Глава 48 Рикард с Эриком молчали, выезжая на большой скорости на дорогу Даларевэген. Час времени был потерян на то, чтобы вместе с бодрыми пенсионерами вытащить машину из канавы. Бывают вещи настолько идиотские, что на них даже не хочется тратить слова. В радио затрещало, и из динамиков послышался голос Юнгберга: – Привет, я слышал, вы напали на след этого Кранца? Надеюсь, что они там. И что мы не опоздали. Нужны еще люди? – Нет, пока нет. Там, на месте, уже машины из участка в Хандене. – Окей, теперь о другом: Севинч только что звонила. Она вернулась из архипелага и проверила свои записи. Не буду играть в загадки, просто сразу говорю: обе девушки звонили через коммутатор и просили соединить их с отделом профилирования. Она не помнит почему, но помнит, что одна молодая нервничала и просила соединить ее с кем-то из этого отдела. Рикард с Эриком потрясенно переглянулись. – Группа профилирования? – Да, я тоже удивился. Спонтанно мне пришло в голову, что девушки звонили именно в этот отдел, потому что боялись. Может быть, они шантажировали своих клиентов и испугались, когда те не склонились, а начали угрожать в ответ на шантаж. А может, они звонили, чтобы описать мужчину и попросить о помощи. В смысле, составить профиль преступника. Хотя я понимаю, это немного притянуто за уши. – А к кому именно они обращались? – Севинч не помнит. Но когда цифровые следы стерты, то все равно должны сохраниться записи или что-нибудь у того, кто с ними разговаривал из этого отдела. Я проверю. Эрик задумчиво посмотрел на Рикарда после окончания разговора: – А могли обе девушки звонить по поводу Ахмеда? Он мог раньше встречаться с Лиисой на сайте Love Dollz? Или он встречался с обеими в одно и то же время? – А может, девушки знали о существовании друг друга? Поэтому вторую нужно было убрать? Эрик взял в руки микрофон: – Я попробую еще раз дозвониться до Пабста, последняя попытка. Мы прибудем на место в любую минуту. * * * Голос в полицейском радио звучал очень требовательно. Пол Свенссон колебался. Вызов прозвучал опять. Он должен ответить. Может, это связано с сильным звуком, похожим на взрыв, который только что раздался со стороны дома Йоргена? – ПП 1241. Вызываю ПП 1241. Прием! Вопреки приказу ничего не трогать он просунул руку через приоткрытое окно и нажал кнопку на микрофоне. Что ни говори, а интересно было попасть в самый центр событий. – Пол Свенссон, тут, на Смодаларе, прием. – Эрик Свенссон, инспектор уголовной полиции из Стокгольма. Ага, сначала ты почти не отвечаешь по своему мобильнику, а тут вдруг слышу тебя по полицейскому радио. Я ищу полицейского Пабста из патрульной машины ПП 1241. Прием. – А, так это ты звонил? Просто был плохой прием. Но, э-э-э, прошло уже довольно много времени после приезда первых полицейских. Или ты имеешь в виду вторую машину? В любом случае никого из них тут нет. Они мне просто велели сторожить датчан. Эрика охватило чувство нереальности происходящего. Какие еще, блин, датчане? И нетерпеливо продолжил: – Ты же не один там караулишь подозреваемых? – Э-э-э, да, один. По крайней мере, сейчас. Но они заперты в машине. Эрик выругался и подумал: что именно было непонятно во фразе «ждите нашего прибытия», когда он говорил с Вернестремом? – А где, черт побери, находится полиция Хандена? Опять у Пола возникло ощущение, что его подозревают. Хотя именно он был первым позвонившим в полицию. – Они поехали к дому моего соседа, Йоргена, чтобы посмотреть, не нужна ли помощь первым полицейским, то есть патрулю Пабста. Эрик отчетливо видел перед собой, как вся операция грозит провалиться в тартарары – если еще не провалилась. Он замолчал с микрофоном в руке и попытался придумать, что сказать Полу