— …он треснет, и якорь перестанет удерживать духа, — закончила я. — Точно. И если поблизости не окажется пустого чеер-камня, связанный заклинанием дух попадет в возникшую после разрушения якоря магическую турбулентность, и его унесет потоками, как пушинку. Теперь вздохнула я, так же тяжко. — Пойдем проверим, — предложила я Змеенышу. — Вдруг случилось чудо. Все-таки вода была комнатной температуры. Но в слегка подплавленной чугунной ванне мы обнаружили лишь туман, уже оседающий на стенах грязными каплями, и черные осколки чеер-камня на дне. Страшно смотреть. Хотелось плакать. Как же так? Мы только успели подружиться, Аркус. На Змееныша тоже страшно было смотреть: он весь почернел и осунулся. Или это туман такой грязный? — Жалко как его, — пряча глаза, сказал мальчишка. — Легенда клана. И помогал здорово. Хоть и не откликался никому, сам помогал, без приказа. Я виноват. Вы же предупреждали, чтобы под ноги смотрел! Меня теперь выгонят. — За что? Это же не ты его раскалил и в холодную воду сунул. — Все равно. Магистр накажет за преступную неосторожность при обращении с особо ценным и опасным инструментом. — Он не инструмент! — Да я-то знаю! Просто магистры очень не любили Аркуса за силу и неподчинение. Он и после смерти доказал им, что сильнее. Мы сели на диванчик в зале — ждать гостей. Скоро набегут сюда Вороны, раскаркаются, а у меня голова кружится и сил никаких нет. Но последние секунды надо провести с пользой. — А как близко должен быть пустой чеер? — спросила я. — Примерно в радиусе двадцати шагов. А если чеер плотный, то притянет духа и на более далеком расстоянии. Может, за полсотни шагов. У меня появилась надежда. — А если взять чеерит? — Какой массы и объема? — Массу не знаю, а объем — с мой ноготь на мизинце. Змееныш скептически посмотрел на вытянутый для демонстрации ногтя мизинчик. И вдруг глаза его расширились. — Вот этот? — Он, не прикасаясь, показал на мою кисть. — А, ты про частицу Ока Истины? Да, это то самое кольцо. — Я распрямила все пальцы и замерла: в гнезде из вороньих крыльев теперь лежал не один, а два камня. Второй, непроницаемо черный, удерживался выглянувшей из перьев когтистой лапкой. Не потерялся мой сувенир, мое славное колечко его перехватило! «Аркус! Паноптес-Аркус! Ты тут?» — потянулась я мысленно. Но не ощутила ни малейшего отклика. Сердце болезненно кольнуло. Не хватило расстояния. Может, каких-нибудь пары метров. Слишком быстро летел обезумевший, дезориентированный дух, разгоняя гирю чеера. Слишком медленно ковыляли мы по лестнице. — Не откликается! — Я подняла на мальчишку повлажневшие глаза. — Не успели. Он понурился, шмыгнул носом и отвернулся, кусая губы. — Меня зовут Зангр, таинэ, — прошептал он. — Вы должны знать, кто виноват в этом. Что ж, совесть и сердце у Змееныша были. — Не бери на себя лишнего, Зангр. — Я дотронулась до его плеча и тут же убрала руку. Мальчишки особо чувствительны к вторжению в личное пространство. — По твоей вине разбилась тележка, а все остальное произошло по вине сара Таррека и по прискорбному стечению обстоятельств. Я свидетельница. На этом я буду настаивать, и несправедливого наказания не позволю. Ты лучше расскажи, как происходит стихийное слияние духа с якорем без участия некроманта? — Мы это еще не изучали даже в теории, таинэ. Это в других кланах что ни Ворон, то некромант, а мы — Белые, у нас некроманты — редкость невероятная. Но я слышал, что все якори крепятся кровью заклинателя. В крепости есть некромант, cap Таррек врал. На чеер-шаре были кровяные руны. И на стеклянном кубе-барьере. Договорить Зангр не успел: с лестницы раздался шум, и в комнату ввалился cap Таррек. За его спиной виднелось обеспокоенное лицо еще одного мага. Кажется, именно он бежал к детям с другого конца дворика. Маги спросили одновременно: — Что тут произошло, таинэ? — Что ты тут делаешь, Зангр? Непонятно, с какой целью, может, лишь для того, чтобы выместить злобу, взбешенный cap Таррек попытался обвинить меня в попытке кражи духа и нанесении непоправимого ущерба клану, но у него ничего не вышло. Вещуньи и ясновидцы клана по свежим следам восстановили события и в один голос заявили, что таинэ Орияр не толкала ни тележку с чеер-шаром, ни ученика школы Белого Ворона. Тогда Таррек и