Врач и двое медбратьев сменили людей в белых комбинезонах. Они хлопотали вокруг тела, взобравшись на леса, сооруженные в трех метрах над землей. Дождь выстукивал по алюминию, словно по ксилофону; отовсюду слышались крики, раздавались чьи-то шаги. – Вот дьявол! Как же его отклеить, не повредив кожу? – прокричал кто-то с лесов. – У нас есть свидетель, – обращаясь к Лусии, сказал в этот момент ее шеф по ЦОП, капитан Пенья. Он подошел к ней, и она повернула голову, чтобы посмотреть на него. С его усов стекала вода. – Свидетель? Он пожал плечами. – Скорее, подозреваемый. Лусия нахмурилась. – Так свидетель или подозреваемый? – Ну, скажем так, гулявший… Он там был, когда приехал патруль. Это он вызвал полицию. Говорит, видел все, что произошло. И того, кто это сделал. Все видел, но побоялся вмешиваться… А мы думаем, что это он и сделал. Она напряглась и помрачнела. – И что вас заставило так подумать? – Сама поймешь, когда на него посмотришь. Лусия помедлила, вглядевшись в фигуры врача и медбратьев, хлопотавших наверху вокруг Серхио. На данный момент ничего другого она сделать не могла. – Я хочу на него взглянуть сию же минуту. Они спустились к машинам, стараясь не угодить в рытвину или лужу. Лусия почувствовала, как намокшие джинсы прилипли к ногам, а ботинки отяжелели от грязи. Он стоял, опершись на кузов одной из машин SUV[3], а по бокам застыли двое охранников в форме гражданской гвардии. Бледная кожа, узкое лицо с острым подбородком, светлые, почти белые брови и такие же волосы. На вид лет тридцати. В глаза Лусии бросились пятна крови на его оранжевом комбинезоне. Когда она подошла, он поднял на нее глаза. Глаза были большие и совершенно детские, с красными веками и очень светлыми радужками. Первое, что ей захотелось, это схватить его за горло, но она удержалась. – Это ты сделал? Белобрысые ресницы моргнули, сбросив капли воды. Парень криво усмехнулся, и Лусии захотелось стукнуть его лбом об капот. Он отрицательно покачал головой. – Нет, это Он. Я Его видел… – Кто это «Он»? – Да Он же, черт побери… Тут с холма раздался крик: – МЫ ЕГО ВОТ-ВОТ ПОТЕРЯЕМ! Лусия посмотрела на вершину холма. О дьявол! Она рванула к холму и полезла наверх так быстро, как только могла, скользя, падая и снова поднимаясь. – Нет! Нет! Нет! Проклятье, нет! – Она карабкалась на леса, цепляясь за алюминиевые трубы. – Эй! – крикнул ей один из спасателей. – Что вы делаете? Слезайте немедленно, леса не рассчитаны на такое количество людей! Лусия не обратила на него внимания. Быстрыми движениями она взобралась на маленькую и очень неустойчивую платформу. Врач уже приступил к непрямому массажу сердца, что для висящего вертикально тела могло дать любой результат, кроме нужного. К груди Серхио были прикреплены электроды, но Лусия знала, что при такой влажности сердечную деятельность ничего не стоит нарушить. Медбратья сурово уставились на нее. Один из них перебирал кнопки дефибриллятора. – Чего вы ждете? Давайте! Разряд! – Невозможно! – отозвался врач, не переставая качать протянутыми руками, упершись скрещенными ладонями в грудь Серхио. – Здесь много металла, да еще этот дождь… Есть риск, что его просто ударит током. А толку не будет никакого. – Дайте мне эту штуковину! Мне вовсе не хочется вот так дать ему умереть и ничего не сделать! Лусия попыталась выхватить аппарат у медбрата левой рукой – она была левшой, – но тот крепко держал дефибриллятор. – Эй, перестаньте! Да вы больная! Это совершенно бесполезно! – Ну, послушайте, пожалуйста, – запротестовал второй медбрат, – мы делаем все, что можем! – Скажи ей, чтобы слезла с лесов, иначе я прекращу массаж! – бросил врач своему коллеге. – Пусть слезает! Сию же секунду! Лусия колебалась. Он был прав. Все усилия без толку. И она послушалась. Все трое медиков следующие тридцать минут не прекращали делать массаж сердца и искусственное дыхание. Дождь все лил и лил. Лусия не могла оторвать глаз от бледного тела, которое без устали по очереди массировали медики под струями дождя. – ОН МЕРТВ. Все кончено. Медики один за другим, опустив головы, спустились с лесов. Смену в тот же миг приняли «космонавты» в белых комбинезонах. Лусия почувствовала, как задрожали руки, потом конвульсивная дрожь охватила ноги и все тело. Тошнота подступила так стремительно, что она едва успела наклониться, как горло обожгло чем-то кислым, и все съеденное за обедом вперемешку с желчью оказалось на земле. Часть I Лусия 1 Вечер понедельника Лейтенант Лусия Герреро внимательно изучала карту идентификации. Габриэль Агустин Шварц. Тридцать два года. Родился 18 марта 1978 года в Малаге. Зарегистрирован в Мадриде на улице Сан-Херонимо. Она подняла глаза. Светлые, почти белые волосы, узкое бледное лицо, бесцветные ресницы. У парня были большие беспокойные глаза, постоянно перебегавшие из стороны в сторону, и слишком красные, слишком влажные губы. – Габриэль Шварц, – констатировала она. Глаза белобрысого остановились на ней. – Нет, это не я… Я не Габриэль. Она подняла бровь. – А как же тогда тебя зовут? – Иван. – Иван… Как так, Иван? – Иван. – И кто же в таком случае Габриэль? – Кто-то другой. Лусия пристально на него посмотрела. Ее левая нога судорожно дернулась под столом. Она дергалась все время, с той минуты как ее хозяйка уселась за стол напротив белобрысого парня. СБН, синдром беспокойных ног… – Ладно, э-э… Иван. Тебя обвиняют в гибели сержанта Морейры. – Едва она это произнесла, в желудке у нее словно образовалась пустота. – Ты это понимаешь? – Это не я, – настаивал Иван, закусив губу. – Я ничего такого не сделал. – Напоминаю вам, что, пока нет прямых доказательств обратного, мой клиент просто свидетель, – вмешался адвокат с напомаженными волосами, сидевший рядом со Шварцем. Лусия взглянула на белобрысого, потом на адвоката, потом снова на белобрысого. Его детские глаза бегали по комнате из угла в угол. – Там повсюду полно твоих отпечатков, – сказала она. – На теле, на кресте, на лестнице… и на орудии убийства. А на твоей одежде кровь жертвы…