Субдола отказывалась от спиртного, но гости настойчиво наливали его в бокалы, поэтому приходилось уступать. Понемногу сознание молодой женщины мутнело, а настроение поднималось. Все продолжали пить и играть в карты до тех пор, пока не лишились памяти и чувств. В семь часов утра Фелиция, проснувшись и переодевшись, пробиралась через комнату, где веселье всю ночь сопровождало гостей. В темноте и духоте тела незнакомых ей мужчин лежали на диванах и на столах. Бутылки были разбросаны по полу, а стулья, столы и кресла в беспорядке были свалены по углам комнаты. Грязь липла к сафьяновым туфелькам Фелиции, а обезображенные пьянством гости походили на диких зверей, облеченных в людские одежды. Как бы зрелище не ужасало Фелицию, она сочувствовала каждому, кого алкоголь погрузил в беспамятство. Госпожа Пуэлла познакомила её не только с избалованными судьбой господами, но и с народом приземленного нрава. Даже если они выглядели грубыми, если слабости овладевали ими, ни один из них не заслуживал презрения. Снисходительное настроение наполнило Фелицию. Она подошла к окну и раздвинула шторы, впуская в комнату лучи ласкового солнца, что пробивалось даже сквозь туман. Все мирские существа подвластны искушениям, потому прощать слабости — верный способ избежать заблуждений. Впустив в комнату свет, девушка продолжала осматривать бесчувственных гостей в поисках покровительницы. Наконец показалось бледное женское лицо: это была Пуэлла. Она лежала, сложив руки на столе. Её темно-русые волосы распрямились от жары, а темно-синее платье из бархата смялось и задралось. Фелиция помогла госпоже подняться и потянула ее через душную комнату. Мисс Люденс довела Пуэллу до комнаты, а хозяйка помогла разместить её на кровати. На тумбу она поставила поднос с завтраком и успокаивающий чай. Вскоре Пуэлла начала просыпаться. Она потерла глаза и попыталась вспомнить вчерашний вечер. Постепенно головная боль приводила ее в чувства. Фелиция увидела, что госпожа пробуждается, и поднесла ей чай. Она верила, что вчерашнее событие было неприятно для покровительницы. Госпожа пошла на это ради их благополучия? Неужели цена этого так высока? Мисс Люденс искала причину, почему её покровительница опускалась до подобного, но каждая из них только приводила девушку в уныние. Пуэлла вынула из карманов деньги и попросила пересчитать их. Фелиция выложила монеты и уселась за стол. Четыреста золотых и сто серебряных монет сложились аккуратными стопочками. Фелиция что-то неразборчиво пробормотала, а затем тяжело вздохнула и задумалась. Как получены были эти средства? Что пришлось пожертвовать для получения такой суммы? А сколько раз она пренебрегала приличиями? Фелиция была уверена, что пороки разгульного мира вели к разорению материальному и нравственному. Она видела, как ее благородная госпожа близилась к краю, перешагнув который та могла упасть в яму. Компаньонка была обязана уберечь от бедствия покровительницу, но как? Когда Пуэлла окончательно протрезвела, то вышла на утреннюю прогулку в сад. Она гуляла среди серых деревьев и заросших клумб и погружалась в размышления. Фелиция застала её утром в совершенно неподобающем виде. Какого девушка теперь мнения о ней? Пуэлла почти не помнила подробности прошедшей ночи: головная боль и похмелье препятствовали воспоминаниям; но вряд ли ее поступки были приличными. Пуэлла вышла за пределы сада и прогуливалась вдоль улиц городка. В одном из переулков Субдола заметила знакомую фигуру. Сердце ее замерло. Глаза не обманули: чёрные вьющиеся волосы, бледная кожа, густые брови принадлежали Апонану Девиуму. Его алый плащ ярким пятном выделялся среди безликих домов. Привычно напряженное выражение лица мужчины сменилось на легкую улыбку и сияние в глазах. Он тоже в этом городке? Что привело его сюда? Пуэлла почти побежала за ним чтобы поведать о чувствах и извиниться за плутовство, но невидимая сила останавливала ее. Вчера она снова играла, снова обманывала. Пуэлла была грешна, а с грешниками Апонан говорить не желал. Субдола накинула на себя капюшон плаща и направилась следом за