его подпевала, магистр Балур, решили отыграться на Зангре. Если бы не Катра, мальчишку бы вышвырнули из школы и замка, навесив на него обвинение в порче имущества и астрономическую стоимость чеер-камня. Семья у парня была нищая, учился он на клановую стипендию, которую он всю, до грошика, отправлял родным. На содержании у парня был калека-отец, вечно больная мать, чей дар был так слаб, что род счел ее бесполезной и перевел в статус иждивенки, и две полуторагодовалые сестры-близнецы, чье время отправляться в замок еще не пришло. Но Катра явилась на срочное собрание клана и мгновенно из свидетельницы стала обвинителем. Причем обвинила она сара Таррека. Мол, это он довел несчастного духа, заключенного в чеер-шар, до помешательства и неконтролируемой вспышки ярости. Зангра оставили доучиваться, но наказали жестко: отработкой по три часа в сутки на благо школы и еще час — на благо клана. Причем кто угодно из мастеров мог дать ему какое угодно задание и освободить его от их выполнения могли либо смерть, либо cap. И вряд ли от Таррека он дождется смягчения участи. Скорее бы пришла в себя сара Риандра, иначе у парня просто не останется времени на сон. Пока длилось разбирательство, мне подготовили новые покои, но я побывала там набегом, только для того, чтобы переодеться к трапезе. Помещения отличались не только количеством комнат, но и более богатой обстановкой — вышитые покрывала, шкуры на полу вместо ковров, камин с бронзовой решеткой в спальне. Бледная и слегка заплаканная Светара причесала меня и снова упаковала во вчерашнее платье-панцирь из драгоценностей, значит, будет общий ритуал поиска. В процессе я попробовала расспросить горничную: — Почему ты плакала, Светара? — Я не плакала. Просто переживала за Зангра. А еще Аркуса очень жалко. — Из-за его тайной помощи клану в войне с демонами? — Не только. Он легенда и… Вы никому не расскажете, таинэ? Кроме хаора Дэйтара, конечно. — Никому. — У Аркуса обостренное чувство справедливости, он часто приходил во снах к наказанным малышам или к тем ученикам, к которым магистры сильно придирались, и помогал. Потом просыпаешься, и на любой вопрос по теме можешь ответить, словно сам Белый Ворон на плече сидит. Вы знаете, что Аркус заговорил с вами, это очень важно для простых кланников. А папа… он теперь говорит, что вы все придумали. Таррек, ты мне ответишь за это! — Светара, в замке есть некромант? — прямо спросила я и поймала в зеркале удивленный взгляд черных глаз. — Есть. Но как бы не совсем в замке. В гарнизоне. В каждом гнезде они есть, то есть должны быть. Но они все не из нашего клана. Мы же Белые Вороны, у нас… — Да, знаю, специфика дара. А как мне найти некроманта? — Они все — наемники в отряде стражей. Вы скажите сару Тарреку, он главнокомандующий всем гарнизоном и позовет, кого вам нужно. Ага, два раза. — Спасибо, Светара, ты мне очень помогла. — Всегда рада услужить вам, таинэ. Можно вопрос? Я кивнула, и в глазах девчушки вспыхнула надежда. — Госпожа, это правда, что вы обещали папе помочь с возвращением моей старшей сестры? Так вот где ты пропадала, деточка, пока мы за шаром гонялись! Папа тебя обрабатывал. А какой он сильный менталист, я отлично помню, если он и мои щиты сумел обмануть, предварительно меня ослабив и физически и морально. Это сейчас я не расслабляюсь ни при каких обстоятельствах, даже во сне. Я поймала взгляд горничной и ответила твердо и честно: — Неправда, Светара. Я ничего не обещала твоему отцу. Она растерялась: — Но как же… Папа сказал… — Мне очень жаль, что он напрасно тебя обнадежил. По щеке девчонки скатилась слезинка, но она ее быстро смахнула и больше нюни не распускала. — Простите, таинэ. Простите. Он… я вспомнила, он сказал: с вашей помощью. Я, наверное, как-то не так поняла. Я не должна была придумывать лишнее. Я кивнула и направилась к выходу. Светара не могла поступить иначе. Я бы тоже воспользовалась малейшей возможностью что-нибудь узнать о папе. Или о Дэйтаре. Мой почти-уже-не-жених хотя бы знает о том, что в одном из кланов власть захватил его враг и предатель? Но на самом пороге остановилась. — Светара, а бинт у нас есть? Или лента какая-нибудь? Я поранила палец, хочу перевязать. — Лента есть. Давайте я помогу вам обработать рану и перевязать!