Утром легче не стало. Я едва соскребла себя с кровати и с ужасом осмотрела высохшие за ночь в полотенце волосы, которые представляли из себя шедевр экспрессионизма. Времени на укладку не осталось, пришлось затягивать свою взлохмаченную шевелюру в смешной низкий хвост и делать вид, что всё так и надо. Вместо любимой голубой рубашки надела футболку, юбку заменила на классические брюки. Ботинки и пальто нашлись в единственном экземпляре, так как новые вещи я покупала крайне редко. К счастью, эти ещё годились для носки. С деньгами пришлось сложнее всего. Я планировала поймать такси с остановки, а для этого требовались финансы в неопределенном количестве. Утром в зависимости от пробок за индивидуальную поездку могли попросить необоснованно много. Именно для такой непредвиденной ситуации пришлось взять с собой копилку в виде розовой милой хрюшки с бантиком - туда гости кидали деньги на мои дни рождения, и внутри за много лет наверняка накопился внушительный куш. Разбивать отцовский подарок не хотелось, и я попросту взяла вещь с собой, торжественно неся в руках. Пятьсот рублей из заначки на холодильнике грели карман, однако поездки до работы обещать не могли. Я собралась заранее - хотела заглянуть к подруге-архитектору и пожаловаться на свою судьбинушку, попросить совета, стоит ли донести на Коробкова с его абсолютно непрофессиональным поведением. Какая-то маленькая кровожадная частичка меня сидела внутри и потирала руки в ожидании мести. Зато логика подсказывала, что Олег Евгеньевич снова сможет отмазаться. Синяков не осталось, записи с видеокамеры не захватывали мой кабинет. А плакать могла из-за любой ерунды. Или потому что справедливый начальник возжелал меня уволить, а я внезапно бросилась любыми способами защищать свое место под солнцем. Убедиться, что со стороны история выглядела правдоподобно, показалось самым разумным на тот момент. В полной задумчивости я вышла из подъезда, крепко прижимая хрюшку-копилку к груди, пока не уперлась в остановившийся поперек тротуара автомобиль. Собралась накричать, выплеснуть негативную энергию на наглеца, ведь здесь стоять запрещалось, как вдруг встретилась с уже знакомым спокойным взглядом чёрных глаз. Всё тот же пикап не мог по счастливой случайности дожидаться кого-то другого, тем более в нашем доме жили либо старушки, либо глубоко семейные пары. Разве что Никите Алексеевичу нравились женщины постарше… Короткий кивок - и я без лишних слов залезла в салон. Снова генеральный таращился на меня, как на дурочку, только теперь его взгляд был полностью прикован к розовому керамическому зверьку в моих ладонях. Наверное, со стороны это выглядело необычно. Даже странно. Но я молча пристегнулась, покрепче ухватилась за ручку и обняла копилку, чтоб случайно не разбить. Кузьмин не сказал ни слова - да и вообще, умел ли он говорить? По пути мужчина снова был сосредоточен, мрачен и необщителен, как бы я не старалась намекать и покашливать. Очевидно, беседа с заурядной сотрудницей его не интересовала. Складывалось впечатление, что меня везут на казнь. Не покидала уверенность, что в офисе ожидал очень серьёзный разговор. И наверняка кое-кто круглый и похожий на поросёнка перевернул все события в свою сторону. Чтоб казалось, будто он жертва. Нужно было сказать хоть что-то. Оправдаться. Выложить правду, свою историю событий. Но Никита Алексеевич не произносил ни звука, а я боялась нарушить тишину и сделать хоть что-то не так. Большой автомобиль заехал на подземную парковку, ладони мгновенно вспотели. Разборки ожидали на десятом этаже, я с тяжелым сердцем последовала за генеральным в лифт. Мужчина нажал на кнопку с цифрой “16” и прикрыл своим телом вызывную панель. Словно не хотел, чтоб мы останавливались на десятом. “Точно разборки ждут,” - пронеслось в голове, пока мы ехали