Девуимом-младшим. Резкой походкой мужчина направлялся к набережной, на которой торговали букинисты — сутулые люди в широких одеждах. Апонан проходил мимо прилавков, рассматривая товары. Субдола остановилась возле одной из таких. — Доброе утро, — поздоровался букинист, подпирая голову руками. Пуэлла узнала его: этот мужчина вчера проигрался ей. Молодая женщина поправила капюшон: она была уверена, что достаточно закрыла лицо, чтобы ее не узнали, но сейчас ошибаться нельзя. Апонан пропал из поля зрения, поэтому нужно было быть наиболее острожной. Пуэлла молча рассматривала книги. Ее внимание привлекло издание с обложкой из красного дерева. — У вас меткий глаз! — спохватился букинист. — Эта чудная вещица содержит в себе мемуары миссионера. Субдола улыбнулась: подобная книга будет неплохим приобретением для расширения ее познаний. К тому же, чтение не раз доставляло ей удовольствие. Пуэлла молча протянула ее торговцу. — С вас две серебряные монеты, и я отдам ее, — кивнул букинист и вдруг посмотрел куда-то за спину молодой женщины. — О, мистер Девиум, доброе утро. Снова пришли обзавестись редкой книжицей? Пуэлла замерла. Из-за ее спины вышел Апонан. Он повернулся к букинисту и, на счастье Субдолы, не узнал ее. — Доброе. А вы умеете меня угадывать, — с необычайной лёгкостью ответил Девиум-младший. — Уже неделю не бывал у вас. Неделю! Столько времени я не держал в руках книгу! И сейчас я намерен это исправить. Помнится, был у вас были мемуары один. Да-да, тот самый, который я еще хотел купить в тот день. Хочу его приобрести сейчас. — Вы опоздали, — развел руками букинист. — Эта дама вас опередила. Пуэлла склонила голову, чтобы ее не узнали. Но не только страх занимал ее ум. Апонан искал книгу, которую она держала в руках. Если молодая женщина уступит ее, то Девуим-младший точно обрадуется. Пуэлла нащупала в кармане деньги со вчерашней игры, оплатила покупку и протянула покупку Апонану. — О, сударыня, — растерялся мужчина, — благодарю, но это слишком щедро… Пуэлла сунула книгу под его руку и ускорила шаг. — Куда же вы? — окликнул ее Девиум-младший и направился за ней. — Постойте! Они бежали по мрачным переулкам недолго. Апонан потянулся к таинственной добродетельнице и схватил её за плащ. Пуэлла почувствовала, как капюшон слетает с её головы, но она тут же надела его обратно. На секунду Апонан уловил знакомые сапфиры глаз и вздрогнул. Он взял молодую женщину за руку, и пусть она сразу вырвалась из хватки, синий перстень на пальце подтвердил догадки мужчины. — Мисс Субдола, стойте же! Стойте, вам это говорю! Пуэлла застыла. Сердце её остановилось, а ноги окаменели. Он снова её раскрыл! Как назло, сильный ветер сорвал с Субдолы капюшон, и мужчина заметил, как растрепанные волосы Пуэллы ниспадали ниже талии. Его лицо сделалось каменным. — Возьмите это, — Апонан протянул книгу. — Вы её купили на, не побоюсь этого слова, грязные деньги. — Думаю, — оттолкнула руку мужчины Пуэлла, — вы с большим интересом прочитаете эти мемуары. — Я настаиваю, — твердил Апонан, — ибо не нуждаюсь в подарках обманщиков. — Я — искусный игрок и не отрицаю этого, — с ноткой сожаления произнесла Субдола. — Я заставила вас страдать, потому считаю необходимым сейчас уступить вам. — Что я слышу? Это извинения? — возмутился Девиум-младший, крича на весь переулок. — У игроков так нынче заведено? Вы дарите горе людям и пользуйтесь слабостями: я не прощаю подлецов. От вас одни беды! — Знаю, — громко сказала Пуэлла, — знаю я, что вы возмущены! Если бы судьба подарила мне случай извиниться перед вами раньше, то я бы так и поступила. Видите, что со мной? — Пуэлла скинула плащ и показала смятый свой туалет и непричесанные волосы. — Думаете, я счастлива? Если находите, что положение игроков всегда отличное, то сейчас я убеждаю вас в обратном. — К чему вы клоните? — грозно ответил Апонан. — И не вздумайте хитрить. — Я… — колебалась Пуэлла, — …я понимаю, что виновата. Ваш отец проигрался… Из-за меня. Потому я считаю своим долгом избавить вас от мелочных трат. Могу ли я рассчитывать на ваше снисхождение? — Вам обязательно при