Свенссону, чтобы тот сделал. Но все, что ему приходило в голову, могло только еще больше испортить дело. Его откинуло на сиденье, когда Рикард прибавил газа. – Алло, ты где? Связь, что ли, прервалась? Вы тут? Я думаю, что они забеспокоились, когда первые полицейские долго не возвращались от соседа. Я слышал недавно громкий звук, вроде как взрыв. Но может, это и не оттуда доносилось. – Пол чувствовал сдерживаемый гнев в голосе по радио. – Стой на месте. Ничего не делай. Мы едем! – Эрик повернулся к Рикарду: – Что, черт возьми, происходит? Почему ничего не идет так, как должно? Все ринулись прямо в руки двойного убийцы, который объявлен в розыск по всей стране. Что, никого не было на месте, кто мог им помочь совершить самоубийство? Мы бы хоть деньги на бензин сэкономили! Он постучал по коммуникационному радио и сделал еще одну попытку дозвониться до Майи-как-там-ее-зовут, на коммутаторе полиции в Хандене. Но не вышло. Линн ковыляла перебежками, движения были механическими. Дуло винтовки упиралось ей в спину, если она замедляла бег. Деревья, казалось, наклонялись к ней, в той «сумеречной стране», где она находилась. Какой-то кошмарный параллельный мир, где земля тотчас уходила из-под ног, как только она думала, что ей удалось зацепиться. Все тело болело и изнемогало от жажды. Она смотрела вниз, но все равно спотыкалась на камнях, продвигаясь вперед. Внезапный аромат соли и водорослей заставил ее поднять глаза. Впереди была вода. Она замедлила шаги, чтобы найти, куда ставить ноги, – тропинка шла между трещинами каменной гряды. Светло-желтый цвет моторки в бухте резко выделялся на фоне черной просмоленной пристани. Она посмотрела в воду. Мелкая морская бухта, на дне песок и мелкие камни. Примерно метр глубины. Хорошая видимость. Исчезнуть в такой воде не удастся. Он покачнулась, когда он толкнул ее в лодку. – Ложись на живот. Она послушно легла. Нейлоновая веревка, которой он обмотал ей ноги и руки, врезалась в кожу. Подтянул ее, связанную, и прислонил к сиденью. На берегу никого не видно. Лодочный мотор завелся с полоборота. Ее вдавило назад, когда катер приподнял нос и помчался по волнам. Через пару минут их уже не будет видно с причала на острове Смодаларе. Никто даже не узнает, что она там была. В последнюю секунду Рикард заметил припаркованную полицейскую машину и круто вывернул руль, сворачивая во двор Пола Свенссона. Вернестрема и Вальдеса нигде не было видно. Он сразу понял, что это значит. Надо спешить. Чертовски спешить. Все пошло наперекосяк, начиная со звонка Пола в полицию о датских взломщиках. А теперь стало еще хуже. Единственный, кто казался довольным, был сам Пол Свенссон. Он стоял рядом с полицейской машиной и улыбался. Одетые в черное мужчины на заднем сиденье выглядели далеко не так радостно. – Где находится Смодаларевэген, 8? К этому времени Пол Свенссон уже понял, что обычного приветствия, когда люди называют свое имя и, может, даже сначала поболтают пару секунд, от полиции ждать нечего. Он поднял палец в сторону дороги, но Рикард его прервал: – Не успеем, прыгай внутрь, покажешь. Эрик схватил микрофон еще до того, как Рикард завел мотор. Последняя попытка. – ПП 1233, вызов! ПП 1233, прием! – Он и не ждал ответа и сдался через пару секунд. Было ясно, что Вальдес и Вернестрем приняли решение не слышать вызовов. – Вот там. Они затормозили, и Пол показал рукой на заросшую дорогу. Рикарду трудно было поверить, что это и есть въезд, хотя они стояли рядом со следами колес на траве. – Хорошо, ты можешь идти обратно. Пол открыл дверь и неохотно поплелся домой. Рикард выждал несколько секунд, чтобы убедиться, что он действительно скрылся, и медленно, ползком, покатил машину по неровной