до нужного этажа. Туда, где не ступала нога обычного сотрудника. Весь этаж пустовал, там располагались несколько переговорных комнат, огромный кабинет директора, приёмная и небольшая кухонная зона. Но как только мы поднялись, я осознала - мы одни. Ни приятной девушки-секретаря за столом, ни круглолицего Коробкова с недовольной миной, ни Бориса из отдела кадров. По коридору разносилось эхо, когда мне приходилось семенить в ботинках с каблуками за Никитой Алексеевичем. “В переговорке что ли все?” - устало прикинула наличие людей. И снова ошиблась, ведь Кузьмин остановился около большого стола в приемной, рядом с входом в его кабинет. При этом мужчина повернулся и уставился на меня, словно что-то должно произойти. Ущипнула себя и с опаской покосилась на дверь. Сбрендил он что ли? Или практиковал молчаливое психологическое воздействие на нерадивых сотрудников? Прошла секунда, другая. Десять. Двадцать. Может, даже пара минут пролетело, пока я не заметила аккуратно висевшее в углу голубое пальто.Моёпальто. На столе лежала знакомая сумка из змеиной кожи, а слева от неё на зарядке покоился телефон. -Теперь вы мой личный помощник, - тихо прохрипел мужчина и слабо… улыбнулся? Глава 3 -Вы можете либо перейти на новую должность, что я настоятельно рекомендую, либо уволиться по соглашению сторон с единоразовой выплатой, - видимо, мои круглые от ужаса глаза подсказали верный ответ, и мужчина продолжил. - Все условия в договоре расписаны, изучите. Если хотите остаться, подпишите приказ, и можете располагаться, - голос у Никиты Алексеевича оказался низким, с легкой хрипотцой, весьма сексуальным вне зависимости от контекста. Даже если бы он читал сводку погоды, это звучало возбуждающе интересно. Тем более к такому голосу прилагалось неплохое тело и симпатичное лицо. Без раздумий я нарисовала свою закорючку в бумагах и окинула задумчивым взглядом своё новое рабочее место. Приёмная, в отличие от старой, была с полностью непрозрачными стенами и такой же дверью, что давало видимость уединения. Никита Алексеевич деловым тоном рассказал все тонкости связи с ним, мои основные задачи, выдал список экстренных контактов. Показал кухню, скинул на почту инструкцию по эксплуатации кофемашины. И при этом ни разу не упомянул, почему меня не просто не выгнали ссаными тряпками, а более того - повысили в должности. Ведь оклад мне обещали на порядок больше. Мужчина живо скрылся за дверью кабинета, и уже через десять минут телефон начал звонить не переставая. Для внутренней связи на столе стоял спикерфон, через который можно было общаться с Кузьминым. Только оказалось, что шеф предпочитает переписку. И я со скоростью пулемета печатала важную информацию, изредка переводила важные звонки на генерального и пыталась разобраться в бумагах. Ближе к обеду я спокойно выдохнула, так как Никита Алексеевич обязался сам отвечать на звонки ближайший час. Вместо похода в столовую я выбрала кафетерий с парой булочек и кабинет подруги Иры Самойловой - местного главного архитектора. Девушка спокойно жевала крендельки и заплетала длинные русые волосы в толстую косу, поглядывая при этом в монитор. Рядом на столе стоял стакан с какао. Когда я ворвалась в кабинет, Ира обеспокоенно вскочила с места и бросила все свои занятия: -Нашлась, пропажа! - рявкнула она и пригладила задравшуюся уже слишком высоко короткую серую юбку в складку. При своих пышных формах она обожала одеваться максимально открыто и экстравагантно. Правда, в стенах компании приходилось сдерживаться. - Ты где была? Всё утро звоню! -Точно, - прошептала расстроенно, - забыла телефон проверить. Зачем искала? Мне хотелось верить, что Коробков не разнёс по офису слухи о том, что произошло. -Как это зачем? - девушка округлила свои необычайно голубые глаза и пухлые губы. - Тебя же уволили