— Милостивая государыня, — сказал доктор с трубкой во рту, — когда уже походите? Вы порядком затянули игру. Или вам нездоровится? — Не думаю, — ответила Пуэлла невозмутимо. — Давайте продолжим игру. Попытки Пуэллы сосредоточится на игре окончились неудачей: мысли окончательно поглотил коварный властитель ее чувств. Молодая женщина вспыхивала, когда представляла, как соприкасается с телом Апонана. Бурная фантазия окончательно отняла невозмутимость вида Субдолы: молодая женщина сидела неестественно прямо и смотрела на стол, не мигая. Пуэлла, дабы отвлечься, сделалась сдатчиком в следующей талии. Но ее ладони вспотели, отчего карты предательски скользили. В один момент, когда Пуэлла делала подбор карт, колода выскользнула из рук и рассыпалась по полу. — Сударыня! — возмутился доктор. — Что вы сделали? Пуэлла тотчас собрала с пола карты. Ее драгоценный подбор смешался: большая беда для искусного игрока! Нежный образ Апонана помешал заниматься привычным для Субдолы делом, словно невидимый враг. А если бы её поймали? После этой мысли молодая женщина вынырнула из своих мечтаний. Чтобы доктор ничего не заподозрил, Пуэлла налила ему спиртного и заказала закусок. К счастью, теперь она вернула контроль над собой. Доктор за все время проиграл ей четыреста золотых монет — солидная сумма! После ещё одной талии игра закончилась. Субдолу не расстроил бы такой расклад, ведь все, что ей сейчас хотелось, было заключено в одном лишь мужчине. На следующее утро Фелиция рано встала и спустилась в общий зал. Пуэлла ещё спала, так что она оставила госпожу во власти сна. Мисс Люденс скрывала зевоту, мысли в голове смешались, ее слегка знобило. Она подошла к барной стойке и взяла себе завтрак, заплатив три серебряные монеты. Субдола предоставляла на это деньги. Она сделала для девушки открытие: рассказала, что за еду, комнату и услуги надобно платить. Компаньонка привыкла, что эти мелочи делает кто-то другой, потому расплачиваться самостоятельно было для неё непривычно. — Доброе утро, мисс Люденс, — Апонан Девиум стукнул по столу стаканом, отчего Фелиция на секунду взбодрилась. — Ваша матушка ещё спит? Надеюсь, она не захворала вновь? — Доброе утро, мистер Девиум, — протянула сонная Фелиция и поклонилась. — право же… Госпожа Пуэлла изволила спать. После слов «госпожа Пуэлла» в глазах Апонана появился вопрос, а лицо приняло серьезный вид. — Как она себя чувствует? — продолжил он настойчивее. — Ах, — Фелиция невольно зевнула и закрыла глаза, — госпожа Пуэлла снова играла в карты… Это сбивает режим сна…, — бормотала компаньонка. — Знаете… мисс Субдола и без того внушает…беспокойство, и… Фелиция, околдованная мором, прервала свои речи сладостным зевком и в забытие села за свободный стол. Апонан пристально посмотрел на мисс Люденс. Он нахмурил брови, во взгляде его читалась тень подозрения. Случай в «Серебряном лебеде», часть 3 Пуэлла не раз удивлялась той колкости, которой Девиум-младший так щедро одаривал её в последние дни. Во время завтрака она, разместившись по привычке с Апонаном, развлекала мужчину светской беседой в надежде смягчить его нрав. Но ни одно любезное слово не остановило косых взглядов и пугающего молчания младшего хозяина таверны. — Вы, — постукивал пальцами по столу Апонан, — должно быть уже чувствуете себя прекрасно. — Я в полном здравии, — Пуэлла подавила приступ смущения. — Благодарю за беспокойство. Должна отметить, у вас изысканный вкус, мистер Девиум, раз носите столь изящный шатлен. — Его подарили, ничего более, — мужчина окинул взором Субдолу, отчего та, не выдержав, отвернулась к Фелиции. — Знаете, — Пуэлла слегка улыбнулась, — мисс Люденс делает успехи