дороге. Резко остановился. Перед ними стояла полицейская машина с открытыми дверцами. Нигде никакого движения. Все тихо. Он быстро дал задний ход, отвел машину так, чтобы ее не было видно из дома, и остановился. Они молча посмотрели друг на друга. Рикард сделал жест в направлении дома. Они бесшумно открыли дверцы и пошли вперед со снятыми с предохранителей пистолетами. Рикард обвел взглядом местность и сделал Эрику знак остаться под защитой деревьев перед открытой площадкой у дома. Они искали глазами какую-нибудь тень, случайное движение в окне, силуэт, который отлепился бы от стен дома. Ничего. – Кажется, его уже здесь нет. Или он не понял, что мы уже здесь. – Или он за нами наблюдает в этот момент. Рикард колебался и прикидывал. Выбирать было не из чего. – Мы все равно не можем ждать, если Линн ранена или умирает. Фермер слышал что-то похожее на выстрел. Заходи слева, а я пойду в обход и выйду за домом. Он кивнул в сторону хлева: – Я попробую выйти между постройкой и подвалом в земле. Будь готов меня прикрыть и стреляй на поражение, если понадобится. Он выждал, пока Эрик скроется за деревьями, и начал продвигаться вперед, пригнувшись, прячась за кустами орешника и зарослями молодых березок. Ничто не нарушало зловещую тишину, не предвещавшую ничего хорошего. Никто не шевелился, не двигался. И менее всего Вальдес и Вернестрем, которые давно уже должны были дать о себе знать. Он остановился под прикрытием сарая с дровами, стер с лица липкую паутину. За домом тоже все было тихо. Рикард осторожно двинулся дальше. Не хотел никаких сюрпризов. Сегодняшняя акция и так уже была отмечена массой решений, которые в принципе нарушали все параграфы инструкций. Времени на раздумья по поводу протокола поведения все равно не было. Ждать национальные силы быстрого реагирования или еще машины из Хандена – могло означать, что Линн успеют увезти. Или она истечет кровью. Она была человеком, с которым – при нормальных обстоятельствах – он вряд ли бы общался. Но за короткое время общения она стала ему нравиться и заслужила его доверие. Несмотря на разницу в возрасте, он чувствовал их душевную общность. И этот человек теперь в опасности. По его вине. Со своим опытом работы в полиции он должен был предвидеть то, что случилось. Должен был помешать этому. Даже против ее воли он обязан был тщательнее наблюдать за ней. Если бы он только дал себе время подумать, предвидеть следующий ход, следующий шаг. Он проверил обойму своего пистолета «Зиг-Зауэр» и направился к проходу между сараем и подвалом. По-прежнему тишина и покой. У него был полный обзор как жилого дома, так и почти всей открытой площадки перед ним. Никаких машин. Успел ли Йорген Кранц уехать? Или у него поблизости была моторка? Синее пластмассовое ведерко и игрушечная лопатка валялись у торца дома. «О господи, надеюсь, в доме нет детей?» – успел он подумать, прежде чем увидел, что ведро начало зарастать мхом, и понял, что с игрушкой давно уже никто не играл. Согнувшись, он подбежал к окну и заглянул в дом. Темно. На кухонном столе пусто. Никакой обуви на коврике в прихожей. Никаких звуков. Никакой человеческой активности. Он отступил назад, обошел торец дома и остановился, услышав звук. Сначала он не понял, что это за звуки, но потом до него дошло, что это скулеж. Так стонет раненое животное. Раздался голос Эрика: – Рикард! Здесь раненый! Эрик стоял под защитой двери в хлев и показывал, когда Рикард обошел угол дома. – Вон там, перед тобой, у лестницы. Только что пошевелился. А внутри в хлеву мертвый полицейский. Подорвался на чем-то, что похоже на мину-ловушку. И машина Йоргена Кранца тут припаркована, чуть дальше, так что он может находиться где-то поблизости.