вместе с начальником! Я уже и Наде, и Сашке позвонила. Они в расстроенных чувствах собрались залечивать твои боевые раны. Настал мой черед удивляться и вскидывать брови от непонимания происходящего. Олега Евгеньевича уволили. И, судя по слухам, меня тоже, хотя каким-то чудесным образом я оказалась на месте секретаря генерального директора. Тот факт, что борова убрали из компании, приятно грел душу и заставлял улыбаться. Справедливость восторжествовала. Он заслужил это. -Не понимаю, - пробормотала себе под нос. - Кто тебе рассказал? -Борюсик, - недоверчиво покосилась на меня девушка. - Он не мог соврать, видел лично приказ от вчерашнего числа на Коробкова. Гаджет подруги ожил на столе, и она мгновенно схватила его в руки, чтоб проверить входящее сообщение. По мере того, как взгляд бегал по срокам, лицо Самойловой менялось с заинтересованного на испуганное. -Ты что, - прошипела она и скривилась, - теперь наверху работаешь? У Люцика?! -Я вообще у Никиты Алексеевича теперь, - с улыбкой выдавила. Подруга громко охнула и упала в кресло. Пара крендельков скатились по тетради на пол, но она этого не заметила совершенно. Пялилась на меня своими большими глазищами и не двигалась. -Я про него и толкую тебе, дурочка, - пояснила Ира тоном учительницы, которой достался нерадивый двоечник. - Его из-за внешности, трудоголизма и желания поорать на сотрудников тут Люцифером называют, сокращают до Люцика. Ну, иногда демоном ещё. Ты хоть понимаешь, во что вписалась? -Стой, погоди, - я махнула руками, чтоб девушка успокоилась, и коротко рассказала события предыдущего вечера и утра. Она слушала с открытым ртом, иногда вставляя матерные комментарии по поводу Олега Евгеньевича и его шаловливого неугомонного хозяйства, требующего укорочения. - Так что у меня не было выбора. Ира схватила со стола мобильный и с энтузиазмом начала что-то писать, кусать губы при этом и поднимать взгляд к потолку, будто там находились подсказки. Наконец она снова тяжело вздохнула и покачала головой. -Так и думала, - недовольно рычала Ирина, - надо было увольняться! -И как бы я без денег сидела? - рявкнула в ответ и плюхнулась на стул у стенки. Он жалостливо проскрипел и едва не подкосился. Ипотека сама себя не оплачивала, как и счета за коммуналку, продукты и, самое главное, операция сестры. Мама вряд ли бы пережила совместное существование со мной, даже если временное. К тому же с ней мы постоянно ругались. Она не понимала моих увлечений, я огрызалась. Впрочем, всё, как у других. -Глупая, вчера же Суббота писала, спрашивала про тебя, - Ира сделала страшное лицо и покривлялась. - Опять всё пропустила? -Меня вчера блин изнасиловать пытались. Подруга прикусила губу и покраснела. Поняла прокол, однако признавать ошибки она не любила, поэтому сразу же замяла тему. -В общем, у Ольги место секретаря свободно, она про тебя спрашивала. Могла бы уйти и не горбатиться на этого трудоголика. Ты же в курсе, что у нас оплачивают двести пятьдесят тысяч при увольнению по соглашению? Тяжело сглотнула, когда в памяти всплыли похожие слова в исполнении Никиты Алексеевича. Он точно что-то болтал про увольнение и какую-то выплату, но я настолько испугалась этой перспективы, что без раздумий подписала все бумаги и с довольной мордой погрузилась в работу. Оставаться без заработка казалось семью кругами ада. К тому же в последнее время в городе повысился уровень безработицы. Подруга тем временем продолжала подливать масла в огонь: -Да-да, могла бы свалить и сразу к Субботе пойти. А теперь тебя Люцик будет иметь и в хвост, и в гриву. -Ничего он не будет, - фыркнула недовольно и с грустью прикинула, какое именно количество звонков мне пришлось обработать только за одно утро. Была ли это его вина? Вряд ли. Ведь не он просил всех клиентов и партнеров связываться с