в игре. Вчера она за таверной играла. Конечно, я не стану возвышать её умения, но поспешу похвалить свою дочь за успехи. — Не отрицаю, — холодно ответил Апонан, — для нравственности лучше обучать дочь музицированию на флейте, нежели карточному искусству. В этом плане вы поступили мудро. По телу Пуэллы пробежались мурашки. Что она сделала не так? Неужели Апонан в чем-то подозревал ее. Субдола еле смогла возвратить самообладание. — Пожалуй, — Пуэлла выпрямилась, — если бы учитель музыки не съехал так скоро, то она бы улучшила умения. Досадно, что умения моей дочери не довели до совершенства. — А вы не считаете прискорбным неожиданным отъезд доктора, которого вы вчера обыграли в штосс? Забавное дело: деньги в карты он ставил с охотой, а за комнату в таверне расплатиться не соблаговолил, — со скрываемой злобой проговорил мужчина. — В самом деле? — наигранно усмехнулась Пуэлла. — Говорят, что только доктор разбогатеет, то станет худо заниматься больными. Его проигрыш — зло во благо, а что до карт, то всем нам свойственны слабости. Субдола понимала, что доктор проиграл ей столько денег, сколько мог собрать за три месяца со всех своих страждущих. Полностью разоренный, он, вероятно, сбежал с таверны ночью, чтобы не платить за комнату. Именно ее проворство привело Апонана к расстройству и обиде, отчего ее сердце заныло. Казалось, впервые она ощутила укол стыда за свое увлечение картами. Пуэлла, в попытках не выдать волнение, лишь отвела взгляд и приступила к завтраку. Как только Девиум-младший покончил с едой, он отлучился от Пуэллы и подошёл к своему отцу. Ландер Девиум пыхтел за разговором с посетителем. Серьезный вид сына принудил его покончить с болтовней и обратить внимание на Апонана. — Отец, видишь эту женщину? — прошептал тот. — Не находишь странным, что она почти не остается в проигрыше? — Думаешь, шулер? — шепотом отвечал отец. — Очень может быть. Фелиция заметила, что Девиумы указывали на Пуэллу, и подошла к ним. — Брось, женщина, тем более с дочерью, не может быть шулером. Это занятие не подобает для матери. Мало ли, что она выигрывает: удача улыбается женщинам чаще, чем мужчинам, — махнул рукой Ландер и хотел продолжить свои дела, но сын остановил его. — Уверяю тебя, в миссис Люденс, вернее сказать в мисс Субдоле, кроется что-то нечистое. Да, отец, «Субдола» — это настоящее имя той женщины. Мисс Люденс выдала это в сонном бреду. Фелиция прикрыла рот руками. Она проболталась, нарушила обещание! Девушка села возле барной стойки, в тень, чтобы не было видно, как она подслушивала разговор Девиумов. — Мисс Субдола, говоришь? — распахнул глаза Ландер. — О, эта фамилия мне хорошо известна из рассказов твоего дедушки. В былые времена семейства Девиум и Субдола очень тесно общались, вернее сказать дружили. После этих слов на лице Фелиции засияла улыбка. За время общения с госпожой Пуэллой она не раз свидетельствовала её исключительные манеры и умение поддерживать благородный образ в разговоре с людьми из разных слоев. Конечно, это было у нее в крови, ведь она была из графского рода! — Эх, — продолжал Ландер, — а ведь и наше, и их графство почти одновременно пришли в упадок. Выходит, семейство Субдола выжило. Эх, как сейчас они? Не будет лишним навести о них справки. Только я не думаю, что миссис Люденс — это мисс Субдола. Графство этой семьи расположено гораздо дальше нашей таверны. Да и не славились они любовью к картам никогда. — Сомневаюсь, — бросил Апонан, — что та женщина происходит из благородного рода. Мало ли, как она могла получить такую фамилию, раз скрывает ее. Фелиция уже хотела встать и возразить, но остановилась. Мистер Девиум переходил