этом краснеть? — ядовито отметил Девиум-младший, и Пуэлла спрятала пылающие щеки. — Смотрю, вы прекрасно овладели этим умением. — Вы прямолинейны, что мне в вас и нравится. Но я не в том положении, чтобы хитрить перед вами, — произнесла Пуэлла и снова протянула книгу. — Не терзайте мое сердце и не отказывайтесь от моего дара. Апонан молча смотрел на мемуары. В эти минуты Субдола сходила с ума от гнетущей тишины. Её руки затряслись, а на глазах выступили слезы. Неужели он и сейчас её отвергнет? — Если же вы перешли на язык честный, — наконец заговорил мужчина, — то извольте рассказать все, как есть. — Апонан, о, Апонан! — в голосе Пуэллы послышались нежные нотки, которые тотчас потонули в горечи. — Вы очень любезны. Но зачем вам это знать? Зачем знать о том, что толкает других на плутовство? Зачем думать о том, как игрок страдает, стиснутый в тиски положения и страха бедности? В любой момент он рискует потерпеть кораблекрушение… Я клянусь перед высшими силами, что когда-нибудь оставлю это дело. Но… Знайте, я не обрету счастья и тогда. Пуэлла прикусила губу и прошептала: — Лишь одна благосклонность осчастливит меня. Пуэлла низко наклонилась перед Апонаном. Два противоречивых чувств разрывали ее. Несмотря на рассерженный вид, Девуим-младший принимал её слова с высоко поднятой головой, и она желала быть ему равной и достойной. Но не могла таковой быть. — Бог вам свидетель, — прищурился мужчина, — эти слова я запомнил, а небесные силы проследят за вами и, если посчитают нужным, одарят счастьем или несчастьем. Пускай судьба позаботится о вас. Пуэлла взглянула на Апонана и уловила в его чёрных глазах блеск. Она слабо улыбнулась и снова протянула книгу. — Я приму этот дар в честь ваших извинений, — ответил Апонан и взял книгу. — А теперь прощайте! Пуэлла проследила за уходящим мужчиной. Серебряный шатлен, подаренный ею, все так же висел на поясе. Субдола вспоминала легкую улыбку, которую подарил ей Апонан на прощание, и на душе у нее стало тепло. Случай в маленьком городке, часть 2 Ближе к обеду хозяин игорного дома позвал Пуэллу почтить её своим присутствуем во время игры в вист. В соседском доме собрались исключительно достопочтенные люди с округа. Хозяин игорного дома решил играть в компании с Пуэллой. Все уселись за лакированный стол, и началась игра. Удостоверившись, что карты без меток, Субдола решила, что будет играть на удачу. Она лишь безучастно слушала болтовню и от скуки царапала фигурные карты ногтем. На секунду ей показалось, что кто-то коснулся её щиколотки. Волна тревоги охватила её. Рядом с ней на диване развалился хозяин игорного дома. Он играл без хитростей и вёл беззаботный разговор о хозяйстве, соседи с охотой делились с ним местными сплетнями. Субдола успокоила себя тем, что это прикосновение могло быть случайным. Пуэлла раз за разом проигрывала. Она не понимала причину этого: большинство взяток брали соседи. Хозяин со временем совсем перестал участвовать в игре, и Субдола решила попробовать найти причину проигрышей: она всматривалась в руки противников, щупала карты, наблюдала за жестами, но никакого шулерства не замечала. Неужели это была обычная неудача? Нет, ею было проиграно порядком пятидесяти золотых монет! В душе Пуэллы зародился страх. Она потеряла сноровку? Кто-то использовал новое искусство, которое она не знала? Молодая женщина встревожилась: если она потеряет талант, как же она будет зарабатывать деньги? Когда подошла очередь Пуэллы сдавать карты, молодая женщина пустилась играть с удвоенной силой: в следующей партии она сдала себе определенные фигуры и применила вольт. Далее при сборе взяток Субдола клала в самый низ поцарапанную ногтем карту, так же она поступала и с другими взятками. В конце игры благодаря этому обману Пуэлла набрала шесть взяток. Карты по окончании партии не мешались, поэтому Субдола давала снимать колоду, немного согнув её. Во время сдвига она брала остальную часть колоды и вместо того, чтобы положить поверх снятой, клала её вниз, прижимая указательным пальцем правой руки. Таким образом Пуэлла обеспечила себе победу