видно без всякой цифровой обработки. Засняли все. Я на крайнем стержне умудрился даже контрольные рисочки нацарапать, чтобы потом уж точно никто отпереться не смог. И тут, понимаешь, этот самый крайний стержень не в бронированную стенку уперся, а мимо нее прямо к лазу скользнул. До сих пор не пойму, как это получилось, но я его еле успел на выходе манипулятором ухватить. Под пристальным взглядом журналиста Сергей неторопливо наполнил свою рюмку, с чувством выпил, даже картинно выдохнул в сторону и как бы между прочим закончил: – Не обратно же его было запихивать. – Что-о-о?! Теперь Сергей озабоченно погладил себя по животу и поинтересовался: – Еще, что ли, горяченького заказать? Мясо здесь готовят действительно отменно. – Ну-ка, высказывайся до конца. – Так ведь и не выкидывать же его было просто так в море. Пришлось с собой взять. – Куда «с собой»? – Так ведь домой, на «Свиягу». Они оба откинулись на спинки стульев и уставились друг на друга. В молчании прошла минута. Потом Талеев громко крикнул, повернув голову к стойке бара: – Пожалуйста, бутылочку «Абсолюта» принесите нам. Дождавшись, когда отойдет официант, Гера сам налил водку в обе стопки и выпил свою, даже не подмигнув Редину. – Если все это правда, то вы коллективно шизанулись, – уверенно объявил он. – Вот уж нет. Выпили мы действительно прилично, хотя механику много не наливали, чтоб нас не утопил. А нам с Милей для принятия судьбоносного решения как раз столько и надо было. Зато без колебаний. – Господи, да не томи же ты! Что с урановым стержнем сделали? – А чего с ним делать, так и лежит себе целехонький под днищем «Свияги». Мы его скобами укрепили чуть сбоку и недалеко от винта. – Он же радиоактивный!!! – Гера, кто из нас специалист по ядерной безопасности? Не надо переоценивать угрозу. Вода – прекрасный поглотитель нейтронов. А со стороны корпуса в том месте пятидесятимиллиметровая сталь. И в тот район никто из людей никогда не заходит. Так что в этом плане все о’кей. Они опять надолго замолчали, думая каждый о своем. Сергей блаженно улыбался. – Ну, чему ты радуешься? – А я, Гера, всегда так: решение принимаю долго и трудно, но зато потом – никаких колебаний. – И что такое ты сейчас решил? – Ввиду вновь открывшихся обстоятельств этот ТВЭЛ теперь наша единственная надежда что-то неоспоримо доказать. Значит, его не только требуется сохранить, но и доставить куда-то в абсолютно безопасное место. – Значит, так, Михалыч, – журналист решительно встал из-за стола, – берем нашу бутылку «Абсолюта» и едем в гостиницу. Ты будешь молчать всю дорогу, а я усиленно думать. Идет? – Кто бы возражал! Сегодня генерал пришел домой необычно рано. Он пообещал жене, что все-таки пойдет вместе с ней в ресторан на банкет по поводу какого-то юбилея каких-то ее бесчисленных родственников. Обычно подобные мероприятия он игнорировал, и к этому все давно привыкли. Поэтому, когда еще днем в ответ на свое вежливо-ритуальное телефонное приглашение жена услышала категоричное «да!», это повергло ее в такое изумление, что даже приглашенные на дом парикмахерша и маникюрша не один раз озабоченно поинтересовалась, все ли у нее в порядке. Зато у него теперь все было в полном порядке. Так почему бы не поесть отменно, не выпить без оглядки и даже не станцевать что-нибудь разухабистое, выгнув колесом грудь и расправив плечи. Вместе с провалившимся в тартарары перегрузочным спецсудном бесследно исчезла самая главная проблема. Разорвана последняя нить, связывавшая их Управление с компрометирующими событиями годичной давности. «Но какой размах! Какой потрясающей силы и точности удар! Эти люди умеют решать проблемы». А умный человек, каким он безоговорочно считал себя, всегда найдет возможность использовать такую активную энергию для соблюдения собственных интересов. «При минимальной затрате личных сил и средств». Это его привлекало особенно. Что теперь стоят какие-то расплывчатые фотографии, видеозаписи, устные свидетельства нескольких никому не известных очевидцев? В серьезном деле такие аргументы не учитываются. В лучшем случае это даст пищу тягомотным научно-техническим спорам, диспутам и конференциям, выводы которых не имеют никакой практической силы. Ломайте копья, господа ученые! А мы отправляемся в кабак! Друзья заселились в номер люкс главной архангельской гостиницы «Юбилейная». Обойдя апартаменты, Сергей присвистнул: – Не слабо! Журналист отмахнулся: – А, редакция оплачивает. – Так это «не слабо» я и говорю о твоей редакции. Мне-то казалось, что российская пресса пребывает в плачевном состоянии. – Не вся, как видишь. – Гера, а «жучки» ты здесь искать будешь? – Серж, ты зря иронизируешь. Но в конкретном случае объясню тебе, что этот номер не является штатной точкой спецслужб и не стоит на постоянной прослушке. Да и мы сами вроде как теперь перестали их интересовать. Иначе вряд ли тебя вообще отпустили бы. Ну и третий факт: совсем недавно этот номер уже проверили специалисты. Редин даже обиделся: – С этого бы и начинал. А лекцию я от тебя ожидал совсем на другую тему. – Да ладно, Сережа. Доставай рюмки из бара, устроимся вон в тех креслах у журнального столика. – А может, в холодильнике и выпивка халявная отыщется, и закуска? Я в кино такое видел, в импортном. – Со жратвой в стране напряженка. А халява не катит. – Фи! Где вы подцепили этот ужасный жаргон? – Давай серьезно. Думать и анализировать нам придется обоим. – Под такую водочку мы завсегда-с, с нашим превеликим удовольствием-с. Гера только рукой махнул и удобно устроился в кресле. – Чем больше я думаю о нашем положении, тем все меньше приемлемых выходов из него мне видится. Первый: утопить этот урановый стержень, даже не вытаскивая его из-под днища. Это единственный путь, на котором мы будем избавлены от непредсказуемых пока неприятностей. Существует видеозапись, устные свидетельства, которыми и следует воспользоваться. Иногда косвенные улики могут сыграть важную роль.