грани дозволенного! Ее покровительница — добрейшая женщина, что не переступит закон. И знала бы она, как этот мужчина отзывался о ней, то вмиг бы разорвала с ним всякую дружбу. От этой мысли Фелиция загорелась внутри. Она почти сорвалась с места и побежала искать госпожу, чтобы раскрыть ей правду об этом человеке. Но мисс Люденс подумала, что услышит больше очерняющих Апонана вещей, если послушает его еще. — Знаешь, сын мой, оставь этот бред. Мало ли, что девица в сонливости сказала. Напутала, небось. Апонан на это лишь фыркнул. Минуту он помолчал, затем сказал: — А ты сыграй с ней — предложил он отцу. — И посмотри на игру внимательнейшим образом. Вот увидишь, выигрыш у неё зависит не от удачи, а от мастерства. — О нет, штосс, — возразил Ландер. — Я одному посетителю уже проигрался вчера. А вот от пикета не откажусь. — Ох, отец, — тяжело вздохнул Апонан, — ты опять за старое? Ты же обещался кончать с игрой? — Так я и кончил, — ответил Ландер и забегал глазами по комнате, — только, вспомнил былое. Ты не сердись, я проиграл всего-то одну золотую и тридцать серебряных монет. — Раз вспоминать было вздумалось, тогда иди, — хмурясь, сказал Апонан отцу, — Пусть хоть раз игра послужит добру. Уж я в столице познакомился со всеми игровыми хитростями. Накладка, передержка, наколка, крапленые колоды: эти приемы я тотчас распознаю. Или, например, популярные в штоссе атласные карты. На таких, знаешь, трением о сукно ворс пригибается в одну сторону, на нем рисуется валет. Затем, когда краска сохнет, ворс переворачивается в другую сторону, и рисуется дама. Уверен, я распознаю все её штуки! Фелиция не успела предупредить госпожу: Ландер Девиум тут же подошёл к Пуэлле и пригласил сыграть партию в карты. Субдола удивилась приглашению. Мистер Девиум-старший относился к тем игрокам, что довольствовались текущей жизнью, а картами развлекались лишь в свободную минуту. Чем больше времени у подобных ему уходило на игры, тем менее сладко им жилось: карточные удовольствия обходились дорого. Пуэлла всегда была готова сыграть с ними, ведь этот вид игроков приносил неплохие деньги. Но даже так молодой женщине не хотелось обыгрывать его, ибо это означало лишить денег Девиумов. Апонан вводил в дрожь Пуэллу пронзительностью взора, отчего она догадалась, что эта игра затевалась вовсе не для развлечения. Отказаться от карт или проиграть было верным способом усугубить подозрения. Пуэлла понимала, что надобно было выиграть и при этом не выдать себя, а это потребует особого искусства и ловкости рук. Как быть на этот раз? Старший хозяин таверны и Пуэлла сели за ломберный столик, а Фелиция и Апонан вызвались наблюдать за игрой. Для партии, как и предполагала Субдола, молодой хозяин таверны вскрыл новую колоду, перетасовал карты пачками и раздал по одной. Девиум-младший задерживал взгляды то на столе, то на отце, то на Пуэлле, постукивая пальцами, и это жутко волновало молодую женщину. Субдола нуждалась в выигрыше любой ценой. Апонан наблюдал за ней чаще, чем в другие дни: что, если он узнал об ее истинном положении? Надзор мужчины за ней утяжелял её дыхание, а щеки краснели — столь колючим взглядом он одаривал её. Фелиция видела, как госпожа плотно сжимала губы, потому растерянно рассматривала стол в поисках того, что её так взволновало. Пуэлла сосредоточилась на игре. На ней всегда был серебряный перстень с сапфиром. Пустое пространство внутри него было ёмкостью со светлыми чернилами. Чернила выходили через узелок, вставленный в отверстие со внутренней стороны, приходящейся к ладони. Обычно перстень служил украшением, причём очень изящным, но сейчас ему предстояло служить добрую службу для