ним. Словно заклинание, которое исполнялось, если в него сильно поверить, я повторила. - Не будет. Мы с ним сработаемся, вот увидишь. Ирка заливисто заржала, как лошадь, повизгивая и утирая слёзы. Только почему-то смешно было лишь подруге, на моём лице не дрогнул ни один мускул. -Ты вообще в курсе, что у него секретари по три месяца сидят и сбегают? За те деньги, которые Люцик предлагает, задач слишком много. И просьб тоже, - дверь в кабинет открылась, и на пороге появился Борис Котик - наш общий знакомый-кадровик. Невысокий блондин с симпатичной внешностью и уточненными чертами лица, Боря походил на модель и имел некоторый спрос у дам. Только никому не отвечал взаимностью, да и общался зачастую как гопник. Мы с подругами никак не могли определить его ориентацию. А спрашивать не решались. Он модельной походкой продефилировал на свободный стул и с важным видом закинул ногу на ногу. Парень сложил руки на груди и недовольно поджал губы, кидая на меня выразительные заинтригованные взгляды. -Вот Борео докажет, правда ведь? - Ира пошла с козырей и решила задействовать все имеющиеся сплетни, слухи и факты из мира управления персоналом. - Сколько там уволилось секретарей у Люцифера? -За последний год? - скривился Котик и деловито поцокал языком, когда Самойлова размашисто кивнула и снова взялась заплетать русую косу. - Так, ну, если брать календарный, то пока что один. Если брать последние двенадцать месяцев, то пятеро. Или даже шесть. Последняя девочка просидела четыре месяца, потом ушла. Стало страшновато. Мог ли Кузьмин действительно быть тираном? Он походил на строгого и в то же время справедливого начальника, а не отчаянного головореза и кровопийцу, которому лишь бы довести бедных секретарей до икоты. -А по какой причине? - протрубила довольная Ирина, будто прочитав мои мысли. Боря тяжело вздохнул. Ему явно не нравился этот разговор, и он с огромной радостью отправился бы в столовую. Только Самойлова в последнее время настолько яростно взялась за похудение, что решила приносить свою еду и вонять на весь офис. Впрочем, проблемы других сотрудников её не сильно беспокоили. -Большая нагрузка, маленькая зарплата, куча посетителей, все звонят, уходить раньше начальника нельзя. В прошлом году две девочки сохли по нему и в любви признавались, он никак не отвечал им, так что тоже можно за причину считать, - пробубнил парень и с надеждой глянул на подругу. - Жрать пойдём или как? -Или как, - строго отчеканила она и устроила очную ставку. - Сколько они получали? В среднем. -Сорок или пятьдесят, - пожал плечами Котик и резко встал. - Если ты не собираешься в столовку, так и говори. Я голодный, как сволочь, а ты задерживаешь. Парень раздраженно посмотрел на меня, потом на Иру, и с гордо поднятой головой вылетел из кабинета. Мы лишь проводили его задумчивыми взглядами в спину и продолжили обсуждение текущих проблем. -Тебе сколько предложили? -Семьдесят оклад и двадцать премия за успешно закрытый месяц, - с чувством собственного достоинства заявила я и вдруг задумалась: за какие заслуги? Почему именно меня порекомендовали на эту должность и кто? Почему так много денег предложили? Чтоб не болтала о случившемся? Или чтоб просто соответствовала статусу? Ирка присвистнула и округлила рот. Такая сумма стала для неё неожиданностью. Как и для меня. -Погоди, это же в два раза больше, чем раньше, - ошарашенно прошептала она и нахмурилась. - Блин, это даже больше, чем у меня! Возмущению не находилось предела. Самойлова пеняла на судьбу, злой рок, людей вокруг, Кузьмина и мою удачу, проклинала свою профессию и грозилась перейти на должность личного помощника. Она и дальше бурчала о несправедливостях мира, когда я случайно заметила, сколько времени успело пройти с начала обеда, и спешно ретировалась обратно на последний этаж.