в одной партии в вист, но уже в следующей снова проигралась. Нервы Пуэллы натянулись до предела. Она чувствовала подвох в игре и бегала глазами по столу. Обычное её хладнокровие таяло на глазах. Дело шло к очередному проигрышу! Она отдала уже восемьдесят золотых монет — невиданную сумму для обычной неудачи. Если всё пойдет так и дальше, Пуэлла может потерять все заработанные деньги за тот ужасный вечер. Субдола понимала, что такое допускать было нельзя, как и то, чтобы заставить Фелицию оставаться в игорном доме ещё какое-то время. Но какую хитрость применяют соседи? Пуэлла растерянно опустила взгляд и наконец поняла, как именно соседи успешно проворачивали свои дела. Лакированный стол, на котором играли в вист, если приглядеться, отражал карты. Субдола знала, что для таких плутней существуют табакерки с отражающей поверхностью, но оказалось, что этот стол предоставлял точно такую же выгоду. Молодая женщина выдохнула. Вот она, хитрость соседей! Она не забывала искусства и не было того, кто знал о нем больше. По всей видимости, игроки заранее договорились между собой. Но был ли в том сговоре сам хозяин игорного дома? Душа Пуэллы почувствовала неладное. Она тотчас сослалась на недомогание и покинула игру, так как потеряла уже сто золотых монет. Хозяин же начал новую партию, как и другие игроки. Утром следующего дня мисс Люденс передала своей покровительнице письмо. Некая миссис Оккульта приглашала Пуэллу к себе на чай. Субдола держала приглашение, и плутовская улыбка засияла на ее лице. Какая подозрительная зверушка! Женщина сама изъявила желание сыграть — такой акт смелости она видела впервые. Любопытство требовало лично поглядеть на эту диковинку. — Ах, госпожа, — радостно вздохнула Фелиция, — нас приглашает к себе дама! Она наверняка порядочная и добродетельная женщина. — Будем на это надеяться, — ответила Пуэлла. Субдола с её компаньонкой направились в номер гостиницы, указанный в письме. Комната, в которой они оказались, несмотря на серую меблировку и мрачные стены с паркетом, располагала к непринужденному чаепитию и приятной игре. Запах фиалок, стоявших на подоконнике, дополнял эту атмосферу. Миссис Оккульта встала из-за секретера и неспешно подошла к гостям. Пуэлла и Фелиция поприветствовали подошедшую к ним женщину. Она же стояла прямо и лишь слегка склонила голову. Мягкие черты её лица скрывали истинный возраст женщины. Голубой туалет миссис Оккульты подчеркивал холодный оттенок её светлых волос. Серые рукава платья сливались с цветом кожи женщины. А букетики анютиных глазок украшали лиф платья и широкополую шляпу. — День добрый, милостивые государыни, — тихим голосом произнесла миссис Оккульта. — Благодарю, что приняли мое приглашение. — Я никогда не отказываюсь от новых знакомств, — любезничала по обычаю Пуэлла. — Особенно с женщинами. Завязалась общая беседа. Пуэлле казалось, что серые глаза миссис Оккульты безоговорочно верили женщине с низким голосом и её прелестнице-компаньонке. Субдола рассказывала свою фантазию: якобы она и Фелиция, будучи свободными от брака женщинами, гостят у старых приятелей в этом городке. Она говорила без единой запинки и столь уверенно и красноречиво, что мисс Люденс невольно удивлялась. Как госпожа Пуэлла так уверенно лгала, причем каждый раз по-новому и успешно? Компаньонка сидела смирно и не вмешивалась в разговор, принимая очередное представление покровительницы за игру. Милен Оккульта оказалась женщиной, что была чуть старше Пуэллы. Её муж мнил себя счастливом человеке, что удачливой карточной игрой обеспечивал себя и жену. Он заприметил Субдолу в игорном доме и отрекомендовал её жене как равную себе и единственную, кому он проиграл. — Мой муж, — с бледно-розовых губ Милен сорвался вздох, — ищет счастье до последнего. На этот раз он соблаговолил растянуть посещение этого города на месяц или более. Чтобы узнать вероятность выигрыша на новом месте, он гадает при ночных свечах и без стеснения уверяет в достоверности такого способа. На сей раз гадание показало большую удачу. Мне как жене оставалось лишь следовать его прихоти.