искусного игрока. Во время первой талии игра шла на счастье, то есть честно. Однако во время неё Пуэлла прижимала краешки карт к узелку перстня, помечая их. Таким образом, в конце первой талии искусный игрок дал сопернику выиграть, зато наметил нужные карты. Во время следующей талии Пуэлла была сдающей. Ландер вдохновился своей прошлой удачей и поставил двадцать золотых монет. Апонан непрестанно смотрел на молодую женщину, она между тем перетасовывала колоду. Во время сдачи Пуэлла ориентировалась по своим меткам. Затем она приступала к передержке, то есть вместо первой карты клала ту, что ниже. Исполнялось это так: Пуэлла зажимала две карты между большим и указательным пальцами и давала им противоположное движение, то есть вытягивала нижнюю карту и подталкивала ею первую. Такой прием продолжался до тех пор, пока наверху не оставались помеченные ранее карты. Таким образом, Пуэлла сделала себе выгодную колоду. — Думаю, следующая игра будет последней. Мне везет обычно на нечётных партиях, потому, сударыня, бойтесь меня! Ландер поставил тридцать золотых монет. Хоть эта сумма и возбуждала интерес Пуэллы, но пробудившаяся совесть её упрекала. Проигрыш этих денег для Девиумов серьёзно расстроит их финансы. А это заденет Апонана! Субдола сказала: — У меня не найдётся равная вашей ставка. Давайте лучше сыграем на какую-нибудь безделушку? — Не беспокойтесь, — тотчас ответил он, — ибо я знаю свою удачу. Сами можете поставить любую сумму, с которой, разумеется, вам не жалко расставаться. После третьей партии Апонан засвидетельствовал проигрыш отцовских денег и при этом ни разу не поймал Субдолу за шулерством. Пуэлла во время последней талии использовала ту же передержку, но во время неё стирала светлые точки, потому Девиум-младший не увидел их в конце игры. Апонан распахнул глаза, когда вторую талию выиграла Субдола, ведь при этом он не уловил передержки и крапа. В непонимании мужчина сверлил молодую женщину взглядом, отчего она едва удержалась, чтобы не выдать волнение. После карт молодая женщина отлучилась в свою комнату. — Вот видишь, — ворчал Ландер, — женщины от природы удачливей, потому и выигрывают в карты гораздо чаще. Из-за твоих пустых подозрений я проиграл пятьдесят золотых монет! — Именно! — внезапно добавила Фелиция, чем обратила на себя внимание мужчин. — Вы не только бросили тень на честную женщину, но и выставили себя на посмешище. — Искусные игроки на то и искусные, — выпалил Апонан, — что умеют казаться честными. Я не сомневаюсь, что она пустилась в такое плутовство, которое прошло мимо моих глаз. — Раз так, то изволь играть с миссис Люденс, или как её там зовут, самостоятельно, — отец вручил карты сыну и ушёл. Когда Пуэлла вернулась в комнату, то свалилась на кровать и уткнулась в подушку. Холодный пот смешивался со слезами, что наконец-то полились из её глаз. Апонан её подозревает! Он вздумал проверить её на шулерство! Прежде от его общества она переполнялась счастьем, а теперь Девиум-младший одарил её такой болезненной резкостью, от которой заныло сердце. Фелиция вбежала в комнату и засуетилась. Она принесла воды покровительнице, села возле нее и твердо сказала: — Ох, госпожа, Апонан был настолько бестактен, что своей чрезмерной внимательностью оскорбил вас! — Пуэлла кивнула и придвинула к себе стакан с водой. — Он поступил с вами довольно грубо! Ему нужно извиниться, ведь основаниями для такого поведения он не обладает. Я сейчас же приведу его сюда! Фелиция хотела уйти, но Пуэлла свободной рукой потянула её за подол юбки. — Нет, оставь эту затею. — Но вы не знаете, что… — жалостливым голосом проговорила компаньонка, но Субдола ее прервала.